Зыбкое счастье

Атмосфера в доме последние дни напоминала похоронную. Молодые люди разговаривали шепотом и ходили на цыпочках. Не было слышно обычных шуточек Фила и подколов Криса. Рик строго-настрого запретил Кэролайн разговаривать в коридоре и вообще как-то обозначать свое присутствие в доме. Энзо и Бонни, собравшиеся уже уезжать, остались, чтобы принимать огонь на себя. На них реакция была не такой опасной, как на других. Первый день, после того, как Энзо отвез Елену домой, был просто невыносим. В проходивших мимо комнаты Деймона и громко смеявшихся над очередной шуткой Фила ребят прилетела увесистая диванная подушка. Дверь, приоткрывшаяся ровно на столько, чтобы эта подушка пролезла, снова захлопнулась с громким стуком, и друзья смогли разглядеть только безумно убийственный потемневший взгляд Дея. Когда Рик, у которого было много вопросов по их дальнейшим выступлениям, попытался войти, он услышал такой многоэтажный мат, что сразу захлопнул дверь и подальше отошел от комнаты. Даже вечно молчавшему Сэму, мирно жующему сэндвич, был дан совет заткнуться, на который он отреагировал неопределенным пожатием плечами. Кэролайн, на второй день попытавшаяся принести Дею ужин, чуть этим же ужином и не получила. Окинув ее своими ставшими какими-то темными и безжизненными глазами, Деймон проговорил хриплым сорванным голосом: — Кэр. Я очень тебя люблю, но прошу — не попадайся мне на глаза. Иначе я за себя не отвечаю. Ужинайте без меня и вообще, забудьте, что я есть. Они бы и рады были забыть, но как можно было забыть тот рык смертельно раненого зверя, который раздавался из его комнаты две первых ночи после отъезда Елены. Грохот, сопровождающий это рычание, красноречиво говорил парням, что хозяин комнаты сейчас методично ее разносит. На четвертый день добровольного заточения друга, в комнату тихонечко просочилась Бонни и застала там перевернутые кресло и стулья, разбитое зеркало, вывороченный комод и разбросанные по всей комнате вещи. Посреди кровати с содранным постельным бельем сидел Деймон и прижимал к лицу какую-то синюю ткань. Девушка несмело подошла к нему и провела рукой по спутанным черным волосам. Он поднял на нее почерневшие глаза и просипел: — Это ее топик. Тот самый, в котором она была в наш первый раз. На нем остался ее запах. — Деймон, — ласково проговорила она. — Не надо так себя изводить. — Я знаю, знаю… — он слегка кивнул и провел ладонью по своей небритой щеке. — Я в порядке. Почти. — Давай, выбирайся из своей берлоги. Все уже тебя заждались! — она улыбнулась и, повернувшись к двери, в ужасе уставилась на нее. С этой стороны она вся была изодрана и исполосована, словно ее царапал какой-то хищник. Деймон вдруг резко встал и, подойдя к девушке, тихо спросил: — На меня там, — он кивнул в сторону двери, — никто не в обиде? — Дурачок, — она ткнула пальцем в его лоб. — Нет, конечно. — А Кэролайн. Она не звонила… Елене? — в его глазах она увидела огонек надежды. — Елена ни с кем не разговаривает. Ни по телефону, ни лично. Она вообще никуда не выходит. — Бонни сострадающе посмотрела на него. — Мне жаль, но боюсь, мы ничего не сможем сделать, пока она сама не захочет. — Деймон молча кивнул и отошел к окну, за которым виднелся сад. — Ступай, Бонни. Завтра я буду снова тем же парнем, которого все привыкли видеть. Тем, которого встретила и полюбила Елена. От того, что я прячусь здесь, лучше не станет. Пора учиться смотреть в лицо своим демонам. Утром сидевшие за столом друзья дружно повернули головы к двери и замолчали, когда в кухню вошел гладко выбритый посвежевший Деймон. Налив себе кофе, он повернулся к сидевшим ребятам и, оперевшись на тумбу, спросил: — А что так тихо дома? Умер кто? Чего не репетируем? Или нас больше никуда не зовут? Фил и Крис с радостными криками подскочили и подошли к Дею, хлопали его по плечам и радовались его «воскрешению». Деймон поглядывал на Рика и улыбался ему краешком губы. Рик отвечал ему добродушной улыбкой. — Так что? Мы где-нибудь поем или нас списали со счетов? — Нас все еще ждут в баре, — начал перечислять Рик, — на вечеринке по случаю дня рождения жены мэра и на открытии нового клуба. В принципе, репертуар тот же, вот мы и решили отдохнуть. — У меня есть идея по поводу одной песни. Может, попробуем? — Деймон подмигнул, и все дружно выдохнули. Он вернулся! Все эти дни Елена переживала не меньший кошмар. Только если Деймона друзья оберегали и понимали, то Елена очень быстро поняла свою ошибку вернуться домой. Не прошло и часа, как к ней в комнату без стука вошла Изабель и с легкой довольной ухмылкой поинтересовалась, надолго ли соизволила вернуться ее дочь. Получив ответ, что это еще не определенно, она сделала предположение, что к Елене наконец-то вернулся здравый рассудок, и она бросила своего никчемного парня. Поскольку ни отрицательного, ни положительного ответа не последовало, она сделала свои выводы и стала рассуждать на тему несерьезности таких отношений и быстротечности такой любви. — Не удивлюсь, если такой непостоянный парень тебе в скором времени изменит, — закончила она свою отповедь. Повернувшись, она увидела блеснувшие в глазах дочери слезы. — Что такое? Только не говори, что он уже… — Молчание сказало ей все. На лице отразилась победная улыбка. — А я ведь тебе говорила, я предупреждала тебя! И что, теперь он тебя бросил? — Мама, мы просто решили немного притормозить. Все слишком быстро… — девушка попыталась скрыть свое настроение. Ей хотелось, чтобы мать поскорее ушла, хотелось остаться одной и дать волю своим эмоциям. — Не смей плакать о нем! Он того не стоит. Подумаешь, вообразил о себе невесть что, — бросала она, нарезая круги по комнате. — Вот и отлично! Побудешь дома, наконец-то здраво поразмыслишь, — ее глаза бегали по обстановке, ни на чем не концентрируясь. — Что, уже думаешь, как бы его подловить и совратить? — зло проговорила дочь. — Я же теперь у тебя на дороге не стою. Хотя раньше тебя это не сильно останавливало. — Да как ты смеешь? — звонкая пощечина обожгла щеку Елены. — Забыла, как надо с матерью разговаривать? Совсем там распустилась. Сиди дома, и чтоб на улицу ни шагу, — она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Елена, наконец, дала волю слезам и, упав на колени, прошептала: — Что же ты наделал, Деймон… По ночам она долго не могла заснуть, ей все казалось, что сейчас откроется дверь, или стукнет балконная дверь, и появится он. Хриплым от страсти голосом скажет свое: «Детка, иди ко мне» и станет целовать горячими губами. Она прикусывала губы, чтобы не зарыдать в голос от сводящего с ума чувства одиночества, чтобы не начать выть без его рук, его глаз, его шепота. Несколько раз звонила и приходила Кэролайн, но Елена не смогла найти силы, чтобы пообщаться с ней. Она боялась услышать хоть что-то о нем. К концу недели она стала напоминать привидение, с чернотой вокруг глаз, искусанными губами и бледным похудевшим телом. Долго терпевший Джон, наконец, не выдержал. Поздно вечером, когда она уже не могла плакать, а просто сидела, обняв себя и уставившись в одну точку, он тихо постучал, вошел и сел в свое любимое кресло. — Рассказывай, — спокойно произнес он. — Что? — безжизненным голосом спросила она. — Все. Почему ты приехала, почему вы расстались, что он сделал, чего не сделал? Все, что посчитаешь нужным рассказать. Просто выговорись. Тебе это нужно. Она сглотнула, перевела глаза на свои руки и начала говорить. Сначала несмело, издалека, потом с более окрашенной интонацией. Под конец, уже плача, она кричала о том, как ей больно, как она скучает, но не может сделать первый шаг из-за его измены. Джон молчал, только подсел к ней и гладил ее по голове, укачивая, как делал это в детстве. — А самое ужасное, что он не придет, — сквозь слезы говорила она. — Я взяла с него обещание, что он не будет со мной общаться. Никаким способом. Я хотела, чтобы ему было больно, как мне. Но почему мне не легче? Почему так плохо? — Ты выросла, моя девочка, — проговорил Джон. — Ты любишь и тебе плохо без него. И ты готова простить то, что, как тебе кажется, ты прощать не должна. Но, давай подумаем, — он заглянул в ее глаза, — чего ты на самом деле хочешь. Считаешь ли ты по-прежнему, что он виноват настолько, что не имеет права на тебя? — Я не знаю… — она покачала головой. — Он не понимал, что делает, но ведь он сам создал такую ситуацию. Когда… — Когда пригласил эту, как там ее, Кэтрин? — Джон усмехнулся. — На ее месте могла быть любая другая, повернутая на твоем Деймоне девушка. Да даже твоя мать! Просто она оказалась более рискованной и поступила так, чтобы вернуть его, а может, чтобы рассорить вас. И ведь ей это удалось! Вы не вместе! Я уверен, что ему сейчас так же плохо, как и тебе. Только его еще грызет вина, которую он чувствует. Он может этого не показывать, но это так. И теперь я снова задаю тебе вопрос: чего ты хочешь? — Он проницательно посмотрел в ее глаза. Елена задержала дыхание и с плачем уткнулась в грудь дяди. — Я хочу к нему, — услышал он сквозь рыдания. — Я не могу без него. Мне плохо, мне больно. У меня болит каждая клеточка от того, что я не могу прикоснуться к нему. Я задыхаюсь без него…  — Тогда чего ты ждешь? — Джон несильно тряхнул ее за плечи. — Приводи себя в порядок, выспись и выходи в город. Ты обязательно встретишь его в клубе или на улице. Только в таком виде я тебя никуда не пущу. Страх господень, а не девушка! — Он поднялся с кровати и протянул ей руку. Она вложила свою ладошку в его шершавую ладонь и дала подвести себя к зеркалу. Оттуда на нее смотрела заплаканная, похудевшая от бессонных ночей девушка, мало напоминающая веселую красивую Елену. Она ужаснулась своему отражению. — Нравится? — поинтересовался Джон. — Значит так: ты сейчас набираешь ванну с душистой пеной и смываешь с себя весь этот кошмар. Я иду за едой и приношу сюда все, что считаю нужным. Ты все это съедаешь и ложишься спать. А завтра мы посмотрим, что можно сделать для твоего быстрого восстановления. Поняла? Елена кивнула и побежала выполнять распоряжение дяди. Он тем временем собрал полный поднос фруктов, добавил холодной говядины, соус и приготовил горячий глинтвейн, добавив туда вина чуть больше положенного. Постучав в дверь племянницы и получив разрешение, он вошел и протянул ей поднос. Он следил, чтобы она хорошенько поела, а главное, выпила весь стакан. Она быстро захмелела, и ее щеки порозовели после принятой ванны и выпитого напитка. Глаза Елены стали закрываться, и он уложил сонную девушку в постель, укрыв одеялом. — Вот так, — приговаривал он, — так лучше. Спи, моя маленькая. Завтра будет новый день… Выступление в баре прошло, как всегда, на уровне, и друзья отдыхали, сидя за своим любимым столиком. Деймон иногда подносил к губам фляжку, которую не выпускал из рук. Вдруг за их столик подсела ехидно ухмыляющаяся Изабель в обтягивающем ее ладную фигуру ярко-красном мини-платье. Очень сильно мини. — Развлекаешься? — Закинув ногу на ногу, она уставилась на Деймона своими густо подведенными глазами. — Попользовался моей дочкой, выставил ее дурой, а сам снова в загул? — И тебе добрый вечер, Изабель, — спокойным голосом ответил он. — Что забыла в наших краях? — Пришла посмотреть, как ты цепляешь очередную шлюху. — Никогда не спал со шлюхами и даже не собираюсь начинать, так что себя можешь не предлагать, — улыбаясь своей самой сексуальной улыбкой, проговорил Деймон. Она зло сощурила глаза. — А что? На тебя посмотреть, только это сравнение в голову и приходит. Твоя дочь куда скромнее в одежде… — Не смей упоминать мою дочь! Бедняжка заперлась в четырех стенах и никуда не выходит от стыда, а ты тут очередную девку клеишь! — Она встала и чуть одернула край платья. Потом резко нагнулась к его лицу и прошипела: — Где же твоя хваленая любовь, о которой ты так красиво говорил? Растаяла, как утренний туман? — Если ты пытаешься вывести меня на скандал, то у тебя ничего не получится, можешь не стараться. — Деймон обдал ее холодом ледяных глаз. — А что касается Елены, то это наше с ней дело, тебя не спрашивали. — Ты такой… — она провела пальчиком с идеальным ярким маникюром по вырезу его футболки, — возбужденный… — Пришла развлекаться? Вперед, — он неопределенно махнул рукой в зал, — а меня оставь в покое. Повторяю в последний раз, для тех, кто в танке: ты меня не интересуешь. Никаким боком, и ни в какой позе. Счастливо оставаться, — он встал и прошел к барной стойке, где присел на высокий стул, кивнув знакомому бармену. Не прошло и пяти минут, как с другой стороны к нему подсела Кэтрин. — Угостить? — она подняла руку, и бармен тут же материализовался напротив. — Два виски со льдом… — Один, — уточнил Деймон. Он повернулся к девушке и приподнял свою фляжку. — Я со своим. — Страхуешься? Одобряю, — она игриво подмигнула ему. — Только я ведь два раза один фокус не показываю… — Ну, кроме тебя тут желающих хватает, — он посмотрел в сторону их столика, где все еще стояла Изабель. Девушка проследила за его взглядом и рассмеялась.  — А ты популярен, впрочем, как всегда, — она положила свою руку на его колено. — Нам надо поговорить. — О чем? — он облокотился щекой на согнутую в локте руку и равнодушно посмотрел в ее глаза. — Кажется, ты уже сказала все, что хотела, еще больше сделала… — Прости меня, — она судорожно сглотнула. — Я сделала очередную глупость. Снова. Но я просто не могу думать рядом с тобой. У меня выключается мозг… — А он у тебя есть? — Его брови удивленно взлетели вверх. — Кэт, сколько я тебя знаю, ты только и делаешь глупости, одну за другой. Когда мы встретились, я был просто сражен твоей красотой и независимостью, но потом ты поступила… — Опрометчиво, — вставила она. — Отвратительно. Это было гадко и отвратительно, — от его тихого голоса девушку передернуло. — Каждое произнесенное тобой тогда слово впечаталось в мою подкорку. А ты сама… — Деймон оценивающим взглядом окинул ее фигуру и спросил: — Зачем ты здесь, Кэт? Тебе своих игрушек мало? — Ты никогда не был моей игрушкой. Я любила… люблю тебя. Я искала тебя, когда ты уехал, но твой Энзо наотрез отказался давать твой адрес. Я даже припугнула его, но он был непоколебим. — Пожалуйста, избавь меня от своих рассказов и объяснений, — он твердо посмотрел в ее глаза. — Все закончилось. Еще тогда, три с половиной года назад. Сформулируй эту простую мысль в своей хорошенькой головке и прибей ее там большими гвоздями. — Но ведь… — начала она, но он перебил ее. — Что «но»? Любил ли я? Наверное, да, любил, и если бы ты была хоть чуточку тактичнее, все могло обернуться совсем по-другому. Только не надо говорить, что все еще можно вернуть, — он остановил ее жестом, показывая, чтобы она держалась на расстоянии. — Я люблю другую, и это совсем другая любовь. Не та, взбалмошная и юная. Я чувствую по-другому, живу по-другому, понимаешь? Она смотрела в его искрящиеся глаза и вспоминала, как точно таким же восторженным взглядом он когда-то смотрел на нее. Но было в нем и что-то… Деймон был прав — он стал другим. И ей было невыносимо больно, что он такой влюбленный, такой уверенный, такой сексуальный, но не с ней. — Я же могу испортить тебе жизнь, — она выкинула последние карты. — Вы не сможете работать в Санта-Барбаре, я позабочусь. Одно мое слово… — И тут ты ошибаешься, — он с грустью усмехнулся. — Энзо навел справки. За твое развязное поведение отец лишил тебя наследства и своей опеки, поэтому тебе пришлось выйти замуж за человека, намного старше себя. — Парень заглянул в ее заблестевшие от слез глаза. — Скажи, Кэтрин, каково это, каждый раз раздвигать ноги перед старым обрюзгшим козлом только затем, чтобы он отсыпал тебе немного денег? — Ты даже не представляешь, насколько это мерзко, — сглатывая слезы, прошипела она. — Я не сошла с ума только потому, что каждый раз, закрывая глаза, представляла тебя. Каждую ночь я проклинала себя за те свои слова. О, как хорошо я теперь тебя понимаю! — Кэтрин схватила Деймона за руку и с отчаянием в голосе продолжила: — Дей, пожалуйста, дай мне шанс. Теперь я изменилась, я другая… — Нет, Кэт, ты нисколько не изменилась, — он с грустью покачал головой. — Ты все так же пытаешься взять все, что захочешь. Но люди — не вещи. Их нельзя купить, украсть, присвоить. И пока ты этого не поймешь, ты не станешь счастливой. Извини, но мне пора. — Он провел ладонью по ее щеке, и она прижалась к его руке. — Ты невозможно красивая девушка, Кэтрин. Мне очень хочется, чтобы ты нашла свое счастье. Вошедшая в бар Елена обежала глазами помещение и увидела Деймона у барной стойки. Она уже сделала несколько шагов в его сторону, когда он протянул руку и нежно провел ею по щеке девушки, сидящей рядом. Она всмотрелась внимательнее и с ужасом узнала в ней Кэтрин. Значит, все было неспроста, и он все еще испытывает к ней чувства. Она задохнулась от нахлынувших эмоций, вдруг стало не хватать воздуха. Елена отвернулась и стала пробираться обратно к выходу. Все кружилось у нее перед глазами. — Елена! — Девушка остановилась, словно наткнувшись на стену. Не оборачиваясь, она вжала голову в плечи и сделала шаг к двери. — Пожалуйста, Елена, не уходи, — его голос умоляюще звучал за спиной. Взяв ее за локоть, Деймон обошел девушку и заглянул в лицо. Она сделала глубокий вдох и подняла на него глаза. Сколько в этом взгляде было эмоций! Если бы можно было сжигать глазами, то от парня уже остались бы одни угольки. — Ты пришла… — хриплым голосом проговорил он. — А ты не ждал? — ее голос был полон желчи. — Я опять не вовремя! Или наоборот? Что же ты так быстро бросил свою девушку? — У меня нет девушки, — брови Елены изумленно поползли вверх, — кроме тебя. Почему ты мне не веришь? — Сложно поверить человеку, который сначала изменяет мне с бывшей, а через несколько дней милуется с ней же на виду всего бара. — Что? — он нахмурился, отступил и непонимающе уставился на Елену. — Милуется? Я? Да мы просто разговаривали. Я пожелал ей счастья и все!.. Елена, послушай, — он дотронулся до ее руки, но она тут же ее отдернула. — Меня уже давно ничего не связывает с Кэтрин. Я клянусь тебе всем, чем ты только пожелаешь. У меня ничего с ней нет. Мы просто поговорили, и она больше никогда не будет вставать между нами… — Она уже встала между нами! — Елена не могла больше сдерживать свои эмоции. — Деймон, неужели ты настолько слеп? Ее выходка, она перевернула все с ног на голову. Я не могу тебе доверять! Я не могу смотреть на то, как ты флиртуешь с другими, и не думать, что ты снова сможешь так поступить. — Это был не я! — Он тоже уже почти кричал, отбросив ненужное напускное спокойствие. — Я никогда бы так не поступил! Я никогда не предал бы тебя! Это все виски вперемешку с наркотой… — И что? Мне теперь всегда следить, чтобы ты не выпил лишнего? Или чтобы в этот момент рядом с тобой не оказалась очередная озабоченная Кэтрин? — Неужели ты думаешь, что я настолько не контролирую себя? — из его глаз только что искры не летели, настолько они горели яростным огнем. — Ты считаешь, что стоит мне промочить рот и я сразу начинаю волочиться за любой юбкой? Так ты обо мне думаешь? — Я уже не знаю, что думать! — выкрикнула она. В голове бился пульс, эмоции сжали горло. Она вспомнила, что пришла сюда, чтобы сказать, что простила его, что хочет снова быть вместе, а вместо этого они стоят и орут друг на друга. Все это неправильно. Ей надо уйти и снова хорошенько подумать. Ее тянет к Деймону, но она не готова делить его с другими. — Я пойду домой. — Елена, — он положил руки на ее плечи. — Посмотри на меня. — Девушка медленно подняла глаза и встретилась с его взглядом. — Ты же видишь, что происходит. Это убивает нас. Не позволяй этому случиться. Это не может продолжаться вечно. Просто надо понять: доверяем мы друг другу или нет. Я тебе доверяю, а ты мне? — Я хочу сейчас побыть одна, — начала она, но он вдруг обхватил ее лицо ладонями и приблизил к своему. — Ты уже была одна. Ты думаешь, что я ослеп? От тебя осталась половина. Я даже не хочу думать о том, что ты чувствовала всю эту неделю… — От его странного сиплого голоса у нее поджимались колени. — Деймон, пожалуйста, — ее глаза предательски заблестели. — Не дави на меня. Я должна решить сама. — Решить что, Елена? Остаться со мной или послать меня куда подальше? — Его глаза бегали от ее губ к глазам, словно не зная, на чем остановиться. — Я не могу без тебя. Ты моя жизнь. Если ты уйдешь, то просто лишишь меня этой жизни. Я мало о чем просил тебя, но я не просто прошу, я умоляю — прости меня и останься. Он хотел прижать ее к себе, но она остановила его движением руки. — Я иду домой, — упрямо повторила она. — Ты пообещаешь мне, что не будешь меня преследовать, не будешь давить. — Он молча смотрел в ее глаза. — Ну! Я жду. — Обещаю, — коснувшись пальцами ее щеки, проговорил он. — Я обещаю, что мы поговорим, но не сейчас, — она посмотрела на него. Он не сводил с нее глаз, словно хотел запечатлеть в памяти каждый изгиб, каждую ресничку. Наконец, он шагнул к ней и крепко прижал к своей груди. — Я люблю тебя, Елена. Что бы ты не решила, помни, что я люблю тебя, — дрожащими руками он провел по ее волосам и поцеловал в лоб. Она убрала его руки, обогнула его и направилась к двери бара. Он проследил за ней взглядом и качнул головой. Это надо же такому случиться! Словно его преследует злой рок. Впору подумать о проклятии. Деймон прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Она хочет успокоиться? Отлично, ему это тоже не помешает… Он вернулся к столику и схватил куртку, нащупал в кармане ключи и направился к выходу. — Эй, ты куда? — крикнул ему Рик. — Я поеду проветриться. Не ждите меня. Вернусь, как успокоюсь. — И он исчез в толпе. Он гонял по ночному городу, откинув верх автомобиля, и скорость освобождала его мысли и эмоции. Ветер трепал черные волосы и бил в лицо. Пальцы вжимались в оплетку, словно хотели срастись с ней. В голове вспыхнула мысль, что точно так же они гоняли с Еленой в первый день их знакомства, а потом отправились за город на гору. Он с силой вывернул руль и направил машину в ту сторону, где они впервые поцеловались с его любимой девушкой. Вжимая педаль газа до упора, он все гнал и гнал, отдаваясь ветру и скорости. Всю ночь Елена не могла заснуть. Она ворочалась с боку на бок, подминая под себя одеяло и комкая подушку. Забываясь коротким сном, она снова просыпалась в какой-то горячке и снова принималась вертеться. Прошедший вечер вымотал ее. Не такой встречи она ждала. Может, она действительно была не права и сделала поспешные выводы? Ведь его поведение не было наигранным. Он действительно был удивлен, а потом возмущен. Ведь она уже простила его, почему же снова устроила эту сцену? Все дурная башка! Уже под утро она твердо решила отправиться к Деймону и рассказать, как она была не права вчера, и как он был не прав неделю назад. И что им надо понять друг друга и простить. И начхать на всех, кто хочет их разлучить. Проваливаясь в очередной полусон, она увидела перед собой его голубые, как небо, глаза, и легкая улыбка тронула ее губы. — До завтра, — прошептала она. Днем, так толком и не выспавшись, она собралась с особой тщательностью, выбирая самые красивые вещи, словно собираясь на первое свидание. Подкрасив ресницы и губы, она взяла сумочку и отправилась к дому ребят. Елена открыла дверь своими ключами, которые нашлись в сумочке и прошла внутрь. В доме стояла тишина. Она заглянула в гостиную и на кухню, но никого там не нашла. Поднявшись наверх, она отворила дверь в комнату Деймона, сделала шаг и в изумлении застыла. Ободранные обои, полное отсутствие гардин на окнах и сваленная в углу мебель. Вернее то, что от нее осталось. Она повернулась и вскрикнула, увидев исполосованную дверь, которая вдруг открылась и девушка увидела Кэролайн. С трясущимися губами та смотрела на подругу и не могла вымолвить ни слова. Позади нее стоял бледный Стефан. — Елена? А мы были у тебя… — Ребята, что тут случилось? Кто это сделал? — Это Деймон, — тихо проговорила Кэр. — Когда ты ушла, он тут все разгромил. Мы не могли спать от его рычания и криков. Он сорвал голос, когда звал тебя, крича в ночь. Ты не представляешь, что с ним было за эти семь дней… Елена закрыла глаза. Она увидела всю боль, которую вынес Деймон во время их разлуки. Она вспомнила, как сама плакала и кричала, как сжимала себя руками, пытаясь унять дрожь. — Где он? — прошептала девушка. — Елена, — глухим голосом начал Стефан. — Сегодня утром за городом под горой нашли машину Деймона. — Девушка переводила взгляд с одного на другого и не понимала, о чем идет речь. — Видимо, ночью он не увидел поворот и сорвался с моста. — Что? — прошептала она. — Кэролайн, о чем он говорит? Кэр затрясла головой, и из глаз у нее хлынули слезы. — Елена, — она бросилась к подруге и обняла ее. — Мне так жаль, боже мой, как мне жаль… — Где он? — она посмотрела на молчавшего Стефана. — Где Деймон? Я хочу его видеть… — Его нет, Елена… Машина вдребезги… Тело не нашли…