Дар

      Прошло два дня. Спасатели разбирали завалы, извлекая погибших. Желание дать Фьюри в морду не утихало, поэтому Локи не наведывался в штаб Щ.И.Т.а, предоставив Тору улаживать вопросы с людьми. Пока Старк был занят наведением порядка в своей башне, отдавая направо и налево поручения, а Вирджиния улетела по делам Старк Индастрис, кажется, в Вашингтон, Лофт в той же башне наблюдал за тессерактом. Никакой активности не было.Тишина. Но тревога не спешила уходить.       — Мы победили, — Старк вошёл в лабораторию и отвлёк его от невесёлых мыслей.       — Да, конечно, — отозвался Локи, по-прежнему не сводя глаз с кристалла.       — Ты не дашь мне провести пару опытов? — осторожно спросил Тони, уже догадываясь каким будет ответ.       — Нет. Честно говоря, я не был бы так уверен, что всё закончилось.       — Но читаури разбиты.       — Да? — Лофт поднял на него глаза. — Когда зачищали улицы, видели их главнокомандующего?       Для Старка все эти твари были на одну морду, поэтому он только удивлённо пожал плечами.       — Кто-то ими управлял, — продолжал Локи. — Я его слышал, но не видел. Это была не бойня ради развлечения, им что-то было нужно. И это что-то есть в Мидгарде.       — Ты думаешь, что они вернутся? — Тони не сводил взгляд с кристалла. — Когда?       — Если б я знал.       Локи наклонил голову набок, прислушиваясь. После осторожно взял в руки тессеракт и многозначительно посмотрел на Старка. Пора было возвращаться в Асгард.       Тор с присущим ему пафосом и торжественностью прибыл на площадку на крыше башни Старка. Многое в нём изменилось, но не это. Что-то ведь должно оставаться прежним.       — Заглядывайте в гости, — Тони не сводил глаз с тессеракта.       — С удовольствием, — с воодушевлением ответил Тор.       — Но не уверен, что это получится так скоро, — Локи остудил его пыл. — И, Тони, не смотрите так на кристалл, ты его больше не увидишь.       — Ну так в последний раз, — Старк изобразил скорбь.       — Нет.       Человечество достаточно наигралось. Если бы они с Тором не вмешались, то закончилось бы всё ещё хуже. Локи и сейчас не мог назвать это победой в чистом виде и дело не столько в подозрениях, что некоторым читаури удалось выжить, вернее, не только. Количество погибших мирных жителей шло даже не на сотни — на тысячи.       Одно из правил ведения боя гласило, что мирные жители должны быть эвакуированы. Видимо на Мидгард это правило не распространялось. Ведь у них было время, ресурсы, но, по всей видимости, тем, кто отвечал за проведение операции со стороны людей было всё равно.       Человечество двигалось вперёд, развивалось. Стремилось к знаниям. В иной ситуации Локи бы сказал, что это хороший знак. Сейчас же мидгардцы обретали знания, которые впоследствии могли привести всю их цивилизацию к разрушению. И читаури — это первый звоночек. Что-то подсказывало, что будет только хуже.       Они покинули Мидгард с уверенностью, что вскоре им предстоит вернуться. По прибытию Тор сразу же направился к отцу с докладом, а Локи в хранилище.

***

      — Мы всё провалили, — громовержец не пытался оправдываться, Один этого не любил, к тому же, ему было известно о произошедшем. — Тессеракт оказался похищен и использован вражескими силами, погибло много мирных.       — Гибель мидгардцев на совести их правителей. Вы с Локи сделали всё, что было в ваших силах, — ответил отец. — Но где же Локи?       — В хранилище, отец.       На лице Одина появилась грустная улыбка.       — Он не хочет меня видеть, — заключил он. — Что ж, пусть.       — Уверяю тебя, отец, это не так, — поспешил разубедить его Тор.       — Это так, мой мальчик. А теперь иди. Завтра утром я хочу видеть вас обоих.       — Конечно, отец.

***

      Асгард красив вечером. Одновременно можно наблюдать, наполовину скрытое за горизонтом, солнце и восходящие звёзды. Освещение становится красновато-лиловым, постепенно тёплое освещение сменяется холодным. А ночью темноту разбавляют бело-голубые блики. Ближе к утру часть неба черна, а другая его половина залита тёплыми лучами. Это потрясающе красиво, но об этом забываешь, если видишь постоянно. Так случается с любой красотой, стоит к ней привыкнуть и она становится обыденностью, на неё не обращаешь внимания.       Закончив с делами, Локи направился было в свои покои, но его привлёк тихий звон, доносящийся откуда-то издали. Желая узнать, что это, он вернулся немного назад и свернул к террасе, откуда открывался живописный вид на город.       Солнце уходило за горизонт, всходили первые звёзды. Лофт устремил взгляд в небо, в памяти тут же возникли образы из детства. Он вспомнил, как они с Тором, будучи детьми, проводили время в саду, наблюдая ту же картину. Тогда это казалось волшебством и брат казался таким близким и надёжным. Потом всё закрутилось. Небо Асгарда утратило своё волшебство. Солнце стало всего лишь огненным шаром, а звёзды далёкими, ничем не примечательными мирами. Тор отдалился. Детство закончилось.       Этот вечер словно вернул Локи на столетия назад и он очень хотел растянуть этот момент. Звон, привлёкший его внимание, давно стих. Вечер сменялся ночью. Всё вокруг окутывалось холодом, подул ветер.       — Я ищу тебя несколько часов, — издали донёсся голос Тора. — Локи? Локи?       Голос становился всё громче, Лофт нехотя обернулся.       — О чём задумался? — громовержец подошёл ближе.       — О разном, Тор. Как прошло с отцом?       — Нормально. Наказывать нас он не станет, — ответил Тор, — а я думал…       — Наказывать, — возмутился Локи. — Мы ведь сделали всё, что могли. Если кого-то и надо наказывать, то…       — Мне известно твоё мнение на этот счёт, — громовержец поспешил его успокоить. — Произволом Щ.И.Т.а я возмущён не меньше твоего, но что мы можем? Набить морду Фьюри? Серьёзно?       — Нет, это было бы слишком топорно, — в глазах Локи мелькнул огонёк, как бывало всякий раз, когда он что-то планировал.       Тор знал этот взгляд слишком хорошо и, нет, судьба Фьюри его не заботила, его волновало, что братишка может наломать дров.       — Нет, Локи, нет, о чём бы ты не думал — даже не думай.       — Всё в порядке, Тор, не будь занудой, — Локи рассмеялся и толкнул его в бок. — Торжественно клянусь, что твоя репутация будущего правителя запятнана не будет.       Конечно, как же. Если бы проблема была в этом. Тор напрягся и поспешил переменить тему.       — Отец хочет видеть нас обоих утром, думаю, это будет касаться произошедшего в Мидгарде. Может у него есть ещё задания для нас.       — А я хочу пропустить несколько бокалов вина в обществе прекрасной дамы, — Локи махнул рукой и медленно побрёл в сторону тёмного коридора.       — Кто тебе мешает? — крикнул ему Тор, но ответа не получил.

***

      Полёт в Вашингтон не был срочным. И, наверное, правильным было бы после всего пережитого остаться с Тони. Вирджиния видела в каком он состоянии. Он хорохорился, но она знала его слишком хорошо. За напускной веселостью и храбростью, скрывался страх. Надо было остаться с ним, но она улетела. Нежелание находиться рядом с Локи пересилило голос разума.       Вирджиния не боялась его, она боялась чувств, которые начала к нему испытывать. Как минимум, они были неуместными и не взаимными, как максимум, она считала, что этим предаёт Тони.       Мысли, по её мнению, это тоже предательство. К тому же, отношение Локи раздражало её. Он относился к ней холодно. И этот холод слишком уж контрастировал, с тем, кого она знала, как Лоуренса. Это понятно, это естественно, ведь тогда он играл роль, проводил свои эксперименты или попросту развлекался. Это неважно. Лоуренса никогда не существовало и его симпатии тоже. Настоящим был только холод.       Вирджиния вернулась в Нью Йорк вечером, прибыла в башню около полуночи. Тони ждал её, но их разговор был сухим. Она говорила только о делах корпорации и работе со средствами массовой информации. Как бы она ни хотела проявить хоть немного тепла по отношению к Тони, у неё не выходило. На все его замечания, что она слишком зациклена на работе, что в свете произошедшем им нужно поговорить, Вирджиния ссылалась на усталость и пережитый стресс.       Впервые за долгое время она не осталась в башне на ночь, а вернулась в свою квартиру и поразилась, каким безликим было её жилище. Но стены не давили, не было и огромного пространства, излишне яркого света. Даже воздух, казалось, был легче.       Вирджиния сделала себе чашку кофе и, не включая свет, прошла в комнату. Остановившись у окна, она смотрела на город, усыпанный огнями. Он устремлялся вдаль и где-то, где проходила черта горизонта сливался с небом, усыпанным звёздами. Звёзды были холодными.