Новый Путь

Три дня «работы» дали плоды. несколько сот человек согнаны на каторгу в шахты, еще пара сотен все же поняла, что получить временную прописку необходимо чтобы переехать из «карантина». А под сотня с небольшим трупов самых отмороженных никого не интересовал. Шваль и отбросы общества не нужны никому. Конечно часть района у реки сгорела, но это тоже было на руку — после уборки, руками новых «граждан» конечно, там можно будет отстроить что-то новое и более нужное городу нежели трущобы для маргиналов. А в большом городе жизнь шла своим чередом, разве что теперь у некоторых мест дежурили «комитетчики». Оружейный магазин Анкрэя, который уехал в деловую поездку за новой партией товара, булочная, вино-водочные магазины, был создан отдельный пункт наблюдения за порядком на рынке. Стража, пускай и более многочисленная стала казаться людям бесполезней «народного ополчения», ибо сотворенное беженцами до чисток было именно из-за бездействия стражи и отсутствия хоть какого-то контроля за ними. В довесок ко всему такая харизматичный и решительный человек как Эмеральд, работу которого видели сами жители три дня к ряду, а некоторые работали с ним плечом к плечу выжигая мразь из города перетягивал на себя внимания и благодарности от командира стражи, который считал что именно он был тем, благодаря кому город был спасен и почему он так считал было непонятно даже его приближенным, хотя это можно было объяснить возникшей у него ненавистью к «мяснику» из старой Империи. К Эмеральду. Так или иначе в городе через неделю после «окончательного решения» вопроса беженцев был устроен праздник, а в доме адмирала был устроен прием для почетных жителей, верховных сановников и тех, кто был достоин быть приглашенным. Весь город был украшен, чем можно. В ход шли гирлянды, стекла украшали аппликациями из цветной бумаги, люди старались одеться как можно красивее. На площади отстроили сцену где для народа пели менестрели и барды, а лотки со сладостями распродавали лежащее на витринах за считанные минуты. Но все это конечно было лишь для жителей города. Коренных жителей, и тех кто был зарегистрирован до начала событий. Новые «граждане», или как их стали практически называть второсортные жили в палаточном городке за стенами города, под охраной стражи. Им не было места на этом празднике и пусть радуются что есть еда и крыша над головой. В это же время в доме адмирала уже собрались все, кто был приглашен. Эмеральд придя намного раньше остальных на входе в дом встретил командующего стражей, который поприветствовал его с только презрения в голосе: — О, господин глава комитета, рад вас видеть. Будете купаться в лучах своего величия после такого подвига на приеме? Вы небось довольны собой правда? Эмеральд прекрасно понимая причину такого поведения командующего ответил более воспитанно нежели тот: — Всего лишь получу то, что заслуживаю, как человек что помог городу своим опытом и решимостью решить проблему. Но вы правы, конечно я иду только за славой и статусом, ведь мне как иноземцу должно было плевать на ваши проблемы, которые должен был решать ты. Но видишь как все сложилось, я на вершине, а ты из-за своей решимости и медлительности остался не удел. Или быть может авторитеты из нелегалов занесли тебе немного деньжат за спокойную жизнь? Мандермер в момент побелев от злости процедил сквозь зубы: — Не смей мне указывать что я делал не так, я защищал этот город много лет до тебя. Я титулованный и заслуженный человек. А ты просто мясник, что пришел в город за день до всего этого и тебя спасло лишь покровительство адмирала. Если бы не оно ты бы уже висел на на виселице или бы твой голова скатилась с плахи прямо в уличную грязь. Усмехнувшись Эмеральд ответил: -Замаялся бы вешать. И звонко рассмеявшись вошел в дом оставив разрывающегося от злости главу стражи на улице. Эмеральд был вновь одет в свой белоснежный парадный мундир, чья позолота сверкала в свете ламп, придавая ему схожесть со святыми ангелами с икон. Маршал стоял в зале и попивая фруктовые настойки разглядывал гостей. Вот Змей в черном фраке в зеленую полоску разговаривает с кем-то из чиновников по поводу постройки еще одной машины для комитета. Чуть поодаль, у окна адмирал разговаривает с бургомистром, который показушно сокрушается что вонь от сгоревших кварталов теперь не выветрится с его квартиры еще месяц. А вот командир стражи стоял один и свербил глазами всех собравшихся по очереди. Встретившись глазами с Эмеральдом он скривил гримасу презрения и отведя взор направился к столу с выпивкой покрепче. Наверняка чтобы набраться храбрости подумал Эмеральд. Но увидев кое-кого среди гостей он удивился. Пусть и не кожаные штаны, но брюки обтягивали крайне знакомую попку и эта попка крутилась вокруг некого человека, которого Эмеральд не видел. Человек этот был одет в темно-синий мундир с серебряными пуговицами и накладными карманами с вышитыми узорами на клапанах и рукавах. Его ровные плоские погоны были серого цвета с незнакомыми Эмеральду знаками различия. Но он видел как Биззубик нашептывает незнакомцу в ухо что-то указывая пальцем на маршала. И как рука незнакомца крепко сжимает эфес сабли, что висела на его поясе. И когда незнакомец начал идти в сторону Эмеральда провожаемый нежным взглядом Ленни то было понятно что сейчас произойдет. Незнакомец шел с тяжелым взглядом, в котором чувствовалась мрачная решимость. Остановившись в нескольких метров от спокойно выпивающего маршала он произнес: — Так значит это вам мы обязаны спокойствием в городе милорд? Допив стакан с приятным на вкус морковным соком Эмеральд с вечной улыбкой повернулся и ответил: — Да, уважаемый. Но это не только моя заслуга, ибо все достойные и решительные граждане организовавшись решили проблему города своими силами, когда поняли что стража решить проблем не может. После этих слов по залу прошелся небольшой смех, а командир стражи казалось сейчас сотрет себе зубы, так отчетливо был слышен их скрип. Но незнакомец продолжил разговор: — Я не сужу вас за это, но вы оскорбили моего друга и… товарища и я связанный обетами чести обязан вызвать вас на дуэль за его честь. Вы согласны на дуэль или вы принесете извинения? Пока незнакомец произносил эти слова Биззубик просто светился от счастья и казалось в его глазах было еще кое-что кроме радости и гордости за друга. И только ли друга? Эмеральд решил перед очевидным ответом кое-что уточнить у храбреца: — Как вас зовут? Я должен знать имя того, кто имеет смелость и отвагу бросить мне вызов. — Мое имя Дереним Ультрам, граф Сероскального удела близ города. Отвечайте маршал, да или нет? — Конечно же да граф, доставайте свою саблю. Разбавим этот прием дуэлью. В разговор вмешался Интэльцио, строго отрезавший: — Хотите убить друг друга, идите на улицу. В моем доме я не позволю людям убивать друг друга. Когда дуэлянты и часть гостей, что желали увидеть сие зрелище перетекли во двор Эмеральд спросил: — Уверенны граф что действительно этого хотите? — Хочу пока вы не принесете свои извинения. — Значит вас придется уговаривать по другому. Деремся до первой крови? — До смерти. Вздохнув и посмотрев Дерениму в глаза Эмеральд ответил: — Ваше право граф. Оба сняв мундиры и оставшись в рубашках достали оружие. Эмеральд сняв перчатку с правой руки и оголив острые пальцы из черного металла сказал напоследок: — Только будьте готовы что я могу драться и без оружия, в отличии от вас. Нападайте. Во дворе начала играть музыка звона мечей. Каждый удар и выпад сопровождался ахами наблюдавших. Биззубик наблюдал за танцем клинков со упоением и страхом. Он предупредил графа о механической руке, но Эмеральд имея понятия о чести в дуэли пока ни разу не воспользовался своим тузом в рукаве. Несколько раз граф пытался оттеснить барона к ограде, но не удавалось. Эмеральд всегда стоя к противнику лицом и не пропуская его за спину, сам же лишь отражая выпады и не пытаясь напасть. Было видно что Дереним крайне хорош, но он был разгорячен эмоциями, что мешали ему и сбивали с темпа битвы. Наконец уловив момент после очередного удара графа Эмеральд выбил саблю из его рук и приставил саблю к его груди. — Сдавайтесь граф, я не собираюсь вас убивать. Граф уже не скрывая эмоций выпалил: — Режь, я не выдержу позора. — Я не соглашался на бой до смерти. Вы храбры и я не желаю чтобы храбрые люди умирали в мирное время. Вы благородны и я уважаю вас за то, что выступили защитить чужую честь. Но за храбрость надо платить. Я оставлю вам это на память, чтобы вы не забывали меня. И пусть никто не смеет называть вас трусом за проигрыш. Кое-кто имея ко мне конкретные претензии боится сейчас выйти из толпы и бросить вызов, так считайте что смелее многих. С этими словами Эмеральд провел кончиком сабли по груди графа, оставив неглубокий, но длинный шрам. Перетерпев боль граф стоял на месте смотря на маршала молча смотрел на него не понимая что делать теперь. Рядом с ним уже вовсю бегал Биззубик, накинувший на плечи графа его мундир и забравший упавшую на траву дворика саблю. А маршал стоя в саблей в руках все не унимался: — Я спрашиваю почему ты стоишь за спинами других и говоришь только за моей спиной? Ты просто ленивый, напыщенный, ненужный городу бездельник. Господин командующий стражи. Я говорю про тебя и ты меня слышишь. Вон ты стоишь, я тебя даже вижу. Выйди и ответь на мои оскорбления. Что ты сделал для того, чтобы в городе не было тез бесчинств. что произошли? По твоей вине, по твоему недосмотру, из-за твоего бездействия! Выйди и сразись со мной или поджав хвост сбеги как побитая шавка. Всего этого хватило чтобы уже изрядно набравшийся командир достал свой меч и протолкавшись через людей встал перед Эмеральдом: — Я вырву твои милые каменные глаза тварь и содрав кожу прогоню по улицам за эти слова. И замахнувшись атаковал Эмеральда. Ноги его заплетались, руки или держали меч. И пусть он был пьян он еще мог сражаться. Но исход схватки был предрешен за него — клинок Эмеральда вошел в живот командира стражи и тот сполз на землю заливая кровью цветы с клумб. Эмеральд вытерев саблю платком и спрятав ее в ножны стоял на поверженным противником: — Вы были трусом сир Мандермер и поплатились за свою трусость. Городу нужен новый командующий стражей и не сомневайтесь, я сделаю так чтобы впредь она не упала в грязь лицом. Прощайте. Достав из-за пояса кинжал с золотым лезвием и розой на рукояти Эмеральд всадил его в грудь находящемуся в агонии Мандермеру и провернув распорол сердце и уже бывший командующий стражей сир Мандермер испустил дух. Наблюдавшие за происходящим не проронили ни слова и не желали вмешиваться, лишь адмирал позвав своих ребят из команды приказал унести тело и спрятать подальше, до завтра. Змей, Биззубик и Дереним не понимали что сейчас произошло. Но вот бургомистр и адмирал переглянувшись обменялись довольными взглядами. Мандермер уже давно мешал бургомистру и на него скопилась достаточно компромата чтобы сместить его, но сделать это так просто не получалось из-за друзей во власти города, из-за которых он и держался на этой должности, набивая деньгами карманы и обдирая всех, кого только мог. План был прост — найти того, кто покажет себя всему городу лучше, надежней и решительней чем нынешний командир и с его помощью устранить зазнавшегося главного стражника. расчет был прост — горделивого командира нужно было подстегнуть и вывести его из себя чьим-то поступком. И для создателей этого плана карты сложились удачно дважды — в город прибыл подходящий человек и в произошел инцидент, который должен был решать глава стражи. Но показав себя некомпетентным перед серьезной опасностью для города он сам себя подставил. теперь же был лишь вопрос времени и бюрократических проволочек когда Эмеральда назначат на этот пост. Но и бургомистр и адмирал знали что это будет именно он. Одев мундир и поправив его Эмеральд сказал: — Нечего торчать на улице, внутри нас ждут еда, выпивка и прекрасная музыка, благо я нашел среди новых граждан города отличную труппу музыкантов с певицей, чей голос вам определенно понравится. И вернувшись в дом все уже через полчаса забыли про дуэль во дворе. Хорошая музыка, красивое пение и вкусная еда способны заставить людей забыть обо всем.