Got the sunshine on my shoulders

- Я не понимаю, зачем это нужно, - уже не в первый раз ноет Гарри. Луи, восседающий всю поездку у него на коленях и подозрительно тихий, спешно целует его в лоб. - Говорю же тебе, что это сюрприз, - бурчит Лиам с водительского кресла. Энн, сидящая рядом с ним, только хихикает. Подозрения Гарри растут с угрожающей скоростью. - Но почему я должен быть с завязанными глазами? – беспрестанно ерзает парень. Луи сжимает его руку. - Дорогой, это сюрприз. А значит, мы не хотим, чтобы ты знал, куда едешь. Гарри стонет ему в плечо. На нем по-прежнему пижама и разве что толстовка накинута сверху. Мама ворвалась в их дом и похитила его, прежде чем он успел позавтракать, а это значит, что он голодный, как волк, мерзнущий и несчастный. И с завязанными глазами. По крайней мере, Луи, кажется, чувствует его недовольство. Он уделяет ему все свое внимание и успокаивающе перебирает волосы, но Гарри неумолим. Он перестанет сходить с ума, только когда они выпустят его из этой треклятой машины. И неважно, куда там его везут. - Вот мы и на месте! – объявляет Лиам слишком громко для крошечного пространства. – Ну, теперь держитесь! – Затем он, вероятно, уводит автомобиль с дороги, потому что Гарри едва не улетает со своего места. Ему приходится слепо протянуть руку, нащупать дверную ручку и вцепиться в нее в попытке сохранить свою жизнь. Когда, наконец, разрешается выйти, у Гарри есть примерно полминуты свободы, когда он может топать в любом направлении, предоставленный самому себе. Единственное, что его останавливает, – это мысль о том, что он вполне может стоять на краю ямы, полной аллигаторов. Возможно, он так достал близких своим беспокойством о грядущем туре, что они решили избавиться от него. - Не бойся, - шепчет Луи, обнимая за талию и опуская подбородок ему на плечо. – Клянусь, повязка была идеей Лиама. Гарри вздыхает. Он твердо решил оставаться сердитым, но Луи такой теплый и все еще пахнущий их безмятежным сном. - Можно мне ее уже снять? – спрашивает парень, расслабляясь в объятиях Луи. Он не понимает, куда делись остальные – откуда-то доносятся голоса, но они ему незнакомы, да и ни малейшего понятия нет о том, как далеко эти люди находятся от них. - Подожди еще одну секунду, - отвечает Луи, берет его за обе руки и куда-то ведет. Гарри кажется, что под его ногами трава, мягкая и пружинистая, он сразу же спотыкается, когда она уступает место гравию, который в свою очередь сменяется брусчаткой. Эхо сопровождает их шаги, а легкий ветерок вокруг утихает. - Отлично, - заявляет Луи, придерживая Гарри за плечи и останавливая его. - Отлично, повернись вот так… - Сейчас можно? – все-таки уточняет Гарри, но его руки уже вскинуты к затылку в попытке распутать узел, который Луи накрутил на одном из его собственных шарфов. Несколько прядок волос попали в западню, больно и жалко рвать, но, к счастью, Томмо подключается к избавлению от повязки. Яркость солнечного дня слепит, и с минуту Гарри приходится щуриться. Пятна света с трудом фокусируются в цвета, очень медленно: дюжина оттенков зеленого, спектр от черного до коричневого и серого, а затем обретают формы. Они все еще на улице, просто стоят под навесом. Насколько Гарри может видеть, вокруг нет ничего, кроме деревьев, холмов и размытого горизонта, мерцающего впереди. Они могут быть где угодно, но… но. - Луи, - начинает он и поворачивается к нему, но Луи больше нет позади. Вместо этого перед Гарри открывается смутно знакомый вид – тонкая полоска гравия посреди моря сочной травы и красивый маленький фонтан. – Луи, это же «The Royal Hotel». Томлинсон смеется. - Я знаю. Гарри собирается встать лицом к лицу к своему мужу, чтобы обрушить на него ворох путаных вопросов, но Луи предостерегающе опускает ладонь ему на спину. - Итак… - говорит он, и это звучит – нервно? – Прежде чем ты повернешься, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не будешь кричать. - Господи, - тяжко вздыхает Гарри. – Ты привез меня сюда, чтобы убить. Луи снова смеется. Но совсем не так ярко и звонко, как Гарри хотелось бы, – есть что-то дрожащее и неуверенное в этом смехе. - Заткнись, - бросает Луи, но его рука на спине Гарри тоже начинает дрожать. Плечи Стайлса напрягаются помимо его воли. - Просто… я помню, как все было в прошлый раз, а мне бы не хотелось отпугивать гостей. - В прошлый раз? – переспрашивает Гарри, пока ритм его сердца ускоряется в несколько раз. – Что… - Дай мне минутку, - прерывает Луи, и его тепло исчезает. Гарри разворачивается и касается только воздуха. – Ладно, повернись. Гарри так и делает. Ему требуется секунда, а возможно и все пятьдесят, чтобы осознать то, что он видит. Луи на земле. Тоже в пижаме и одном из тех нелепых кардиганов, которые он почему-то таскает, с волосами, торчащими во всех направлениях и завивающимися вокруг ушей, с дрожащей улыбкой на лице и стоящий на одном колене. Он же… Что он делает? - Что ты делаешь? Луи смеется как-то сдавленно. Он нервничает, и его неуверенный вид превращает колени Гарри в желе. - А на что это похоже? Собственно, держи… - и он роется в кармане. Гарри чувствует, что вот-вот свалится в обморок или действительно закричит. Этого просто не может быть, за исключением того, что, видимо, все-таки может, потому что в руках у Луи бархатная коробочка, и он открывает ее, чтобы показать самое великолепное кольцо из всех, что Гарри когда-либо видел. - Хм, ну вот, - бормочет Луи, глядя ему в лицо. Гарри не знает, что там за выражение, потому что он до сих пор не может поверить в происходящее. Кончики пальцев покалывает от онемения, а сердце будто бьется по всему телу. – Я собирался подготовить речь, но подумал, что это будет слишком скучно, так что поставил на импровизацию. - Луи, - встревает Гарри совершенно не своим голосом. Он заламывает пальцы, пытаясь вспомнить, как вообще пользоваться речью или подбирать слова, которые разом превратились в незнакомый язык. - Шшш, - улыбается Луи, и часть нервозности вырывается из него, тая в воздухе между ними. – Послушай меня. Ты уже знаешь, что я не могу представить свою жизнь без тебя, - начинает он, поднимая глаза. Гарри чувствует, что у него кружится голова. – Думаю, даже почти уверен, что мы оба хорошо знаем, что мы вместе навсегда, да? Гарри безмолвно кивает, прижимая ладонь ко рту и стараясь не расплакаться. - Отлично, - улыбается Луи. – Тогда не думаю, что нужно просить тебя быть моим или сделать меня самым счастливым человеком в мире, потому что ты и так делаешь это каждый день. Но мы сделали это впервые так давно, а мы уже совсем не те… У Гарри почти сердечный приступ. Сейчас печальное прошлое – не больше, чем память, давний шрам, тему которого они обходят на цыпочках, но Луи прав. Тот счастливый, кудрявый, прекрасный восемнадцатилетний мальчик, ставший когда-то его мужем, напоминает призрак из совершенно другой жизни. И больно видеть, как они вместе улыбаются с фотографии над камином в гостиной, потому что оба знают, что были времена, когда это счастье сохранить не удалось. - Прошло уже десять лет с первого раза, - говорит Луи, и пальцы, которыми он сжимает коробочку, белеют. – И еще больше, чем я мог бы сосчитать, с момента, когда я впервые осознал, что хочу быть только с тобой. Кажется, я был влюблен в тебя каждый день своей жизни, поэтому… Думаю, я пытаюсь сказать тебе, что я всего лишь парень… - Тебе тридцать, - икает Гарри, утирая слезы. В любом случае, он особо и не надеялся сдержать их, а уж наблюдая, как Луи делает предложение в таком особенном для них месте, сонный и в пижаме, слегка всплакнуть даже не кажется чем-то постыдным. Луи улыбается. - … стоящий… стоящий на коленях, кхм, извини… стоящий на коленях перед своим мальчиком… - Луи, - улыбается парень, а его тело вдруг вспоминает, что ему позволительно двигаться, и движение удается чересчур резким. Итак, Гарри валится кулем перед стоящим на коленях Луи и тянет к нему руки, цепляясь за его запястья. - … и просящий выйти за него замуж, - заканчивает Томмо. И его глаза тоже подозрительно блестят. Гарри касается его лица и улыбается через истерические слезы счастья, клокочущие в горле. - Мы официально в браке, - шепчет он. Луи качает головой. - Я хочу снова выйти за тебя. - Мне кажется, это не так работает, - хихикает Гарри. - То есть ты собираешься сказать мне «нет»? - Нет! – взвизгивает Гарри и тут же захлопывает рот ладонью. Луи смеется. – В смысле – «да»! Господи, Луи, да! Я выйду за тебя замуж, ты же знаешь, что тебе даже не нужно спрашивать… Он не договаривает до конца, потому что Луи его буквально затыкает. Обхватывает его лицо ладонями и целует-целует-целует, пока они оба не забывают, как дышать. - Да, - шепчет он в губы Гарри и повторяет снова и снова, пока осыпает поцелуями все его лицо. – Я люблю тебя, спасибо. - Не надо меня благодарить, - смеется Гарри, чувствуя себя свободнее, чем когда-либо на памяти. Он медленно перебирает пальцами волосы Луи, превращая их еще больше в беспорядок, и притягивает его к себе, кусая за нижнюю губу – и без того рубиново-красного цвета. Он просто нуждается в том, чтобы быть как можно ближе. – Просто отдай мне уже мое кольцо. Луи смеется и поднимает коробочку. Еще несколько слезинок сбегает по щекам Гарри, пока он рассматривает украшение. Это тонкое, плетеное кольцо из розового золота, которое в свете утреннего солнца кажется жидким огнем. - У тебя же уже есть одно, - хмыкает Луи, поглаживая пальцы на его левой руке. Он замирает, наталкиваясь на старенькое золотое колечко. - Ага, какое счастье, что у меня десять пальцев, - отвечает Гарри и кладет правую руку на его поднятое колено. – Иди сюда. Медленно и мягко Луи скользит кольцом по его пальцу. Его прикосновение полно благоговения и света, больше всего походя на шепот ветра по коже. Улыбка на лице Гарри затмевает солнце. Парни с трудом поднимаются на ноги, не расцепляя рук, потому что ни один из них не хочет ни на секунду выпускать другого. Луи держит обе руки Гарри, поднимает их к губам и целует костяшки одного пальца за другим. Позади него из кустов выныривает взлохмаченная голова Лиама. - Ты сказал «да»? – шепчет он, и Гарри заливается счастливым-счастливым смехом. Как только они сообщают Лиаму, что Гарри действительно ответил согласием, тот несется прямо через газон рассказать всем чудесную новость. Будущие молодожены идут куда медленнее, рука об руку, и не переставая улыбаться друг другу. Гарри уже думает о своей второй свадьбе и о том, каким будет взгляд Луи, когда они в клятвах пообещают друг другу и эту жизнь и следующую. Они останавливаются у фонтана, наполненного блестящей чистой водой и бесчисленными медяками. Луи роется в кармане кофты и добавляет еще одну монетку к общей массе. - Зачем это? – спрашивает Гарри, обнимая его за плечи. Из ресторана, что всего в нескольких шагах, Энн уже машет им и указывает на стол, который накрыли для празднования. Луи пожимает плечами. - На удачу, - поясняет он и улыбается, показывая эти великолепные морщинки возле глаз. - Что дальше? Он снова пожимает плечами и приподнимается на цыпочки, чтобы поцеловать Гарри, прежде чем ответить. - Жизнь, - просто говорит Луи. – Мы должны спланировать еще одну свадьбу. Мне нужно найти какой-нибудь костюм, который ты сочтешь приличным. - Оо, - хихикает Гарри и окунает пальцы в фонтан, чтобы брызнуть в него водой. – У меня уже есть несколько идей. Луи потрясенно хлопает глазами, но ему требуется всего лишь секунда, чтобы ответить. Он опускает свободную руку, чтобы набрать побольше воды, и Гарри с визгом бросается прочь. Они не обсуждают церемонию столько, сколько Гарри хотел бы, но в итоге, Луи встречает его в конце прохода в прекрасном полуночно-синем костюме и с улыбкой, которой Стайлс потом посвящает песню. Найл, Лиам, родственники Гарри, родственники Луи, – вся их семья, даже Дасти с маленькой бабочкой на шее, все здесь, чтобы увидеть, как они плачут, обмениваясь кольцами, и смеются до хрипоты, танцуя всю свадебную ночь напролет. Они вновь фотографируются для своей гостиной и для смехотворно сопливого аккаунта Гарри в «Инстаграме». Они не выпускают друг друга из рук. Гарри держится то за талию Луи, то за его руку, за край рукава, – за любую его часть, до которой может дотянуться. Луи целует его всякий раз, когда их взгляды встречаются, всякий раз, когда играет его любимая песня, всякий раз, когда замечает кольца Гарри. А сразу после полуночи (и после многих бутылок шампанского) кто-то сует Гарри в руки букет. - Бросай! – кричит Джемма. Ее голос перекрывает музыку, и вскоре вокруг Стайлса собирается целая толпа. Парень взбирается на стол, пошатываясь на полупьяных от счастья ногах. Огни в комнате вращаются вокруг него, и он ломает несколько цветочных стебельков, запрокидывая руки. Честно говоря, Гарри хотел бы оставить этот букет себе, сохранить его как часть клятвы. Напоминание о том, что когда-нибудь, возможно, лет через десять, они смогут повторить это снова, напоминание о том, как много они прошли вместе. Огни мерцают, а Найл что-то кричит. Гарри закрывает глаза, размыкает пальцы и бросает букет. На другом конце зала из глубины толпы приподнимается Луи и ловит его.