Как узнать, нравитесь ли вы парню?

— Это интересно, — заметил Уэйд как бы между прочим. Он вообще не склонен заниматься подобными вещами, но… ладно, склонен, Дэдпул тот еще психопат, но это действительно было интересно. Не то чтобы Уилсон верил этим статейкам, это для неуверенных в себе неудачников, но почему бы и не прочитать порой пару пунктиков и не посмеяться, верно? «Если бы сей фанфик еще был на пару пунктиков» Что же, ладно. Он мог себе это позволить. В конце концов Уэйд Уилсон — он же болтливый наемник, он же неотразимый красавчик, он же Алый псих, он же Король суицида, он же Дэдпул — свободный взрослый человек. В последнее слабо верилось, конечно, но он же был человеком. Какое-то время своей жизни. Но сейчас было не о нем. Дэдпул не хотел много думать о себе, своих несостоявшихся жизненных планах и неудачах. Это было неинтересно. Интересно было то, что упоминалось выше. Статейка в интернете! Итак, Уэйд в своей кровати, у себя дома, он сходил в душ и готов расслабиться. Влом идти в гостиную, включать телевизор, легче расположиться в кроватке с лэптопом и пивом под боком. Уилсон зашипел, скорее беря холодную бутылку в руку, взял открывашку с прикроватной тумбочки и откупорил крышку. Настал черед пива шипеть. Дэдпул сделал глоток и довольно выдохнул. То, что нужно. Именно так проводят досуг наемные убийцы, а вы думали. В кроватке, с сериальчиками, любимой едой. Только сейчас Уэйд был нацелен на получение результата от бесполезной, как сам же считал, интернет-статьи. Ладно, хватит языками чесать, пора читать.

Как узнать, нравитесь ли вы парню?

Влюбились в парня, но не уверены, что это взаимно? — Это так заметно? — рассудил вслух Уилсон. — Я же тщательно скрывал это! М-да, не быть мне супершпионом. Или, может, вам не всегда понятно, засмотрелся парень на вас или на вывеску за вашей спиной? — Пити любит щуриться, когда забывает надеть очки. Мне почем знать? На самом деле есть несколько довольно простых способов понять, заинтересован в вас молодой человек или нет. Читайте нашу статью, и вам многое станет довольно просто определить! — У этой суки все просто, — прокомментировал Уэйд, отпив пива. 1. Язык тела — Кстати о языке… — Дэдпул попытался определить, появились ли на языке новые язвы. Он много смотрит на вас. Его брови вздрагивают, когда его взгляд направлен на вас — А что делать, если у паренька нервный тик, когда он разговаривает с тобой? — саркастично подметил Дэдпул совсем не весело. — Тише, — шикнул на него герой, и Уэйд закрыл свой рот. Хмыкнул, пожал плечами, огляделся. Они сидели в западне, и, конечно же, кое-кому приспичило узнать у Паука, из скольких молекул он состоит. Бессчетное количество. Именно такой же ответ ждал его, задай он «А сколько капель в море?» или «Сколько звезд на небе, а, Паучок?». «Почему ты такой у меня сладкий и почему ты не мой?». Хотя… наверно, поэтому и нет. Слишком идеальный для кого-то, вроде Дэдпула. — Интересно, — убавив громкость, протянул он, — в постели ты бы сказал мне то же самое? Ты, наверное, стонешь на четвертой октаве, — и изобразил что-то из оперы, пока его не заткнули ударом в плечо. Уэйд потер руку, но остановить ржач не мог. — Замолчи, ты нас выдашь! — Человек-паук едва ли задохнулся, возмущенный нарушением субординации. Да, от нового напарника можно всего ожидать. — Мы на задании. Мало того, мы сидим в засаде. Скоро Сокол подаст знак, и мы идем. Нужно быть внимательнее. — О, то есть после задания я имею шанс послушать твой вокал? Паучок ему, разумеется, ничего не ответил, только уставился на охраняемый завод, кишащий преступностью. Дэдпулу было все равно, что там творилось. Он работал в паре с Человеком-пауком, это ни в какое сравнение с убийствами по заказам не шло. Это — того стоило. — Пригнись, мы идем, — получив знак свыше, членистоногое пошло вперед, согнувшись в три погибели. Им пришлось скатиться с горки калачиками, и, ура, Дэдпул катился следом настолько удачно, что заехал на Паука. Остановились в очень выгодном положении. Уэйд забрался на героя сверху, как только понял, что прилично навалился на его тело, горячее и упругое, под костюмом чувствовались тугие мышцы. — Паучоок, — протянул наемник, вытягивая губы трубочкой сквозь маску. Очертание их Паук смог прекрасно разглядеть, посему замотал головой интенсивно. Он не хотел целовать его. — Нет, — отрезал Паучок, — веди себя серьезно, Дэдпул. И слезь с меня, ты тяжелый. Со вздохом Уэйд скатился на землю и уставился в сине-черное небо, сложив руки на груди. — За мной. Мстители ждут нас уже внутри. Эти супергерои совсем лишены чувства юмора. «И чувства прекрасного, надо полагать. Не захотеть поцеловать нас» «Мы хороши, нечего сказать. До безобразия» «До хруста переломанных костей» <> — Эй, птенчики, хотите получить! — выкрикнул Уилсон, эффектно выудив две острые, как бритвы, катаны из-за спины. — Подожди здесь, Пити-бой, я разберусь с плохими ребятами, и мы продолжим свидание. — Это не свидание! — крикнул ему в спину Паркер, но когда Уэйда задевали его пререкания? Этим несчастным повезло, что Дэдпул и Человек-паук были поблизости, когда Уэйд в очередной раз хотел впечатлить парня своего сердца (звучало отстойно, Уилсон согласен, но что поделать). Отобрав тачку у рассеянного салаги и подкатив на ней к университету Питера, Уэйд хотел впечатлить своего героя, уже друга. Они дружили. Для людей, как Питер дружил с Дэдпулом, так и Человек-паук неплохо общался с Дэдпулом. Конечно, Питера уже давно считали немного странным, взять хотя бы его дружбу с Человеком-Пауком, кому еще Паучок позволял себя фотографировать? Может, только Мэри Джейн Уотсон, но эта девчонка вообще конфетка, вы ее видели? Амбициозная журналистка, одноклассница Паркера и друг детства. А Уэйд любил рыженьких красоток с мозгами. То, что Питер знаком с Дэдпулом, никого не удивляло. К тому же, Уэйд специально постирал костюм, прежде чем позаимствовать машину и подъехать на ней к университету. Нужно ведь как-то держать марку и не подставлять брезгливого студента-очкарика. А эти человечишки, похоже, совсем охренели! Устраивать непонятную заварушку при живом Дэдпуле в его же поле зрения! В руках они неумело держали пистолеты и направляли дуло на студентов и преподавателей, которые ошивались в студенческом городке. Повторюсь, при Дэдпуле — беспредел! — Вы прервали мне свидание! — высказал претензию Уилсон, быстро идя к нарушителям порядка, чтобы нанести удар не только по самолюбию своими словами, но и по их слабым местам — мозгам. — Вы не закрыли прошлогоднюю сессию, что ли, петушки? — Только… — дал наставление Питер, — не убивай никого! Его, ясен перец, Дэдпул не расслышал. Но и не ослушался, потому что серьезно никого не убил, только руку отрезал одному из отморозков, который как раз и направлял дуло своего пистолета на Паркера. — Ерунда, новая вырастет, — сказал он над корчащимся болью преступником. — Ой, не вырастет? Я и забыл! Пока напарника отныне безрукого парня уводили в наручниках в черно-белую машину с красно-синими мигалками на крыше, Уэйд, не теряя отведенных ему секунд до прибытия людей в белых халатах, поднял преступника за грудки. — Будешь знать, как целиться в очаровательных очкариков, — к тому моменту, когда он сказал это сугубо лично отморозку, подмога из скорой помощи подбежала к ним, и Уэйд передал его женщине в форме. — Извините, не рассчитал, — Уилсон виновато улыбнулся медсестре, почесал затылок через маску и, почувствовав взгляд, обернулся. Паркер стоял в десяти метрах от него вместе с остальными зрителями и с приподнятыми бровями наблюдал за столь жесткой расправой над неудавшимися преступниками. Дэдпул пожал плечами. — Он первый начал. Знаете, что Уэйд не совсем жаловал в своем Пити-бое? Это его ебаное сострадание, которое никому не нужно. Дэдпул давно понял, что с другими людьми следует поступать так же, как они поступают с тобой. Как жаль, что Паркер считал иначе. Чем больше сила… Сложенные руки, ноги и пальцы как бы указывают на вас. Это может быть признаком скрытой симпатии. — Но, Пити… — Нет, не приближайся ко мне, — изрек Паркер, указывая на наемника своим длинным указательным пальцем. — Не сегодня, Уэйд. — Пит… — Когда я говорю не убивать, это определение включает в себя понятие не отрезать людям конечности. Это, блять, просто жестоко! Ему теперь жить с этим! Палец он так и не опустил, а Уэйд поджал губы под маской. Уилсон терпел насилие своего же отца, будучи ребенком, прошел через войну, его смазливое, всегда привлекающее внимание лицо превратили в сморщенное авокадо, а Пит думал, что Дэдпул не должен был так поступать с недоумком, который покусился на его Паучка? А стрелять не жестоко в людей, которые хоть что-то для тебя значат? Пытаться отомстить за то, что посягнул на жизнь Человека-Паука жестоко? Окей, блять, Уилсон, видимо, действительно чего-то не понимал в этой жизни. Как и Паркер, паучье чутье которого определенно кто-то поставил на повтор аккурат тогда же, когда Уэйд пошел отрезать конечности парням, но оно ведь не объясняло причину. А Уэйд не собирался растолковывать. Он наклоняется к вам ближе во время беседы. — Уэйд, — Дэдпул не уверен, его глаза были закрыты, но предположил, что Питер всхлипывал, склоняясь над ним. Уилсон чувствовал лужу крови под собой, чувствовал присохшую кровь и грязь на костюме и на лице, боже, особенно на лице это ощущалось не фонтан. Маска будто срасталась с лицом, оно само по себе напоминало один большой шрам, только засохший, так еще и кровь. И пахло медью. Фу, боже. — Пит… — говорить было нелегко, дышать еще труднее. Дэдпул не уверен, но, кажется, сегодня он остался без правого бока и ноги. — Скоро все срастется, держись, — сжав зубы, произнес Питер. Он знал, что Дэдпул не мог умереть, но каждый раз переживал, как в последний. Уэйд уже устал умиляться, честное слово. Но, скажем так, оторванный бок это было неприятно. Паук снял маску с Уилсона и услышал из уст того болезненный выдох. — Кто заливал про высокий болевой порог? — Один Кровавый комедиант, — Дэдпул разлепил глаза и улыбнулся. Судя по выражению лица Паркера, который успел снять свою маску, Уилсон выглядел не лучшим образом. В глазах сентиментального шелкопряда скопились слезы, нос покраснел, а губы исказились в гримасе боли. — Уэйд… — Малыш, я… Захотелось откашляться, и Дэдпул не стал себе в этом отказывать. Лишь прокашлявшись в другую сторону от Паучка, он заметил кровавые следы на асфальте и опустил голову назад. Его следы. Да, возможно, когда-то это станет тем, что останется от него, но из лужи крови он уже не воскреснет. Но если умирать... Уэйд бы выбрал умирать, не видя ревущего Питера. Питер двинулся ближе, садясь впритык и приподнимая голову наемника, чтобы переложить к себе на колени. Уэйд закашлял, хотел поднести руку ко рту, чтобы не запачкать парня, но понял, что у него ее просто не оказалось, и посмотрел на себя внимательнее. Да, правого бока и впрямь не оказалось. Вот уж угроза не ходить налево от Саблезубого. Слабый ветерок приятно обдувал, теплые бедра Питера грели шею и затылок. Уилсон огляделся, но видел только бетонные плиты вокруг и Паука. Они скрылись от основной битвы Людей Икс с Саблезубым. Дэдпул хотел отвлечь внимание последнего, но угодил под обвалившееся здание дома, который и так предназначался к сносу. Питер был тем, кто поднял плиту и откинул куда подальше, чтобы освободить Уэйда. Силищи у пацана было немерено, и вот они скрывались за плитой, стоявшей под углом к асфальту. Уилсон попытался сделать глубокий вдох, но легкие жгло болью. Он посмотрел вверх, небо над ними было необычайно красивым. «Слишком голубое, даже для вашей парочки», — подметил Белый. Дэдпул хмыкнул и перевел взгляд на Питера. Его костюм выглядел так, будто это Питер угодил под обвал дома, но из битвы с Саблезубым выходил без порезов только Росомаха, тому вообще все было ни по чем. Под одним из очаровательных карих глаз Паучка (звучало, как будто у него их было восемь) (нет, пока что только два) образовалась красная ссадина. Дэдпул не сдержался и поднял оставшуюся руку до локтя, дальше было труднее. Питер наблюдал за его действием, как Уилсон усилием воли поднял, наконец, ноющую конечность и дотронулся пальцами в перчатке до мокрой щеки парня. — Не плачь, дорогая. Член с мошонкой у меня, вроде как, на месте. А если и нет, вырастут новые. Главное, чтобы они не начали это делать, когда старые ещё на месте. Иначе придется сменить имя: Дэдпул-многочлен. Вот же повезло тебе, любимая. — Ты идиот, Уэйд, — не сумев побороть всхлип, изрек Питер. — Может, и идиот, но как же ты? — поинтересовался с трудом Уэйд. — Кто будет отстаивать честь нашей семьи… Будешь рассказывать, как муж трагически погиб на войне с Саблезубым. — Это звучит отстойно, — Питер вытер нос рукавом костюма и посмотрел на Уэйда. — Это даже не Галактус и не Абракас, а какой-то Саблезубый. — Какой-то Галактус, — возразил Уилсон. — Я его как-то так разговорил, что у него заболела голова, представляешь? Он все свернул и укатил куда подальше. Постоянно так делает. — Не только у Галактуса от тебя может заболеть голова, — со слезами в уголках глаз усмехнулся Паркер. — Может, и так, — надулся будто бы Уэйд, но взглянул на парня и вздохнул с хрипом, вырвавшимся из груди. — Человек-паук должен позаботиться о людях, иди, Паучок. С большой силой… — У Человека-паука есть, о ком заботиться, когда он в беде, — возразил Паркер, истекая слезами. Уэйд не хотел верить своим глазам, но потом вспомнил, по рассказам Питера, в точно такой же ситуации Пит находился, когда умирал его дядя. — Да и потом, это личный враг Логана, я думаю, мы ему там только мешали. — Да, Росомаха надерет им зад, — цокнул с нескрываемым восхищением Уилсон. — Крутой мужик этот Логан. Обещаешь мне кое-что, дорогая? — Что ты хочешь? — тихо спросил Питер, даже не исправляя обращение к себе. Видимо, перепугался весь, раз спускал на тормозах подобные словечки в свой адрес. Питер водил пальцами по его челюсти, оглаживая подбородок. Дэдпул же думал, как бы у него не возникло эрекции от таких ласк. — Если я умру… — он замолчал, придавая моменту драматизма, — ты выйдешь замуж на Логана? — Уилсон попытался выглядеть серьезно, но вышло худо. Питер треснул его по плечу, но он почти не почувствовал удар, так как прыснул в голос. — Полегче, солнышко, я всего лишь хочу, чтобы у тебя кто-то был. Не хочу, чтобы ты оставался один. Кто же будет воспитывать наших детей? — У нас нет детей, — Питер провел пальцем по подбородку Уилсона и улыбнулся. Нехорошая это была улыба. Улыбка со вкусом жалости. Уэйд не любил это. — Ты не умрешь, слышишь? Ты будешь жить. — Ну, — Уэйд попытался пошевелить несуществующей на данный момент ногой и поднял голову, увидев кусок мяса, нанизанный на кость. Он прикрыл глаза на минуту и опустил голову на бедра парня. — Только если ради тебя, Свеколка. Он открыл глаза и увидел наклонившегося ниже, чем следовало, Питера. Паркер отчистил его губы от пыли и капель крови своими пальцами. — Что ты… Питер всегда знал один проверенный способ заткнуть Уилсона. Дэдпул ответил тут же на поцелуй, чувствуя мягкую и теплую кожу губ на своих. Поцелуй вышел сухим в прямом смысле этого слова, но оттого не стал менее крепким. Паркер чмокнул каждую губу Уэйда поочередно и отстранился, заверяя, что все будет хорошо. Дэдпул верил. Ничего другого ему не оставалось. «Он без ума от нас» Уэйд не отвечал, кусая губы, и пялился в экран. Он, если честно, все бы отдал за то, чтобы ощущать вкус поцелуев Паркера на своих губах до конца своей треклятой жизни. Он начинает приводить себя в порядок, как павлин или петух перед избранницей. Он хочет произвести впечатление на вас. — Привет, Уэйд, — Паркер почесал нос и поправил очки, когда заметил юркнувшего к нему в окно антигероя. — Привет, Свеколка. Какие планы на день? — Переоденешься, и, может, сходим поесть? — Я же только с радостью, спрашиваешь, — довольно ответил Уилсон, скидывая пояс с экипировкой. В комнату Пита как всегда проскальзывали лучи яркого надоедливого солнца. Сам Паркер, как примерный студент, сидел за рабочим столом. Он поставил лэптоп на сон и кивнул. — Жду на выходе, — решил Паук, накидывая толстовку, что до этого висела на спинке стула. — Твоя одежда на нижней полке. Он раскидывает руки и ноги при вас, как бы привлекая ваше внимание. — Паук-завоеватель. Но я что-то не припомню… — рассудил вслух Уэйд. — Паучок? — Дэдпул офонарел, если честно. Как можно так быстро сгинуть с глаз наемного убийцы и быть при этом чертовски очаровательным, когда появляешься перед ним через секунду. Вверх головой, свисая с крыши по паутине до роста Уилсона. — Человек-паук! Ты всегда спасаешь меня! Никогда не поздно пошутить, будь то задание или патруль. Супергероям тоже нужна была шутка-минутка, чтобы передохнуть. — Я выгляжу достаточно мужественно, раскидывая свои колени перед тобой? — спросил с иронией Питер. Уэйд заржал. Да, Паучок и впрямь свисал чуть не в позе лотоса. Он раскидывал колени в разные стороны, соединяя стопы, а руки, держащие паутину, закрывали вид на самое интересное для Уилсона. — Будь уверен, только спустись еще чуть ниже. Я поцелую, где у тебя бо-бо. — Извращенец, — изрек Питер, спрыгивая с паутины и сравниваясь в Уэйдом на земле. — Ты же знаешь, я всегда готов. Для тебя, Паучок, все, что угодно. Когда угодно. И… — И где угодно, — закончил за него Паркер и кивнул в сторону. — Пошли, нам еще улицы патрулировать. Он никогда не поворачивается к вам спиной. Если он сутулится, это выдает в нем романтичную натуру, ему важно, что вы говорите, если плечи и таз развернуты к вам, симпатия очевидна. — Не поворачивается спиной, потому что остерегается, а? Главное не ронять мыло, — Уэйд подмигнул экрану со статьей на нем. — Да ладно, это отличная шутка. «Такая же отличная, как твои подкаты к Питеру» «И Человеку-пауку» «Ты же в курсе, что это один и тот же человек?» «Эм…» — Конечно, он, блять, в курсе. Тебя грех не подъебать, Желтый, — великодушно разъяснил Уэйд. «Ну, я хотя бы вешу не центнер» — Я больше не хочу таскать тебя на себе, — Питер сбросил Дэдпула так, будто он действительно заебался это терпеть. Конец патруля мог значить только одно: Паркер хотел оказаться в своей кровати как можно скорее. — Ты тяжелый и несешь ерунду прямо в ухо. — Постой-ка, Паучок… — Что? — Питер обернулся к нему, как только Уэйд встал на свои ноги, перестав использовать Паучка в качестве носильщика. — Что ты еще скажешь мне? Я ворчу, может быть? — Ворчишь, — кивнул Уилсон, поведя плечом. — Но ты упускаешь одну маленькую деталь. Наемник показал большим и указательным пальцем маленькое расстояние между ними. — Какую еще деталь? — спросил Питер. — Я, может быть, так флиртую с тобой, Паутенчик. — Паутенчик? — Паутенчик. — Это паук и птенчик одновременно? — предположил удивленно Паркер. Так еще никто не называл. — Или ты считаешь меня за полотенчико? Уэйд прыснул, только Питер начал додумывать происхождение слова паутенчик. Откуда Уилсон знал, что скажет? Бля, это и называется импровизация. Почему эти пауки такие тугодумы? — Пошли, Паутенчик, я предоставлю тебе полотенчик, — Дэдпула определенно забавляло это. Он подошел к Питеру и обхватил его за запястье, потянув на себя. Они прошли около пяти метров, прежде чем Паркер вместил свою ладонь в руку наемника. Через спандекс их ладони все равно казались теплыми друг другу. — Ладно, залезай, — решил Питер, отпустив его руку, как только они дошли до угла дома и вышли на проезжую часть. — Я предпочитаю скорее добраться до дома и вырубиться до утра. Залезай, я могу передумать. — Паучооок, — пропел довольно Дэдпул, пока Питер с опущенной головой ждал его.