**********
Под вечер выходного дня жизнь в гостиных факультетов кипела, словно многокомпонентное зелье. Студенты возвращались с Хогсмида с запасами вкусной еды, литрами сливочного пива и приколами с магазинчика Зонко. Некоторым старшекурсникам удавалось даже закупаться огневиски. Я никогда не приходила к гриффиндорцам в этот день, давая им возможность оттянуться по полной. Но сегодня меня буквально тянуло туда, а огневиски даже придавал уверенности. “Тебе тоже нужно позволить себе выдохнуть, Эмили”. Увиденная картина, конечно, слегка повергла меня в шок. На одном из диванов перед камином с блаженным и довольным видом вальяжно расположился Аластор Грюм: он курил папиросу и совершенно точно думал о вечном. В углу с бутылкой вина и одной из сестричек Прюэтт был Карл Саламандер: кажется, ему не особо нравилась эта компания, но убежать дальше этого угла у него, скорее всего, не получилось. То, что Карл был не очень социально-активным существом, я заметила давно, хотя его сокурсники всячески пытались насильно составить ему компанию. В кресле рядом с Аластором, так же затягиваясь сигаретой, сидел Оскар. Августа у него на коленях что-то ему рассказывала на ухо и смеялась. Идиллия, блин. — Мерлин, как живется-то хорошо! — Умиротворенно протянул Карл, делая глоток из бутылки. От него такое услышать было совершенно вновинку. Точно пьян. — Что здесь происходит, птенчики?! Никто из присутствующих не пошевелился и не отреагировал. Ухмылка Аластора стала непозволительно издевательской. — Курить в гостиной - вы с ума посходили?! Ос.., - Я осеклась на полуслове, - Мистер Лонгботтом, Вы курите?! — Оно того стоит. — Аластор и Карл переглянулись и улыбнулись друг другу. Я уже начала прикидывать, что курили они далеко не табак. — Мисс Флинт, Вам кажется. — С невозмутимым видом Оскар сделал еще одну затяжку. Августа снова шепнула ему что-то на ухо, улыбнулась и устремилась в свою спальню. — А у вас тут вкусно пахнет! — В гостиной появилась еще одна из сестер Прюэтт, никогда не могла запомнить их имен. Она нахально забрала сигарету у Аластора и затянулась, вдыхая клубы дыма. — А день налаживается! — Минус 20 баллов с Гриффиндора! И вы все здесь получаете отработки - по 2 часа после занятий! — Все это походило на настоящий кошмар. Вероятно, я спала после трех стаканов огневиски — это было логично. Куда логичнее, чем все происходящее здесь и сейчас. Аластор на своем месте нахмурился, о чем-то усиленно размышляя. Спустя несколько секунд он протянул мне свой портсигар и вопросительно приподнял бровь. — Мы никому не скажем, мисс Эмили. Никто из нас. Выдохните. Мерлин. Почему этот жест заставил меня чуть ли не разреветься прям там? Это было приятно и так по-дружески. Я глубоко вздохнула, оглянулась по сторонам и взяла папироску. Я была уверена, что они действительно оставят все это в секрете, только между нами. — Ладно. Вы не видели, что я здесь делала. А я не видела, сколько всевозможных правил вы сегодня нарушили. Идет? — Я вообще ничего не видел, мисс Эмили. Аластор кивнул и подал мне маленькую зажигалку, подвигаясь на диванчике и освобождая немного места для меня. Кажется, это действительно было то, что нужно. Просто сидеть в приятной компании и курить. Ни о чем не думать, забить на свои же правила и принципы. Стать на минуточку свободной. Позволить себе не думать о последствиях. — Смотри, Ал, она уже даже не делает тебе замечания по поводу “мисс Эмили”. — Оскар наблюдал за мной, довольно улыбаясь. — Тссс, Ося, не спугни… — Он просто завидует, мистер Грюм. Или что это, мистер Лонгботтом? — Пристальный взгляд в глаза Оскару — он лишь слегка приподнял бровь, но промолчал. — Мисс Эмили, сегодня можно даже такое. — Карл налил в чашку вина и подал мне. Как там сказала одна из сестер Прюэтт? День определенно налаживался. — Сегодня всем все можно, в определенных количествах. Я буду следить. — Мисс Эмили, мы же будем вести себя достойно, поверьте! — На радостях, Аластор по-дружески чмокнул меня в щеку. Совершенно непозволительное действие! Но не для этого вечера, пожалуй. Сегодня ведь “все можно”? — Поцелуй был лишним, мистер Грюм. — Не волнуйтесь, мисс, это была одноразовая акция. — Парень с улыбкой поправил галстук. — Всего-то одноразовая? Что же, очень жаль! — Уровень театральной раздосадованности был весьма хорош — меня бы с удовольствием приняли в большой театр. — Ну, мисс Эмили, мне же, вообще-то нельзя… — Мисс Флинт, Ала это может скомпрометировать. — В наш милый диалог вмешался Оскар. В его голосе звучали нотки обиды? В гостиной на секунду показалась Минерва, трезво оценила ситуацию, ни разу не удивившись. Уже через минуту она принесла из своей спальни флягу и несколько стопочек. — Кажется, у нас целая вечеринка? Может, и разврат намечается? — Карл отхлебнул из фляги Минервы. Судя по его реакции, там было что-то очень крепкое. — Ох, ну, если я сказала, что можно все… То можно и разврат, я отвернусь. — А вы не отворачивайтесь. Вы присоединяйтесь. Из уст Оскара это звучало крайне вызывающе, пусть и для остальных это была очередная шутка. Только не для меня. Только не для меня. — К разврату? Вы уверены? — А вам что-то мешает? — Границы морали. — Мораль - настолько субъективная категория, что ее границы весьма и весьма расплывчаты, мисс Флинт. — У кого как, мистер Лонгботтом. Свои границы я знаю. — Мораль - это ориентиры, Оскар. пока ты не переступаешь чужие границы — все нормально. — Минерва удобно расположилась у камина и задумчиво пила из фляги. — С тобой я не спорю, Минни. — А со мной, значит, спорите? — Да. Потому что могу. — Это не причина. Это условие. Пейте свое вино. — А Вы уверены, что там именно вино? — Ну, я сам тебе наливал вино. — Карл с интересом заглянул в чашку Оскара и тихо прошептал, — А ты не пались о зельях, которые туда доливаешь, что ли… — Можно тогда я попробую, что же у Вас в чашке? — Хотите знать мои мысли? — Я смогу это сделать разве что тогда, если у Вас там Жизнь Взаймы. Но... Этого же не может быть. Даже на 7 курсе профессор Слагхорн не выдает тинктуру этого зелья. И вообще-то, это зелье запрещено. — А греки считали, что на чаше вместе с отпечатком губ человек оставляет частичку своих мыслей, самых тайных. И если из этой чаши выпьет другой человек, он будет знать мысли первого. Пожалуйста. Оскар пожал плечами и протянул мне свою чашку. — И вот значит, если я выпью, потом и Вы будете знать мои мысли, если продолжите пить? Ну, что же, удачи в познании. Я совершенно спокойно делаю глоток - зелье Эйфории - и возвращаю чашку обратно. — Я бы не рекомендовала Вам увлекаться этим зельем, мистер Лонгботтом. Слабые наркотики - тоже наркотики. И… греки ошибались - я не узнала Ваши мысли. — Сдается мне, Вам не нужно пить из одной чашки со мной, чтобы узнать мои мысли, мисс Флинт. Что Вы говорите, мистер Лонгботтом? Вот так, при всех? — Вот уж не понимаю. Я не могу прочитать Ваши мысли. Совсем. Не понимаю. О, да, испейте же из этой чаши снова, да будут же греки в кой-то веки правы! И скажите мне, о чем я думаю? Можете даже еще раз рискнуть и предложить мне какое-то зелье! — Мисс Флинт, мне надо понимать, это вызов? Я не задумалась ни на мгновение. — Предположим, что да - это вызов, мистер Лонгботтом. В гостиной воцарилась тишина, которую нарушал лишь треск дров в камине. Намечалось что-то очень интересное - ночь только начиналась…Никогда не пейте шотландский огневиски
10 января 2019 г. в 05:04
Амброзиус Флюм был отличным парнем: амбициозный, открытый миру, добродушный шотландец. Не было человека, который бы мог уличить его в коварных делах - кажется, он попросту не был на это способен. Сразу после окончания учебы он решил заняться своим делом - открыть кондитерскую в Хогсмиде. “Сладкое королевство”, конечно, больше всего пользовалось популярностью среди студентов Хогвартса, но всего за пару лет стало известным местечком в магической Британии.
Перед тем, как предложить мне встречаться, он просил разрешения у моих родителей. Так же поступают благородные кавалеры? Амброзиус не знал всех обычаев чистокровных семей, но очень старался показать себя. После первого совместного ужина в поместье Флинтов, мой отец долго о чем-то говорил с Амброзиусом в своем кабинете, в то время, как мать хвалила этого молодого человека за предприимчивость.
“Да, он не из благородной семьи, но чистокровный волшебник в первом поколении. Для нас с твоим отцом важно, чтобы ты хорошо устроилась в этой жизни.” - она даже попробовала добродушно улыбнуться, но у нее плохо получилось. Я знала, сколько наигранной заботы в ее словах. Побыстрее избавиться от меня, выдать замуж, вздохнуть с облегчением - вот, чего она хотела. Отец же действительно пытался сделать меня счастливой. Пытался.
— Сегодня 3 месяца, как мы встречаемся, представляешь, Эмили?
Мы сидели за столиком в “Трех Метлах”, распивая сливочное пиво и разговаривая о том, как у кого прошла эта неделя. Это стало обычаем - каждую субботу и воскресенье мы проводили вместе в Хогсмиде. Иногда я наблюдала за тем, как он виртуозно готовит карамельные конфеты на кухне “Сладкого Королевства” - он делал это руками, без использования магии. Но сегодня Амброзиус сам себе выделил выходной, чтобы больше времени провести со мной.
— Может, ты сегодня останешься у меня на ночь? Ну, знаешь… — Парень заметно покраснел, смутился и опустил глаза, — Это не то, о чем ты подумала! Просто завтра ты все равно бы пришла, а так тебе не нужно будет много ходить.
Что же, спустя три месяца мы еще даже не вышли на формат откровенных разговоров. Я не спешила. Я бы могла ускорить темпы развития наших отношений, но мне нравилось наблюдать за ним. Умилительно же! Всего несколько недель назад он позволил себе прикасаться ко мне руками во время поцелуев - таких робких и неспешных. Романтик, что еще сказать?
— Кажется, никаких важных дел у меня не намечалось, так что вполне может быть!
Он буквально засиял от счастья и поцеловал меня в щечку - единственное, что он позволял себе на людях. В отличие от других…
В одном из укромных углов помещения, которые все-таки никак не были скрыты от глаз посетителей, обосновалась парочка гриффиндорцев. Они вовсю демонстрировали, как сильно их тянет друг к другу. Их поцелуи были настолько откровенными, что я тут же захотела отвернуться, пока не узнала этих студентов. Оскар и Августа Роули. Отвратительное зрелище. Вызывающее!
Я, благодаря невероятной силе воли, сдержала желание подойти и высказать свое недовольство подобным поведением. Как проректор по воспитательной работе, конечно же. Как еще?
— Мадам Розмерта, — я подняла руку и позвала хозяйку паба, — Порцию огневики, пожалуйста.
— Ого, Эмили, ты уверена?..
— Конечно, сегодня же три месяца, как мы встречаемся!
Амброзиус не употреблял ничего, что крепче сливочного пива, да и оного мог пригубить лишь за компанию со мной. Он не говорил вслух, что порицает мои вкусы, но явно об этом думал.
— Это особый сорт шотландского огневиски, — мадам Розмерта подмигнула мне, ставя на стол стакан с подозрительно шипящей жидкостью, — Новые поставки от гоблинов. Первая порция за счет заведения.
Как я не прогадала, однако? Впрочем, потом Амброзиусу пришлось заплатить за еще два стакана с этим вкуснейшим напитком. Было в нем что-то странно-притягательное, вкус не отличался от обычного огневиски, но почти не давал опьянеть.
— Извини, Роуз, я останусь у тебя в следующий раз, обещаю. — Я крепко обняла его, поцеловала в щеку на прощание. Объяснять причины было лишним.
— Я ловлю тебя на слове, Эмили. Я… люблю тебя. — Он покраснел пуще обычного, но больше не опускал взгляд.
“Сука” - пронеслось у меня в голове - “Какая же я сука”.
— Мне приятно это слышать.
Я смогла выдавить из себя только это, прежде, чем уйти. Не оглядываясь. Чувство стыда пожирало меня, не позволяя трезво оценить ситуацию.