Течный абсурд

— Исак, что с тобой? — интересуется Юнас, видя светящегося от счастья омежку. — Вчера ходил темнее грозовой тучи, а сегодня уже ослепляешь своей тошнотворно-радостной улыбкой с утра пораньше. — Что? Нет, все хорошо, все идеально, все как нельзя лучше, — тараторит мальчик, выпивший по дороге в школу пару баночек Ред Булла. — Я вижу, — усмехается парень. — Ты опять пил энергетик? — Возможно, а что? — Ты опять смотрел сериал до утра? Или читал? — допытывается Васкес. — Лучше, — улыбается подросток. — Я встречал рассвет у моря с Эвеном. — Чего?! — Юнас давится воздухом, ошарашено смотря на своего обычно тихого друга-омежку, который теперь гуляет с самым крутым парнем школы по ночам. — Что? — не понимает причину такого удивления младший. — Ничего, просто… — Просто тебе он не нравится, — закатывает глаза Исак, проницательно разглядывая друга. — Да, он мне не нравится, — признает парень, складывая на груди руки. — Вчера ты убивался из-за него, а теперь опять как счастливый влюбленный идиот светишься. Он играет с тобой, вертит как хочет, а ты и ведешься, — недовольно проговаривает Васкес. — Он не играет со мной, — возражает мальчик, уверенный в его чувствах. — Он сказал, что я ему нравлюсь и предложил встречаться. Стал бы он так поступать, считая, что я всего лишь игрушка? Мм? — Да, Исак, стал бы. Ты видел, сколько у него было парней?! Которым он говорил то же самое и которым тоже предлагал встречаться?! — говорит прямо в лицо. — Ты, конечно, поступай как хочешь, но мое мнение ты услышал, — уже спокойнее отвечает Юнас. — Почему ты не веришь, что люди могут измениться? — вздыхает подросток, смотря в глаза. — Потому что у меня есть глаза, Исак. Такие, как он, не меняются. Он как был разгульным альфой, так и останется. А ты просто наивный влюбленный омега, который всего этого не замечает, — обиженным тоном объясняет парень. — Да нет же! Я не такой глупый, как тебе кажется, — доказывает свое Исак. — И я способен самостоятельно решать, с кем мне общаться. А свою ревность можешь оставить при себе. — Вот когда он тобой попользуется и ты ему надоешь, не беги потом ко мне плакаться. — Он мной не пользуется, — упрямо шипит мальчишка. — Ну-ну, — фыркает Юнас и поспешно начинает уходить, злобно зыркнув Исаку за спину. Вальтерсен хочет пойти за ним, но его резко хватают за рукав кофты, прижимают к стене и настойчиво целуют, грубо врываясь в рот. Мальчик покорно принимает чужой язык, давая парню управлять. Совсем теряется в поцелуе и тихо стонет, забывая, что они стоят посреди школьного коридора. — Привет, котенок, — отстраняясь, шепчет Эвен, всматриваясь в обдолбанные глаза напротив. — На твоем месте, я был бы тише, — смеясь, добавляет Насхайм, оглядываясь на группу зевак, собравшихся вокруг их парочки. — Это тебе нужно учиться сдерживать себя в школе, — тихо отвечает подросток, сильно краснея под всеми этими взглядами. Эвен замечает. — Вам тут шоу какое-то показывают, или что?! — отворачивается в сторону кучки учеников. Все тут же опускают глаза, будто не пялились минутой ранее, и поспешно уходят по своим делам, кто-то даже извиняется. — Спасибо, — улыбается Исак и коротко целует в щеку. — У меня урок, я пойду? — Беги, малыш, — ерошит волосы и провожает до класса. — Встретимся позже. — Ага, — дарит напоследок улыбку и заходит в кабинет, стараясь игнорировать двадцать пар любопытных глаз. Садится к своим друзьям, радуется, что Магнус и Махди действительно радуются за него, поддерживают, тогда как Юнас даже не участвует в разговоре, бездумно листая учебник. Ну и ладно. После школы Исак встречается с Алексом, они вместе заходят сначала за колой и чипсами, а затем и в аптеку. Дома в кои-то веки никого нет, поэтому они разваливаются на диване в гостиной, включая музыкальный канал для фона. — Я так заебался, — вздыхает мальчик, блаженно прикрывая глаза, откидывая голову на спинку дивана. — Так что у вас с Эвеном? Про вас вся школа говорит, — пихает его ногой, пытаясь разболтать засыпающего подростка. — Все у нас хорошо, — зевает Исак и сползает в лежачее положение, подкладывая под голову подушку. — Ты позвал меня, чтобы спать? — пинает его сильнее, на что тот недовольно мычит. — Ты прекрасно знаешь, зачем я тебя позвал, — с недовольным выражением лица буркает Исак и все-таки садится. — Но я жутко хочу спать. — Ночью спать надо, а не мириться с парнем, от которого залетел. — Не залетел, — возражает подросток, потом добавляя: — Этого еще неизвестно. — Ну так встань и иди сделай этот сраный тест! — толкает его и он падает с дивана. — Больно, — скулит мальчик, сидя на полу. — Ты жестокий. — Просто нет настроения играться с тобой, — лениво разлегшись на диване, говорит Ланнистер. — Где моя кола? — В рюкзаке, — кивает в сторону входа Исак. — И это не твоя кола. Это моя кола. — Принесешь? Мне лень вставать, — умоляюще смотрит, сострайвая очаровательную улыбочку. — Иди нахуй. — У Криса дела, так что, не сегодня, — издевательски улыбается парень, подтягиваясь. — Неси рюкзак, а потом иди делай тест и покончим с этим. — Мне лень, — стонет подросток, ложась обратно на диван, теперь уже головой к Алексу на колени. — Или вставай и иди делай самостоятельно, или я сейчас сам сниму тебе штаны и заставлю опписать этот ебанный тест. — Серьезно? Алекс приподнимает брови, как бы спрашивая «не веришь что смогу?», одной рукой перехватывает его запястья, а другой беззастенчиво скользит Исаку в трусы, нащупывая член и пытаясь вытащить его, но подросток начинает протестующие брыкаться. — Ты ахуел? — мальчик с трудом вырывается из крепкой хватки и вскакивает с дивана. С забавно возмущенным выражением лица пятится назад и спотыкается о ножку стола, с грохотом падая задницей на пол. — Блять… — он уже просто сдается и остается лежать на полу, не зная плакать ему или смеяться. Все через жопу. Все как и подобает омеге. — Не убился там? — приподнимается на локте Ланнистер, пытаясь увидеть Исака. — Сука. — Я тоже тебя люблю, малыш. А теперь, раз ты все равно встал, принеси колу, — гнет свое парень, убедившись, что все с мальчишкой хорошо. — Я уже лег, иди сам, — бурчит тот. — и я не малыш. — Маленькая ленивая тварь, — фыркает старший и, переборов свою лень, встает за напитком. Подходит к двери, поднимает рюкзак, вытаскивая колу, и делает жадный глоток. — Божественно… — выдыхает парень, дразня Исака. — Дай мне, я тоже хочу. — Попробуй забрать, — хмыкает Алекс, подходя ближе, вертя бутылкой прямо перед носом. И, когда Исак пытается забрать ее, резко поднимает выше, издевательски смеясь. В дверь кто-то звонит и парень плетется открыть, наблюдая, как мальчик поднимается на ноги и идет за ним. — Попроси красиво, — ухмыляется старший, когда Вальтерсен пытается, по его мнению, незаметно выхватить бутылку. — Еще чего, — фыркает подросток. Алекс идет впереди и, когда тот отвлекается, чтобы открыть двери, Исак запрыгивает ему на спину, с победным кличем вырывая из рук колу. И да. Алекс, не ожидая такого, не выдерживает веса этой внезапно свалившейся на него туши, падает, а вместе с ним падает и Исак. На него. Вешалка тоже падает. И цветок падает. Такое ощущение, что вся, мать ее, прихожая с грохотом падает. — Привет, — весело улыбаясь, здоровается Эвен, наблюдая за валяющимися у его ног омежками в куче вещей. — Святое дерьмо, Исак, какого хрена? — мычит Алекс, пытаясь скинуть с себя подростка и какие-то куртки. — Нефиг заставлять меня выпрашивать мою же колу, — деланно строгим голосом произносит мальчишка и кое-как поднимается на ноги. — Давай руку, — помогает встать Алексу и наконец обращает внимание на Эвена, все еще стоящего на пороге и наблюдающего за этим цирком. — Хэй, я не знал, что ты зайдешь. — Я не вовремя? — спрашивает, наблюдая, как Исак нагибается, чтобы поднять вешалку, выставляя свой шикарный зад на показ. — Да нет, ты как раз вовремя, — убирает раскиданные вещи, создавая иллюзию порядка. — Алекс уже уходит. — Правда? — удивляется Алекс. — Да, — сквозь зубы проговаривает Исак, толкая его на улицу. — А как же… — начинает парень, но его перебивают: — Можешь забрать колу себе, — разрешает Вальтерсен, не отводя голодного взгляда от Эвена. — Спасибо конечно, — выхватывает у того из рук бутылку, — я с радостью заберу, но я не об этом. — Эмм… Давай на выходных? — наконец отвлекается мальчик, заметно волнуясь, чтобы не взболтнул чего при Эвене. — Ладно… — выдыхает парень и заходит обратно в квартиру. — Эй, выход там, — кивает подросток, останавливая его за рукав. — Можно хоть вещи свои заберу? — закатывает глаза Ланнистер и топает за своим рюкзаком, пока эти двое раздевают друг друга взглядами на пороге. Эвен закусывает губу, смотря на губы подростка, а у того от таких невинных жестов уже ноги подкашиваются. — Одолжить презервативы? — издевается Алекс, задерживаясь на выходе. — Не надо, у меня есть, — легко отвечает Насхайм, с ухмылкой глядя на растерявшегося Исака. — Удачи, — усмехается Ланнистер и наконец уходит, закрывая за собой дверь. Когда Алекс покидает дом, Эвен протягивает к омеге руку, запускает пятерню в густые волосы, сжимает и притягивает к себе, жадно целуя, выбивая паркет из-под ног. — В комнату, — отстранившись шепчет старший. Больше похоже на приказ. Самостоятельно подталкивает мальчишку к лестнице, так как тот не реагирует, находясь явно где-то не тут. Стоит и пялится на Эвена непонимающим взглядом, чисто как будто под кайфом. Интересно, так будет всегда? В конце концов берет его под попу и несет наверх, не переставая целовать везде, где может дотянуться. Бросает парнишку на кровать. Не нежничает, но и действует аккуратно, чтобы случайно не навредить. Такой маленький котенок, смотрит с таким доверием и преданностью. Неловко пытается принять какую-то позу, но не знает куда деть руки и как вообще себя вести. И это так чертовски мило. Эвен снимает с себя толстовку, оставаясь в легкой черной майке без рукавов, которая свободно висит на нем, открывая острые ключицы, сильные руки, длинную изящную шею с россыпью исаковских засосов. Мальчик смотрит на него, на его действия и становится неуютно, что он ничего не умеет, не знает, что ему надо делать, что от него требуется. — Исак, — зовет его Эвен, замечая сильное волнение. — Не бойся и скажи честно, может я спешу? — С чего ты взял? — Ну, ты сейчас выглядишь, как девственник, которого насильно принесли в жертву дьяволу. Серьезно, — залазит на кровать и придвигается ближе к омеге. — как маленький загнанный олененок. Чего ты так? Я же не насильник какой-нибудь. Ну. — Я просто волнуюсь, — признается младший. — вдруг я что-то не так сделаю? — Малыш, не беспокойся об этом, ты и не должен ничего уметь. Если что, я покажу и научу, — нежно гладит по волосам, заправляя выбившиеся прядки. — Но только в том случае, если ты сам захочешь. Я хочу, чтобы ты уяснил одну вещь — в плане секса ты ничем мне не обязан, ну, то есть, если ты не хочешь, то просто скажи. Я заставлять никогда не буду. Идет? — Идет, — согласно кивает, согреваясь под этим ласковым взглядом. — Отлично, — одним движением подминает Исака под себя, секунду медлит, и, дождавшись еле заметного кивка, начинает яростно выцеловывать шею, оставляя засосы. Подросток наслаждается ласками, издавая тихое мычание, трется пахом о колено Эвена, уютно расположившееся у него между ног. Парень гуляет ладонями по его телу, с каждым касанием разгоняя кровь по венам с новой интенсивностью. Не стесняется, чувствует себя вполне уверено, но не спускается ниже пупка, не переходит невидимую черту. А Исак не знает, куда деть руки, боится притронуться не там, пытается расслабиться, но все равно сильно нервничает. Не хочется просто лежать бревном под Эвеном, но и к каким-то действиям прибегать он тоже не решается. В тот раз все было проще простого, потому что отдался желанию и толком не думал, что делает и говорит, а сейчас… — Ты думаешь слишком много, — шепчет старший, который, кажется, видит его насквозь, и пробирается холодными пальцами под ткань футболки. — Расслабься. Позволь телу и инстинктам все сделать за тебя. Глубокий вдох. Выдох. Снова вдох. Исак решает делать то, что хочется, что подсказывает мать природа. Он осторожно дотрагивается пальчиками до пресса, чуть касаясь, ведет к бокам, оглаживает их. — Смелее, — подбадривает Насхайм, обводя языком каждый сантиметр кожи, старательно вылизывая его шею и ключицы. Мальчик сжимает его бока, поднимается выше, трогает спину, перебирает позвонки. Начинает действовать немного увереннее, когда понимает, что Эвену нравится то, что он делает. Старший скользит пальцами к ширинке подростка и тот резко останавливает его, хватая за руку. — Прости, — убирает руку, когда Эвен с непониманием смотрит ему в глаза. — Продолжай. — Исак, ты хоть хочешь того, что происходит? Скажи честно. — Да, то есть, я не знаю, но ты хочешь, а я должен, я же омега, я… — неразборчиво мямлит младший. — Я понял, — скорее сам себе говорит Эвен, нежно улыбаясь. Гладит напоследок щечку, быстро целует. Затем сползает с постели, становясь у подножья кровати, и принимается стягивать с мальчика штаны, предварительно расстегнув ширинку и пуговицу во время поцелуя. Вальтерсен не сопротивляется, но смотрит с какой-то опаской, нервно кусая губы. Парень быстро снимает с Исака джинсы вместе с нижнем бельем, оставляя в одной лишь футболке, и кидает вещи на стул-шкаф. Подросток ненавязчиво двигается подальше, забивается к самой спинке кровати. Сводит ноги, поджимает к себе, пытается натянуть майку ниже и прикрыться. — Малыш, я там уже все видел, — Эвен забирается обратно, кладя ладони ему на коленки. Мягко разводит ноги и резко тянет на себя, заставляя лечь. — Не стесняйся себя, ты очарователен. Головой Исак понимает, что Эвен его уже не только видел, но и трогал и был внутри. Но, черт, когда у тебя в заднице зудит, тебе наплевать как ты выглядишь и кто на тебя смотрит, лишь бы выебали. А сейчас ему стыдно, пусть Эвен и говорит, что он «очаровательный». Да и плюс, дело же не только в этом. — Эв… Я… Я не хочу, я боюсь, — собравшись с силами, признается мальчик. Когда ты под кайфом от течки, мозг просто выключается, отдавая бразды правления гормонам и инстинктам. А когда ты в сознательном состоянии, то начинаешь бояться. В обычные дни это же еще и больно, растягивать нужно, подготавливаться тщательно. — Цветочек, секса не будет, — успокаивает старший, дотрагиваясь до сжавшегося колечка мышц. Ведет выше, проводя пальцами по полувставшему члену. — Я просто помогу снять напряжение. Без участия моего члена. Хочешь? — вздергивает брови, игриво улыбаясь — Хочу, — краснея, но с заметным облегчением отвечает парнишка. Эти слова даже и не нужны, и так понятно что хочет. На простыне уже начинает появляться влажное пятно от выделившейся смазки. — Когда-нибудь, я научу тебя не стесняться и доверять мне, — видит, что Исак хочет возразить и наклоняется между, пока что, слабо раздвинутых ног, затыкая его поцелуем. С легкостью проникает в приоткрытый на полуслове рот, забирая в плен чужой язык. Посасывает, а мальчик приглушенно стонет, заметно расслабляясь и обмякая под ним. Эвен разводит его ноги сильнее, устраиваясь удобнее, пока Исак следит за ним поплывшим взглядом. — Я доверяю тебе… — выдыхает младший, все еще раздумывая над его словами. — Как скажешь, — скептически усмехается старший и сжимает в ладони его член. — Черт… — на выдохе шепчет Исак, закрывая от удовольствия глаза, откидывая голову на подушку. Кровь закипает и подступает к щекам, выступая алыми пятнами. Дыхание перехватывает, воздуха становится все меньше. Он сбито дышит, неосознанно, но очень по блядски широко распахивая ротик, стараясь словить больше кислорода. — Смотри мне в глаза, — настойчивым голосом просит Насхайм, плавно двигая ладонью. Тот послушно разлепляет веки и видит перед собой сосредоточенного Эвена. Вот он тут, настоящий, совсем рядом, одурманивает своим запахом, видом, да просто присутствием. Старший ухмыляется, почти не видя зеленой радужки, и подносит к губам два пальца. — Оближи. Вальтерсен покорно выполняет, вбирая пальцы в рот. Сосет их, смачивая слюной. Делает это так невинно, как будто, блядь, чупа-чупс облизывает. По подбородку случайно стекает слюна и это так жестко возбуждает. Просто. Струйка. Мать ее. Слюны. Ебать Эвена ведет от него. Ведет не по-детски. Он сам в ахуе, но в штанах все отчаянно дернулось, а зрачки еще больше расширились. Как у наркомана, словившего передоз. Выбирает пальцы, проводит по приоткрытым губам, вытирает слюну. Делает все медленно, завороженно следит, будто в трансе. — Эвен? — голос подростка возвращает его на землю. Он спохватывается и отправляет пальцы ко входу Исака, понимая, что у омег анальное отверстие чувствительнее, нежели член. Начинает водить вокруг сжатой дырочки, массажировать, чуть проникать одним пальчиком. Парнишка блаженно постанывает, задыхается, готовый кончить лишь от его голоса и присутствия, так он ему еще и дрочит. Пиздец. Если есть на свете рай — не тяни и умирай? Если этот самый рай хоть на десятую долю похож на это, то считайте, что он готов. В любое время. И даже в Бога поверит. В своего личного Бога. Личного Иисуса, с псевдонимом Эвен Бэк Насхайм. — Исак, не отводи взгляда, — напоминает Насхайм. Мальчик опять же не знает куда девать руки. Сминает ими свою майку, царапает живот. Поднимает к Эвену, но тут же опускает, решая, что ни к месту. — Подними руки над головой, — велит старший, замечая копошение. Исак послушно поднимает руки над головой, теперь даже не имея возможности прикоснуться к себе. Неотрывно смотрит парню в глаза, чувствуя как тот время от времени проникает пальцем внутрь, одновременно надрачивая ему. Теряется в ощущениях, пытается вдохнуть между стонами. Все идеально. Эвен идеальный. Его руки идеальны. Глаза идеальны, особенно когда так на него смотрят, когда выглядят практически черными. Просто сплошной идеал и весь его. Может лишь на время, но почему бы и не насладиться? Бери, как говорится, пока дают. — Малыш, мне нравится, когда со мной говорят во время секса, — выдает Эвен. — Тебе все нравится? — Д-да… Ты шикарный, блять, идеальный… До невозможности идеальный… — между стонами шепчет Исак. Ну, что тут скажешь? Что на уме, то и на языке. По крайней мере, пока в заду пальцы. — Без мата, а то наказывать буду, — серьезно проговаривает старший, а потом не выдерживает и смеется, видя эту испуганную мордашку. — Дурак, — буркает мальчик, сжимая в руках подушку. Подросток замечает, что Эвен неудобно ерзает. Опускает взгляд на его джинсы и наконец вспоминает, что он тут не один. Исак понимает, что должен что-то сделать, а то как-то нечестно выходит и молча тянет руки к его ширинке, с немым вопросом глядя в глаза. Старший только согласно кивает, с облегчением шумно выдыхая, когда мальчишка высвобождает его возбуждение из плена тесных джинс. Вальтерсен начинает водить своей ручкой вдоль члена, надрачивая в унисон с Эвеном. Младший очень громко стонет, чуть ли не срывая голоса, когда парень задевает пальцами простату. Насхайм даже в один момент приостанавливается, пытаясь понять, все ли хорошо. И продолжает, когда тот недовольно спрашивает почему он остановился. Исак неосознанно сдавливает ладошку сильнее, заставляя старшего застонать и податься бедрами вперед, на что обращают внимание оба. — Я помню, без члена, — закатывает глаза Эвен, когда подросток с легким испугом недвусмысленно пытается отодвинуться. — Да, прости, просто… — Просто ты мне доверяешь. Я заметил, — Исак стыдливо опускает глаза. Разве кто-то разрешал? — Отпусти, — с обидой скулит мальчишка, когда Эвен сильно сжимает его член у основания. — Мне больно, придурок. — Смотри мне в глаза, — спокойно повторяет старший и возобновляет движения, получив то, что требовал. Внутри все связывается в непонятный узел внизу живота, подросток уже подмахивает бедрами, не в силах терпеть. Остается только смотреть в глаза напротив, выдерживать эту самодовольную ухмылку и делать то, что он говорит. Глаза в глаза. Остального мира больше нет. Только Эвен и медленно тикающая бомба в паху, готовая вот-вот взорваться. Движения максимально быстрые, вдыхать никто не успевает, воздуха не хватает, в глазах все плывет нахуй. Любые мысли испаряются, возбуждение достигает точки невозврата, когда все, о чем выходит думать это «КончитьКончитьКончитьЭвенКончить» Все ощущения смешиваются в один большой ком. Исак уже не различает ни пальцев у себя сзади, ни быстрых движений на члене, все чувствуется как одно целое, один взаимосвязанный процесс. Эвен резко надавливает на тот самый бугорок и подросток отпускает себя, с громким полу-стоном-полу-криком выгибается и ярко кончает, пачкая чужую ладонь, свой живот и футболку, которая до последнего продержалась на нем. Он впервые сознательно кончает не один, если не считать течку, которую он и не считает. Само осознание того, что это чужие руки довели его до разрядки, этот зрительный контакт, это все так ахуенно потрясающе опьяняюще. На границе сознания слышит сдавленный рык и чувствует вторую порцию горячей спермы на себе. И это ни капельки не противно. Пока что. Скоро она остынет и это будет пиздец, но не сейчас. Исак без сил откидывается на подушку, он весь в поту, волосы приклеились ко лбу. Он жадно вдыхает воздух, наконец закрывая глаза, пытается перевести дух. Лежит перед Эвеном безвольным тельцем, чувствует, что старший аккуратно снимает с него футболку, вытирая последствия их недодрочки и выкидывая вещь куда-то в сторону. Насхайм понимает, что мальчишка вымотался после ночи без сна, после долгого дня в школе и вот этого вот всего. Он ложится рядом, целует в лоб, в нос, розовые щечки. Убирает прилипшие к лицу волосы, выжидая, пока подросток восстановит дыхание и вернется в сознательное состояние. — Мне холодно, — тихо произносит младший, ежась от порыва холодного ветра из форточки. Эвен улыбается, накрывает его одеялом, в которое тот сразу же кутается, переворачиваясь на бок, лицом к парню. Как щеночек. Маленький очаровательный щеночек. И не скажешь, что пару минут назад он стонал от пальцев в заднице. — Так лучше? — Да, спасибо, — смущенно улыбается мальчик, пряча носик. — Что-нибудь еще? — искренне интересуется Насхайм, но, видимо, это звучит как-то неправильно, потому что Исак сразу напрягается, убирая с лица улыбку. — Прости что так вышло, я просто не готов вот так ко всему сразу, понимаешь? Для тебя это обычное дело, да и все твои парни наверняка были только за, но я… Может я еще слишком мал для тебя, может мы вообще поспешили, когда начали встречаться? — грустно проговаривает Исак, бегая взглядом по одеялу. — Эй, ты чего это? Я что-то не так сделал? — хмурится Эвен, не понимая почему младший сделал для себя такие выводы и как это вообще пришло ему в голову. — Да нет, все было круто… Просто… Пойми, у меня впервые все случилось две недели назад, а до этого ничего. Никакой половой жизни. Да для меня то, что произошло сейчас — уже дофига много значит. И, если ты ждешь, что я начну регулярно трахаться с тобой, когда тебе вдруг вздумается, то это не так. Если тебя это не устраивает, я пойму, честно, — он натянуто улыбается, глядя на старшего. — А разве я тебе не говорил, что не буду принуждать к сексу? Если слишком быстро, я могу притормозить, с выдержкой у меня все в порядке. Откуда ты набрался всего этого? — Сегодня я говорил с Юнасом, ты ему, кстати, не нравишься. Он сказал, что ты поиграешься мной и бросишь, привел пример с остальными твоими парнями. Мне не хотелось в это верить, я вспомнил твои слова, что ты говорил, что я особенный, что хочешь от меня не только секса, но… после его слов о том, что ты умеешь подбирать правильные слова, что я просто слишком неопытный и по уши влюбленный, что не замечаю этого… Я не знаю, я запутался. — Юнас это тот твой бровастый друг? — Мгм. — Я понимаю, почему он меня не любит, — усмехается Насхайм, укладываясь на спину, ероша себе волосы. — Как-то раз я уже увел у него омежку, вот и бесится. Боится еще одного потерять. — В смысле? Ты сейчас обо мне? — А о ком еще? — Но мы с ним только друзья, не больше. — Я и не имел в виду чего-то большего. В дружбе тоже есть чувства, которые могут вызывать ревность похлеще самой сильной любви. — И… что мне делать? Может вас познакомить нормально? — Я не против. Давай на выходных? Хотя стоп, у вас с Алексом, кажется, уже что-то запланировано? — Что?.. — пытается вспомнить о чем это он и вспоминает. Тест на беременность. Блять. Точно. Но… С другой стороны, он же никуда не денется, верно? И выходные длинные так-то, успеет еще. — Да нет, там пустяки. Давай на выходных. Надо будет позвать Адама и извиниться, — сам себе говорит Исак, глубоко зевая в конце. — Тебе нужно поспать, — обнимает мальчика за плечи, притягивая к себе, и целует в макушку. — Вы с Алексом, вижу, подружились? — А что, ревнуешь? — Да нет, я рад что вы подружились. Всегда хотел попробовать втроем, — с ехидной улыбкой вздергивает брови Эвен. — Иди нахуй, — смеется Исак, несильно ударяя его в грудь. — Хотя, Алекс трогал меня там, — он запинается, понимая, что только что реально лишнего сказал. Как это объяснить теперь? — А вот это уже интересно, — переворачиваясь на бок, с нескрываемым интересом произносит Насхайм. — Я жажду подробностей. — Просто, эмм… Он случайно, то есть… — вот зачем? Зачем надо было это говорить? И что теперь сказать? «Алекс пытался заставить меня пописать на тест»? Исак даже сам до конца не уверен, как и зачем это произошло. Сгребает яйца в кулак и выдает — Это моя личная жизнь. Что хочу, то и делаю. — Я, конечно, понимаю, что такое личная жизнь, но изменять мне с омегой? Вы же ничего с ним не делали? Мало ли, науспокаивал в тот раз, — не понятно, шутит Эвен или серьезно спрашивает. — Я не делал этого ни с кем, кроме тебя, и это все, что тебе надо знать, — уклончиво отвечает мальчик, внутри понимая, что про их лажу с таблетками ему бы тоже не помешало узнать. — Вот значит как, — хмыкает парень, разглядывая этого напрягшегося как струнка ангелочка. — Расслабься, мне плевать что вы с Алексом делали. Будь с ним осторожным, он хороший, но такой херни насоветовать может. И не только насоветовать. — Я заметил, — слегка расслабляясь, улыбается подросток. Эвен укладывает его обратно на подушку, укрывая одеялом до ушей. — Отдохни, маленький скрытный засранец, — целует в лоб и просто смотрит на него, лежа рядом и нежно улыбаясь. А Исак лежит и еще раз убеждается, что ну не может Эвен использовать его. Такой теплый взгляд, такой ласковый и заботливый. Осторожно придвигается ближе, не зная, как старший на это отреагирует, и ощущает как парень притягивает его рукой к себе, заключая в до невозможности уютные объятья. Как засыпают оба не помнят и просыпаются только через пару часов, от громкого «Исак! Мы дома». Эвен оглядывает комнату, в попытках вникнуть в ситуацию, но до мальчишки доходит быстрее и он, под недовольное мычание, сталкивает его с кровати. — Исак, блять… — стонет Насхайм, больно ударившись плечом об пол. — Сиди тихо! — громким шепотом угрожает Вальтерсен, натягивая на себя белье и майку. — Исак, — в комнату заходит папа, странно оглядывая сына. — Да? — Ты кого-то приводил? — спокойно интересуется старший. — Да, Эвен помогал мне с уроками, но он уже ушел, — нервно кусая губы, проговаривает подросток. — Понятно, а ты чего в таком виде? Спал? — Ага, утомился в школе. — Ну ладно, ужин будет через полчаса, — информирует родитель и, перед тем, как уйти, говорит — ботинки Эвена мимо отца проноси как хочешь. — Отвлечешь? — сдается Исак, понимая, что спалился. — У вас есть пять минут, — соглашается мужчина, усмехаясь торчащей из-за кровати белобрысой макушке. — Но тебя ждет серьезный разговор, молодой человек. Они быстро собираются. Исак все время подгоняет Насхайма, успокаиваясь только когда они оказываются на улице. — Значит, отцу ты меня представлять не намерен? — Я не знаю. Может быть, но не в постели же вас знакомить. — Ладно, я понял, — улыбается, приближается и целует опять так, что у младшего ноги подкашиваются. — До завтра, карамелька. — Прекрати давать мне эти дурацкие прозвища, — буркает Исак. — Не дождешься, — усмехается и уходит задом. Опять. Что за хуйня.