Сказки мистера Старка

Слишком много жертв. Эта небрежность, с которой им всем приходится действовать ради спасения людей, приведет их к той черте, у которой они стояли год назад, именованные национальными преступниками. Мстители никогда ранее не работали так грязно, когда одна упущенная человеческая жизнь стоит двух спасенных. Вьетнам потрепал их всех. Они едва успевали отреагировать на новые последующие взрывы. Тони вытаскивал на себе людей и прикрывал толпу от взрывной волны собственным телом. ИГИЛ усовершенствовало все свое огневое оружие, потому костюм тоже пострадал. Халк увлекся погоней, его все еще ищут на острове воздушные силы и ФБР. Роджерс словил несколько пуль. Их вытаскивали ему прямо в вертолете, когда команда направлялась в обратный путь. Белобрысый солдат тихо хрипел от боли, а Старк крепко держал его плечи, чтобы тот не рыпался. Их всех все еще глушили раздающиеся далеко внизу взрывы - ФБР убирало оставшиеся мины. Вьетнам буквально расходился по швам. Окровавленные металлические пули пинцетом вынимали из-под кожи Роджерса и с тихим звякающим звуком сбрасывали прямо на пол. Тот болезненно скрипел зубами, а Старк тем временем ободряюще ругался на ИГИЛ. "Черт бы их побрал, где эти арабы только стрелять научились? Из своих водяных пистолетов пробили столько патриотизма. Броня тебя подвела, Роджерс." Стив горько усмехался себе под нос и поднимал голову, и устало смотрел в лицо Старка. "Я кое в чем ошибался насчет тебя, Тони." Старк, мрачно ухмыляясь, присел напротив Капитана и, щурясь от просачивающегося через иллюминатор света, обессилено прислонился спиной к стене. "Ты вообще склонен ошибаться. В чем?" Оба местами избитые, сбившиеся с ног, легко задирающие друг друга через слово, они просто сидели напротив и зализывали раны. Старк прислонял лед к устрашающим синякам на груди, Роджерс с трудом заматывал бинтом места ранений. "В том, что Паркер для тебя слишком большая ответственность, - он понимающе смотрел на миллиардера, измазанного собственной подсохшей кровью и грязью. - Думаю, что ты хороший отец для него." Это было не столько душевно, сколько неожиданно, и Старк нервно ухмыльнулся напарнику и, вспомнив о том, что давно не проверял почту, вывел небольшой спроектированный экран через свои часы. Среди прочих пропущенных вызовов и сообщений было то, что мгновенно привлекло внимание. Это текст "Возвращайтесь скорее", адресованный ранее Питером. Но тем не менее, Старк все равно не понимал причины искреннего порыва Роджерса. Он просто игнорировал его, пока Кэп ему не пояснил: "Ты для всех хороший отец, Старк." Это тоже подразумевалось как очень глубокосмысленные слова, но в этот же момент Тони громко разгоготался. Стив лишь раздраженно закатил глаза и, махнув на гения рукой, устроился удобнее для сна. "Знаешь, Роджерс, мой отцовский инстинкт - это довольно сомнительная вещь." И Старк ничем не подкреплял свои слова, потому что он не собирался рассказывать Капитану Америке о том, как однажды напился, и этот прекрасный юный паучок полез к нему целоваться и что-то неуверенно бормотал о любви. И о том, что Тони внезапно стало все равно, что ему шестнадцать, потому что он сидел такой грустный и заплаканный, по-идиотски измазанный в торте, и он поцеловал его по-настоящему, потому что этот влюбленный по уши напуганный мальчишка сильно его завел. Или об этих смс, которые Питер писал ему постоянно, потому что искренне волновался. И когда это происходило со Старком в последний раз? Ему шестнадцать лет. Он уверенно кивает, когда Тони спрашивает его, хочет ли он заняться с ним сексом. Маленький паучок вовсе не подходит на роль любовника знаменитого миллиардера, но какого черта это вообще кого-то волнует? Питер, такой смущенный и при этом донельзя уверенный, слезает с его колен и скрывается в дверях. В спальне наедине со Старком остается стоять на полу его школьный рюкзак. Мужчина чему-то иронично ухмыляется себе под нос, обдумывая то, что он только что предложил своему преемнику. А что, собственно, ему нужно было делать с этим мальчишкой, цепляющегося за него так крепко, будто он ему вовсе не отец? Он не ищет себе оправданий. Старку вообще никогда не нужно было оправдывать себя. И пока его маленький паук на своих дрожащих от волнения лапах греется в душе под струями воды, Тони располагается на кровати в ожидании. Ноги нещадно болят после долгого маневрирования в костюме, да и синяки по всему телу дают знать о себе. Этот ласковый Паркер со своими неожиданными объятиями действует практически как лекарство. Тони знает, что несет за него ответственность. И прекрасно знает, насколько Питер умен, чтобы принимать решения за самого себя. Он стоит в душевой кабине, глубоко дыша и пытаясь сохранять спокойствие. Тони Старк сам спросил его это, и он сам сказал ему "да", так что повернуть назад будет уже невозможно. Питер моет голову, тело, буквально весь насквозь пропитывается этим мятным шампунем, с неуверенностью берет в руки гель и бритву, вопросительно глядя на них, а затем на отражение своего не затронутого щетиной юношеского лица. В чем фокус? Он хмурится, перечитывает наименование "гель для тела" и страдальчески закатывает глаза. Раньше ему никогда не приходило в голову брить пах, думал, что никогда и не придет, но теперь он держит у себя в руках бритву, и Тони ждет его в спальне. Оттуда паучий слух улавливает его голос - кажется, он говорит по мобильной связи, это частично успокаивает Питера, и он неловко располагается в кабине ванной, вооруженный лезвием и пеной для бритья. Вслушиваясь в спокойный и непринужденный тон Старка, Питер явно различает это привычное обращение "Роджерс" и внезапно его задевает то, что Тони находит уместным говорить с этим блондинистым типом в такой стратегически важный момент. Возмутительно! Наскоро выбрив все участки тела до состояния младенческой гладкости, Питер еще раз ополаскивается водой и, выйдя из кабины, заматывается в полотенце - сейчас ему кажется, что он еще более голый, чем обычно. Только успев успокоиться по поводу всего происходящего, Паркер даже нервно злится - ему не нравится ни Роджерс, ни его попытки "сделать что-то лучше", ни то, что он говорит с Тони по телефону, ни то, что он ему отвечает. Нет, конечно же, он не ревнует - просто это... раздражает. Он надевает на себя белье и борется с желанием облачиться обратно в джинсы и толстовку, потому что ему просто не по себе, потому что он стесняется взять и появиться в спальне Старка практически нагим. Почему-то когда он представлял себе нечто подобное, его мозг пропускал "вступление". А теперь ему страшно. Что, если Старк передумает в последний момент? Что, если кто-то из них будет об этом жалеть? Что, если на самом деле этот эгоистичный гений просто издевается над ним? Питер мрачно смотрит в свое отражение в зеркале и беспокойно переступает с ноги на ногу. Он худой, подкачанный, его костяшки разбиты в кровь, неужели все это действительно нужно Тони? Неужели он хочет его таким? Вспомнив его недавние прикосновения, его крепкие руки и голос у самого уха, Питер мгновенно весь покрывается мурашками. "Приходи сюда. Я сделаю с тобой все, что захочешь." И Питер к нему приходит. В одних белых боксерах, блистая своим стройным юношеским телом, со слегка влажными волосами и почему-то совершенно спокойный. В нем нет доли страха, он закрывает за собой дверь и, переведя внимательный взгляд на лежащего в одежде Старка, неторопливо приближается к нему. В руке Тони мобильный, и тот мгновенно понимает, что с паучком не так - он явно чем-то недоволен. Роджерс без умолку повторяет про всех жертв Вьетнама уже на протяжении нескольких минут, и если до этого Старк еще заинтересовано слушал его, то теперь он потерял всякое желание. - Стив, позже, - прежде, чем Кэп успевает ему возразить, Старк сбрасывает вызов и поднимается, вновь присаживаясь на кровати и откровенно изучая паука взглядом. Раньше он не видел его таким, но он знает его тело как собственное - он задавал все параметры для его костюма, подстраивал его только для Питера и его способностей, он знает, что этот парень может, и чего он не выдержит. А Паркер стоит в паре метров от него в одном исподнем и будто пробует его терпение на прочность. Или же на самом деле боится подойти ближе. Быть может, взгляд мужчины его напрягает - Тони в открытую пялится на него, будто размышляя над своим решением. Они здесь вдвоем, им больше ничего не мешает. - Вы говорили с Роджерсом? - спокойно интересуется Питер, складывая руки на груди, неловко прикрывая линию сосков. - Он что-то хотел? - Хотел узнать, как поживает смертоносный парень, который облепил его лицо паутиной, - усмехается Старк, поднимаясь со своего места и уверенно сокращая расстояние между ними. Паркер, мгновенно изменившись в лице, не успевает и сделать шага, как мужчина оказывается к нему вплотную, с однозначными целями и желанием. - Ты ревнуешь, Человек-Собственник? Мальчишке как будто вновь ударяет в голову - он почти голый перед своим... наставником, задает провокационные вопросы и волнуется от его пристального взгляда. И прямо сейчас они будут трахаться. Да, вот прямо сейчас. Тони близко, и у Питера вновь начинает кружиться голова. Он неуверенно кладет руки на его плечи, стыдясь собственной наготы, и поднимает взгляд на его смуглое лицо. Почему он такой спокойный? Зачем он это спрашивает? - Вы сами знаете, - тихо отвечает он, едва не вздрагивает, вновь ощутив чужую ладонь на своей обнаженной пояснице, и крепче обвивает руками плечи мужчины. Питер дает ему знать, что он не против, что он хочет таких прикосновений. Преданно вглядываясь в его глаза, он неожиданно обнаруживает слабый синяк на его лбу ближе к виску и, опустив взгляд, тихо заканчивает фразу. - Я хотел быть там с вами. Везде хочу. Он выглядит таким наивным перед Старком, но Тони прекрасно видел и этот горящий ревностью взгляд, и разбитые костяшки на его руке. Питер - это намного больше, чем мальчишка, влюбленно смотрящий на Тони Старка. Человек-Паук - уже почти незаменимая часть Железного Человека. Тони притягивает его к себе вплотную, проскальзывая ладонью по стройной спине, и проникновенно смотрит в его запуганные глаза перед тем, как поцеловать. Питера уже потряхивает от нетерпения, и он сам приподнимается на носках выше и сам приникает к губам Старка, целуя его слегка неумело, но со свойственным желанием. Он уже делал это с ним, и каждый раз ему сносило голову, она и сейчас начинает кружиться, и пол буквально уходит из-под ног. Он повисает на Старке всем телом, не открывая глаз, а тот с интересом смотрит на него, позволяя себя целовать и аккуратно придерживая мальчишку за поясницу. Это длится недолго, пока Старк сам не проявляет инициативу, напирая сильнее и продвигая язык сквозь зубы Питера. Он хочет сделать этот поцелуй чуть грязнее, чем простое соприкосновение губ, и Паркер тихо мычит ему в рот, когда тот приподнимает его за худые бедра, отрывая от пола. Словно паучок, Питер мгновенно обвивает мужчину ногами, прижимаясь всем телом, и, разорвав поцелуй, слегка смятенным взглядом смотрит ему в глаза. Он помнит, как Старк держал таким же образом ту светловолосую девушку, и Питер должен возмутиться, но его это нереально заводит, что он готов дрожать так в его руках и нетерпеливо потираться бедрами. В то, что сейчас происходит, он просто не может поверить, это действительно так. Тони несет его на своих руках - сейчас он снова кажется ему таким сильным, буквально выкованным из металла, пусть он местами слегка побит, но Паркер, дыша учащеннее и крепко держась за его плечи, молча смотрит в его темнеющие глаза и чувствует на своих губах вкус чужой слюны. "Вы что, засунули мне язык в рот?" - Питер практически успевает это спросить. Он думал, что Старк положит его на спину и сам нависнет сверху, как он уже наблюдал однажды из дальнего угла потолка, но это оказывается по-другому. Мужчина присаживается на край кровати, и Питер вновь оказывается на его коленях, как это было чуть раньше, только теперь на нем практически нет одежды. - Скажи, чего ты хочешь, - и мужской голос вновь звучит у самого уха, и Питер прикрывает глаза, розовея в лице, и чувствуя, как твердеющий член начинает оттягивать ткань белья. Черт, ему действительно придется говорить это вслух? Его не смущает, что Старк полностью одет, в то время как он, возбужденный и почти нагой, откровенно ерзает на его коленях, просто готовый позволить сделать с собой все что угодно. "Что угодно." Это был бы гениальный ответ. Питер пытается думать, он пытается сосредоточиться хоть на чем-то, но все тело крупно дрожит, и сам он едва ли не задыхается, когда пальцы Тони трогают его между ног, ощутимо сжимая стояк сквозь белье. Старк делает это совершенно уверенно, но почти ласково - он такой спокойный, наблюдает за всеми реакциями мальчика и ждет от него ответа. Прямо сейчас он не чувствует себя насильником и педофилом, он чувствует себя совершенно правильно, и это дрожащее юношеское тело его сильно заводит. Он не торопится, не давит на него, потому что прекрасно знает, насколько паучок неопытен. Но Паркер не может ему ответить, он лишь дрожит, самостоятельно подаваясь на прикосновения руки Старка, и лишь периодически бросает томный и тревожный взгляд на его лицо. Ладонь Тони нагло проскальзывает под ткань белья, затрагивает и ласкает Питера, так, что тот панически дергается, подавляя тихий стон. - Мистер Старк, - судорожно вздыхает он, чуть шире раздвигая ноги и буквально обвивая ими мужчину. - Я хочу... Вас. Этот ответ кажется Старку слишком расплывчатым, и он усмехается мальчишке, собирается уточнить и явно не ожидает того, что пацан резко придвинется к нему плотнее, напирая своим упругим задом на ширинку его брюк, и, нежно оглаживая тонкими пальцами затылок мужчины, прошепчет на ухо: - Ты нужен мне весь, папочка. Старк хотел быть к нему терпимым. Думал, что одно неверное движение, и этот мальчишка рассыпется у него на руках, а он такой смелый и порывистый, буквально манипулирует Старком, потому что прямо сейчас у него встает, встает на этого чертового мальчишку с такой силой, что в брюках становится тесно до боли. И Питер чувствует это, потому что ему становится неудобно сидеть на крупном выпирающем бугре, и он, розовея на глазах, так смущенно улыбается ему в лицо, потому что он хотел именно этого - видеть в своем наставнике не отца, а любовника. - Хочешь меня всего? - сейчас Старк не сдерживается, он трется своим стоящим членом о худые бедра паучка, чувствуя, как его чувствительное тело вновь начинает дрожать на его коленях. - Так мне нужно трахнуть тебя, такого маленького и невинного? И ты выдержишь это, малыш, несмотря на то, что я должен относиться к тебе, как отец? Чувствуя его напряженный орган между своих ног, Питер дрожит всем телом и чуть не стонет, цепляясь за его рубашку и позволяя так откровенно тереться о себя. Ему кажется, что он может от этого кончить, ощущая лишь желание Старка, слушая его низкий голос и чувствуя его теплые ладони на своем теле. Он даже не сопротивляется, когда чужие пальцы стягивают с него белье, оголяя бледные ягодицы, и лишь беспомощно прижимается к нему ближе. "Как отец." Это безумие. Потому что Паркер доверяет ему настолько, как будто Старк ему и правда отец. Сколько раз он делал ему больно, и сейчас Питер точно знает, что этого не произойдет. И сейчас Питер дает ему раздевать себя, и трогать так, как его никто ни разу не трогал. Он чувствует, как его крепкие руки нещадно сминают его мягкий зад, и как пальцы затрагивают колечко ануса, и внезапно его вновь охватывает паника. Слишком интимное место. Питер дергается, будто пытаясь вырваться, и умоляюще смотрит в лицо мужчины, подтягивается ближе к его лицу, шепча в самые губы: - Сделайте это... аккуратно, пожалуйста, - его глаза выдают его с головой, Старк видит весь этот детский испуг на его лице, и, прозрачно ему улыбнувшись, затрагивает губами его скулу, переходит на ухо, прикасается языком, и Паркер не выдерживает очередного стона, - пожалуйста... Он чувствует, как Старк куда-то тянется, слышит, как тот отодвигает ящик близ стоящей тумбы, и недовольно оборачивается, наблюдая из-за плеча за тем, как тот вскрывает в своей руке тюбик некого крема. - Мистер Старк... - неуверенно зовет он его, когда тот выдавливает прозрачную субстанцию на свои пальцы, так, как будто уже делал это не один раз. Питер знает, как это происходит в теории. Но сейчас он не слишком в этом уверен. И он снова нервно дергается, ощутив скользкое прикосновение пальцев вновь между своих ягодиц, и прежде чем он успевает панически дернуться, Тони проходит пальцем глубже, входит внутрь, и при этом крепко удерживает пацана второй рукой за поясницу, успокаивающе поглаживая его по спине. Тот тихо мычит не то от боли, но то от страха, сжимается изнутри, и ткань рубашки Старка жалобно расходится в руках Питера, когда он с силой цепляется за нее. - Тише, - Старк шепчет ему на ухо, игнорируя собственный стояк, в то время как Паркер, вновь стремительно краснея, беспомощно утыкается ему в плечо. У Старка чертовски длинные пальцы. И то, что он делает ими сейчас просто... Смущает. Чертовски. - Я хочу тебя подготовить. Питер ничего не чувствует - если он должен что-то чувствовать, то этого не происходит. Он лишь весь трясется от того, как мужчина имеет его сейчас одним своим пальцем и так по-отечески успокаивает, что невозможно прийти в себя. Но Старк, видимо, знает, что нужно делать, потому что он легко находит чувствительную точку Паркера и, буквально насильно протолкнув еще один палец, начинает массировать ее. И Питера всего пробивает, и он, закрывая глаза, издает по-блядски блаженный стон и сам пытается ритмично насаживаться, и он просто становится безумным, и Старк позволяет себе просто наблюдать за его розовеющим лицом, трахая его своими пальцами и чувствуя, как легко они проскальзывают внутрь навстречу расслабленным мышцам. Паркеру понадобилось так мало - лишь обильная смазка и пара точных движений. Тони невольно думает о том, как приятно делать подобные вещи с этим чувствительным мальчишкой, который прямо сейчас готов кончить, буквально срывая голос ему на ухо. - А... Мистер... Старк... - он жмурится, двигая своими щуплыми бедрами навстречу его руке и сбиваясь в собственных стонах, и когда вновь открывает глаза, то смотрит на Тони, как заплаканный ребенок. - Быстрее... Пожалуйста. Черт возьми, какое у него лицо. На него не хватит и бункера терпения, потому что Старк хочет его поиметь прямо так, прямо сейчас, просто стащить с него белье и насадить на самого себя. Просто ответственность не позволяет ему это сделать. Он вынимает свои пальцы, терпит его тихий недовольный стон, и, продолжая крепко держать пацана за поясницу, одним уверенным движением перекладывает его на постель спиной и оказывается сверху. Вот теперь он точно чувствует себя педофилом. Краснеющий и взъерошенный Питер смотрит на него так умоляюще снизу вверх, тяжело дыша, и тянет к нему руки, и доверчиво обнимает за шею, мешая мужчине торопливо расстегивать на себе рубашку. Старк так близко, и Паркеру вновь хочется ощутить его так внутри себя, потому что это оказалось не так... Страшно. Тони скидывает с себя рубашку, его глаза совершенно черные от возбуждения, но он выглядит так, как будто полностью держит себя в руках. Он не может себе позволить просто взять и надругаться над паучком, нет, это однозначно было бы ошибкой. Опустив взгляд, Питер обнаруживает яркие синяки на его груди и не удерживается от того, чтобы аккуратно коснуться их ладонью. - Не бойся, - тихо произносит Старк, прислонившись сверху к его нагому телу и внимательно взглянув в светящиеся глаза мальчишки. Его тяжелое дыхание слегка прерывается, когда руки мужчины легко стягивают с его ног белье, и тот оказывается под ним полностью обнаженным. В этот момент Питер вновь смущенно закрывает глаза, обвивая ногами бедра Мстителя. - Точно хочешь продолжить? Он торопливо кивает головой, не открывая глаз, и по всему его телу проходит крупная дрожь, когда он слышит это восхитительное "Пятница, свет", он действительно слышит это, потому что Тони хочет успокоить его отсутствием лишнего освещения. Питер чувствует на своем лице его размеренное теплое дыхание и, почувствовав, как тот расстегивает на себе ремень, нетерпеливо сглатывает. - Сейчас я войду в тебя. И Питер распахивает глаза, ощутив его влажный и действительно крупный член, потирающийся без лишней мешающейся ткани об его зад - так, наживую, что Паркер может ощутить, насколько он большой, и в панике вздохнуть. Доступ к кислороду перекрывается, потому что мужчина вжимает его в кровать и грубо целует, и его язык вновь ощущается во рту, как будто Старк стремится обладать всем его телом, и Питер тихо мычит, податливо раздвигая под ним ноги. Мальчишка вздрагивает, запрокидывает голову, внезапно ощущая его напор и то, как он плавно вторгается внутрь. Старк медлит, он тяжело дышит, потому что чертовски возбужден, он не сводит глаз с этого невинного юноши под собой, с его влажных приоткрытых губ и отчаянно зажмуренных глаз. Он восхитителен. Прекрасен. Он так хочет отдаться и принадлежать Старку, и это заводит до предела. Тони накидывает на свои бедра одеяло, прикрывая их обоих. Он хочет сделать это с максимальной осторожностью, с минимальным вредом для Паркера. Он подается вперед, входит в него глубже, почти до конца погружаясь в его горячую тесноту и чувствуя, как он сильно сжимается изнутри. То, что он делает с ним сейчас, обратно уже не вернуть. - Питер. Смотри на меня. Конечно, ему больно, потому что его незрелое тело не может так легко принять крупные размеры Старка, и он, дрожа с головы до кончиков пальцев, поднимает на мужчину взгляд слезящихся глаз. Он не хочет останавливаться, но он немало напуган. И Старк снова чувствует себя виноватым за его слезы. - Пятница, включи музыку, - хриплым голосом отдает команду он, и на фоне начинает играть приятная электроника, и Питер, шмыгнув носом, невольно отвлекается на нее. И отворачивает голову в сторону, когда мужчина вновь наклоняется к самому его уху. - Я обещаю, что папочка будет с тобой нежным. Во вновь охватившем его смущении Питер тупит взгляд и судорожно вздыхает, пытаясь полностью расслабиться - прямо сейчас он ощущает Старка внутри себя, и это просто... безумно. Возбуждает. Потому что он пообещал, что будет нежным. Боль и страх отступает на второй план, они оба в кровати, с приглушенным светом, Питер привычно держится за его плечи и молча кивает в знак того, что мужчина может продолжить. Первое же движение внутри отдается буквально разрядом тока, потому что мальчишка невольно издает оглушающий стон и тут же прикрывает рот ладонью, запоздало пытаясь затихнуть. - О боже... - ощутив волну удовольствия, тихо шепчет Паркер, в то время, как Старк внимательно наблюдает за всеми его реакциями - будто тот для него подопытный, эксперимент, или же он смотрит на то, как себя ведет его протеже, пока он его трахает. Еще один толчок. Питер вновь мычит, чувствительно на него отзываясь, и Старк чувствует, как горячо становится внутри. - Ты так себе это представлял? - на придыхании хрипло произносит он, плавно и беспрерывно двигаясь, и Питера буквально колотит на постели, он стонет так несдержанно и истерично, как будто его принуждают к этому. Кажется, он собирается оставить вопрос без ответа, и потому Старк подается чуть резче и глубже, вталкивая крепкий пульсирующий член почти до конца. Паркер почти вскрикивает, податливо прогибается в пояснице, зарывается пальцами в волосы мужчины и притягивает его ближе к себе. Сам подается бедрами, беспомощно пытаясь ускорить его движения. Ему нужно быстрее, он просто хочет, чтобы Старк имел его так, как ему нравится. - Да, да, так, - жалобно тянет он, вновь провоцируя своего любовника, обхватывает его коленями и пытается придвинуться плотнее, - Пожалуйста, пап... Какой он чертов фетишист, этот маленький паучок со своими стройными ногами и девственной задницей. Несмотря на то, что Старк трахает его прямо сейчас, ему все равно почти стыдно думать о Питере в таком контексте. Но он думает и возбуждается лишь сильнее, и наслаждается его краснеющим лицом, толкаясь быстрее и грубее, и звуками, вырывающимися из его горла, когда он задевает бугорок простаты, и как Питер буквально задыхается под ним, цепляясь пальцами за волосы и несдержанно впиваясь ногтями в шею. Старк трахает его в своей спальне, в своей кровати, в единственном месте в доме, куда ему было запрещено ходить в его отсутствие. И кто из них двоих после этого манипулятор? Неужели Паркер хотел именно этого? Не любви и не заботы, а того, чтобы Старк взял и со всей своей силой отымел его под какой-то калифорнийский медляк? Питер извивается, царапает спину Тони так, что остаются кровавые следы, жмурит глаза, часто и громко постанывает, издавая почти скулеж, и мужчина не успевает сообразить, почему он так сильно сжимает его изнутри, и каким образом он успел так скоро кончить. Теплая сперма Паркера капает с торса Старка обратно на живот паренька при каждом толчке, и теперь он лишь пытается отдышаться, пока мужчина продолжает его откровенно иметь. - Господи, мистер Старк... - трясясь будто в агонии, обессиленно шепчет Питер, обнимая его за шею, и вновь тихо мычит, ощущая, как влажный член мужчины продолжает ускоренно вбиваться внутрь, - Вы такой... Зверь... Ему кажется это наиболее подходящим словом, потому что ему хватило буквально несколько толчков после испытанного оргазма, чтобы начать возбуждаться заново. Пристальный взгляд Старка просто выводит из себя, он выглядит просто сногсшибательно сейчас - такой же напряженный и заведенный, как на тренировках, только сейчас на нем нет одежды, только сейчас он подчиняет Паркера себе по-настоящему. Мальчишка успевает кончить под ним еще раз, перед тем, как Старк доводит себя до исступления. Позволяя ему цепляться за свои плечи, шею, мужчина просто вдавливает его тело в матрац и буквально ритмично вбивает бедрами, издавая несдержанный гортанный стон, от которого Паркеру начало казаться, что он просто умрет от его звучания, прямо так, под ним. - Твою мать, Паркер, - хрипло прорычал Старк ему на ухо, и в этот же момент, задрожав, излился прямо внутрь, настолько мощным потоком, что буквально заполнил его до конца. Питер, сбито дыша и уже будучи не в силах издать какой-либо звук, лишь невольно вздрогнул и в очередной раз порозовел в лице - он и правда почувствовал то, как Старк в него кончает, и это просто... - ...Жесть, - единственное, что приходит в голову Питеру, когда мужчина, едва не придавив его своим телом, размеренно дышит куда-то в район виска. И это кажется подходящим словом для них обоих, потому что Паркера все еще трясет от этих низких стонов, от этого "твою мать, Паркер" и от того, что он чувствует внутри себя его горячее семя. Если бы это было сном, это было бы где-то на грани мечты и кошмара. И мокрого сна. В общем, все вместе. Вместе с тем, как Тони, вновь обведя парня затуманенным взглядом, вышел из его обмякшего тела и откинулся рядом на подушку, к нему пришло стремительное осознание того, кого он только что трахнул. И как сильно ему понравилось. Он хотел этого. Они оба этого хотели. Если у паучка не останется психологической травмы до конца жизни... То можно считать, что это было правильно. Тони ничего не говорит, не комментирует, он лишь удовлетворенно и устало следит сытым взглядом за тем, как Питер, натягивая на себя одеяло и продолжая мелко дрожать, восстанавливает дыхание. Старку казалось, что если это случится, то его маниакальное желание заботиться о пацане немного убавится. Но это явно оказалось ошибкой. Притянув его к себе ближе и заставляя его прилечь на свою испятнанную грудь, Старк так проникновенно смотрит на его лицо и видит лишь немое покорство. Не бывает такой влюбленности, с которой относится к нему этот парнишка Паркер. Он даже сейчас смущается, смотрит то на губы, то отводит взгляд, прижимаясь всем своим обнаженным дрожащим телом к Старку под одеялом и покорно располагаясь на его широкой груди. Старк мог бы сказать ему в этот момент, когда они только что переспали, несмотря на все моральные устои, что угодно. "Тебе больно?" "Все будет хорошо." "Тебе понравилось?" "Ты так прекрасно выглядел." Но он, сказал, конечно, совсем иное. - Ты уроки сделал? - невозмутимо интересуется Старк, приобнимая паучка рукой и смотря на него совершенно спокойно. Первые несколько секунд Паркер непонимающе смотрит в его глаза, переводя взгляд с одного на другой, после, несдержанно и счастливо улыбнувшись, роняет голову ему на плечо. - Неа.