***
Чанёль зол. Неимоверно зол. Мало того, что он целый день не может найти Бэкхёна, так еще и обязательная свиданка с Тэри жутко выбешивает. Его отец не понимает, что парень хочет видеть рядом с собой только истинного омегу, и продолжает попытки сблизить его с девушкой, которая успела надоесть. И ладно бы это были редкие встречи, так девушку еще и во дворце поселили, как невесту наследного принца! Выделили ей, знаете ли, шикарные покои с собственным двориком, прудом и мостиком. Вообще-то Чанёль любит сбегать туда с Бэкхёном, чтобы покормить карпов, любуясь на луну. — Этот сад так прекрасен, не могу поверить, что наслаждаюсь такой красотой рядом с вами, — она улыбается и берет Чанёля за руку, но тот мягко отстраняется. — Мы будущие супруги, почему вы так холодны?.. — Тэри, ты ведь знаешь, что мое сердце принадлежит другой омеге. Ты прекрасная, и мне очень жаль, что из-за своего титула ты никогда не сможешь быть с тем, кого по-настоящему любишь, но это был твой выбор. Уверен, если бы ты не согласилась, твой отец бы прислушался. — Но ведь мы можем быть хорошими друзьями? Чанёль, я всегда поддержу тебя и выслушаю, — Тэри протягивает парню мизинец, чтобы заключить соглашение, и принц охотно скрепляет его со своим. — Вот только наследник у нас должен будет родиться, без этого никак, — с поддельной грустью произносит девушка, и Чанёль хмурится. Вот о ком, о ком, а о наследнике он даже думать сейчас не хочет. После слов Бэкхёна о том, что в мире множество других ценностей, парень понял, что это действительно так. Ему хочется быть с Бэкхёном, повидать мир и насладиться жизнью, а не просидеть жопу на троне, решая политические дела. Жаль только, что это неизбежно. Попрощавшись с Тэри, альфа идет в сторону своих покоев, планируя переодеться и снова тайком сбежать вместе с Чонином. Давненько он не был в своей любимой книжной лавке. Вот только по дороге ему попадается куда-то спешащий Лухан, и это вызывает интерес. — Куда? — спрашивает Пак, загородив ему путь и раскинув руки в стороны. — Э-э, к Бэкхёну… — растерянно отвечает омега. — Извините, я тороплюсь. — Лу Хань, что происходит? Почему Бэкхён целый день не показывается мне на глаза? Он обещал прийти ко мне вчера вечером, но не пришел. Сегодня я был у его покоев, но его там не оказалось. Где он и чем занимается? Омега прикусывает губы и опускает взгляд. Он вообще не умеет врать, тем более сейчас перед ним стоит наследный принц. Лухан, в отличие от Бэкхёна, боится властных людей. Бэк вообще, похоже, бессмертный, раз в Чосоне может высказать всё любому человеку. — Он после занятий отправился к водопаду самоубийц. — Что?! Зачем?! — в панике спрашивает Чанёль, хватая омегу за плечи. — И ты не остановил его?! — Я сам посоветовал, — недоумевает Лу Хань, делая шаг назад. Чанёлю кажется, что у него едет крыша. Он понимает, что если там случится что-то страшное, то он не успеет добежать, именно поэтому сейчас может только паниковать. — Ты посоветовал своему другу пойти к водопаду самоубийц? — переспрашивает Пак. — Ваше высочество, там ведь храм, — аккуратно убирая со своих плеч крепкие руки, говорит омега. — Бэкхёну не помешает прогулка, да и мест тех он еще не видел. Да и в храм ему стоит сходить, — объясняет Лухан, и Чанёль спокойно выдыхает, массируя переносицу и понимая, что он придурок. — Хорошо, а почему он не попросил меня сходить с ним? Почему пошел один? — Он сказал, что дал вам время подумать, и не хочет пока отвлекать, — пожимает плечами омега. — А куда торопишься ты? И что за сверток в руках? — кивая вниз, спрашивает альфа. Слуга объясняет, что сверток в руках — одеяния, которые купил ему Бэкхён, а еще этот Бэкхён разрешил ему выйти за пределы дворца и встретиться с истинным, что приятно удивляет Чанёля. Он однозначно одобряет истинные пары, которые тянутся друг к другу и воспринимают любую минуту, проведенную вместе, как дар небес. — А почему не просишь вольную? — хмыкает Чанёль. — А можно? — глаза юного слуги загораются, а руки невольно сжимают сверток с красивой одеждой. — Где жить будешь? Работать где? Ты же безграмотный, Лу Хань. Знаешь же, что пока ты во дворце — ты в безопасности. Здесь ты никогда не останешься голодным, никогда не замерзнешь и не будешь спать на сене. Здесь есть рост, ты из слуги можешь подняться до человека, который этими слугами командует. А за пределами что? Нищета и голод… — Несмотря на то, что у меня за спиной будет лишь прошлое дворцового слуги, вместе со мной будет мой истинный, который всегда поможет справиться со всеми трудностями. Да, я — никто, но у меня есть альфа, который и для меня всё. Где угодно, рядом с ним ничего не страшно, и я готов к трудностям, лишь бы только мы были вместе. Принц кивает и мысленно отмечает, что нужно будет позже хорошенько проанализировать мысль с вольной грамотой для Лу Ханя. «Где угодно, только с истинным, значит», — проносится в голове Чанёля. Он прикусывает губу и смотрит в одну точку, думая о том, что, кажется, принял решение.***
Сказать, что Бэкхён устал — ничего не сказать. Он топал до этого места минут сорок, не меньше. Но парень признает, что вид здесь действительно завораживающий. Водопад просто огромен, а вода в нем — чище профильтрованной воды в Сеуле. Да уж, будь омега самоубийцей, тоже не отказался бы похоронить себя в таком красивом месте. Вот только количество венков, букетов и цветов на деревьях пугает. Неужели здесь действительно умерло так много людей. Совсем рядом Бэкхён замечает небольшой храм, в который ему как раз и посоветовал сходить Лу Хань. На самом деле, омега не совсем понимает, зачем пришел. Он никогда не ходил в подобные места и не молился. Наверное, интерес к водопаду самоубийц породил желание отправиться сюда. Он осторожно заходит в храм, будто боясь потревожить тех, кто в нем обитает. Но внутри пусто, лишь свечи и благовония говорят о том, что кто-то всё-таки следит за этим местом. — Какая встреча, — слышится голос позади, заставляя Бэкхёна оглянуться. На входе стоит та самая старуха, которую он видел в метро, а еще встречал прежде здесь, в Чосоне. — Так это вы — смотрительница храма? — спрашивает Бэкхён. — Да, я здесь живу, — отвечает женщина. В руках у нее корзинка с какими-то травами, но для чего они — парень понятия не имеет. — Удивлен? Думаешь, я тебя преследую? — Н-нет! Просто вы не простая старуха, я это понял уже давно. Вы каким-то образом связаны с тем, что я нахожусь здесь. — О, ну можно считать и так, — улыбается женщина. — Пошли, я тебе сделаю чай. Уверена, такой вкусный ты никогда еще не пробовал. Бэкхён подозрительно смотрит на даму, не понимая, к чему эти прелюдии. Неужели нельзя ответить на вопросы прямо здесь? Хотя у Бэкхёна их много и, наверное, будет правильнее присесть ненадолго. Спустя каких-то пару минут они уже сидят в беседке, которая находится у храма. Бэкхён зачарованно смотрит на чай, в котором плавают лепестки. В нос бьет просто невероятный бархатный аромат: сливочный, немного цветочный. Постепенно раскрываются нотки ванили, душистых трав и мёда, акации, фиалок. — Я знаю, что ты начал понимать, но запутался, — улыбается женщина, делая глоток. — Подтолкну тебя немного, когда придет время. Все идет своим чередом, поэтому не беспокойся об этом слишком сильно, Бэкхён. И я знаю про твое сегодняшнее утро. Ты ведь чувствуешь себя лучше сейчас? Приступ ушел, но с каждым разом он будет усиливаться. Не каждый день, так через день. Твое тело реагирует на перемены, оно чувствует давление и пытается с этим справиться. Тебе нельзя находиться здесь долго, иначе ты можешь просто не выдержать. При первой же возможности отправляйся домой, но когда решишь вернуться — не бери с собой Лу Ханя. Его место здесь. Знаю, что были сомнения. Понимаю, но нет. Свой тернистый путь он проходить должен здесь. Ты же был направлен сюда за своим истинным и за тем, чтобы Чосон развивался и в итоге стал прекрасной страной будущего — Кореей. У тебя большая миссия не только касаемо себя, но и всей страны. — А вы… кто, тёть? Это самый главный мой вопрос, если честно, — неуверенно произносит омега. — Люди раньше верили не только в Богов, дорогой Бэкхёни… Они верили во всё, что слышат и сами придумают. Просто придают значение и верят всем сердцем. Людям это необходимо — на кого-то полагаться. Думаю, я появилась во времена Корё, когда альфы и омеги узнали значение слова «истинная принадлежность». Когда люди долгое время не могут найти своего истинного, начинают думать, что Чинчоган Саран их покинула. — Я слышал о вас, — шокировано глядя на старуху, говорит Бэкхён. — Вы что, действительно богиня истинной любви? Не верю… Это странно… — А то, что ты в Чосоне — не странно? Не придавай этому особого значения, мой мальчик. Я всего лишь старушка Чин Саран и по совместительству хозяйка магазина, в котором ты работаешь. — Улыбка женщины кажется очень искренней, и Бэкхён немного расслабляется. У него нет причин ей не доверять, ведь именно она, как оказывается, помогла ему встретить истинного. Еще она не раз давала ему подсказки. Да, это бесит — приходится вдумываться в смысл каждого её слова, но хотя бы что-то. — Я правильно понял, что мне необходимо будет вернуться в будущее? — продолжает расспрашивать Бэкхён. Женщина кивает, будто это само сабой разумеется. Тем более, что парень это давно уже понял. — Ладно, а что за дом на том холме? — омега тычет пальцем в сторону старого, заброшенного дома, который с этого расстояния кажется размером с пуговицу. — У меня там сеть ловила. — У тебя и здесь будет ловить, — пожимает плечами женщина. — Уверена, ты не часто забираешься на такую высоту. Ты когда-нибудь дома пытался поймать связь, поднимая телефон к потолку? Чем выше ты поднимешься в Чосоне, тем лучше будет связь. У Бэкхёна, кажется, сейчас глаза выпадут из орбит. Тут срабатывает такая дурацкая логика, что он и подумать не мог об этом. Парень проклинает себя за то, что не захватил с собой смартфон. Сейчас бы написал Чонину, что с ним всё хорошо. — О нет… Чонин, — произносит Бэк, вспомнив, что пообещал больше никогда не бросать своего чосонского брата. Неужели ему придется разбить парню сердце, исчезнув, как его настоящий брат? — О нем ты должен думать в последнюю очередь. Бэкхён, ты здесь ради своего истинного, и задача у тебя тоже одна. Если мы будем проникаться чувствами к каждому, то всё пойдет наперекосяк. — Я не могу его оставить… Я не хочу… В его глазах было столько боли, когда он рассказывал о прошлом, — отвечает омега, сжимая в руках кружечку с чаем. Он его так и не успел попробовать — слишком увлекся разговором. Но сейчас вдруг горло словно пересохло, а грудь сдавило тисками. Бэкхён делает глоток и чувствует оттенки разнотравья и парного молока, которые в аромате напоминают о жарком деревенском лете. Вкус маслянистый, травянисто-древесный, острый. Создает образ росы на листьях небольших деревьев или маленькой рощи после летнего дождя. Давление в груди исчезает, ум словно очищается, а зрение — проясняется. Бэкхёну кажется, что такой гармонии и спокойствия он еще не испытывал никогда. — Хороший чай, — улыбается женщина, замечая перемену в парне. Бэкхён с ней полностью согласен, а еще он понял, что это приключение теперь всегда будет ассоциироваться с этим вкусом. Вкусом чая, который, видимо, был ему просто необходим. Он будто очистился от всех своих тревог. — Бэкхён, у твоего брата нелегкая судьба что в Чосоне, что в Корее. Он влюблен, и ему кажется, что сердце его принадлежит только одному омеге. Так оно и есть, но вскоре на пути встанет истинный. Он посеет смуту между альфой и омегой, которые по природе друг другу не принадлежат. Справится Чонин со всеми сложностями или нет — это его дело, это его жизнь. Тебе стоит позаботиться в первую очередь о себе. — Я не хочу разбивать ему сердце… Не хочу вводить его в траур… — Понимаю, — кивает старуха. — Но ведь можно поступить хитро. Все знают, что Пак Чанёль — наследный принц и жениться на ком попало он не может. У тебя ведь так подвешен язык, ты уж точно сможешь придумать сказку о том, что вы решили сбежать вместе. Он тебя обязательно поймет и примет любое твое решение. Не мне тебя учить, дорогой. — Да, но… — Никаких «но». Будь уверен, с ним всё будет нормально. Некий До Кёнсу не оставит его одного. "Так вот значит как мне поступить,” — проносится в голове парня, прежде чем он встает с места и кланяется. — Спасибо вам за всё. Я очень благодарен за вашу помощь и поддержку. Женщина с улыбкой на лице провожает омегу, уверенная в том, что он всё сделает правильно, и напоследок, чуть не забыв, дает сверток с травами, обещая, что отвар из них облегчит его самочувтсвие. Также она мысленно хвалит себя, потому что выбрала именно его на роль человека, который изменит историю их страны. Если бы не Бэкхён, всё пришлось бы решать по-другому, и кто знает, возможно, это был бы далеко не мирный исход. Бэкхён возвращается только к закату, потому что задержался в городе. Он понимает, что совсем скоро придется навсегда попрощаться с этим местом, поэтому нужно успеть насладиться Чосоном, который очаровывает природой, чистым воздухом и неописуемой исторической историей. «Экскурсия по Кёнбоккуну в Сеуле не сравниться с тем, что я чувствую здесь!» — думает Бэкхён, а после нервно сглатывает, рукой сжимая рубашку в области груди. Старуха сказала, что ему будет становиться всё хуже… Он не знает, завтра или послезавтра к нему вернется эта проклятая боль, поэтому не уверен, что травы будет правильно заварить прямо сейчас. — Вот ты где, заноза! — к нему вдруг подбегает одна из наложниц. Видок у нее потрепанный, а еще она явно чем-то недовольна. — Тебя ищет его высочество! Как же бесит, — фыркает девушка, оглядывая омегу с ног до головы. — И почему такой простак — истинный великого человека? — Она хмыкает, а после уходит, не забыв задеть Бэкхёна плечом. Парень никак на это не реагирует. Его больше заботит то, что принц его ищет. Не значит ли это, что он уже принял свое решение? На лице играет улыбка, а в глазах появляется блеск. Бэкхён забывает обо всем, желая поскорее оказаться в покоях Пак Чанёля.***
Бэкхён входит в комнату принца, не став ждать, когда Колта объявляет о его приходе. Обеспокоенный Чанёль стоит у окна, листая учебник, а услышав шум — резко поворачивает голову к источнику шума. Его рубашка нараспашку, из-за чего отлично можно разглядеть сильную грудь, кубики пресса и блядскую дорожку, скрывающуюся за поясом мешковатых штанов. Волосы, как всегда, идеально причесаны и убраны, а на голове — темно-синяя повязка с узорами. В груди омеги разливается тепло от взгляда Пака, а сам он не может поверить, что ему, долбаному неудачнику из магазина безделушек, достался такой безупречный альфа. — Я принял решение, Бэкки, — говорит Чанёль, откладывая учебник на стол и приближаясь к парню. — Я хочу всю свою жизнь прожить только с тобой, — произносит он в сантиметре от губ Бэкхёна, после чего оставляет на них короткий поцелуй. Омега хочет ответить, но слова застревают на языке, когда тело оказывается заключено, как в броню, в объятия сильных рук Чанёля, а раскрытые губы снова пойманы в плен горячими и жадными губами альфы. В такие моменты Бэкхён перестает соображать. Время будто останавливает свой бег, и в голове бьется только одна мысль — пусть это никогда не кончается.***
— Госпожа Тэри, вы хотели поговорить? Почему так поздно вечером? — Да, ваше величество. Спасибо, что уделили мне время, но я не могу больше держать всё в себе, — приторно и фальшиво улыбается девушка своими губами цвета вишни. — Видите ли, вы, как вдовствующая королева, должны понимать, что меня, как будущую жену наследного принца, очень беспокоит его тесная связь с истинным. — Вы хотели поговорить об этом? Дорогая, будьте выше этого. Истинность — это всего лишь природа. Любовь может возникнуть не только из-за принадлежности Инь и Янь. Этот юноша… Бэкхён, кажется? Он просто наложник, с которым принцу комфортно и хорошо. Они дополняют друг друга, понимают друг друга с полуслова, а также могут удовлетворить друг друга не только в постели, но и в жизни — это неоспоримый факт, и вы ничего не сможете с этим сделать, кроме как смириться. В будущем на троне с принцем будете сидеть вы, а не безродный омега. И вы, как невеста наследника, должны понимать, что место на троне — это далеко не прихоть и не личное желание. В первую очередь это долг перед страной. Вы должны всегда быть на стороне его высочества. Вы должны давать ему советы не только в политических делах, но и во всем остальном. Вы — будущая мать Чосона, так неужели это нормально — беспокояться о каком-то мальчишке? Пожилая женщина строга, но справедливо. Она права, но Тэри настойчиво не хочет мириться с фактом того, что ее будущий муж будет принадлежать какой-то шавке из подворотни. Избавиться от нее оказалось несколько сложнее, и если в прошлый раз у нее был отличный шанс решить проблему, то теперь, когда дворцовые следят за каждым её шагом, её руки связаны. — Так что же мне делать… — Побороть капризное дитя внутри себя или же перехватить внимание любимого мужчины. Как бабушка Чанёля, я не хочу, чтобы мой внук был несчастен, но как вдовствующая императрица я хочу благополучия своей страны и мудрого короля, который не прогнется под чувствами к своему истинному. Для него трон тоже должен быть на первом месте.***
Обнаженный омега расслабленно лежит сверху на обнаженном альфе, обняв его руками и ногами. Бэкхён изредка касается губами кожи Чанёля в невесомом поцелуе, а Пак перебирает его мягкие волосы и счастливо улыбается. — Почему наложница была такая потрепанная, когда сообщала о том, что ты меня ищешь? — куда-то в шею бормочет омега. — А, Сольхи… Она хотела меня изнасиловать. Её отец послал, чтобы я «привыкал к женским телам», — закатывает глаза Чанёль. — Но я не поддамся, мне никто кроме тебя не нужен, Бэкхённи. — Я верю, — улыбается омега, после чего прикрывает глаза и трется кончиком своего носа о нос Пака. Повалявшись в постели еще какое-то время, Бэкхён решает, что нужно идти в свои покои. Альфа ни в какую не хочет его отпускать, а тот не хочет заставлять его волноваться, если вдруг утром снова появится боль в груди и одышка. Да и с Луханом не помешало бы провести время. Как-никак скоро придется прощаться. Уговоры Чанёля не действуют, и в итоге альфа остается в комнате один. Бэкхён не сломался даже под ласками и поцелуями, которыми Пак начал покрывать его шею и лицо у самых дверей покоев. Вздохнув, альфа поправляет рубашку и снова возвращается к изучению учебника, оставленного истинным. Он не понимает ни буквы из того, что написано, но иллюстрации к параграфам выглядят весьма любопытно. — Так получается хённим займет престол? Чанёль усмехается, вспоминая, как старший брат от первой жены короля учил его драться на мечах. Это было интересно, да и Ли До специально никогда ему не поддавался. Наверное, из него выйдет хороший и мудрый правитель. Пак не уверен, нужно ли ему это в принципе, но он хочет в последний раз побыть эгоистом и исчезнуть, чтобы прожить остаток жизни с Бён Бэкхёном. Он не знает, что его ждет в этом будущем, а также понятия не имеет, кем он станет без титула. Однако в одном он уверен точно — с Бэкхёном альфа готов ко всему. Уши Чанёля улавливают звук шагов в коридоре, а уголки губ поднимаются вверх. Неужели Бэкхён всё-таки передумал и решил провести ночь у него? Вот только слова Колты хорошо так обламывают, заставляя устало простонать и закатить глаза. — Ваше высочество, пришла госпожа Тэри. Понимая, что осталось потерпеть совсем немного, Чанёль дает разрешение, а еще он надеется, что его стона не было слышно. — Добрый вечер, мой господин, — произносит девушка. В лунном свете она выглядит очень красиво, но Пак считает, что Бэкхёна не сможет затмить никто. — Услышала, что вы один, и решила составить компанию. — Разве будущей королеве можно находиться в покоях её жениха? — хмыкает Чанёль. Он совсем недавно смирился с мыслью о том, что её поселили во дворце, но вот это нарушение личного пространства уже ни в какие рамки. — Разве мы не договорились быть хорошими друзьями? — хитрит Тэри. — Я слышала, вы выгнали наложницу, посланную Его Величеством. Интересно… — Ничего интересного, мне просто не нужен никто, кроме Бэкхёна, — уверенно отвечает Чанёль, закрывая учебник, который, судя по взгляду, уже начал вызывать интерес барышни. — Я не настроен на дружеские беседы, поэтому, если не возражаете, хотелось бы отдохнуть. Тэри понимает намеки, она не глупая особа, но нужно действовать, пока не стало совсем поздно. Мириться с тем, что ее будущий муж и король Чосона будет всё внимание уделять какому-то безродному омеге, она точно не собирается, поэтому остается второй вариант, из предложенных вдовствующей королевой. Нужно увести Пак Чанёля у его истинного. Задача не из легких, но Тэри всегда получает то, чего она хочет. Любым способом. Именно поэтому она развязывает тесьму на своей накидке, а после снимает её вовсе, обнажая хрупкие плечи. Чанёль замечает всё: её тонкую шею, линию ключиц и фарфоровую кожу. Он подходит ближе и чувствует сладковатый запах, который его нисколько не привлекает, ровно как и ее внешность. Она красива и безупречна, но как неживая кукла, не более. Просто кукла, которая будет стоять на полке и радовать глаз, а может быть послужит отличной игрушкой, но не для детей, а для взрослых мужчин. В ней нет ничего особенного. На красоту женских тел Чанёль может посмотреть и в доме Кисэн. Альфа наклоняется к ней, и Тэри улыбается, думая: «Как всё оказалось просто. Стоило обнажить плечи, и вы уже не такой решительный». Вот только он наклонился для того, чтобы взять накидку и вернуть её на место. — А я было принял вас за умную женщину, с которой у меня будут хорошие отношения на троне. Хорошие, дружеские отношения. Но что я вижу? Грязные умыслы перед свадьбой. Извините, госпожа Тэри, боюсь у меня уже не встанет. Разве только с Бэкхёном. «Как формально», — тут же отмечает девушка, которой явно не нравится такой поворот событий. — Я всего лишь хотела продемонстрировать вам красоту женского тела, а вы заводите развратные разговоры, — усмехается девушка, в сердцах проклиная Бэкхёна и Чанёля. — Думаете, я бы разделила с вами ложе до свадьбы? Я ведь не распутный омега, который, толком не зная человека, пусть и своего истинного, ложится к нему в постель. Она спокойна снаружи, но внутри закипает от злости. Вот только Чанёль, услышав подобное о своей омеге, кипятится сильнее чайника. Он сжимает кулаки, сдерживаясь, чтобы не нагрубить, а затем делает вдох, чтобы успокоиться. — Покиньте мои покои. Отныне мы будем встречаться строго по расписанию. Более не тратьте моё время. — Ваше Высочество, что подумают люди? Все будут знать, что их король выбирает безродного омегу вместо своей законной супруги — королевы! Представьте, какой позор ждет королевская семья! — она начинает говорить громче, и это напрягает сильнее. — Мой народ будет только рад, зная, что король — такой же человек, как они все. Вы уже упали в моих глаз, так если не хотите сделать это на глазах всего двора — не заставляйте меня звать стражников и уходите. — Вы пожалеете об этом, — стиснув зубы, говорит девушка. — Это воспринимать как угрозу? — Как предостережение. Ли Тэри уходит, яростно стуча пятками по гладкому полу. Колта провожает её удивленным взглядом, но все вопросы отпадают, когда он замечает напряженного Чанёля. Последний же желает поскорее свалить из места, в котором он всем всё должен.