Откройся мне

      Таня уже третий день бегала от Валялкина. Ей было просто невыносимо находиться рядом с ним. От раздумий Гроттер хотелось выть. Прикосновения были не те, голос не ласкал слух, взгляд не цеплял… Ладно, когда тело говорит, что всё не то, но когда завыла душа, она начала чувствовать себя предательницей. Хотелось стукнуть некромага и обнять одновременно. Сердце и разум начали вражду, тем самым делая ей ещё хуже. Она думала, что сходит с ума. И только полёт по-прежнему мог освежить её разум, давая взамен блаженство.       Гробыня наблюдала за этим со стороны и вздыхала. Что и следовало ожидать от Гроттер — думать будет долго.       Таня в очередной раз улизнула от Валялкина. Было уже далеко за полночь, а она стояла на крыше Башни Приведений, вдыхая свежий воздух летней ночи. Рядом, довольно гудя, лежал контрабас. Она почти весь день провела на поле. В голову постоянно лезли странные мысли, и она всеми силами пыталась их отогнать, ведь сейчас у неё появилась свободное время, значит, появился момент для раздумий, терзаний и метаний. Устало вздохнув, Гроттер устремила взгляд вдаль. Прохладный ветер, что блуждал по крыше, помогал немного освежиться.  — Я знал, что найду тебя здесь, — раздался голос над ухом, и на талии образовалось кольцо рук.       Зеленоглазая уже хотела расправится с этим наглецом, но, обернувшись, опешила.  — Ты замёрзла, — на плечи легла тёплая кофта.  — Спасибо, Вань.  — Пойдём вниз?       Таня кивнула и потянулась за контрабасом, но Валялкин ловко подхватил инструмент, крепко и нежно взяв за руку Гроттер, направился вниз. Драконболистка грустно посмотрела на небо и направилась за ним следом.       Гробыня уже полчаса бегала по замку как угорелая. Ещё немного и она точно кого-нибудь сглазит. Проходя мимо надгробий и заметив колкую шуточку в адрес того, кого сейчас не нужно было слышать, она не сдержалась и запустила в них искрой. Завидев неподалёку от себя ветеринара, она устремилась к нему.  — Валялкин, вот ты мне объясни, что ты с Гроттершой сделал?  — Что? Что-то с Таней?  — Так ты ещё не в курсе? Нет больше Таньки, сбежала она походу.  — Сбежала?  — Ну да, её нет в Тибидохсе и её главного спутника жизни.  — Что? Склепова, не смешная шутка.  — Валенок, очнись, нет тебе говорю на Буяне Танюхи и контрабаса. Что ты с ней сделал?  — Ничего я не делал, — сказал Иван и бросился на крышу, где вчера видел возлюбленную, в надежде, что она там. Но он ошибся, там покоилась только его кофта, которая вчера лежала на плечах Гроттер.  — Таня, куда же ты? — прошептал он.       Гроттер летела, не разбирая дороги. Хотелось просто испариться. На пути был какой-то город, который так прямо и манил её, и она решила ненадолго остановиться. После приземления, наложив на контрабас заклинание невидимости, зеленоглазая отправилась осматривать место пребывания.       Городок был тихий. Разные по форме и размеру домики пестрели по обе стороны узенькой улочки, по которой шла девушка. Так же на глаза попались несколько красивых зданий с куполами. Солнце светило ярко и немного слепило глаза. Она так засмотрелась, что врезалась в кого-то.  — Извините, — Гроттер подняла голову и замерла.  — Да ничего, — ответил молодой человек, смотря ей в глаза, — Извините, а Вы не местная?       Кивком головы она подтвердила его слова. Победительница Чумы продолжала смотреть в его удивительные янтарные глаза, которые не давали отвести взгляд, а так же внимание цепляли почти белые волосы.  — Хотите, может, я Вам город покажу? Или Вы торопитесь?  — Нет, я никуда не спешу.  — Можно узнать Ваше имя?  — Таня.  — Миша, очень приятно. Тогда, пойдёмте? — он взял её за руку и потянул по петляющим улицам, а Таня, как ни странно, подчинилась.       Прошла неделя с момента исчезновения Гроттер. Её искали все, но даже академик не смог найти зацепок.  — Возможно, она хочет побыть одна, успокоится и вернётся, — не первый раз сказала доцент кафедры нежитеведенья.  — Возможно, ты права, Меди.       Гробыня вся извелась и не могла спокойно смотреть на Валялкина. Ягун очень переживал за подругу и надеялся, что с ней ничего не случится. Ванька винил себя, что не поговорил с ней. Утешала пока что всех Лоткова, но она никак не могла понять смысла поступка драконболистки.       Но появление одного мага сделала ситуацию ещё интереснее. Под вечер минувшей недели появился ученик алтайской ведьмы. Перерыв весь Тибидохс, и не обнаружив возлюбленную, он был не в духе. Оставалось только спрашивать о её местонахождении. Спустя, наверное, час он наткнулся на Гробыню.  — Склепова.  — О, какие люди, давно не виделись, Ломайкосточкин.  — Где Таня?  — Гроттерша смылась куда-то, никому ничего не сказав.        В глазах некромага сейчас было страшно смотреть, хоть в них и могла взглянуть только одна рыжеволосая особа, и то, даже она иногда опасалась так делать.  — Как давно?  — Неделя вроде.  — И Вы ничего не сделали?  — Сардик искал всё это время, но безуспешно.  — Значит, плохо искал, — на губах появилась нехорошая ухмылка. — Я сам её найду, — произнес некромаг и пропал в скопление синих искр.  — Мда, Танюха, походу ты снова вляпалась.       Гроттер находилась в номере одной из гостиниц города, в который недавно зарулила. Как позже выяснилось, находилась она в Ижевске, неподалёку от Урала. Миша поводил её по городу и показал несколько достопримечательностей, отвёл в гостиницу и попросил о встрече. Поскольку драконболистке нечем было заняться, она согласилась, но прямо сейчас помирала от скуки. Поэтому она достала дедушкино творение и принялась привычными движениями протирать его. На душе скребли кошки. Нехорошее предчувствие терзало девушку. Было стыдно вспоминать, как она поступила, бросив всё и никому ничего не сказав, сбежала от собственных проблем, как будто они решатся, если она ничего не предпримет. Как будто этот поступок не повлечёт за собой новые неприятности, которые захлестнут её с головой. Хотелось срочно чем-то заняться, особенно для того, чтобы не забивать свою голову всякими мыслями, которые портили настроение за считанные секунды.  — Что ты, недостойная дщерь, творишь? Свалился мне на голову такой позор!  — Деда?  — Что деда? Ты меня скоро так доведёшь своими выкрутасами, что я с тобой всю латынь позабуду! Что ты творишь, глупая?       Таня печально вздохнула, глядя на кольцо. — Не везёт мне.       Магическое кольцо недовольно выплюнуло искру. — Не везёт ей! Чуму на тот свет сколько раз отправила? От скольких проклятий и ловушек спаслась? Как в драконболе в сложных ситуациях выкручиваешься? Сколько вокруг тебя ослов крутится? И ты ещё говоришь, не везёт? Да тебе не один маг судьбу пророчил…  — Деда?       Кольцо упорно молчало уже минуты две. Рыжеволосая впервые огорчилась, что разговорная магия закончилась.  — Ты Гроттер и не имеешь права сдаваться, — сказал он и замолчал окончательно.       Таня невольно улыбнулась, вспоминая о своих родных.       В Тибидохсе пол школы стояло на ушах. Продолжались поиски знаменитой ученицы. Остальная половина, не принимавшая в них участия, вовсю придумывали истории и легенды с ней в главной роли, да такие, что пророчества Древнира плачут в сторонке. Гробыня, воспользовавшись ситуацией, снимала репортажи и просила всех магов, кому не лень, найти рыжеволосую ведьму и доставить её обязательно живой и невредимой, если она вообще подпустит к себе.       Баб-Ягун носился по драконбольному полю целыми сутками. Соловей рвал и метал. Он очень переживал, так как она была важным звеном в сборной и любимой ученицей, но были ещё какие-то тёплые чувства. Поэтому он гонял Ягуна, тем самым раскатывая его по полю в тонкую лепёшку.       Преподаватели же занимались своими делами и периодически интересовались зацепками, которые могли сообщить хоть что-то о местонахождении Тани. Лишь один Ванька ничего не предпринимал, чувствуя сердцем, что ей нужно побыть одной. В какой-то степени он даже ощущал себя виноватым, словно он что-то не дослушал, не спросил у любимой. Таня всегда была сильной и ни с кем не предпочитала делиться своими проблемами и переживаниями. Сейчас он сидел у Тарараха в берлоге и наблюдал, как питекантроп лечит белую змею, на которую сегодня утром наступил первокурсник от испуга. Вдали от Заповедной рощи недавно объявилась змея, которую до сегодняшнего дня никто не замечал. Сарданапал сказал, что когда-то белые змеи могли указывать на твоего спутника жизни, с которым будешь на вечно связан. Все, естественно, оккупировали змейку, но добрый академик отдал её питекантропу и заявил: «Змея может показать Вашу судьбу, если Вы будите в отчаяние, смятение или просто запутаны. Таким образом, она придёт Вам на помощь, но к каждому магу у этого магического существа свой подход». Сейчас эта разновидность ящериц ползала по рукам преподавателя ветеринарной магии, периодически поглядывая на Валялкина.  — Ванька, когда Танька вернётся, пусть ко мне зайдёт, хочу ей эту змейку подарить.