О, Счастливчик!

При выборе Мира временной отрезок не оговаривался, да что там, я и забыл, что история Средиземья не ограничивается известными по фильмам событиями и насчитывает тысячи лет. Однако же мне очень повезло – и это я считаю своей крупнейшей удачей – что забросило меня в относительно спокойный период. Главредиса Саурона забороли много лет назад. Настолько много, что лишь эльфы и помнят те далёкие события. Сейчас же и люди, и эльфы и гномы живут в мире. Ну, насколько вообще способны жить в мире друг с другом столь разные существа. Тем не менее, крупных конфликтов, затрагивающих все народы Средиземья, не было уже очень давно. Да и будут ещё не скоро, до самой Битвы Пяти Армий. Что, несомненно, хорошо, ибо не с моим тогдашним одиннадцатым уровнем в таких жёстких замесах участвовать. Не то, чтобы я в принципе собирался участвовать в чём-то подобном. Мне моя новая бессмертная жизнь дорога. Вон, гномы тоже финальный батл против Саурона проигнорировали, вернее, сделают это в будущем, где один Гимли за всех отдуваться будет. Что я могу по этому поводу сказать? Есть с кого брать пример! Сейчас же относительно спокойное время. Относительно – потому, что при отсутствии масштабных заруб, локальные зарубы никто не отменял. И самое паршивое в том, что я о них совершенно ничего не знаю. Деревушка моя находилась на окраине Гондора, однако же, сама в состав крупнейшего людского королевства тех времён не входила. Вообще, мне повезло – и тут даже не в Удаче дело – что в этом Мире не было привычной по средним векам родной Земли дворянской вольницы, со всеми этими баронствами, графствами, да герцогствами. Зато имелись вольные поселения, вроде тех же Кривых Ключей, причём повсеместно и в приличном количестве. После некоторых размышлений, решил двигать в Гондор. Ну, знаете, как это бывает: амбициозный молодой эльф едет покорять большой Гондор. Ну, а что? Там спрос на развлечения должен быть не малый, а откосить от воинской обязанности, если она имеется, вполне можно, просто продемонстрировав глупым человекам свои остроухи, да состроив физиономию повысокомернее. Дескать, войны смертных меня не волнуют и всё такое. Вот и получается, что единственной реальной опасностью для меня могут считаться разбойники, да орки. Последние, в принципе, были бичом всего Средиземья. Даже в отсутствии своего хозяина они постоянно совершали набеги на мирные поселения, ограбляли корованы, да создавали напряжение на границах заселённых ими земель. И от таких вот границ я был намерен держаться подальше. Например, в Гондоре. Вот уж где появления орочьих отрядов можно было не опасаться. Ну а разбойники… Тут уж как повезёт, а в этом я неплох. После четырёх дней неспешного пути, я выбрался на широкую и весьма оживлённую дорогу. Спросив направление у проезжавшего мимо на телеге купца, поскакал к своей цели. Огни большого Гондора манили меня. Тот вечер я помню и по сей день, хоть минуло уже не одно столетие. Уставший и проголодавшийся, я, наконец, добрался до придорожного постоялого двора с многообещающим названием «Серебряная Подкова». Внутри было не просто людно, а очень людно. Вопреки всем законам жанра, когда на главном герое скрещиваются оценивающие и заинтересованные взгляды всех без исключения посетителей, на меня никто не обратил внимания. Да и что необычного они могли бы увидеть? Обычный, пусть и не в меру симпатичный, паренёк с собранными в хвостик и прикрывающими заострённые уши золотистыми волосами, одетый по последней крестьянской моде – в свободную льняную рубаху, штаны из оленьей кожи, да тяжелые, но прочные башмаки. Разве что кинжал на поясе, да лютня за спиной могли бы заинтересовать любопытствующих. Которых не было. Ну, либо я их не заметил, что тоже вероятно, учитывая, что Наблюдательность моя тогда была не слишком высока. Окинув взглядом помещение, нашёл свободное место за столом, занятым компанией из трёх молодых парней в дорожных одеждах, и, спросив разрешения, устроился рядом. Заказал обильный ужин и пива, оказавшегося весьма недурным. После того, как с едой было покончено, разговорился с парнями, которые, также как и я, покинули родную деревню в поисках лучшей доли. В Гондоре, разумеется. Вот только они собирались пойти на воинскую службу, ведь это престижно, хорошо оплачивается, дело для настоящего мужика… и вообще! На мой план стать бардом отреагировали лёгким презрением во взглядах, впрочем, обидных слов не прозвучало. Наоборот, предложили что-нибудь спеть. А я что? И спою, и даже сыграю! Не торопясь снял лютню, немного потренькал по струнам, проверяя звучание, после чего выдал. Песню группы Ария «Я свободен!», переведённую и адаптированную под местные реалии, разумеется. Мне показалось, что она придётся в тему. Оказалось, не показалось, это было попадание в десятку. Голосище у меня теперь что надо, высокий и чистый. Ну и громкий, конечно, мог бы всех присутствующих переорать, но этого не понадобилось. После первых же аккордов гомон стих и вот уже теперь на мне всё же скрестились заинтересованные взгляды. Нет, я не пел в полной тишине, кто-то переговаривался шёпотом, кто-то пытался подпевать, кто-то просто стучал кулаками по столешницам в такт музыке. Но закончил я спокойно. И вот когда я закончил… да, именно этого мне не хватало ещё с прошлой жизни. Отклик аудитории. Привычных оваций не было, но собравшиеся люди выражали одобрение иными способами. От их восторженных криков мои остроуши чуть в трубочки не свернулись, но я даже ни на миг не позволил себе поморщиться. Сияя улыбкой, встал и раскланялся. Да, всё же деревенский трактир и заведение на оживлённой дороге – совершенно разные вещи. В первую очередь в количестве и разнообразии аудитории. Тут ведь – не знающие тебя с детства люди, а множество незнакомцев, оценивших твой талант по достоинству. Совершенно разные ощущения, практически эйфория. Как я понял из инструкции Системы, тот же Разум Игрока притупляет сильные эмоции, позволяя даже в критических ситуациях оставаться с холодной головой. Но есть у этого и обратная сторона – он ведь притупляет сильные эмоции в принципе, в результате чего просто невозможно ощутить подобный душевный подъём. А человек с кастрированной эмоциональностью уже и не человек вовсе, а бесчувственная чурка, не способная на проявление искренних чувств. И о каком удовольствии от новой жизни может идти речь? Циферки считать, да на рост собственных статов передёргивать? Меня попросили продолжить. Хозяин заведения, представившийся Вильмом, сориентировался быстро и показал мне свободный угол с высоким стулом на небольшом возвышении. Да, имелась у него такая вот мини-сценка специально для заезжих бардов и менестрелей. Весь оставшийся вечер я отрывался по полной. Вопрос с оплатой ужина решился сам собой, как, впрочем, и со свободной комнатой, которую выделил мне Вильм. Скажу больше, он мне даже заплатил. В «Серебряной подкове» я задержался почти на месяц. Там было всё, что мне тогда требовалось: бесплатная еда, выпивка и ночлег, небольшой гонорар и благодарная публика. Днём я был предоставлен сам себе, а вечерами, когда трапезная постоялого двора набивалась до отказа, развлекал гостей заведения, которые не расходились до темноты и неплохо так надирались под моё пение. Насколько я понял, меня даже приезжали послушать солидные люди из окрестных сёл и деревень, коих тут было в избытке. Несколько раз случались драки, которые я обычно пережидал, прячась под каким-нибудь столом, либо сбегал к себе в комнату, если мутузящие друг друга мужики не преграждали мне дорогу. На мой вопрос «нормально ли это?», Вильм лишь отмахнулся, пробурчав что-то про «рабочие моменты». Завершилось моё сотрудничество с «Подковой», когда одно из моих выступлений посетил ещё один бард. Бодрый такой дедок в цветастом наряде, с завитыми седыми усами и бородкой-клинышком. Устроившись невдалеке от сцены, он просидел весь вечер, таращась на меня таким пристальным взглядом, что я заподозрил нехорошее и даже пожалел, что оставил кинжал в комнате. - Удивительный талант! – Подскочив ко мне после выступления, когда все уже начали расходиться… хотя скорее расползаться, с восторгом воскликнул он. - Спасибо, - пробулькал я, потому как приложился к кувшину с обычной водой. Распухший язык требовал немедленного отмачивания. - Когда я услышал о златовласом юноше, чей голос, подобный звону горного ручья, - забавно, только сейчас, вспоминая, как было дело, заметил, что старый мэтр предвосхитил моё будущее прозвище, - помогает путникам отдохнуть после долгой дороги, я тотчас отправился сюда. - Очень рад, что тебе понравилось моё выступление, коллега, - вежливо улыбаясь, и стараясь не обращать внимания на манеру речи этого барда, произнёс я. А конкурента я в нём опознал сразу. Не только по экстравагантной одежде, но и по лютне, которую он пристроил возле себя на скамью, пока слушал моё выступление. - Что же, позволь представиться, мой юный друг. Я – Гериан, известный в этих местах бард. Возможно, ты слышал обо мне? - Моё имя Киан, и я не отсюда. В моей родной деревне меня ценили за умение петь и играть, а потому я решил попытать своё счастье в более… обжитых местах. Скажи, я ненароком нарушил какое-то правило? Занял чужое место? В Московских подземных переходах, особенно на центральных улицах, с этим в моё время было строго. Да-да, и мне пришлось по переходам попеть во времена бурной студенческой молодости… - О, не беспокойся об этом, - Гериан заполошно помахал руками, - нет таких правил, чтобы запрещали барду петь там, где он хочет! А когда в одном заведении встречаются два, либо больше странствующих певцов, они попросту договариваются между собой. Это одно из наших неписанных правил. Их не так много, и служат они лишь для того, чтобы меж людьми нашей профессии не было ссор и обид. - Вот как, - покачал головой я. – Не мог бы ты ознакомить меня с ними? - Именно для этого я и пришёл! – Просиял старый бард. – Ну и чтобы насладиться твоим пением, конечно. Как ты смотришь на то, чтобы стать моим учеником? Сказать, что я удивился, значит, ничего не сказать. - Извини, Гериан, но я умею петь, - возразил я. - Воистину так! Ты отлично владеешь своим голосом, а песни твои необычны и западают в душу! Однако этого нельзя сказать о твоей игре. Поверь, ты можешь лучше, и я научу тебя этому. И не только. Жизнь странствующего певца не так легка и беззаботна, как может показаться на первый взгляд. Как и в любом другом деле, здесь есть свои подводные камни, свои хитрости и те неписанные правила, о которых я говорил. Ты узнаешь, как выбрать трактир, соответствующий твоим пожеланиям, как вести дела с его хозяевами. Вильм – хороший человек, но и он наверняка на тебе сэкономил. Ты должен твёрдо знать, чего стоит твой тяжкий труд и как это рассчитать. Не ошибусь, если предположу, что в длительных путешествиях ты новичок, и я смогу помочь тебе и с этим. Так же, ты узнаешь что, кому и когда лучше всего петь. К твоему исполнению претензий нет, моё старое сердце трепетало при звуках твоего голоса, но само выступление не годится никуда! Где артистизм? Где работа со зрителями? Недостаточно просто петь одну песню за другой, нужно выстраивать разговор со своей аудиторией. Слова старого и опытного барда били не в бровь, а в глаз. Деревенских я знал вдоль и поперёк, а потому мог и беззлобно подшутить над кем-то, и посочувствовать по поводу сварливой жены. Даже на Фестивалях я брал в основном задором, а не умением завести толпу. Полагаю, лишь неприхотливость жителей Кривых Ключей, да показатель моего Обаяния делали эти мероприятия не такими унылыми, как могло бы быть. Ну и в прошлой жизни я мог максимум поздравить со сцены очередных именинников и молодожёнов. Да, на шоумена я никак не тяну. - И это не говоря о твоём образе! – Продолжал Гериан, возмущённо встопорщив усы. – Золотые волосы и глаза цвета весенней травы неплохо тебя выделяют, но костюм никуда не годится! Люди должны с первого же взгляда понимать, кто находится перед ними. - Не могу не согласиться с тем, что это звучит по меньшей мере убедительно, - вздохнул я. - Это – жизненно необходимо, - заявил старый бард. – Если, конечно, ты твёрдо решил встать на этот путь, а не занимаешься этим из-за мимолётной прихоти. - Другой жизни я не ищу, - ответил я. – Но разве это не будет тебе в тягость? Таким завуалированным вопросом я попытался узнать, какую выгоду от моего ученичества Гериан ищет для себя. - Я уже стар, Киан, - вздохнул бард, его завитые усы будто поникли. – Лишь одного взгляда на тебя мне хватило, чтобы понять, что тебя ждёт великое будущее. У тебя есть для этого все задатки. И пусть не я научил тебя петь и слагать песни, но это не будет иметь никакого значения, если я ограню твой талант. Все будут знать, кто твой наставник. Будут вспоминать меня и мои баллады. А если ты сочтёшь их достаточно хорошими, чтобы исполнять самостоятельно, то и подавно. Вот моя цена твоего ученичества – остаться в памяти людей как можно дольше. Уж не знаю, сколько Удачи было в этой встрече, но отказаться от подобного предложения я не смог. Гериан оказался воистину мудрым человеком. Да что там… простого общения с ним было достаточно, чтобы мой собственный показатель мудрости потихоньку рос. Помимо этого, он был гениальным бардом. Лучшие из его баллад до сих пор не вышли из моего репертуара. Он не прогадал, взяв меня в ученики, хоть и намаялся со мной впоследствии - его имя и его песни пережили его самого на многие столетия.