Катана Лицемерия

После того как Тсунаеши потеряла сознание прошло три дня. Кайли сказала, что совершенно не понимает того, что с ней случилось. Она не знала как это объяснить - возможно всему виной было то, что шатенка повстречала их, своих первых Хранителей; возможно то, что кто-то приоткрыл Врата и ее воспоминания просочились... Она не знала. И это пугало Их. Тех, кто обитает во тьме. Но отринув свой страх, они составили график дежурств и сидели возле кровати девушки по три часа - таково было времяпровождение возле нее. На второй день беспамятства девушка начала неистово биться в конвульсиях, не открывая глаз и с небывалой силой вырываться из удерживающих рук. Она ревела во все горло, рычала, кусалась, снова и снова раздирала короткими ногтями затягивающиеся раны Хранителей. Через раз вместо прозрачных слезинок по чуть бледным щекам стекали кровавые струйки. На третий день было тихо. С утра три часа дежурила Най, потом Кайли, Гил и опять Най. В который раз они благоговели от своего происхождения. И одновременно ненавидели его. Блондин тихо прикрыл дверь и взглянул в окно. Часов здесь не было - ханьё и ведьма могли узнать точное время по освещению солнца на улице. Третий день подходил к концу. Най подошел к девушке и присел на край постели с чуть смятой простыней. Шатенка часто-часто дышала, как-будто только что она пробежала кросс в два километра. Холодный пот стекал под влажную одежду, а теплое одеяло было откинуто на пол. Блондин жалостливо прищурился и провел тыльной стороной ладони по щеке. - Наше милое Небо... что они с тобой сделали! - с болью в голове проговорил парень, но девушка и не услышала этого: она все так же лежала в напряженном беспамятстве. Ханьё провел рукой по взлохмаченной макушке и нахмурился. Нет, не такой он ее запомнил. Когда они виделись в последний раз она была решительной, веселой, светлой - и это было видно по ее внешности: блестящие, чуть вьющиеся волосы, карие глаза, подчеркнутые на дне глаз светло-ореховым светом, светлая, здоровая и розовенькая кожа... Она пылала здоровьем, решительностью и Пламенем Посмертной Воли - это было видно незамутненным глазом. И когда те люди видели полыхающий огонек в карих глазах, то побыстрее сбегали подальше от леденящего взгляда, хоть и пускали за собой вслед едкие замечания и делали больные пинки. В такие моменты они хотели разорвать на кусочки этих людей. Най еще раз взглянул на обеспокоенно нахмуренное лицо. Для него вид девушки был жалок: выцветшие короткие волосы, вытаращенные в разные стороны, нездорового цвета кожа, блеклые губы. В воспоминания вклинились ее глаза. Да, только ее глаза почти не изменились. Они все также пылали решимостью и несокрушимой волей. Но все равно это была не настоящая она. Прежде в ее глазах, на пару с волей и решимостью, пылали еще и упрямство, наглость, ехидство, любопытство... и злоба. Последнее чувство появлялось тогда, когда ее глаза улавливали знакомые грузные фигуры людей, что их украли. - Все также? - прозвучал голос Гила со стороны двери и блондин почувствовал, что в комнате появилось на два существа больше. Най повернулся и кивнул: надо же, он чуть не заснул. - Засыпаешь? - вопросила ведьма, будто бы почувствовав сонливость бакэнэко. Она прошла в середину комнаты, где стояла кровать, и нагнулась к посапывающей девушке. Хладнокровное выражение лица чуть сменилось на теплое и родное, как будто она увидела летнее солнце. - Немного, - кивнул кот и снова положил голову возле чуть вздрагивающей руки девушки. Прикрыл глаза и ткнулся макушкой в руку, и рука шатенки сразу же залезла в мохнатые волосы. - Ну да. Ведь мы можем заснуть только с ней. С того дня, когда открылись ей, - ухмыльнулся Гилберт, не церемонясь и ложась с другого края кровати от Ная, отпихивая возмущенную ведьму. Он последовал примеру брата: прикрыл глаза, намереваясь поспать. - Ги-и-ил... Нельзя вот так запросто залезать девушке в постель, тем более, когда она спит! - возмутилась девочка и грозно нахмурилась, складывая руки на груди и пытаясь потушить пламя зависти, разгоревшееся у нее внутри. Гил, приоткрыв один глаз, косо глянул на девочку и фыркнул. Кайли, еще немного простояв и потоптавшись возле кровати, остыла и прилегла в ногах Тсунаеши, тоже засыпая. Все равно Бегемота оставила их особняк сторожить... Хотя вряд ли "Десятую Вонголу" будут искать в горах.

***

Последняя свеча медленно тлела под действием тепла свечи, а новую партию освещения до сих пор не принесли. И это настораживало кареглазую девочку, что пыталась хоть что-нибудь расслышать за тяжелой деревянной дверью. Но у нее не получалось: она слышала лишь непонятные звуки и свист горного ветра, что неугомонно мел снег на улице еще со вчерашнего вечера. Отпустив с тяжким сердцем несчастную дверь, она прошла в свой угол и села на корточки, снова уставившись на чуть более начавших говорить с ней детей. Те как-то нервно оглядывались то на нее, то на дверь, а азартный мальчик - которого шатенка подозревала в окрашивании в тихую волос - мрачно хмурился и следил за ней, напрягаясь каждый раз как только что-нибудь скрипнет. Свет становился все тускней и девочка волновалась все больше: раньше она не видела, как глаза ее новых "знакомых" светятся в темноте. И это... интриговало. Да, именно, интриговало, а не пугало. Она хотела узнать почему так, но не решалась спросить, так как ответа все равно ей не дадут. Промолчат и попросту проигнорируют. - И почему еще никто не пришел?.. - пробормотала девочка и от нее не скрылось то, как вздрогнули ее "сожители" от ее голоса. Запрокинула голову и прикрыла глаза. Ей было интересно, почему эти дети такие пугливые и так странно на нее косятся. Но сейчас ее мысли были заняты не тем. Пламя. Бушующее, возмущенное и яростное грозилось вырваться из ее тела, но... она не сможет его сдержать. Слишком долго сдерживалась и слишком большое давление на нее оказывало эта напряженная атмосфера, которая летала в воздухе, забиралась в легкие, засоряла мозг ненужными мыслями. Она и сама не заметила, как начала засыпать. Ну, а почему бы и нет? Спать-то все равно хотелось, хоть и было немного нервозно. Внезапный скрип старой двери заставил вздрогнуть и обратить внимание на открывшийся проем. Сегодняшний мужчина, который принес им новые свечи, явно заветренный хлеб и кипяченую воды был сильно потрепан. Рваные порезы и многочисленные ссадины виднелись на лице и руках, не скрытых теплой дубленкой. - Кушать подано, - проговорил только и, развернувшись обратно, ушел, предварительно закрыв за собой дверь на ключ. Девочка непонятливо глянула на закрывшуюся дверь и подползла к брошенному. - Ну как так можно-то, а? Это ведь еда, которую мы будем употреблять, а он ее прямо на грязный пол! - с иронией насмешливо протянула и глянула из-под бровей на замеченную подползающую ораву. Орава же, заметив, что на них смотрят, настороженно остановилась и робко кинула взгляд на еду в руках девочки. Послышался гулкий и синхронный глоток слюны. Шатенка, немного поморгав, усмехнулась и, забрав к себе еду, проговорила: - Если хотите, идите сюда! И она очень обиделась, когда они забрали ее свою еду, когда шатенка заснула. Следующий день был еще страннее. Не прекращаемые звуки борьбы очень нервировали и так дерганную, легко распаляемую кареглазую шатенку. Пару раз цвет ее глаз менялся до золотистого, а волосы становились на несколько тонов то темнее, то светлее, заставляя ее "сожителей" непонятливо оглядываться друг на друга и шептаться. В такие моменты девочка старалась всяческие успокоиться и утихомирить, возмущенное таким долгим заточением пламя. Одному она была рада: из-за ее странного состояния странные дети стали говорить друг с другом и подсаживаться рядышком. Но это же и бесило. Почему они не говорят с ней?! Она что, особенная, что ли?! Еду и свечи им принес все тот же мужчина, что и предыдущим днем. Только ссадин и царапин, казалось, стало только больше. На этот раз он даже не открыл рот - лишь окатил ведром презрения в глазах и громко хлопнул дверью. На этот раз дети-сожители шатенки успели схватить свою еду из-под маниакальных ручонок девочки. Весь последующий вечер она просидела в своем углу, ковыряя стену. Прошел еще день: ситуация становилась все страннее и страннее. Звуки борьбы, выстрелы пистолетов и крики боли становились все громче, заставляя шатенку все чаще вздрагивать и опасливо озираться. Она стала напоминать вздрагивающего от каждого шороха тигра. Но этот тигр вздрагивал не от страха, нет. Он вздрагивал от разрывающей его жажды, жажды битвы и сражений. Он был готов вцепиться в глотку первой попавшейся жертвы. Этим днем их не кормили. Запас свечей уже давно иссяк, но благодаря свечению глаз"некоторых" личностей, в комнате было более или менее светло. Вначале это немного нервировало, но постепенно шатенка привыкла. Только она до сих пор вздрагивала каждую пятую секунду, будто бы порываясь куда-то сорваться и напасть на кого-нибудь. Другие дети, что были здесь, настороженно посматривали на нее и как бы невзначай кидали на нее взгляд. Изредка до обострившегося уха девочки долетали непонятные фразу, такие как: "демон пустынь", "извозчик смерти", "богиня инари" и так далее. Конечно, она понимала смысл этих слов, но не могла сообразить причем тут мифология в их разговорах. Шатенка устало прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Отец запаздывает. Здесь она уже около месяца или того больше... она не считала. Как-то не до этого было, да и окон тут нет, чтобы увидеть день на дворе или ночь. Просто ложилась спать, когда захочет и все. Да и сначала она пыталась разговорить нерадивых и невольных "сожителей", но, не видя продвижения, бросила эту глупую затею. Шатенка заснула, так и не заметив этого. - Эй, проснись, - кто-то осторожно коснулся ее плеча и подергал. Мигом среагировав, она отпрыгнула от внезапного прикосновения и глубоко задышала. Почему-то она испугалась. Кинула взгляд на того, кто дергал ее за руку. И удивленно уставилась на того мальчика, что по ее предположению окрашивал волосы в тихую. - Че-чего ты так смотришь? - во избежание, мальчик медленно отошел от взволнованной и маниакально глядящей на него девочки. Она аж светилась от счастья, что с ней заговорили. - Вы со мн... Кха-кха, - горло нещадно запершило в такой важный момент, но она все же старалась выговорить ответ в такой важный для нее момент. - ты со мной... кха, говоришь!.. Кха-кха! - А что, я говорить не умею, что ли? - скептично приподнял бровь мальчишка, ероша свои волосы на затылке. Кинул взгляд на немного перепуганных таким настроением кареглазой детей позади. - Вы что-то хотели, ребята? - восторженно проговорила наконец она, прокашлявшись. Светящиеся глаза заставили мальчика вновь отойти на пару-тройку шагов. - Да. Почему ты так хочешь с нами, м-м-м... - он задумался, подбирая подходящее слово и закусывая губы. - Подружиться, что ли? - подсказала девочка, щелкая пальцами и теребя свой подбородок. "Сожители" переглянулись и настороженно кивнули. Кареглазая, немного непонимающе похлопав глазами, просто сказала: - Просто хочу подружиться, нельзя что ли? Просто такое ощущение, - она взглянула на свои ладони и снова возвела свои карие глаза к ним. - если этого не сделаю, то позже очень об этом пожалею. Ребята были заворожены. На их глазах необыкновенные глаза шатенки как-то странно мигали, и их цвет, верно, перемешивался, создавая новый, яркий оттенок золотого и будто бы серебряного. Дети переглянулись снова. Посмотрели на наигранно скучающую шатенку, что невзначай рассматривала свои изрядно отросшие ногти. - Ты врешь, - внезапно произнесла одна из девочек, что сидели здесь. Она имела странного фиолетового цвета волосы, иссиня-бледную кожу, глубокие синие глаза и пару красных, вытянутых рожек. - Хм? - не поняла девочка, отрываясь от разглядывания ногтей. - Если ты узнаешь кто мы, то сразу же сбежишь, - ответила вторая девочка, что прижималась к синеглазой и смотрела на шатенку исподлобья. Розовые волосы и глаза, здорового цвета кожа и такие же рожки, как у первой девочки, только у нее они были чуть меньше и находились в другом месте. - Ну... Вы демоны, да? Это по вашему виду понятно, - кивнула шатенка, подползая к остальным, пока есть шанс того, что от нее не отпрыгнут как от прокаженной, так как все находились в глубочайшем шоке. Тишина царствовала в помещение еще долго, а тихое насвистывание звонкого голоса кареглазой ей сопутствовало.