Выше до звезд

...О моей величайшей вине?       «Я поняла, что есть настоящее. И это то, что и есть сейчас. Настоящее — это ваше сегодня, завтра, ближайшие дни. Они ещё не наступили, потому что настоящее это “сейчас„, и думать о далёком будущем прекрасно. Но оно и есть будущее. Да, оно может быть предсказуемым, может, оно уже прописано. Но мы этого не знаем. Несколько дней я пыталась понять, а могу ли я сделать своё будущее другим? Могу ли я сделать его лучше? И я поняла, что действительно это возможно. Я знаю, что для этого нужно потрудиться. Но не зря можно постоянно услышать: “Ты живешь настоящим, а не тем, что будет потом„. А это правда. Это не понятное и не ясное будущее, даже неизвестное. Но зависит от того, какие мы принимаем решения, готовы ли мы рискнуть всем ради кого-то или чего-то. Так что да. Возможно, будущее неизвестно для нас. Но есть настоящее. И оно идёт сейчас. И это важно. Потому что это „сейчас“ — то, что приведет вас к чему-то важному. Ведь каждый день что-то меняется. Но вот, что ещё. Мы разные. Для кого-то перемены это страшно. Кто-то хочет перемен, но хороших. Кто-то наоборот любит перемены. Мы все разные люди. И все по-разному смотрим на мир. Но есть это самое “сейчас„, и этим мы сейчас живем. Всё, что будет потом, зависит от нас самих. Не все могут полагаться на знаки, на судьбу, потому что иногда это не работает. Не на всех, не всегда. Но есть шанс, что на пути судьба сведёт вас с кем-то важным. Так оно и есть. Просто не всегда всё происходит вовремя, а иногда всё происходит не вовремя. Такова жизнь. И я знаю, что лучше буду жить настоящим. Не прошлым, а тем, что есть сейчас. Я буду принимать решения, выбор. И это приведет меня к чему-то. Но вот, что точно я думаю, мне нужно знать правду о том, что случилось с Джастином. Многие бы подумали, что это не имеет смысла, всё уже ясно. Или что я просто ничего не найду. А может правда мне не понравится. И моя жизнь станет сложнее. Откуда мне знать? Он был тем, кого я полюбила. Я знала его секреты, может не все. Но были минуты, когда нам было хорошо. Такие тихие минуты, которые ты не забудешь. Молчать с кем-то, кто тебя понимает большая редкость. И я. Я потеряла этого человека. Не знаю, как убрать это грусть, как заменить её чем-то светлым. Думаю, я родилась такой грустной, какая я есть сейчас. А когда вернулись чувства, стало ещё хуже. Я пыталась их подавлять, чтобы не казаться странной и чересчур эмоциональной в последнее время. Мне трудно кому-то доверять. Тем более показывать эти чувства и эмоциональную сторону меня. Мы не идеальные люди. Я совершала ошибки, обежала кого-то ненароком. И мне жаль. Но мне хочется знать, что впереди после всего этого будут хорошие и светлые моменты. Что просто нужно перетерпеть всё, что тебя тревожит и кажется глобальной проблемой. Ведь, если набраться храбрости, можно всё решить. Так думал Джастин. Время не остановить. Нельзя взять и остановить его, вернуться в прошлое. Значит, приходится смириться с тем, что происходит. Но и это не так. Нужно просто жить, потому что мы не замечаем, как время быстро проходит. Как что-то меняется с огромной скоростью, и это всё может изменить. Но у нас есть это самое “сейчас„, наше настоящее. И эти минуты хочется ценить и проживать». Закрывая дневник, смотрю на него. Сердце сжимается, и я даю эмоциям волю. Я опустошена, зла, и мне страшно. Никогда не знаешь, как всё пройдёт. Когда человек откроет глаза и облегчение накроет тебя, как волна. Сейчас всё не так. Я не могу уйти. Не могу оставить его одного. Не сейчас, не после всего. Это странно, да? Конечно. Я боюсь, что всё станет опаснее. Уже сейчас мои кошмары начали сбываться. Я и он в больнице. После моей выписки на утро после вчерашнего, всё вокруг казалось осмысленным, и выглядело светлее. Вокруг было много оттенков светлого, светило солнце. И я была защищена от всего плохого. Но внутри терзало за то, что Алек испугался. Не только он. Но эти сны. Никто не поймет. Они то, что не хотелось бы увидеть, они больное место. Именно поэтому я боюсь. Никогда не знаешь, чего ждать. Меня охватывает дрожь. Я качаюсь и бесшумно плачу. Так никто не узнает о слезах. О боли, что ещё не ушла. И как я боюсь потерять кого-то ещё. Это слабость. Мы только нашли друг друга. И тут это. Кто-то очень сильно не хочет, чтобы мы искали дальше. А мы не продвинулись. Ни на дюйм. От этого я боюсь закрыть глаза и заснуть. Безликий человек, вечно будет наблюдать во сне за всем, что произошло. Затем, как все быстро закончилось. А Джастин умер. Он там, всегда. Мой кошмар из-за недавних открытий. И я боюсь всё потерять. Даже Дилана. Никто не имеет права на страдания. Моя рука касается руки лежавшего парня. Он лежал без сознания, с царапинами, ссадинами и ранами. Где-то на голове была рана из-за падения. Рука была перемотана бинтами, а лицо казалось бледнее, чем обычно. За окном ветер быстро гнал облака так, как я ещё не видела. Именно вид из окна меня отвлекал от плохих мыслей. То, что случилось сегодня, казалось нечестным. И также тем, чего я боялась. А каждая минута, которая тянется самое тяжелое и долгое время. Всё очень быстро произошло. И я должна была остановить всё это. Должна. Ради него и себя. Но он упёртый и уверенный в себе. Я запомнила улыбку и касание холодных пальцев, которые проводили по моей щеке. Это трудно забыть. И теперь мы здесь. Больница. Раннее утро четверга. И неизвестность пугает меня, как и то, что он не приходил в себя. А мои чувства заставляют меня сжаться в комочек и закричать. Но не сейчас, я не могу отпустить его руку и уйти. Не могу. Это так странно для меня сейчас. — Нужно, чтобы ты проснулся. И если ты всё ещё не хочешь меня видеть, я приму это. Вы с ним друзья, я не могу стоять между вами. А прошлое останется частью моей жизни, меня самой. Нам всем нужно знать правду, какой бы она не была. И ты нужен здесь. Нужен мне, рядом, — опускаю голову, убирая руку с его руки. Стук по двери сбивает меня с толка, и я поворачиваюсь. Около открытой двери стоял Дилан. — Как он? — спросил О Брайен. Я встала и без слов смотрела на него. Дилан выглядел не выспавшимся и расстроенным. — Стабилен, но в себя ещё не приходил, — мотну головой, уступая ему место рядом с Марком. Мне захочется уйти, потому что больше говорить было и не о чем. Я думала, что получится все забыть, но это не так просто. — Кэсси, нам надо поговорить, — Дилан останавливает меня этими словами. И я замираю на месте. — Нет, я думаю, что не надо, — скажу тихо, поворачиваясь и наблюдая за ним. — Чего ты боишься? — Дилан поворачивает голову и смотрит на меня открыто. Не как раньше. Сейчас он кажется не таким закрытым, как поначалу. — Что? — спрашиваю слегка улыбаясь. — Марк лежит в больнице, потому что кто-то врезался в него. Когда он был с тобой, между прочим. — И ты думаешь, это был я? — О`Брайен подойдёт ближе, смотря прямо мне в глаза. — А что мне по-твоему думать? — отвечаю вопросом, опуская голову. Мне неловко. — Ты мне доверяешь, Кэсси? — он касается моей руки, и я подниму голову. С удивлением смотрю на парня перед собой и думаю. — А я не должна? — нахмурю брови, пока Дилан будет пристально глядеть на меня. О`Брайен засмеялся, вызывая моё раздражение. Мне захочется уйти, чтобы не слышать больше очередных вопросов. Но он ещё держал меня за руку, и мне не удавалось её вырвать. — Здесь только я, ты и Марк. И это все, кому я могу доверять, тем более после случившегося с ним. Многие не хотят, чтобы мы рыскали по тому, что случилось с Джастином. Так что я хочу, чтобы ты верила мне, Кэсси, — выдернув руку, я отошла от парня. — Нет, Дилан. Больше всего я боюсь, что тот кто близок мне, может пострадать. И что ты видишь? — О`Брайен смотрел на меня с удивлением. — Я вижу, что ты запуталась. Ты боишься, что узнаешь, кто стал причиной смерти Джастина. Но если ты не хочешь этого, я не стану навязываться. Я принимаю твоё решение, — Дилан прошёл мимо меня, я опустила голову и выдохнула с облегчением. Он был прав. Но и не только в этом. После случившегося со мной я испугалась. По-настоящему. Мне стало страшно, что я не проснусь. Что на этом моя жизнь и прервётся. Я много чего боюсь. Что никого не полюблю, что родным я не нужна. И что может случится всё, что угодно. А я не смогу это изменить. Я ничего не могу. Только порчу всё на своем пути. После того, как меня отпустили из больницы, Дилан и Марк сказали, что у нас есть шанс дать городу новый шанс. Я поверила. Подумала, что время перемен. Время чего-то лучшего, хорошего. Того, чего так давно не хватало. Кратких моментов, которые перечеркнут плохие моменты, заменят плохие мысли хорошими. Возможно, я запуталась, что такое «хорошее», «счастливое». Я не отрицаю. Но сегодня я задумалась над тем, что будет, если правда не раскроется? Что если пострадает кто-то ещё? Вторник. 21:00       Что есть самое ужасное, когда кто-то злится на тебя? Ожидание. Ожидание того, как начнётся разговор, и ты уже знаешь, что он тебе не понравится. Ведь даже без этого ты винишь себя в том, что случилось. Может, просто ты такой человек. А может. Хотя я не знаю, что ещё может быть. Я не знаю. Но чувствую вину. Мне жаль, что такое произошло, но я не могу ничего исправить. И это чувство вины просто убивает тебя. Медленно сжигает изнутри. Я виновата. — Алек. Но брат лишь кидает на меня молчаливый взгляд, и я замолкаю. Он не может со мной сейчас говорить. А мне трудно смотреть ему в глаза. Что-то снова испортило наши отношения. Правильнее, моя ошибка испортила их. Поэтому я молчу и смотрю на школу, которую мы проезжаем. Сразу вспоминаю, как нам нравилось бегать от калитки забора. Суть была в том, что мы с Алеком стартовали вместе и по узкой дорожке должны были обежать всю школу до калитки. Наши отношения с братом были как американские горки. Было хорошее и не очень. Но когда родители начали ругаться ещё больше и решили разъехаться, Алек принял решение. Он остался со мной. Хотя был не обязан. Брат дал понять, что это решение было правильным для всех. Ему не хотелось, чтобы вся наша семья развалилась, пускай частично так и было. Ему тоже не нравилось, что творилось в доме и тогда, когда я и Джастин встречались. Часто это доводило до ссор, криков и молчаливых встреч за ужином. А за завтраком мы вели себя, как обычно, будто ничего не происходило. А я желала, чтобы мы могли преодолеть это. И сейчас хотела верить в то же самое. Поездка прошла в такой же тишине. Это было напряжённо для меня, но брат вёл себя спокойно и не принуждённо. Ничего не говоря, Алек припарковал машину рядом с домом и вышел, оставляя меня одну. Через минуту я услышала голоса на улице. Открывая дверь, я вылезла и заметила Дилана и Марка. Они оба стояли рядом. Алек сказал что-то ещё парням и ушел, оставив нас одних. — Алек не разговаривает со мной. — пожав плечами, подойду ближе, оглядывая обоих парней. — Вы тоже можете злиться на меня, я пойму. Мне нет оправданий. Но я не врала. Это ошибка. Я выпила слишком много таблеток. Опускаю голову, чувствуя на себе взгляд. Совсем неожиданно мою руку возьмут, и я подниму голову, чувствуя мурашки по коже. — Кэсси, всё хорошо. Мы тебе верим. Но мы хотели поговорить про другое, — Марк улыбнулся мне, но моя улыбка быстро спала на нет. — Нам нужно узнать правду, — уверенно начнет Дилан, вызывая у меня бурю в душе. — А моё мнение не считается? — спрашиваю, сверля Дилана взглядом. — Я не хочу узнавать правду. — Кэсси, — спокойный и твёрдый голос Марка вскружит мою голову. Поднимая глаза и смотря в его, синего цвета, я чувствую покой. — Для всех нас это будет трудно, но у Джастина была флешка, где было что-то важное. Он никому её не давал. И если это попадёт кому-то другому. Мы не знаем, что будет. Я замерла и посмотрела на дорогу, на листья деревьев, которые наклонялись в разные стороны из-за ветра. В последние дни Джастин был каким-то встревоженным. Его что-то тревожило, но он не говорил. — Кэсс, — Марк повторяет моё имя, пытаясь вынуть меня из омута воспоминаний. Я моргаю и снова смотрю на брюнета. — Хорошо, я согласна, — отвечаю, вызывая мягкую улыбку Роуэна и перевожу взгляд на Дилана. Он ничего не говорит, и уже это меня пугает. Ведь я снова подписала себя на что-то неизвестное для меня. Это может привести к чему угодно, может сделать хуже или наоборот. Чейндихолл всегда был слишком маленьким для больших секретов. Но люди хранили их глубоко в себе или под землёй. Многие боялись, что их раскроют. Другие не хотели что-то потерять. Я боялась, что сорвусь. И я сорвалась. Фелия была последней каплей. Но была во всём доля правды. Я не могла позволить оставить всё как есть. Даже, если Фелия будет меня шантажировать. Я не могла. Из-за Джастина. — Мы увидимся завтра? — Марк притягивает меня к себе, оставляя быстрый поцелуй на моих губах. В голове проносится миллион мыслей, но я улыбаюсь, растягивая губы и не сводя с Марка глаз. — Прямо с утра, — шепчу ему, подойдя ещё ближе. Марк обнимает одной рукой меня за талию, и я целую его. Все сомнения пропадают куда-то далеко. Роуэн приподнимает меня, вызывая смех. Отрываясь друг от друга, Марк оставляет меня одну. Я вспоминаю, как он пришел ко мне в палату. Мне не пришло ничего в голову. Я не знала, как ему сказать, что я не хотела. Выглядело всё наоборот. Но Марк молча подошел ко мне. Заправив прядь волос за ухо, он положил ладонь на мою щёку, провёл по ней пальцами. Его губы приблизились к моим, и я сама потянулась, поцеловав его в ответ. Это было неожиданно для меня. Даже очень. Но это были перемены, которые с пугающей скоростью открыли для меня двери. * * * Среда. 13:00 Новый день, старые переживания и надежда на улучшения. Кажется, этот день тянется целый год. И благодаря небольшому окну я могу выдохнуть. Стукнув подносом по столу, я села и смотрела в одну точку. На дворик школы. Рядом сидела Лили, она молчала. Пару часов назад она не могла перестать болтать, а теперь была молчалива. Девушка спокойно ела, я уже не видела яркой пряди в её темных волосах. Замечая мой взгляд на себе и то, как я «энергично» ела, Лили воткнув вилку в кусок огурца, перевела любопытный взгляд с темными искрами на меня. — Значит, ты и Марк? — спрашивает Лили. Она улыбается на мой молчаливый взгляд, обращенный на неё. — Он тебе нравится? — продолжает Росс расспрос. Я прикрываю глаза, опускаю вилку и приблизившись к Лили вздыхаю. — Я думаю, что да. Эти чувства что-то новое для меня. Ведь в моей памяти ещё живы воспоминания о Джастине, — последнюю фразу говорю шепотом. — Любые чувства оставляют после себя что-то нам. Это не проходит без последствий. С чувствами нельзя играть. Если они есть, ты это почувствуешь, — Лили улыбается мне. — Думаешь, так и будет? — спрошу, размышляя об этих новых переменах. — В том то и дело, что не знаю. А это ещё более интересно, — Лили засмеется от моего выражения лица. — Всё будет хорошо, Кэсс. Вы во всём разберётесь, — Росс кивает куда-то в сторону, и я оборачиваюсь. Марк и Дилан шли и болтали с Луи. Я встала нерешительно и решила уйти. Лили пожелала мне удачи, и я услышала её слова: — Если ты этого хочешь. Слова подруги заставили меня задуматься. Всё закрутилось так быстро, и я подумала, было ли это правильно. Я не хотела ранить Марка, если я ошибаюсь. И знала, что нужно было разобраться в этом. Ради себя и него.       После разговора с Лили я избегала Марка. День незаметно ускорился, и последний урок закончился. Это дало мне время подумать. Наверное, поэтому я решила прогуляться не спеша пешком до дома. Да и отношения с Алеком требовали больше времени. Как бы хорошо не было, обязательно что-то привносило свои искажения. Если бы я рисовала красками, то в слегка светлую воду попали бы чёрные пятна. Так было и у меня. Хорошее было разбавлено чем-то огорчительным или мелкими проблемами. Когда я перестала думать, то нашла место. Вокруг были деревья. Их листья шелестели, ветки наклонялись, макушка поддавалась ветру. При такой погоде было очень солнечно. Там были качели. Они были очень длинными, что казалось, что ты улетишь или достанешь до неба. Солнечные лучи падали на это место. Освещали траву, деревья. От этого места мурашки бегали по коже. И от него же становилось спокойно. Я подошла ближе и села на качели, медленно раскачиваясь. И это привило меня к тому, что я кое-что вспомнила. На качелях каталась маленькая девочка. Её волосы были завиты в локоны, они спадали рядом с лицом. Глаза были закрыты, но девочка улыбалась. Эта улыбка говорила о счастье. Рядом с ней была женщина, которая раскачивала качели. Я не видела её лица. Но смотрела как бы со стороны. Волосы женщины снизу были светлее, на ней было светло-бежевое платье, и я слышала её смех. Она попросила открыть девочку глаза, и та их открыла. Девочка смотрела на женщину, но из-за солнца плохо запомнила её лицо. Только глаза. Они были большие, и казались, а может и нет, зелёными. И потом её улыбка. Она была такой счастливой и радостной. Я сама улыбнулась и открывая глаз, почувствовала слёзы на глазах. Я сильно сжимала пальцами качели. Из-за слёз и этого странного воспоминания, я сразу встала и отошла от качелей. — Эй, ты в порядке? — позади меня оказался Дилан. Парень опустил рюкзак на траву, замечая моё расстроенное лицо. Я не думаю и обнимаю его, закрывая глаза. А Дилан повторяет вслух: — Всё хорошо, всё хорошо, всё хорошо. И я задумываюсь, а что значить «хорошо»? * * * Жизнь преподносила удары. Она никогда не была идеальной. Ну, чтобы всё шло, как у всех. Я это приняла, но временами это сбивало с ног. Делая плавные удары по сердцу, что было неприятно осознавать. Но так и было. Мне казалось, что уже ничего не изменить. А, может, и я не хотела. Под вечер, я просто забыла о «просьбе» Фелии. Это не честно. Я думала, что мне нужно было во всём разобраться. Фелия не имела права меня просить об этом. И мы собрались пойти туда снова. На место, где были гонки по ночам, где не чувствуешь себя безопасно, но забываешь обо всём, что позади. Может, мне было нужно это. Я убегала от всего. Не знаю, но среди этого шума и хауса мне не по себе. Но на несколько минут тревожные мысли куда-то уходят. Мы втроём решаем разделится, что вызывает во мне сомнения. Я терялась в толпе, а всем хотелось посмотреть на гонку. Эти крики и меня отвлекают от поиска, но мне нужно было проверить свою теорию. Но когда я увидела Фелию, быстро поспешила подальше от стороны леса и маленького дома, где и могла находиться флешка Джастина. Иногда мы с ним встречались там, когда он не хотел уходить с гонок, было грустно мне или возникали какие-то проблемы. Именно там эти проблемы оставались где-то в другом месте. И это не было такой уж хорошей идей. Я начала понимать, что Джастин и остальные тусуются где-то ещё. Но не представляла где, не считая того, что Джастин говорил, что это просто гонки. Внимательно всматриваясь через толпу, я вижу, как Фелия скрывается за камнем вблизи к дороге, где и происходила гонка. Я вздыхаю с облегчением. Пока не понимаю, что те, кто стоял на старте только что рванули вперёд на бешеной скорости. Многие побежали и продолжали кричать поддерживая тех, за кого болели. А я быстро рванула в сторону и спустилась по склону и побежала по маленькой тропинке. Одно я могла сказать с уверенностью. Об этом месте никто не знал. Тропинка шла вверх. Вокруг было тихо, не считая шума от гонки, отголоски криков людей, что собрались развлечься. Джастин говорил, что я могу спрятаться в этом убежище, если дома будет слишком плохо. Он оказался прав. Там было тихо. Спокойствие, которое меня окутывало очень, расслабляло. Время шло медленно, когда я бывала там. А сейчас это было интересно. Я вновь вернулась сюда, и это была ещё одна вещь, которая напоминала о Джастине. Вокруг было слишком много всего, что напоминало его. Но, подойдя ближе к домику, у меня появилось нехорошее предчувствие. Я потянулась к телефону, который лежал в кармане куртки. И увидела сообщения и пару пропущенных от Марка. Предчувствия чего-то плохого разошлось ещё больше. Я открыла сообщение и чуть не уронила телефон. «Я участвую в гонке. И, Кэсси, мне нужно, чтобы ты была рядом». Заправляя пряди волос за уши, я повернулась к домику спиной и начала звонить Марку. Никто не брал. Все мои старания были напрасными. Даже дозвонится до Дилана не получилось. А в голове вертелись мысли: «зачем это ему?» Прикрывая глаза, я делаю глубокий вздох. Смотрю на тёмно-коричневый домик и делаю короткие шаги, чтобы остановится около двери и заставить себя открыть её. Внутри оказывается темно. Домик маленький, и тут одна небольшая квадратная комната. В верхнем правом углу низкий подоконник, и на нём можно полежать, смотря в окно. Рядом стоит столик, где можно попить чай. Напротив, на другой стене слева, небольшое окно, что даёт внутрь свет. Ещё два окошка рядом с дверью, тёмно-красного цвета. Рядом с кроватью, которая находится слева весит ловец снов. Его подарила я Джастину. Иногда ему снились интересные сны, и мы лежа здесь рассказывали их друг другу. Мне сразу вспоминается, как, придя сюда, я открыла дверь. А внутри везде были звёзды из бумаги. Они висели на разной длине ниток белого цвета и украшали наш домик. В нижнем углу справа стоял комод, где иногда лежали вещи. Но сейчас, наверное, там пусто. Исследую весь дом, я накручивала себя из-за сообщения Марка. И боялась, что Дилан сделает только хуже. Гуляя среди этих ребят, которые легко узнали меня ещё в прошлый раз, я видела их взгляды. Даже услышала, что они думают, что мы что-то знаем о смерти Джастина. Подозрения. Люди подозревали меня, верили, что это случилось по нашей вине. И всё потому, что мы безответственные. Те времена, когда я справлялась с мнением других, с их словами брошенными мне в школе, взглядами, записками, испорченным пару шкафчиком, трудно забыть. И пережить это снова не хотелось бы никому. Я боялась, что они все окажутся правы. И я буду ненавидеть себя всю свою жизнь. Присев на подоконник, я вздохнула. Мой взгляд упал на половицы пола. Я искала везде. Кроме одного места. Присев на корточки, я упала на колени и подползла к половице. — Смотри! — Джастин потянул меня за руку. Я, улыбаясь, упала за ним на пол, и он засмеялся во всё горло. Поднимаясь, я присела поджав ноги и тоже растянула губы в улыбке. Это было смешно. А рядом с ним хорошо. — Вот сюда, — Монтроуз показал пальцем на половицу, которая шаталась. — И зачем мне сюда смотреть? — спрашиваю и смотрю на Джастина. А он уже смотрел на меня. На лице все ещё красовалась глупая улыбка, но лицо выражало что-то ещё. Он был близко ко мне, поэтому дыхание участилось. Я схватила его за рубашку и страстно поцеловала, забывая обо всём. Джастин наклонился надо мной, когда мы лежали на полу и поцеловал кончик моего носа, вызывая мой смешок. — Давай под той половицей будем оставлять друг другу записки. Слова Монтроуза удивили меня, что я прищурила глаза и подняла брови от удивления. — Ты это серьёзно, Джастин Монтроуз? — спрошу, вызывая у парня улыбку. — Да, тебе же нравится писать. И не спорь, Хэтуей. Это правда, я видел. Там можно оставлять не только это, но что-то близкое для тебя. Мы можем писать место и время встречи или, — Джастин замолчал, вызывая у меня волнение, которое вызывало бабочки в животе. Джас снял с себя цепочку, на ней было маленькое тонкое колечко. Среди разных небольших разноцветных камушков была буква «к», и я подняла глаза на Джастина. Его глаза горели каким-то светом, в них я могла увидеть его настоящего. Каким он был только со мной. — Чтобы не случилось, я хочу, чтобы это было у тебя. Даже если мы оба поедем в разные колледжи и не увидимся больше. Я хочу, чтобы это было у тебя, Кэсси Хэтуей, — я без слов отвечаю и, приподнимая голову, целую парня. Обвивая его шею руками, мои пальцы касаются его волос на голове. Мы оба отстраняемся, но наши лица ещё близки. Ни я, ни он ничего не говорим. Просто молча ощущаем присутствия друг друга. Мои пальцы водили по половице, и я просто смотрела на неё. Облизнув губы, я положила ладонь на половицу, и она дернулась. Всё такое же, каким я помнила. Поднимая половицу, я положила её рядом собой и опустила глаза на открывшееся мне место. Под половицей я увидела ту самую цепочку, флешку и поблёкший кусок записки. Ком во рту появился, когда я коснулась бумажки. Нахмурив брови, я развернула маленький квадратик и увидела: «Я знаю, что ты злишься на меня. Но мне нужно увидеть тебя. Буду ждать в твоём амбаре. Д». Непрошеная влага появилась на глазах. Закрывая их, я делаю глубокий выдох и сворачиваю бумажку обратно. Не решаясь на размышления, забираю цепочку и флешку, прикрывая это место половицей. Вставая, оглядываю наше убежище и заставляю себя улыбнутся. А выйдя из него, даю себе обещание больше сюда не приходить. От прошлого, которое повсюду тебя сопровождает лучше не станет. — А я думала, что мне показалось, — самодовольный голос Офелии раздается позади в этой приятной для меня тишине, — что ты там делала? Я качаю головой и всё ещё чувствую улыбку, но слабую и спокойную. — Это не твоё дело, Фелия, — я не собиралась идти на её поводу, поэтому просто пошла вперёд. — Почему ты так говоришь? — громко спрашивает девушка позади меня, делая ко мне шаг по дорожке. Я замолча, но остановилась. — Он мой брат, и для меня это тяжелее. Чем ты и все остальные думают. Мы были друзьями, помогали, понимали друг друга. И то, что ты нашла, не имеет значения по поводу того, что случилось в том здании, — не размышляя ни секунды, Фелия делает ещё пару шагов. Девушка эмоциональна. Я повернусь, сжимая в руке флешку. — И если ты отдашь мне эту вещь, я разрешу тебе и твоим друзьям разобраться в том, что случилось. Замерев на месте, не свожу глаз с Офелии, а её губы дрожат. — Почему? — интересуюсь, делая шаг к брюнетке. Она опускает голову, а когда поднимает, я вижу дорожки слёз на щеках. — Потому что я хочу верить. Что это случилось не из-за тебя, не из-за вас всех. Потому что мне хочется, чтобы ты увидела во мне что-то хорошее. Несмотря на то, что мы больше не дружим. Это мы, ты и я, Кэсси. Нам обоим дорог Джастин. Мы обе хотим избавиться от неизвестности, ради него и всех, кому он не безразличен. — А этот город не самое лучшее место для всех нас, пускай это наш дом, — Фелия пытается улыбнуться. — Так это сделка? — спрошу, а Фелия все ещё будет улыбаться алыми губами. — Называй как хочешь, но для меня это соглашение. Тебе и так было нелегко в последнее время, — Монтроуз подошла и протянула руку, не сводя с меня глаз. В них я увидела её хитрость и сожаление. — Хорошо, — как-то неуверенно говорю я, и это нравится Фелии. Я раскрываю ладонь и кладу на её руку в перчатках маленькую чёрную флешку. — Это всё? — Фелия грациозно подняла накрашенные ресницы и сверлила меня своими глазами. — Да, — киваю, давя улыбку, — остальное дорого только мне, как память. Мы с Офелией ничего больше не говорим. Девушка только улыбается более искренне, кивая головой и пройдя мимо меня, пойдёт обратной дорогой. Я осталась одна и снова смотрела на этот маленький дом. Он наполнил мне о моей вине. О том, что я сделала случайно и тем самым напугала людей, которые были мне дороги. И я потянулась к телефону, проверяя, не перезвонили ли мне эти два идиота. Но звонков не было. Даже от Алека.       Громкие крики возвращают меня в реальность, когда я оказываюсь почти наверху рядом с дорогой. А выйдя на неё совсем, я перестаю летать где-то в своих мыслях и смотреть на телефон. Мой взгляд падает вперёд, где я вижу одну картину. Люди начали уезжать отсюда или даже убегать, а на асфальте я увидела человека. Он лежал и не двигался, рядом с ним кто-то сидел. Моё сердце начало сильнее биться, когда я побежала к этим людям. Не веря своим глазам, я увидела знакомую одежду. Рядом сидела девушка, которую я помнила. Её звали Лорел, но иногда все звали просто Ло. — Марк, — шепчу, падая на колени. Моя рука берёт его руку, но ничего не происходит. — Он упал, когда его толкнули на мотоцикле, — я слышала взволнованный голос Лорел, но молчала. Мысли путались. Казалось, вот-вот в глазах помутнеет, но я медленно встала и продолжала стоять без эмоций на лице. — Я вызвал скорую… Слова обрываются, когда Дилан натыкается на меня. Мои карие глаза смотрели на парня всё с тем же отстранённым выражением. Я не верила, что такое случилось. Не верила, что Дилан подбил Марка на это. Мы все молчали. А где-то уже близко были слышны звуки сирены скорой помощи. * * * Когда Марк проснулся, я и Дилан стояли молча в коридоре, а в палату забежала мать парня. Она выглядела такой обеспокоенной, что я не решилась зайти к Роуэну. Марк лишь поджал губы в улыбке, замечая меня рядом с дверью. Эта картина вызвала во мне бурю эмоций. Мы с Диланом оба смотрели, как мама Марка что-то говорила, поправляла одеяло, обнимала его, ругала, брала за руку. Там кипела уйма эмоций. А мне было стыдно перед Марком, я злилась на Дилана, и мне было неловко перед мамой Марка. Всё это так смешалось, и я почему-то улыбнулась. — Ты боишься потерять кого-то снова, впуская в свою жизнь, — неожиданно сказал О`Брайен. Я посмотрела на него. — О чём это ты? — спрошу, и Дилан посмотрит на меня в ответ. В его взгляде был какой-то вызов. — Готова ли ты к этому? — О`Брайен бросил взгляд на Марка. Парень улыбался, но выглядел уставшим. — Может, твои чувства к нему совершенно не такие, как к Джастину. После этого Дилан оставляет меня одну. Немного ошарашенную и задумывавшуюся. Было темно, но Фелия гордо вышла из леса и подошла к большому камню, где они договорились встретиться. Из другой стороны тёмной чащи вышел парень. Он был выше Фелии, и это вызвало у неё игривую улыбку, как и настроение. Она закрыла где-то глубоко свой разговор с Кэсси и снова была в игре. Как хитрая и хищная кошка. — Ты забрала? — спросил парень без эмоций. Он просто сверлил её взглядом синего цвета. Глаза были как глубокое море. Такие яркие, с огнем внутри. — Конечно, — Монтроуз протянула черную флешку парню. Блондин только тогда улыбнулся. — Отлично, — кратко сказал Луи, и он сделал то, что Фелия не ожидала точно. Рядом с ними стоял бачок для мусора. Кингстон бросил флешку туда и достал спички, какую-то жидкость. Полив этой жидкостью всё, что там было до какой-то бумаги, Луи зажёг спичку и поднёс к мусору, который вспыхнул так ярко. А Луи и Фелия смотрели на языки пламя зачарованным взглядом.