***
Комендантский час ввели зимой этого года. Король посчитал, что это сможет снизить риски заражения и распространение эпидемии, и потом, поможет укрепить ускользающую из его рук власть. Ослушавшихся ждал карцер. Вообще, последние годы тюрьмы Маленького королевства до отказа были забиты разновозрастным населением. То ли «простолюдины совсем отбились от рук», то ли Король превратился в злобного тирана, что, однако, возмущений у жителей совсем не вызывало, но факт остаётся фактом: вокруг царила анархия и разбой. Митинги, подумать только! В Маленьком Королевстве! Сотни эльфов и фей выходили на улицы, ошибочно полагая, что это поможет что-то изменить. Но всегда всё заканчивалось одинаково: всех бунтующих сажали за решётку, плакаты сжигали, а семьи демонстрантов облагали огромными штрафами. Так подавлялись все народные волнения. Эпидемия не ослабевала. Наоборот, чернь будто бы только начинала набирать силу, не щадя никого: ни стариков, ни женщин, ни детей. Никто не знал, как пришла болезнь. Просто однажды в слезах в замок прилетела мама Флёр: у дочки почернели губы. Женщина не знала, что делать. К сожалению, никто ей помочь не смог: Флёр умерла очень скоро, ей поставили аккуратный памятник из белого мрамора. А вокруг посадили розы. На похороны тогда пришли все жители Маленького королевства, всё словно замерло, когда крохотное тельце девочки скрылось под землёй. Мама Флёр плакала. Тогда никто не думал, что скоро рядом встанет ещё один памятник, потом ещё и ещё… А потом уже королевская семья будет хоронить младшую дочку. Остатки народа либо покидали Маленькое королевство, либо умирали, либо гнили в тюрьмах. Ну, или гнили в своих домах, что было ещё хуже, ведь нахождение в этом мерзком месте уже было синонимом разложения.***
— Что-то случилось, мистер Седрик? — слова отозвались в голове гулким шепотом, стало немного жутко. Эльф мотнул головой. — Мисс, я… Я знаю, что вам, возможно влетит из-за этого… Я постараюсь вас прикрыть, — он слабо кивнул в подтверждение своих слов, — Бен подумал, что это будет важно для вас. Я должен был сообщить… Если вы не хотите… — Кто вас пропустил? — холодно отозвалась Холли. Старый Мудрый Эльф боязливо попятился и замахал руками, словно ребёнок. Он огляделся по сторонам, будто проверяя, не подслушивают ли, а затем приблизился, наклонился прямо к её уху и горячо зашептал: — Няня Плам. Не говорите родителям, прошу! — принцесса кивнула, и старец продолжил, — Если вы не хотите, то можете не идти. Я всё объясню Бену, он славный мальчишка, поймёт. Вы пойдёте со мной? * — Мы на пороге великих открытий! — Старый Мудрый Эльф воздел руку в небо, и немногочисленные собравшиеся громко захлопали, — этот научный центр, — он обвёл рукой вокруг, — дал нам возможность искать решение проблем в своих стенах. Нам удалось сократить труд эльфов на производстве, чтобы они смогли помогать друг другу сейчас, в это непростое время, создать обезболивающее, а также лекарство, способное замедлить болезнь. «Ага, на два дня», — подумала про себя Холли и сжала ладони. — Мы, — продолжил старик, — как бы в нас не сомневались другие, почти создали вакцину. Народ затих и напрягся. Даже Холли, старавшаяся держаться в стороне, удивлённо огляделась и подошла поближе, боясь что-то упустить. Старый Мудрый эльф оглядел публику и, махнув рукой в сторону, заговорил со своей трибуны вновь: — Пока вакцина готова на 60-70%, но мы убеждены, что спустя полгода мы сможем привести её действие в массовое употребление. Понимаете? Мы сможем полностью искоренить болезнь! Это великое открытие в области медицины… — Сэр, я могу сказать пару слов? — внезапно послышался откуда-то сбоку знакомый голос. Бен. — Дело в том, — издалека начал он, быстро ища кого-то в толпе глазами. Взгляд остановился на ней. Нашёл. — Дело в том, господа, что я не согласен. В корне не согласен с этим проектом. В толпе послышалось улюлюканье. Кто-то даже закричал что-то вроде: «Долой юнца!», вокруг послышались одобряющие выкрики. — Вы не понимаете, — снова заговорил парень, — я сам участвую в разработке вакцины. И вакцина — дело хорошее, но… — он остановился и оглядел присутствующих, — она ведь не бесплатна для всех. Даже то лекарство, что облегчает страдания, стоит довольно дорого для обычных эльфов и фей. Простой люд умирает: долго и в мучениях. Эльф, не отрываясь, смотрел на девушку, будто говоря это всё только ей одной. А Холли не отрываясь смотрела на него: она чувствовала, что Бену нужна была её поддержка, ведь его голос всё время срывался и дрожал. Он продолжил: — Я считаю, что это неправильно. Болезнь берёт всех, но помогаем мы лишь тем, у кого есть деньги… Моя мама… Он снова запнулся, и тут же из толпы выступило несколько человек: «Правильно!», «Нужные слова», «Всё верно!». — Правильно-то правильно, — внезапно снова отозвался Старый Мудрый эльф, — только денег у нас нет. Где брать деньги на сырьё? На спецодежду? На лабораторный материал? Бен сразу же нашёл, что ответить, уже без запинки, холодно, чётко, по-взрослому: — Я и хотел сказать. Деньги на это должна давать власть. Так делают во всех цивилизованных городах. Спасибо, я кончил. Эльф быстро ушёл с трибуны куда-то, и Холли даже не успела обнять его. Спустя двадцать минут все разошлись, а Седрик проводил принцессу до Маленького замка. — Надеюсь, вы найдёте, как применить полученную информацию, — напоследок прошептал он. — О-о, не сомневайтесь.