Выше до звезд

      Серо-фиолетовые тучи закрывали небо. Сидя в тишине можно было услышать капли, падающие по окну. Утро пятницы веяло чем-то нагнетающим, но я пыталась не думать об этом. Мне хотелось, чтобы это не было правдой. И я убеждала себя в этом, игнорируя все остальные знаки. Даже несмотря на то, что человек, ради которого я это делала, ещё не говорил со мной. Да и было ли правильно врать самой себе? Но кому хочется верить, что кто-то может оказаться прав насчёт тебя? Мне не хотелось. В это утро было и так достаточно грустно, но мысли, представления вскружили мою голову. А на кухни все попытки думать позитивно сошли на нет. Алека уже не было дома, что пришлось узнать из записки. Расстроило ли это меня? Немного. Но он имел право злиться. Каждый человек имеет право на это. А молчание со стороны Марка меня даже ранило. Мы не успели поговорить. И единственным вариантом было спросить всё у Дилана, но говорить с ним после предположений я не могла. Ведь всё это ведёт к тому, для чего мы пошли в то место. Также мой ответ на вопрос может очень сильно разозлить О`Брайена. Хотя точно разозлит. Опуская чашку на столик, вздыхаю. Внутри было какое-то одиночество. Оно будто бы сидело там, и я ещё больше погружалась в него. Такое вообще могло быть? В такие моменты хочется себя задушить или просто пытаться их пережить. Но они имели сущность возвращаться. И ничего не оставалось, как принять это. Как можно избавиться от холодных оков одиночества, которое делает так, что всё тебя раздражает и только ещё больше ранит. Просто вроде бы люди и есть в твоей жизни, но даже когда они рядом, это не помогает. Этого наоборот мало. Хочется почувствовать что-то большее. Может со мной что-то не так? Или одиночество полностью меня окутало, и мне не удастся почувствовать что-то сильное. И эти же чувства не спасут меня от всей этой грусти и апатии. Мне надоело это. Надоело быть собой, тем, кто всегда один. Спокойным шагом выхожу из дома и поворачиваю налево. В этот тоскливый день ещё больше задумываюсь о родителях, о тёте Норе. Мне странно, неприятно и одновременно хорошо, когда я не слышу их ссор. Бывает, временами я просто включаю музыку громче в наушниках и удаляюсь в какой-то свой мир. Там всё не так, как здесь. Дилан раньше называл меня чудачкой всего лишь из-за моих мыслей. А всё всего лишь из-за того, что я верю в судьбу. У каждого человека своя судьба, которая приведет вас к кому-то особенному. Временами, я всё ещё верю в это. А иногда, спускаясь на крыльцо, просто смотрю на небо и думаю: «Что же будет дальше, и что мне с этим делать?» Мне страшно, но многие скажут, что это нормально. Знаю, но боюсь что-то испортить. И, наверное, сейчас мне не хочется спешить. Не хочется рыться в мыслях и принимать слова Дилана за факт. Он может оказаться прав, и время это покажет. А пока, вдыхая влажный воздух, иду по жилой улице в сторону школы и размышляю обо всём, что творится в моей голове. Оказываясь вблизи школы, вынимаю телефон из-за звонка и качаю головой. — Привет, Дилан, — отвечаю спокойно, а внутри будто вдохнули свежего воздуха после летнего дождя. Это странное чувство, будто у меня есть силы, накатывает на меня, и на мгновение всё ранее исчезает. — Хэтуей, почему идёшь одна в школу? Из-за вопроса начинаю крутить головой и замечаю парня на другой стороне улице. — Решила прогуляться, — говоря, это улыбаюсь и подхожу к дороге, чтобы её перейти. Но мимо проезжает автобус и прислонив телефон к уху, я никого не вижу по ту сторону, когда автобус проехал мимо. — Дилан? — повышаю голос с легким переживанием, но затем слышу гудки. Опуская телефон, смотрю на его экран с недоумением. Молчу несколько минут, сглотнув из-за комка, который образовался в горле. Теряюсь среди толпы, когда людей рядом оказывается много. Все спешат в школу, а я смотрю по сторонам и часто моргаю. В голове одна мысль: «Что случилось?». Люди толкают меня, и поэтому вырываюсь вперёд и лучше оглядываюсь. — Испугалась? — слышу знакомый и радостный голос позади себя. Подпрыгиваю из-за неожиданности и смотрю на парня перед собой, как на чужого. — Сумасшедший, — сказала без каких-то особых эмоций, оставляя Дилана одного. Он не имел право так поступать. — Я же пошутил, Кэсси, — закричал О Брайен, заставив меня обернуться около ворот. Посмотрев по сторонам, я пойду к нему. Внутри снова это чувство, что мне всё подвластно, если только захочу сделать. Медленно брожу глазами по лицу парня с россыпью родинок на лице и не улыбаюсь. Мне не хочется улыбаться. Хочу быть под стать погоде, такой же мрачной и безнадёжной. — Это не смешно, — продолжаю говорить без эмоций. — Да, ну? Значит не испугалась? — О`Брайен поднял глаза и посмотрел в мои. Мне вдруг показалось, что он может прочитать мои мысли или узнать, о чём я думаю. Наверное, поэтому отвожу глаза, заставляя Дилана гадать. — Я же прав? — спрашивает Дилан, наклоняясь к моему уху. Отважусь посмотреть ему карие глаза каким-то вызовом. — Прав по поводу? — не понимаю, что он имеет виду, и спрашиваю. — Марк для тебя просто друг, — неожиданно громко говорит Дилан. Я, замирая, понимаю, что выдаю себя хоть какими-то эмоциями. — Конечно же это не так, — сложив руки, отвечаю. — Что не так? — удивляется Лили, подойдя к нам с Диланом. Мы оба посмотрели на девушку, которая нам улыбнулась. — Ничего, — собираясь с мыслями, я возьму Лили за руку, встречая удивлённый и разочарованный взгляд О`Брайена. — Пора в школу, — Лили поднимает брови, всё ещё улыбаясь. А я знаю, что Дилан идет позади нас. Чувствую это напряжение позади себя, и это отвлекает меня. Странно, но мне хочется обернуться и посмотреть на него, не вызывая каких-то подозрений. Мне хотелось изменений в жизни. Но я страшилась их. Потому в чём-то, что тебе знакомо, уже привычно и спокойно. А от других людей можно ожидать всего, что угодно. Моё молчание длится до того момента, пока мы подходим к шкафчикам, и всё потому что Лили задаёт вопрос: — А Марк тебе правда нравится как друг? Перестаю пытаться открыть шкафчик и начинаю пялиться на Лили. Девушка наклоняет голову и улыбается, как бы невзначай. А мне хочется ударить себя по лицу и закричать во всё горло, ударив Дилана О`Брайена посильнее. — Кэсси, ты меня слушаешь? — Лили положила свои руки мне на плечи. — Боже, я не знаю. Кажется, что нет, — начинаю тараторить, закрыв глаза и устало вздохнув. — А ты говорила с Марком? — интересуется Росс, вставая напротив меня. Качаю головой, из-за чего Лили вздыхает. — Кэсси! — Лили повышает голос. — Ну, а что? Дилан не может оказаться прав, понимаешь, — перестав мучиться со шкафчиком, беру необходимое и поворачиваюсь к Лили лицом. — Тебе страшно, и я это понимаю. Но, Кэсси, не обманывай ни себя, ни кого-то ещё, — Лили останавливает меня около класса. — Обещай, что разберешься с этим? — просит Лили, заставляя меня задуматься. Нужна ли мне вся эта неясность? Конечно, нет. Но сейчас всё именно так и есть. Мне не ясно, к чему всё приведёт. Поэтому обещаю Лили разобраться со своими чувствами. И благодаря моему обещанию моя подруга обнимает меня. А я замечаю Дилана, который обернулся, почувствовав, что я смотрела в его сторону. Отвожу взгляд, чувствуя себя глупо. Он не может быть прав. Но тогда почему я чувствую это внутри? * * * Третьим уроком оказывается урок у мисс Клэйн. Это бы обрадовало меня, если бы я чувствовала эту радость. Но увы. Иногда всё вокруг перестает меня волновать, и это очень раздражает. И сейчас один такой из дней. Мои плечи напряжены, мне хочется сутулиться, но сижу прямо. Мисс Клэйн улыбается, проходит мимо парт, что-то объясняя по поводу прошлого сочинения. А я не слушаю. За окном всё ещё пасмурно, и эта погода даже сейчас по душе. Но хотелось бы увидеть лучи солнца. Весна уже кажется не удавшейся. Уже почти конец марта. Моё уныние кажется только в расцвете сил. Почему я такая? Когда я стала такой? — А сегодня с вами мы поговорим о любви. В целом, любовь может быть разной, и именно это мы будем обсуждать. От услышанных последних слов мисс Клэйн, я опускаю голову на стол и ругаюсь про себя. После того, как я выпила много таблеток, мой сон не улучшился. Мне снились многие вещи, которые вроде бы как были знакомы. Но я видела всё со стороны. Это казалось мне странным. Мисс Клэйн говорит с мягкой улыбкой и продолжает отдавать листы с сочинением. Лили сидит сбоку от меня, и когда мне хочется посмотреть в окно, девушка подмигивает показывая лист с хорошей оценкой. Мои уголки губ поднимаются, и только на это меня и хватает.       Странно, но, сидя в классе, мне становится всё равно на всё. Абсолютно на всё. Пока дверь класса не открывается и все с нетерпением хотят увидеть, как мисс Клэйн разозлится на опоздавшего. И этим опоздавшим оказывается Дилан. На глазу красуется свежий синяк, на щеке ссадина, а костяшки пальцев красные с кровью и немного стёрты. Моргаю, моя ручка падает на парту, но никто этого не замечает. В классе шум. Дилан поправляет лямку рюкзака на чёрной куртке. Он пристально смотрит на меня несколько минут и затем улыбается краешком губ. Эта улыбка какая-то хитрая и подозрительная. Не нравится мне это. Поворачиваюсь к Лили. Девушка наклоняется спрашивая: — Что это с ним? Я пожимаю плечами, как бы говоря «не знаю», и мы с Лили снова переглядываемся. Наверное, глупо верить, что люди меняются. Но это случается, пускай изменится полностью не получается совсем. Мисс Клэйн просит Дилана покинуть кабинет и зайти к ней после звонка. О`Брайен бросает на меня взгляд, но я опускаю голову, что-то чирикая в тетрадке. И думаю лишь о том, зачем он так поступает? Зачем напоминает о том, что не важно и забыто? Сердце начинает быстрее биться, пальцы стучат по парте, а глаза смотрели на часы, которые весели над доской. Я была готова сорваться из класса, стоит только ему позвонить и избежать очередного разговора. Но по правде этого разговора не избежать. Звон звонка, который заполняет все пустые коридоры и наполненные классы учеников, теперь освобождает их от очередного урока. Прижав к груди тетрадь, убираю ручку и учебник в сумку, а потом выхожу из класса, натыкаясь на Дилана. Он будет стоять напротив прижавшись к шкафчикам. Вид у него был очень помятый, а о настроении мне даже говорить не хочется. Боюсь, что сейчас наша дружба просто разорвется пополам, как какой-нибудь старый шарф. Делаю глубокий вздох и устремляюсь к нему. — Дилан, что с тобой случилось? — спрашиваю прямо, потому что надоело ходить вокруг. — Иди куда тебе надо, — резко отвечает О`Брайен. И это немного задевает меня. — Что произошло? — упорно пытаюсь узнать, схватив его за руку. Дилан пристально смотрит на меня без эмоций. Это немного пугает. Не даю ему это понять, а он выдергивает свою руку. Я дёргаюсь назад. — Уйди, — опять резко, и я отхожу, провожая его ошарашенным взглядом. Его поведения напоминает мне о том, каким он был раньше и о том, что случилось, пока Дилан не уехал отсюда. Серые тучи раскрывают бледное небо. Я смотрю на него, не моргая, закрываю глаза, подставляя лицо под ветер. Он раздувает волосы, и пряди закрывают мне лицо. Спокойствие. Убирая пряди за уши, поднимаю фотоаппарат и делаю фотографию неба с природой. Ветви деревьев тянутся верх. Здесь пахнет по-особенному для меня. Моё личное умиротворение. Надавливаю на кнопку и фотографирую. Смотрю внимательно, и это вызывает какой-то неподдельный восторг. Это действительно привносит мне удовольствие. Расслабляюсь и чувствую себя лучше. Глубоко в себе надеюсь, что моё «плохое настроение» продержится не долго. И это состояние сойдёт на нет. Убираю фотоаппарат в сумку и снова смотрю на больницу, куда я и шла. Двери открываются, впуская меня внутрь. Здесь не очень шумно и, стараясь не привлекать внимание, иду по коридору к палате Марка. Мне хочется его увидеть и снова улыбнутся, чувствовать себя ещё лучше. И сказать «прости». И вот я около его двери, вижу через окошко, как Марк что-то печатает за ноутбуком, и это вызывает улыбку. Мне нравилось просто смотреть на него и видеть, как он, задумываясь, хмурится. С ним я чувствовала себя ближе к той версии себя, какой была раньше. Открываю дверь в палату и просовываю голову: — Сюрприз, — стараюсь улыбаться, и это отвлекает Марка от экрана ноутбука. Я улыбаюсь шире и прохожу внутрь палаты. — Кэсси, я не ожидал тебя так рано увидеть, — Роуэн прикрывает ноутбук, откладывая его. Наклонив голову, поджимаю губы и пожимаю плечами. — Но вот она я. Решила зайти после школы. Мы так и не поговорили вчера, — осторожно сажусь рядом и замечаю, что Марк слушает меня. — Всё хорошо? Парень не улыбается мне и выглядит очень задумчивым. — Да, конечно, — Марк кивает и снова моя улыбка. — Точно, может голова болит? — спрашиваю, коснувшись его руки. Но Марк её убирает. — Точно, Кэсси! — резко отвечает, опуская глаза вниз. Он лежит, а я сижу рядом, и эта маленькая палата погружается в тишину. В нашу тишину, за которой скрывается что-то серьёзное. Меня это беспокоит. — Что случилось? — встаю, поворачиваясь к нему спиной. — Дилан? Марк не помогает в моих догадках, и это мне не нравится. Поворачиваюсь, смотря на его задумчивое лицо. Взгляд с не доверием. Он облизывает губы языком. А мне хочется проникнуть в его голову и понять, о чём же он думает. — Я знаю, что случилось летом, после того, как Дилан уехал, — огорошивает Марк. Мнусь на месте, потираю запястье на руках, улыбка медленно сползает с лица, оголяя моё настоящие настроение. Безэмоциональное настроение. Потухший взгляд с какой-то грустью, вопросом в глазах. Губы без улыбки, с них так и хотят сорваться слова. Но молча прячу лицо от человека, который вроде дорог мне. Вроде. То есть это ничего не значило? Я веду молчаливый диалог с собой в своей голове. — Это не важно, Марк, — эмоционально скажу ему. Роуэн лишь грустно улыбнулся и прикрыл глаза. — Почему ты не хочешь это принять? — спрашивает Марк. — Потому что нечего принимать. Это всего лишь случайность. А Дилану всё равно. Сделаю шаг и снова заставляю себя улыбнутся, но искренне. Марк ничего не отвечает, и я молча отхожу к двери. — Надеюсь, что скоро тебе станет лучше, — кидаю на него последний взгляд и выхожу, натыкаясь на Лили. Девушка молчаливо обнимает меня. Закрывая глаза, снова переношусь в прошлый день и мурашки покрывают мою кожу. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал о том, что случилось. Я сама хотела забыть, потому что тогда мне было плохо, и я поддалась своему сердцу, а не здравому смыслу. Внутри я ненавидела себя. Теплый воздух окружил всё вокруг. Деревья стояли замертво. Но ветер подхватывал распущенные волосы и это приносило приятное щекотание. Блеск от воды манил, и в нём отражалось солнце и наши отражения. На воде они казались забавными. Я улыбнулась от кривляний Дилана. Моя рука была в его руке, и я чувствовала спокойствие. А стоило мне отпустить его руку, казалось, меня пробивал мелкий разряд. Открывая глаза, вырываю себя из воспоминаний, и мы с Лили уходим из больницы.       В голове парня, что печатал по клавишам ноутбука, была полная неразбериха в голове. Глаза бегали по каждым словам, предложениям, что появлялись на экране и душили его. «Этот город настоящий яд, который меняет людей. Такое чувство, что все врут и обманывают. Будто бы это заложено в генах тех, кто рождается в Чейндинхолле. Даже самые лучше меняются. Та девочка, что с улыбкой каталась на качелях и смеялась, закрывая глаза. Она не видела тьмы этого города, лишь хорошую сторону. Ну а теперь она грустная и потерянная. Как и все. Такова жизнь. Не все могут быть ею довольны, радоваться каждому дню и видеть во всём хорошее. Рано или поздно это теряется в людях. Они гаснут и сами этого не замечают. И это катастрофа этого мира. Мы сами губим друг друга. Думаем, что всё знаем, но это не так. Нельзя знать всё. Я это понял. И теперь, молча наблюдая, лишь иногда иду наперекор себе. И если мне хочет узнать правду, придется чем-то жертвовать. Тем более, когда очень много подозреваемых.» Брюнет опускает свои записи, и на его экране рабочего стола красуется цепочка фотографии всех, кого он подозревает в смерти Джастина Монтроуза. * * * Стоять напротив двери комнаты, где тебя неизвестно что ждёт. Особенно, когда ты начинаешь сомневаться в себе полностью. И думаешь о том, что будет правильно рассказать всю правду о том, что случилось вчера. Дилан и Марк так и не спросили, нашла ли я что-нибудь, а я решила не спешить. Ведь мою находку я отдала Фелии. Но была и радостная новость, у нас есть возможность во всём разобраться. Я была полна решимости пойти на место пожара и попытаться что-то вспомнить. Но стоять здесь и смотреть на дверь комнаты Дилана и думать, как мне преподнести эту новость, новый опыт. Мы отсутствовали в жизни друг друга год, и я снова пыталась впустить его в свою жизни. Дверь открывается и Дилан с удивлением смотрит на меня. — Привет. Твоя мама впустила меня, — поясняю, решаясь начать первая. О`Брайен пропускает меня, но продолжает молчать. — Я хотела поговорить и сказать, что хочу пойти на склад. Может, воспоминания какие-то появятся, — продолжаю свой монолог, обводя комнату взглядом. — Хочешь со мной? Я обернулась к Дилану лицом. Он стоял рядом со столом, а я почти рядом с ним. — Это опасно, Кэсси, — наконец начал говорить Дилан. Его слова вызывают смешок. О`Брайен смотрит на меня с удивлением. — Ты думаешь, это смешно? — парень показывает на своё лицо. — Я вмешался, и вот, что вышло. А ты вообще не думаешь о том, что может случится. Ведь никому нельзя доверять, Кэсси. Опять отступаю назад из-за почти кричащего парня. — Ссадины на твоём лице... из-за меня? — не решительно поднимаю глаза, посмотрев на него. — Я не мог сдержаться, потому что мы друзья. Но ты скрываешь важную вещь от меня, — во взгляде читается обида. Нахмурив брови смотрю на парня не понимая о чём он говорит. — Какую вещь? — спрашиваю, а Дилан улыбаясь отходит от меня. Через несколько минут на краю стола, оказывается, чёрная флешка. — Фелия отдала мне, а когда поняла, что я не в курсе, всё мне рассказала, — хмуро отвечает О`Брайен. — Она обещала, что если я отдам флешку. Мы сможем дальше капать, — пытаюсь оправдаться, но вижу, что Дилану этого мало. Он больше ничего не говорит и садится обратно на стул, игнорируя меня. Не верю своим глазам и даже не знаю, что ему сказать. — Мне жаль, — бросаю, открывая дверь и оставляя её открытой. Я бегом спускаюсь по лестнице, говорю спасибо миссис О`Брайен и ухожу. Но, оказавшись на улице, я чувствую, что дрожу.       Дорога домой занимает минут двадцать. Просто бреду вперёд и думаю. Весь сегодняшний день один сплошной кошмар. Я понимаю, что хотела бы помириться с Алеком. Мне не хватает привычной обыденности и нашего с ним общения. Сейчас всё кажется немного неправильным. Моя жизнь изменилась. Привычный ритм ушёл на задний план. Но я пытаюсь снова улыбнутся, когда дверь наконец открывается. Пройдя на кухню, я замечаю Алека. Он стоит ко мне спиной. Улыбнусь, потому что приятно, когда кто-то есть дома. От этого теплее на душе. — Привет, — подойду ближе, поставив сумку на пол. Алек на удивление улыбается мне в ответ со словами: — Привет. Я стояла рядом и чувствовала его отсутствие. — Ты в порядке? — спрошу, надеясь, что получится с ним нормально поговорить. — Я хочу тебе кое-что сказать. Знаешь, я размышлял об этом целый день. И, кажется, наконец решился, — слушаю молча, и смотрю на брата. Он выглядит при этих словах счастливым. — Кэсси, я хочу согласиться на предложение родителей, — уверенно и чётко сказал Алек. Эти слова меня обескуражили. Но я делаю удивлённое и радостное выражения лица. — Не могу поверить. Алек, это прекрасно, — улыбаюсь шире обычного, положив руки на плечи высокого брата. Я запрыгала на месте, вызывая смех и улыбку брата. Мне не хочется его больше расстраивать. И поэтому я притворяюсь, чтобы увидеть и понять, что он действительно рад. А если родители хотят что-то учудить, Алек это поймёт. А я, ну я просто буду поддерживать его. Всегда мне казалось, что родители любят его больше, чем меня. Будто бы Кэсси пустое место или красивое дополнение. И потом она будет ещё одним хорошим проектом родителей. Их достижением. Но я не проект. Мне нужно, чтобы меня замечали, видели, поддерживали. А складывается всё совершенно не так. Наверное, это событие дня ещё больше заставляет меня пойти на этот риск. И я просто ухожу из дома, осторожно прикрывая за собой дверь. Под вечер дождик закончился, и было не так мрачно, пока я не подошла ближе к складу. Оглядевшись, я поняла, что место никто не охраняет. Да и людей рядом не видно. Борюсь с беспокойством и просто иду ближе. Мне это очень сильно необходимо. Алек, как и остальные, не поняли бы этого. Краем глаза наблюдаю за телефоном и вижу сообщение от Лили. «Если Дилан придёт, поговори с ним.» Настраиваю себя на серьезный разговор и поднимаю голову выше. Вижу звёзды, которые появляются под дымчато-бурыми облаками. Немного волнуюсь, когда оказываюсь очень близко к зданию. Подойдя к двери, толкаю её и вижу обгоревшее место. На крыше даже небольшая дыра. Я понимаю, что сейчас мне легче быть здесь, чем раньше. Это странно. Всё так знакомо, и я чувствую себя так, будто целого года и не прошло. А пожар случился вчера. Тихо шепчу себе под нос слова: Выше до звёзд хочу оказаться. Выше до звёзд в любви тебе признаться. Выше до звёзд я увижу тебя. И тогда я буду ближе, чем всегда. А потом всё изменится, как наяву. Но все мы знаем, что во сне, Мечты окрыляют. Толкаю какую-то сгоревшую железку, и она переворачивается. Я вижу надпись «продаётся», дверь позади меня заскрипела, а листья, что лежали на асфальте, полетели в другую сторону. Прикрываю глаза, повторяю про себя, «что ничего страшного не произойдёт». Это меня успокаивает. Совсем немного. А вот, когда увижу, какое-то движение и эхо шагов, сразу встану рядом с дверью, беря балку, которая лежала рядом. Несмотря на мой страх, скрип двери повторяется, и я замахиваюсь, закрывая глаза. — Неприятное приветствие от тебя, Хэтуей, — спокойно отвечает знакомый голос с сарказмом. Открываю один глаз, затем другой, а Дилан не возмутило берёт балку и бросает её куда подальше. — Ты меня напугал, — отвечаю уверенно. О`Брайен стоит ко мне боком и оглядывает помещение. — Я заметил, — говорит со смехом, оглядывая меня с ног до головы. Качаю головой, нахмурившись. — Но я рада, что ты пришел, — останавливаю парня, положив руку на его руку. Мы замолчим, решаясь оглядеться получше. Дилан пошёл в другой конец здания, а я бродила в середине. Склад был большим, двухэтажным зданием. Внутри всё убрали, и он стоит здесь, как большая коробка. — Всё хорошо? — неожиданно спросил О`Брайен, оказываясь позади меня. — Не совсем, — вздыхаю, опускаясь на пыльный, грязный бетон. Дилан делает также, как и я. Теперь смотря на склад, он кажется более знакомым, если представить, как тут всё было раньше. Это вызывает приятные и не очень воспоминания. Кажется, вдвоём мы не можем даже поговорить, или это изменилось после того лета год назад. — Марк знает о том, что случилось, — выпиливаю, не выдерживая напряжения. — О чём именно Марк знает? — уточняет Дилан, а я поворачиваю лицо и исследую его лицо. Синяка под глазом не видно. Но ссадина на щеке была. Я осторожно касаюсь её, сама не зная зачем. Моя рука замирает, когда я уже коснулась ссадины. Лицо Дилана замерло, а его взгляд опустился к моим губам. — О лете год тому назад, — спокойно отвечаю, опуская руку и отворачиваясь. Мы запутались или, вернее, я не знаю, что творю. Эти чувства не могут быть реальными. Ведь Кэсси Хэтуей не может нравится такому парню, как Дилан О`Брайен. Краем глаза наблюдаю, как он меняется в лице. Дилан удивлён. А я смущена. Очень близко и опасно. — И, если тебе интересно, Алек согласился помогать родителям как архитектор. А я решила поддержать его, — продолжаю рассуждать в слух. — Но тебя тревожит не только это, — подтверждает Дилан, и я снова смотрю на него во все глаза. Стоит посмотреть на него, и время замедляется или его глаза очаровывают меня. — Мне снятся сны. Там я маленькая девочка. Я знаю, что она это я. Но вижу всё со стороны. А ещё там женщина, она кажется такой знакомой, её глаза. Ох, Дилан, они такие красивые и улыбка. Эта улыбка человека, который любит жизнь. Но я не такая. Больше не такая. — Может, когда-нибудь ты снова почувствуешь радость к жизни, — просто отвечает Дилан. Я заглядываю ему глаза. Кажется он говорит искреннее. — Дилан, я хочу знать, кто эта женщина, — прошу его, а он просто улыбнулся мне. Шум отвлекает нас от нашей беседы. Но это не просто шум. Это шум мотоциклов, которые приближались сюда.