Сумерки

У Чимина утро начинается не с кофе… А с хорошей такой дрочки, во время которой стыдно ужасно, потому что дрочишь не просто так, а на Чонгука из сна, который трахал его, а не наоборот. Паку даже стыдно признаться, что его это хоть как-то, да возбудило, но поделать со своей природой он ничего не может, поэтому приходится как-то мириться с этим страшным фактом. Да, Чимин гей, но никогда не возбуждался от малознакомого парня, да еще и из-за сна. Это же пипец какой-то!.. Вообще парень не заметил как стал гомосексуальным человеком, но как-то это же произошло. Хосок очень часто подкалывал брата, называя его девочкой из-за любви ко всему розовому и милому, младший не обращал никакого внимания на девушек, лишь брезговал, когда видел их. И однажды Чимин не фыркнул в очередной раз, говоря какой брат придурок, а лишь округлил глаза, посмотрел в даль и промолчал. Хосок тогда подумал, что с братом что-то ни так, но тот упорно молчал на вопросы старшего, отчего и перед ним встал вопрос: А не ошибся ли я? Хосок спросил на прямую: Ты педик? Получив утвердительный кивок, старшего чуть инфаркт не хватил, но он не смеялся, а на удивление, понял и промолчал. После этого братья ни разу про это не говорили, лишь иногда Хосок прикалывался, но не нажимал на больное. Родители не в курсе на этот счет, из-за чего Чимин очень благодарен брату за сохранность его секрета. Пак спустился к бабушке ровно в девять утра, садясь на свое привычное место. Завтрак уже был готов, поэтому они решили не медлить и побыстрее позавтракать. Парень осторожно сообщил, что Хоуп приезжает после двенадцати часов дня, на что он ожидал более бурную реакцию, чем простой кивок и безразличие в глазах. Поведение бабушки несколько смущает внука, но он упорно молчит и не мучает её расспросами, надеясь на будущее, которое прояснит все. — Сходи к одной женщине и отнеси ей торт, она у меня заказывала его, — бабушка дает внуку в руки тарелку с красивым тортом, накрытую крышкой и обмотанную специальной бумагой, чтобы еда не испортилась. Примерно описав местонахождение дома, женщина толкает внука в спину на выход и закрывает за ним дверь. Чимин спокойно читает адрес, оглядывается по сторонам, примерно подмечая где это, но когда он почти подошел к дому, то сразу пожалел, что посмотрел вправо… Этот дом, который навевает такие страшные мысли, и в котором проживает источник кошмаров и пошлых снов… Он стоит напротив нужного Паку дома, поэтому Чимин решает быстренько позвонить в звонок, отдать торт женщине и смыться по Шурику. Первая миссия проходит с успехом: женщина довольно быстро вышла из дома, забрала заказ и хорошо заплатила, пожелав на прощание удачи. Но как только дама скрылась за дверями, а Чимин не успел уйти дальше, чем на три метра, из-за ворот выходит сам Чон Чонгук, собственной персоной. Ухмыляясь, он подходит к Чимину, который и шагу не может ступить, удивленно пялясь на парня. — Разве не надо здороваться с хеном? — Чонгук сложил руки на груди, улыбаясь как-то хитро, отчего незаметные мурашки бегают по телу. — А вы уверены, что вы-хен? — Пак решил не пугаться вида какого-то парня, поэтому отвечает ему такой же ухмылочкой, складывая руки на груди. Получается так себе, ибо Чонгук больше раза в два, и выглядит это по-детски, но гордость не убита до конца, поэтому надо стоять и молиться всем, чтобы не было лишних и глупых вопросов, ибо сейчас в голове крутится лишь картинка трахающего Чона, отчего щечки уже понемногу становятся алыми. — Ты чего покраснел? — Чонгук наклоняется поближе к лицу Пака. Из-за роста это выглядит так, будто злой и большой дядя хочет отругать шаловливого мальчика. — Стыдно? Или нравлюсь? — Планочку пониже, — Чимин фыркает, в душе удивляясь своей смелости и выносливости. Лицо Чонгука выглядит таким красивым, но эта ухмылка и самолюбие в глазах портят все, поэтому надо кое-что подправить. — Ай, — Чонгук хватается за нос от неожиданности. Пак радостно хлопает в ладоши из-за своей проделки. Все же сделать сливу было самое лучшее решение!!! Чон, видя радость и веселье в глазах мелюзги, сердиться только сильнее, отчего становится уже невесело и нехорошо, ибо этот малознакомый человек может сейчас его и ударить… — А ну иди сюда! Чимина хватают за руки и пытаются притянуть на себя, но Чимин радостно пищит и пытается вырваться, что получается, но с великим трудом. Легкий ветерок развивает волосы Пака, отчего Чонгук немного застывает, пытаясь оторвать взгляд от такого милого и беззаботного паренька. Резкий щелчок и Чимин уже на плече у Чонгука, на пути в дом старшего. — Эй? — Чимин немного в недоумении, он побаивается этого Чон Чонгука, но пока решает не брыкаться, ведь пока ничего криминального не случилось, так что можно проследить за действиями старшего и понять его намерения. Занеся Пака в дом и закрыв плотно двери, Чонгук спускает с плеча младшего и прикрывает остальные окна тонкими шторами. В помещении стало как-то темновато, поэтому старший везде включил свет, чтобы не было так страшно и мрачно для человека. — Зачем? — Чимин уставился на Чона, упирая руки в бока, но выглядит это совершенно не грозно, а больше смешно и мило, но у вампира хватает сил сдержать смешок. — Я не шибко люблю теплую и солнечную погоду, — Чонгук фыркает и идет на кухню, где проделывает эту же процедуру. Как только солнце вышло, этот мрачный тип сразу домой поплелся, что ужасно выбесило парня, ведь нельзя же так, тупо, без какого-то предупреждения, волочить к себе в дом на плече. — Мне жарко, у тебя есть вода? — Чимин выдыхает громко и мощно, потряхивая футболку рукой, чтобы тело тоже остужалось. — Нет, я бич, и кроме мебели в доме нет ничего, — Чонгук ухмыляется и протягивает стакан ледяной воды Чимину, на что тот лишь фыркает и принимает жидкость, не благодаря хозяина дома. Чон делает вид. что не заметил невежества, но для себя галочку ставит. — Почему ты живешь тут один? — Чимин ставит пустой стакан на стол и начинает осматривать дом, не упуская ни одной мелочи, будь то свисток, или рамка с фото. — Хочешь составить мне компанию? — Чонгук с сарказмом протягивает Паку руку, на что младший кладет свою миниатюрную ладошку, но резко одергивает, удивленно пялясь на соседа. — Ты чего? — Твоя рука… — Чимин пальчиками аккуратно водит по ладони старшего, иногда мелко вздрагивая. — Она холодная и твердая, совершенно не чувствуется жизни. Чонгук хмурится и убирает руку в карман, больше даже не кидая взгляда на гостя. Чимин продолжает свою собственную экскурсию молча, иногда бросая косые взгляды на холодного хена. Чон думает о чем-то своем, но следует за парнем по пятам. Парни прошли все комнаты, напоследок заглядывая в спальню: большая кровать, много рамок на стене, стол из темного дуба, мягкий стул, кресло и небольшой ноутбук, и все в бардовых оттенках. Пак любит этот цвет, поэтому эта комната кажется ему лучше предыдущих, он разглядывает каждую мелочь, завлекая Чонгука тоже в разговор. Они болтаю ни о чем, постепенно приближаясь к крайнему окну, у постели. — У тебя есть девушка? — Чонгук опирается плечом о стенку и заглядывает в темные глаза младшего, ухмыляясь своим мыслям. Пак зажевал свои губы, не желая отвечать на поставленный вопрос. — Или тебя они не интересуют в плане всего? — Не интересуют. — Чимин рассматривал фотографию, но в душе молился, чтобы этот подонок ничего не сказал более. — ООО, так ты у нас по мальчикам, — Чонгук улыбается, приближаясь к лицу парня, но резкий стук рамки о полку немного его пугает, поэтому он отстраняется. Чимин смотрит зло, кланяется и разворачиваясь, молча уходит. — Стоять! Чонгук резко оказывается перед Чимином, нависая над ним. Младший в сильном шоке, отчего даже не может шагу ступить. Чон, видя замешательство, толкает парня кровать, приближаясь к испуганному лицу Чима. Ухмылка не слезает с губ, но расстояние сокращается между парнями, но в грудь неожиданно упираются две маленькие ладошки, а прекрасное лицо младшего морщится, лишь бы не видеть всего этого ужаса. — Тебе же понравилось вчера ночью, так почему бы не повторить? — Чонгук шепчет на ухо Чимину, отчего Пак шугается. На лице застыла гримаса удивления, а руки сильно задрожали… Неужели это была реальность.?.. — Да-да, ночью ты не спишь, а делаешь все, что тебе снится. Просто потом я делаю щелк пальчиками и ты все забываешь, думая, что это лишь сон, а не реальность! — Как получилось, что я… — Чимин в панике, на глазах слезы, а в душе пустота. По собственной воле он этого сделать не мог, это уж точно. — Ты решил среди ночи побродить по улице, но я в это время был около своего дома и увидел тебя. Во время разговора, мы случайно поцеловались, не помню как, при каких обстоятельствах, но в итоге ты спал у меня после жарких и страстных поцелуев. Ты проснулся со мной, но было все немного по-другому, чем во сне, но итог был все равно один… Мы переспали, Чимини!.. Пака бросило в дрожь, он попытался скинуть с себя тяжелую тушу, но никакие усилия не помогли даже на сантиметр сдвинуть Чона, отчего стало на душе еще хуже. — Успокоился? — Чонгук повернул голову вправо, замечая, что парень начал успокаиваться. — Теперь продолжим! Впиваясь в пухлые губы страстным поцелуем, Чонгук сразу выводит младшего на контакт, поэтому буквально через пару минут Чим уже стонет в поцелуй и изворачивается, как только возможно. Чона это ужасно возбуждает, отчего его руки сами начинают задирать вещи парня, изучая желанное тело. Оба уже на пике всего, их языки настолько хорошо работают, что становится так жарко и невыносимо желанно, что в штанах уже смерч, а в голове пусто, лишь похоть и желание. Футболка почти снята, а рубашка стянута с плеч, но Чимин больше не ощущает тяжести тела, а во рту теплый и юркий язык, а слышит лишь грохот и охи, ахи. Развеяв туман перед глазами, Чимин оглядывает комнату в считанные секунды, замечая раскрытое окно и парочку солнечных лучей. В противоположной стороне к стене был прижат Чонгук, которого за шею держал Хосок. — Что ты с ним делаешь? — Хосок рычит, поднимая Чонгука за шею все выше, но тому хоть бы хны, он даже не пытается вырываться, а лишь дышит глубоко. — Ты думаешь, что я его принуждаю? — Чон ухмыляется, разглядывая Хоупа со всех сторон. Старший брат резко поворачивая голову в сторону брата, замечая смущенное лицо и опущенные глаза. Чимину стыдно и немного страшно, ибо тут происходит такой бред, что любой драматург позавидует. — Еще раз подойдешь к нему, я спалю тебя на солнце, насажу на белый кол и заставлю оборотней есть тебя неделю, пока твои раны заживают, — Хосок отбрасывает Чонгука в сторону, пугая Чимина до усрачки, отчего тот даже вскрикивает и отползает поближе к стене. Хосок хватает его за запястье и рывком ставит на пол, зло смотря на него. — Я же говорит тебе: никому не доверяй, ни с кем не разговаривай, а ты уже трахаешься с ним. Хосок брезгливо смотрит на Чонгука, который уже стоял на своих двоих и наблюдал за тем, как старший уводит Пака домой. Злость съедала изнутри, а чувство, что отобрали самое нужное просто поглощает. Чимин стал для него таким маленьким и непонятным, а Хосок испортил абсолютно все, что только можно было. Теперь Чимин будет боятся его. Пака всего трясет от страха, ибо увиденное повергло его в шок. Ему казалось, что он снова спит, но все говорит об обратном. Хочется плакать, кричать, к маме, к Чонгуку, в крайнем случае, но злой брат чуть ли не ломает руку, таща домой. Видимо, будет очень серьезный разговор…