Спор на любовь

— А где машина? — я скромно задаю вопрос и опускаю глаза, когда мы выходим из такси. — В сервисе. Теперь мне целую неделю мучиться без своей ласточки. По твоей милости, между прочим. — Ян направляется к воротам и достает из кармана брелок. Нажав на него, калитка со звуком разъезжается. С этим звуком в моей груди растет волнение. Что сейчас скажут его родители? Очень круто, время два часа ночи и тут заваливается такая Юля. — Ян, извини меня, пожалуйста, — я прохожу через калитку, так как меня пропускают вперед. Не вижу его лица, но чувствую, как он смотрит на меня сзади. — Иди уже, чего извиняешься? Стекло восстановят, — я останавливаюсь. Пусть сам впереди идет. — Ты не сердишься? — я поворачиваюсь и встречаюсь с его взглядом. — Не знаю, — отвечает парень, подтолкнув меня вперед. — Может, мы в дом всё-таки зайдем? — Да хватит меня толкать! — возмущенно восклицаю я. — Как на меня сейчас посмотрят твои родители? Закатив глаза, Ян складывает руки на груди. — Ты предлагаешь выяснять отношения тут? — последнее слово он выделяет как-то слишком странно. Оглядываюсь по сторонам и замечаю, что в комнате его родителей, где я недавно красилась, горит свет. Поджав губы, отворачиваюсь. — Что они обо мне подумают? Вот скажи, что? — Ты слишком много паришься о том, что о тебе подумают… Не проще забить? Плевать на мнения других, жизнь твоя! — Да, но они твои родители. — И что теперь? У нас семья зверей? Все, мне это надоело! Или ты сейчас сама заходишь в дом, или я тебя силой туда затащу, что, кстати, хуже для тебя. Считаю до трех, — парень загибает один палец на правой руке. — Ра-а-аз… — Ладно-ладно. Только не устраивай цирк! — я разгибаю его палец обратно. — Пошли. Со сто пятой попытки мы, наконец, заходим в дом. Ян щелкает выключателем, но я возвращаю его в прежнее положение. Сейчас весь дом сбежится на включенный свет. Парень начинает громко смеяться. — Да хватит! — срываясь, шепчу я. — Ты достал ржать! В эту же минуту гостиная заливается ярким светом. Округлив глаза, затыкаюсь, Артур тоже. — Привет, мам, — здоровается парень. Тетя Таня в бордовом халате появляется в проходе и, зевнув, кивает головой. — Привет, дети. А вы чего так поздно? — она делает вид, что ожидала моего появления. Такое чувство, будто она все знает. А может сын ей все рассказывает? Да нет, вряд ли. — Здравствуйте… — Скромно произношу я. Чувствую себя ужасно. — Да… — Ян скидывает с плеч пиджак и вешает его на вешалку. — Загулялись что-то. Загулялись?! Ложь. Нас просто забыли в кабинете. — Все понятно, — вздыхает женщина. — А я вот смотрю, такси подъехало, решила выйти, поздороваться. Кофе будете? — Нет, мам, мы попозже, пока пойдем в комнату. Надо позвонить Юлиной маме. — А она что, не в курсе, где ты? — тетя Таня смотрит в мои глаза. — Нет, у нее сел телефон, все мам, спокойной ночи, — он отвечает за меня. Схватив за руку, Ян проталкивает меня через свою маму, и мы поднимаемся по лестнице в его комнату. — Ты дурак? — я захожу следом за ним и прикрываю дверь. Парень подходит к своему шкафу, достает какую-то майку и, бросив ее на кровать, поворачивается ко мне лицом. — Чем ты еще не довольна? — Тем, что ты представляешь нас своей маме, как пару. Усмехнувшись, он ничего не отвечает и через голову стягивает футболку. С замиранием сердца смотрю на его торс. Заметив это, он начинает улыбаться, а я отвожу глаза. Искорка какого-то необычного ощущения проскакивает в моем теле. И, судя по тому, как парень надвигается в мою сторону, в его тоже… Не шевелясь, стою на том же месте, у двери. Подойдя ко мне, он проводит костяшками пальцев по моей щеке. Мурашки пробегаются по всей коже. Мельком вижу его улыбку. — Ян… — неуверенно произношу я, желая оборвать эту ситуацию, какой бы она ни была. — Что? — спрашивает парень, смотря на меня сверху вниз. — Надо позвонить моей маме. Закрыв глаза, он вздыхает и, отойдя к столу напротив, надевает домашнюю футболку. — Стой, — я подхожу к нему, когда он берет телефон. — Я не знаю номера мамы, — отвечаю на его вопросительный взгляд. — Кукушка, — он закатывает глаза и протягивает мне трубку. — Лерин номер знаешь? Виновато мотаю головой. — Ты просто человек-косяк, — ворчит Ян и направляется к выходу. — Ты куда? — Пойду возьму у мамы мобильный, Артему позвоню. — А что с твоим? — Мой разряжен, а зарядка там же, где и твоя школьная сумка. Потянув за ручку, он открывает дверь. Так. Стоп. — Подожди-подожди… Тебе не кажется, что ты немного проговорился? — Ты о чем? — делает невозмутимое лицо. — Я о том, что ты не мог знать, что моя сумка осталась в школе. — Ну это же логично, — парень переступает порог. Уж как-то больно странно он поменялся в лице. — Ну-ка стой. Это, часом ли, не ты все подстроил? Зная Олю и Лену, они запросто могли пойти ему на встречу. Ну, я им устрою! — С чем? — Ян продолжает разыгрывать дурака. — С запертой дверью. — А, с этим? Не знаю… — С этими словами парень быстро выходит и захлопывает дверь. Вот же… Слов нет! Только-только решила начать доверять этому подонку, как нет, надо было взять и все испортить! И как после этого ему верить? Зараза… Сейчас он вернется, мало не покажется. Слышу, как в двери поворачивается ключ. — Открой! — я подскакиваю и ударяю по ней ладонью. Черт, еще не хватало, чтобы его мама прибежала на звуки. — Это, чтобы ты не сбежала, пока я разговариваю по телефону… — слышится его голос через преграду. — А то ты любишь это дело. — Тебе крышка, ясно? — я отходу и сажусь на кровать. — Ага, — прилетает мне в ответ и последующее — тишина. Пошел звонить. Он хочет узнать номер Леры у Дани и дать мне трубку? Если Лера с ним, то вряд ли она сможет меня отмазать. Ох, это очень плохая идея. Я не виделась с мамой уже несколько дней, она точно меня грохнет. Сейчас я даже не хочу думать о том, что меня ожидает дома, лучше поразмышлять над своей местью. Оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь интересненького и замечаю на столе черную железную коробку. Что в ней? Присев на крутящийся стул, уже тяну к ней руки, как вдруг раздается стук в дверь. — Юля. — тетя Таня засовывает голову в приоткрытую щель. — Я вам чай заварила, — она с улыбкой входит в комнату и ставит передо мной на стол две горячие кружки. — Сейчас принесу что-нибудь сладкое. Опешив, провожаю ее взглядом из комнаты, даже не успев поблагодарить. Дура! Как только наступает тишина, я всё же добираюсь до коробки. Бог мой! Да тут целый арсенал ножей. Достав один, хочу его раскрыть. Ага… И как? А, вот же кнопочка сбоку! Осторожно нажимаю ее и с вскриком швыряю ножик на пол. Смотрю на пальцы внутри ладони и вижу порез. Черт, я не знала, что он раскроется в другую сторону! Клуша… Слышу по ту сторону, как кто-то поднимается по лестнице. Бля-я-я-я! Бросаюсь со стула на пол, чтобы поднять ножик, и задеваю рукой кружку с чаем. Кипяток выливается прямо на меня, и в эту секунду входит Ян. Картина маслом. — Извини, пожалуйста, я, кажется, испортила твой ковер… — Чуть ли не плача произношу я, зажимая порезанную ладонь в кулак. Взглянув на пустую кружку на полу и соответственное под ней коричневое пятно от заварки, Ян заходит с телефоном в руке и со вздохом кладет его на стол. — Не надо так вздыхать, — я гляжу на него снизу. Выгнув бровь, он вопросительно смотрит мне в глаза. Вероятно, хочет, саркастически спросить «А как надо?», но молчит. — Я не специально. — Естественно, ты не специально, — говорит он и поднимает с пола кружку. Замечает валяющийся рядом нож. — А это что? — парень выпрямляется, держа свою вещь в руке, поднятой вверх. — Вот зачем трогаешь, если знаешь, что нельзя? Девочкам ножи не игрушки, — он убирает перо в коробку и закрывает ее крышкой. — Опять бы порезалась, если не я. — Ну, вообще-то… — Мямлю, протягивая вперед ладонь. — Ну еп… Зачем надо было лезть туда? — взяв мою руку в свою, смотрит на порез. — Не ругайся, — я одергиваю руку. — Да как не ругайся?! — возмущается парень. — Сильно обожглась? — Сильно! — Я принесла вам печенье, дети! — тетя Таня входит в комнату с вазой сладостей и ставит ее на стол. К счастью, она не замечает моего пятна на белой кофте и пушистом ковре. Услышав от сына благодарное «спасибо», женщина выходит, плотно прикрыв за собой дверь. Подойдя к шкафу, Ян достает из него рубашку. — Переодевай, — он кидает мне вещь и, выдвинув из-под стола второй стул, садится напротив. Наглым взглядом смотрю в его глаза. — Может, ты… — Мне не дают договорить. — Даже не проси, я не буду отворачиваться, — он, развалившись, скрещивает руки на груди. — Тогда я пойду переодеваться в ванну, — встаю со стула. Парень крепко хватает меня за руку. — Я не нанималась тебе в стриптизерши, — мой голос звенит от злости, растущей внутри. — Ой договоришься ты… — Он качает головой. — Я сам тебя не нанимал, пока. Ишь какой, пока он не нанимал. Слишком много чести! — Отпусти, мне вообще-то горячо в этой блузке, — дергаю свою руку из мужской хватки. — Горячо? — жалостливо протягивает его голос. — А с детства тебя не учили, что трогать чужие вещи без разрешения нельзя? — а вот это уже не жалостливо. — Я займусь твоим воспитанием. — Да блин, дай ты мне уже переодеться! — восклицаю я. — Здесь, я сказал, — процеживает Ян, одними глазами указав на мой стул, и отпускает. — Сумасшедший… — Швыряю на стол его рубашку и, сдавшись, расстёгиваю на своей блузке верхнюю пуговицу. — Извращенец. — Я не извращенец. Еще мне не хватало, чтобы в ванной тебя током долбануло. — Откуда в ванной ток?! — Уверен, ты найдешь, — он усмехается. — Отвернись хотя бы. — И не подумаю. — Я тебе припомню. — Еще раз разобьешь мою машину — получишь. — Ой-ой-ой… — Прищуриваю глаза и скидываю пиджак. — Хватит переговариваться со мной, — отрезает Ян. — Хватит мной командовать, — я расстёгиваю последнюю пуговицу и, скорчив лицо, стаскиваю с тела мокрую рубашку. Кожу саднит от ожога. Стоя в одном лифчике, смотрю на покрасневший живот. — Щиплет? — парень выпрямляется на стуле и, чуть подавшись ко мне, осторожно трогает обожженную кожу. — Руки! — я убираю от себя его грабли. — Щекочет, блин. — Не одевайся, — встав, говорит Ян. — Я за кремом. — Не нужен мне никакой крем, — я беру его рубашку и хочу надеть, но ее отнимают. — Ты вообще не понимаешь с первого раза? — парень смотрит в мои глаза. — Если не хочешь потом, как змея, сбрасывать кожу, подожди, пока я схожу за кремом. И никуда не лезь больше, ясно? — на последнем слове мужские пальцы обхватывают мой подбородок. — Ясно, — покорно отвечаю я. — Вот и славно. Пока нахожусь в комнате одна, разглядываю свой порез. И надо было мне так облапошиться? Неудачница гребаная. Что-то я совсем не дружу с этими ножами. Уже во второй раз режусь… А самое тупое, что я лоханулась перед Яном. Чувствую себя провинившимся ребенком. Спустя пару минут парень возвращается с каким-то тюбиком в руке. Хм… Мельком замечаю надпись «Крем от ожогов». Заботливый, куда деваться? — Давай… — Тяну ладонь, чтобы забрать мазь. — Чего тебе давать? — он отводит ее в сторону. — Я сам помажу. — А больше ты ничего не сделаешь? — упираю руки в бока. — Дай. Мне. Крем, -сквозь зубы отчеканиваю я. — Обойдешься… — Невозмутимо фыркает Ян и отвинчивает крышечку. Кивнув на кровать головой, приказывает мне сесть. — Все. Я не буду ни чем мазаться. Отстань! — хватаю рубашку и быстро натягиваю ее на свое тело. Парень злобно смотрит на то, как я нервно застегиваю пуговицы, и делает шаг ко мне. — Я ж разорву ее на тебе сейчас, ты же знаешь… — Он сдерживая себя, вздыхает. — Разрывай, — подав плечами, хмыкаю я. — Рубашка твоя… Только потом дашь мне другую, потому что я не хочу радовать тебя своими прелестями. — А если я ближе подойду, ты также звонко будешь спорить? С бешено стучащим сердцем наигранно улыбаюсь. Ух, ну мне же надо выпендриться, я же типа не волнуюсь! — А я не спорю… Просто говорю то, что думаю. — Знаешь, иногда в жизни бывают такие ситуации, когда нужно прикусить язычок и не болтать всякую ерунду. Подрастешь — поймешь. — Ой, знаток нашелся. Мне не четыре годика, и так все понимаю. — Да? Ну, так докажи. — Чего? — Покажи, как ты умеешь быть взрослой.