Что же может угаснуть в этой жизни?
Я знаю только, что свеча, горящая несколько минут непременно гаснет, однако потухает не она сама, а только её пламя. В этом эти свечи похожи на людей… Мы тоже гаснем внутри, не показывая никому своей боли, она остаётся только на дне наших глаз, в которых до этого всегда горел огонь жизни… Мы были другими, но нас сломали, разрушили, обломали наши крылья, не давая подняться, оставив на этой бренной земле. Дима боялся этого влечения, каждый раз смотря в любимые глаза, он видел, что они потухают. Та девушка, которую он любил исчезала, разрушая сама себя… Парень чувствовал это, когда обнимал её дрожащие плечи и заглядывал в родные глаза. Он знает, что это, когда выносят приговор… В памяти ещё свеж тот день, в который он узнал, что его мама больна, и её глаза… Они были такими же отчаявшимися, как и глаза Саши… Чувственные касания губ, словно отогревали её, и она становилась другой… Его сердце заходилось от этих лихорадочно быстрых касаний, и казалось, что не было на всей бренной земле большего счастья, чем просто прижимать её к себе, жадно вглядываясь в карие глаза… Дорога несла их вдаль, оставляя позади что-то неважное, от чего давно следовало бы избавиться, но не хватало сил. Они не разговаривали больше, не проронив ни слова, каждому нужно было подумать о чём-то своём, одно только Дима знал точно — он не отпустит её руку и будет сжимать до последнего, не позволяя ей уйти… Пусть только живёт, и будет счастлива…***
Так тянулись дни за днями… Многое менялось, и на руках у Саши уже было полное досье на человека, который пытался уничтожить её, и она знала это. Никита всё это время не появлялся дома, ночуя в доме своего отца, однако девушке было всё равно. Одиночество больше не пугало её, особенно когда она холодными ночами набирала заветный номер телефона, и несколько часов говорила с близким ей человеком, слушая его голос. Дмитрий купил ей другой телефон, оформив на себя, чтобы не вызывать лишних подозрений, не втягивая в это девушку. Парень хронически не высыпался, да и борьба с постоянной головной болью изматывала его и без того уставшее тело. Его матери стало немного лучше, поэтому почти все ночи Дима проводил там, в перерывах разговаривая с Сашей, поддерживая её, ведь нельзя было дать усомниться в себе, предательство близкого человека она бы не смогла пережить… За несколько недель ему удалось найти достаточное тёмных пятен в биографии той самой Вероники. Конечно, она довольно умело пыталась их скрыть, но недоброжелательность её завистниц сделала своё тёмное дело, и вскоре вспылили новые факты, о которых вряд ли знал Громов. Именно это позволило осуществить первый шаг на пути к устранению врага — владение информацией. «Тот, кто владеет информацией, говорят, владеет миром.» — знаменитая цитата Черчиля, сейчас полностью отражающая мысли Саши, полностью отдавшуюся разоблачению. В этом ей помешать мог только Громов, однако, на удивление, даже он не путался под ногами, конечно, девушка переживала о том, что с ним, но Дмитрий сумел её успокоить, ведь прекрасно знал его маршруты. Вторым шагом стала слежка. Это было самым сложным, но люди Романа Алексеевича решили помочь им в этом, однако выследить девушку так просто не удалось, как и предполагала Александра. Тогда единственным, что оставалось Диме была провокация, и это должно было сработать. Всё это время им помогала Ксения, которая несмотря на свою «легкомысленность», она говорила довольно чёткие и продуманные вещи, и Саша успела засомневаться в том, что все эти годы она общалась именно с этим человеком. Но доверять больше было некому, люди Громова были не предупреждены о готовящемся — так было спокойнее и надёжнее, чем меньше ушей и глаз, тем лучше… Долгую подготовку Александра позволить не могла, упустили бы самое ценное — время, а этого делать было нельзя категорически, учитывая тот факт, что Никита всё это время пробыл у Вероники, периодически ночуя у своего отца. Девушка понимала — времени больше нет, действовать надо именно сейчас, иначе другой возможности не будет… Именно сегодня должно было многое решиться… и руки Саши предательски дрожали, ужасно кружилась голова, и к горлу подкатывала тошнота, но девушка старалась не обращать на это внимания. Хотя в последнее время это становилось фактически невозможным, однако Громова делала всё, чтобы уменьшить количество таких приступов, ничего не говоря Диме. Только вот ей, казалось, что все эти недомогания не просто так, и есть у них другая причина, от одних этих мыслей в душе всё холодело, и Саша отметала эти варианты, сосредотачиваясь на других, более важных вопросах. Словно в ответ на её немые вопросы, прозвучал звонок телефона, и Саша нервно взяла трубку, приводя голос в порядок, но получалось плохо… Её дрожащие пальцы сжимали дорогой телефон, а сердце учащённо билось от сказанного. — В общем, Громов поехал на место, телефон остался у его отца, так что проследить за его передвижениями она не сможет, а её ревность благодаря мне достигнет своего апогея, она уже почти на месте. — Ты установила за ней слежку? — Удивлённо предположила Саша, садясь на стоящий возле неё диван. Мысли путались в голове, но она не обращала на это внимания, лишь устало потирая виски. — Но это же… — Нет, просто я слишком хорошо знаю, женскую психологию, и то, что мы делаем, когда ревнуем. Увы, это физиология, — Голос Ксении был как никогда уверенным, и девушка была уверенна, что подруга сейчас улыбается. Это вполне в её стиле… — Дима уже там? — нетерпеливо уточнила Громова, стараясь унять дрожь в голосе, ведь когда речь заходила о парне её сердце выпрыгивало из груди или останавливалось. — Да, думаю, что всё будет хорошо… Только… — Девушка замялась, однако потом всё же продолжила, пытаясь вымолвить слова, которые хотела произнести. — Мне, кажется, тебе всё-таки стоит сделать тест на беременность… Если результат отрицательный, то бояться нечего, а вот если мои предположения правильны, то тебе стоит задуматься над тем, что делать дальше… Саша устало выдохнула, и прижала ладонь к сердцу, которое казалось грозилось пробить грудную клетку, мысли путались в голове, мешая соображать. Это было то, чего девушка боялась, то, что могло уничтожить её жизнь, то, что мешало ей дышать, однако она до последнего не хотела в это верить… — Я боюсь, Ксюш… — Честно призналась Громова после недолгого молчания, слеза неожиданно потекла по щеке, и страх застлал всё её существо, заставив сжать комочком — это так не похоже на неё… Будто не она… — Но понимаю, что надо всё же узнать правду, какой бы она не была…***
У Никиты же сейчас в душе царил полный хаус, лихорадочно быстро сменялись мысли одна за другой. Всё это время не видя свою жену, Громов постоянно находился с Вероникой, и казалось, они были счастливы, но… Одно маленькое но омрачало их идиллию, постоянный разговор о бизнесе его отца, и хоть умом Никита понимал, что весь этот интерес — чисто деловой характер, и это не несёт ничего такого, но в душе что-то бунтовало и говорило о том, что всё это не просто так… А утром его предположения полностью начали подтверждаться, именно в тот момент, когда его разбудил звонок телефона, и единственное, что оставалось парню — ответить на звонок. — Да… — Немного сонно ответил Никита, смотря на часы, висящие напротив его постели. Они показывали уже полдень, а значит утро уже давно минуло… — Здравствуйте, насколько я располагаю информацией, вы имеете близкие отношения с девушкой по имени Вероника, — Голос показался парню смутно знакомым, но он не мог вспомнить, где слышал его, да и времени ему на это не дали, продолжая свою речь, — это так, не стоит спрашивать откуда мне это известно, впрочем, я хочу сказать другое. Ваша девушка водит вас за нос, и ей нужно лишь получить нужную информацию о бизнесе вашего отца, конечно, можете мне не верить, но я предоставлю возможность убедиться — приезжайте сегодня по одному адресу, я отправлю его сообщением, как и время. Вы ведь сами уже догадывайтесь, ведь не глупы, поэтому просто поверьте мне… На протяжении всей речи незнакомки парень не произнёс ни слова, не перебил её, позволяя договорить, потому что находил истину в её словах, но что-то в сердце бунтовало. Сомнения раздирали парня изнутри, и сил, чтобы разобраться с этим не было. Он хотел проигнорировать сообщение, но… В голове то и дело всплывали слова Саши, которая, как он не мог не признать всегда рассуждала здраво. Две стороны боролись между собой, но сомнения всё же победили, и парень прихватив с собой куртку, набрал номер своего водителя… — Дмитрий, я прошу вас приехать и отвезти меня по нужному адресу… Всю дорогу парень был сам не свой, метаясь по машине, словно раненный зверь, он не разговаривал с Дмитрием, просто следил за дорогой, потирая виски. Всё это ужасно давило на него, и казалось, что голова ещё чуть-чуть и взорвётся, но он пытался сдерживать себя изо всех сил, чтобы не сорваться на человека, который был здесь ни при чём… Но именно в тот момент, когда парень задумался о том, что всё это лишь чья-та злая шутка, машина затормозила, открывая то, что Громов видеть не желал… И его сердце, избитое и израненное, просто раскололось на тысячи осколков… И огонь его души просто погас… Та девушка, которую он считал ангелом, ради которой срывался с цепи и шёл против правил, та ради которой он разрушил чью-то жизнь… Сейчас просто прижималась к губам другого парня… Рассказать, как больно, когда предают? Рассказать, как сердце распадается, как дышать становится тяжело? Будто что-то внутри ломается, сжимается… И ничего не остаётся, только пустота, убивающая всё внутри… Его нет, прежнего Никиты больше нет… Как тогда, в детстве, когда родители проходили мимо, говоря, что не нужен, не угоден… А он просто хотел верить, надеяться и любить, но вновь просчёт, и теперь уже ничего не исправить… Только сейчас он понял цену той любви, ради которой он бастовал оказалась ложью… Всё в один момент потеряло смысл… Никита не помнил, как вышел из машины, словно мазохист подходя ближе и рассматривая Нику… Всё те же блондинистые волосы, та же хрупкая фигура, которую обнимает уже не он… Кулаки сжались, однако Громов не подошёл, не выяснял отношений, в горле застыл ком и дышать стало невозможно, и ноги понесли его прочь… Его снова использовали, как мусор… Хотя, ему ли привыкать? Привыкать к тому, что он никому не нужен? Ему и привыкать к тому, что вокруг все предают? И даже тот человек, которого он полюбил, просто играл с ним делая больно. Он не подошёл, не выдавая своего присутствия, лишь просто хотел посмотреть в её глаза… Никита понял, что погряз во лжи, и единственный человек, который был с ним до конца честным, не врал, не давал надежд был растоптан из-за любви к той, что просто играла им, как игрушкой… И парень просто понял, что теперь его жизнь окончательно сломана, что смысла больше нет… И его огонь, всегда греющий душу и лелеющий надежду, навсегда погас…***
Мог ли он знать, что сейчас на другом конце города, слёзы скатываются по щекам той, которую он считал каменной и неживой. И сейчас та, железная леди, плача, прижимает коленки к груди, стараясь не всхлипывать в голос… Её душа угасала, надежда призрачно уплывала прочь, золотая клетка захлопнулась и ей не выбраться из этого плена, и даже Диме, которого искренне любит она теперь будет не нужна… И он не обнимет её больше… И от этого слёзы вновь катятся по лицу… А дрожащие руки сжимают тест…Положительный тест.
.