Красноволосая королева Белоснежка

      Тихие звуки утра разносились по королевскому саду осторожным ветром и первыми лучами солнца. Валил снег. Мелкий и редкий, словно семена тополя летом.       Но вот зимой холодно и жутко неприятно. Сыро и бело, словно огромное пушистое покрывало улеглось на землю, чтобы та согрелась. Невольно эта картина заставляет любоваться собой, но не надолго, пока эти чувства не собьёт запах горячего чая и тёплых булочек…       Именно так пахло на территории королевской пекарни. Повара со всей страны суетливо замешивали тесто в больших жестяных кастрюлях. Заливали молоко, разбивали яйца, сыпали мешки муки. Зимой всегда хочется чего-то вкусного, а самое главное — горячего. Да и в королевстве намечался бал в честь дня рождения одной приветливой рыжеволосой особы. Но вот она об этом не знала, поэтому — тс-с-с…       Благо запах всех деликатесов не достигает дворцового госпиталя. Там свой поток ароматных трав и разных растений, засушенных ещё с того года. За аккуратно прибранным столом усердно трудилась Шираюки. Девушка то и дело схватывала с полки, даже не смотря на неё, разные стебли и листья, кидала их в толочную чашу и толстой палкой-дубинкой разминала сушёную «медицину».       Она всё делала с душой, ещё непризнанной добротой и благожелательностью. Но вот незадача, на одной из полок её тонкая бледная ручка — зима же — не отыскала нужного ингредиента. Развернувшись на все 180°, она уставилась на столик стоящий противоположно к её. Немного погодя, она спросила:       — Эм, Рю! — на обращение сразу откликнулся голубоглазый мальчонка лет тринадцати на вид. — У нас закончился огнецвет. Я быстро сбегаю за ним в оранжерею.       — Шираюки, на такой мороз? — неодобрительно покачала головой юный лекарь. Да, сразу стало понятно, кто из них учитель, а кто ученик. — Возьми прошлогодние, для этого отвара и сухие подойдут, — отдав приказания, Рю спрыгнул с табуретки и направился к двери. — Чай принесу — холодно, — ответил он на беззвучный вопрос воспитанницы.       — Хорошо, мне с ромашкой попроси, голова что-то сегодня разболелась.       — Ладно, — мальчик осторожно захлопнул за собой дверь, и его мелкие шаги эхом раздались по мраморной лестнице дворца.       Девушка с волосами цвета спелых яблок глубоко вздохнула и принялась толочь семена горького растения, что пахнет цветущей грушей. Занятие конечно так себе, но ничего не поделаешь — скоро весна, а значит самый разгар болезней и ран, что очень естественно для солдат из флота, которых Шираюки стала очень часто навещать и тепло общаться со всеми из них.       Молодая травница стала своей не только на востоке страны, но и в самом дворце. Её доброта растеклась светлыми ручейками по замку и достигла даже самых тёмных закоулков. К Шираюки не придираются, не шепчутся за спиной, да и их с Зеном дружба стала чем-то самим собой разумеющимся, поэтому на это никто даже внимания не обращал. Никто, кроме принца Изаны… Но об этом чуть-чуть попозже. Но могу сказать лишь одно — брат Зена не то чтобы презирает её, даже наоборот, но вот его взгляд с насмешливыми огнями, постоянно обращённый к Шираюки, скрывал нечто непонятное и совсем непохожие на ненависть…       А что касается самого Зена, так второй принц Кларенса очень изменился, что внутренне, что внешне. Вистерия стал более ответственным по отношению к государству, меньше делает вылазок за приделы дворца и вечно погребён под ворохами документов и всевозможных бумаг. Несмотря на это, Зен так и остался добрым мальчишкой, которого Шираюки повстречала у стены заброшенного поместья в их первую встречу. Ну как мальчишкой, уже двадцатилетним юношей.       Подумать только, с того дня прошло уже больше двух лет, а ведь она встретила принца только в шестнадцать… Синеглазый парень целых два года доказывал девушке свою любовь, и вот, однажды, в лунную ночь она ответила взаимностью. А что? Он хороший, добрый и верный, пора бы перестать им быть всего лишь друзьями, но вот чего-то всё же не хватает, но чего?..       — Куда потопал, малыш Рю? — раздался добродушный возглас Оби где-то со двора…       Оби… Этот парень-загадка иногда пугает своим холодным взглядом янтарных глаз, а иногда заставляет задуматься о многом… За всё то время, проведённое в Танбаруне, Шираюки прониклась симпатией к своему телохранителю, что послал Зен ради её безопасности.       Да и после того инцидента с Морским когтем, их отношения с желтоглазым стали только теснее. Она с каждым днём замечала всё больше улыбок, отправленные в её адрес, всё больше смягчался его голос и взгляд, и даже казалось, что его давние шрамы постепенно исчезали, как будто подавленные мягкостью хозяина, а огрубевшие пальцы, что словно невзначай касались девушки, стали нежными и тёплыми, словно подушечки на лапах домашнего кота. А ведь верно, Шираюки всё чаще стала сравнивать друга с одомашненным котом, что нередко находила странным. Но что поделать, он же угодил в придворные Зена по чистой случайности, правда?       — За чаем, — отозвался мальчишка. — Ну я пойду, а то у нас там холодно.       — Ну иди, иди, — милосердно отпустил его Оби, провожая взглядом юного лекаря, что был в смешной шапке. Ну что поделать? Зато тепло.       Шираюки смотрела на это через окно, а когда Рю ушёл, она приоткрыла стеклянную дверцу и высунула голову. Яблочные волосы шёлковой лентой свесились над снежной пропастью, прямо над заиндевелыми кустами. За этот год они сильно отросли и стали почти такими же как и в последний день в травяной лавке, которую когда-то содержала девушка. А если подумать, то все её приключения начались именно там, когда несносному принцу Раджу приспичило сделать её наложницей, как самую красивую девушку в стране. Тогда этот непутёвый правитель Танбаруна думал только о себе и о своём статусе принца. Но когда тот встретил Шираюки, его отношение к миру быстро изменилось, девушка показала ему, что можно радовать не только себя, но и других людей, что намного приятнее. Радж стал достойным правителем её страны и выполнил обещание, чему Шираюки безмерно благодарна.       Красноволосая обратила взгляд изумрудных глаз на друга, который без дела топтался под окном, заложив руки за голову. Он смотрел на утреннее солнце, что лениво и сонно освещало едва пробудившийся лес Кларенса и мраморный дворец его принца.       — Здравствуй, Оби! — весело воскликнула девушка и махнула ему рукой.       — А, это Вы, мисс? Прекрасное утро, не правда ли? Только холодновато, — пожаловался парень и обхватил себя руками, стараясь согреться.       — Заходи, — пригласила его девушка, — Рю за чаем пошёл. Сейчас заварим, а я плюшек со степными травами напекла. Будешь, Оби?       — Не откажусь, мисс. В такую стужу неплохо бы и горяченького поесть, — весело отозвался тот и лучезарно улыбнулся, зажмурив при этом глаза от слепящего солнца.       После он ловко нырнул в дверной проём прямо под окном, где сидела Шираюки, и исчез. Но уже через минуту за дверью послышались его торопливые шаги, спешащие по лестнице.       Ну вот, его вихрастая голова с весёлыми кошачьими глазами показалась из-за тяжёлой двери. Парень смело вошёл в аккуратную уютную лабораторию. С каждой полочки на нового гостя любопытно поглядывали букетики ягод и каких-то растений, склянки и всевозможные баночки с порошками или с разноцветными лечебными ядами. Из ящичков непослушно вылазили сушёные листья и цветки, стебли с бутонами, чем-то напоминающими горошены, и много чего ещё из разряда медицины.       С первого дня работы в этой комнатке на столе Шираюки появилось много книг, дневники наблюдения за здоровьем солдат и даже самого принца. Прибавились лесные травы и пыльца в баночках — всё, что необходимо претендентке на пост глав лекаря замка Кларенса.       Оби, не спрашивая разрешения хозяйки, уселся за её рабочий стол и демонстративно цокнул от идеального порядка. Все чернильные перья, карандаши и линейки сложены в банки, стоящие параллельно от лечебных снадобий. А книги, учебники и дневники наблюдений разложены аккуратно по полочкам, и даже пронумерованы.       — М-Да… — Озадаченно произнёс парень рассматривая колбы с чём-то мутно-зелёным. — Как в аптеке.       — Оби, это и есть аптека, — рассмеялась девушка и закрыла рот ладошкой.       — А, ну да, — «вспомнил» он и, заложив руку за затылок, тоже улыбнулся.       Со стороны двери послышался недовольный скрежет и та нехотя отворилась, пропуская Рю. Мальчик держал в руках два довольно больших мешка, перевязанных жёлтой и зелёной лентами, — так обозначается чай, один ромашковый, а другой — травяной.       — Госпожа Гарок сегодня добрая, вон сколько отвалила — пей не хочу, — начал пояснять «курьер», ставя всё это добро на пол, а сам направился за кружками.       — Я за булочками схожу, может ещё не остыли, — спохватилась и Шираюки, умчавшись в соседнюю комнату.       Оби, оставшись один, лениво провёл рукой по книгам, где отслеживались болезни или раны солдат. Но доведя длинными пальцами почти до конца, он остановился и удивлённо поднял бровь, над которым красовался давно забытый побелевший шрам. На корешке тонкой синей тетради было написано аккуратными руками Красноволосой госпожи: «Оби».       Сгорая от нетерпения и любопытства, парень проворно выхватил книжонку с полки и торопливо открыл. Вот что было написано на первой странице:       «Сегодня, 21-го мая, я начала вести дневник Оби. Во время неудачной вылазки за приделы гостиницы, где мы остановились, он получил лёгкое ранение в области левого плеча. Рана была не глубокой, но долго не заживала. Пока кровь не закоптилась, я обработала её мазью из ползучего растения лесного вьюнка и краснопёрой ромашки. Температуры не было, понаблюдаю за ранением ещё несколько дней, а потом можно промыть водой…»       — Да, после той раны я так и не смогла продолжить твои записи, — раздался за спиной голос госпожи.       Оби невольно вздрогнул, всецело поглощённый чтением и даже не заметил прихода Шираюки, в руках которой дымились изрядная корзинка плюшек с украшением из мелко нарезанных растений и лесных трав. Девушка безмолвно поставила корзину на стол и улыбнулась другу.       — Я тогда признал вас новой семьёй, — вспомнил парень и поставил тетрадку на место. Да, много времени утекло с того дня. А если подумать, то был последний раз, когда Оби повидаться с Троу. Девчонка не обманула, так и не показывалась на глаза. Ну и правильно, с ней столько связанно…       — Угощайся, — предложила девушка, поближе придвинув булочки.       — Большое спасибо, мисс, — юноша с наслаждением откусил кусок изделия, и тот приятным теплом проник через горло прямо до сердца. Эта травяная плюшка была самой большой радостью, особенно в такой мороз. И тут Оби задумался:       «Нет, мисс, был ещё один инцидент, который Вы не записали в ту тетрадь. То произошло очень давно, в такую же морозную зиму, только в Танбаруне…»       Продолжить свои мысли ему не дали — в комнате появился изящный женский силуэт с золотыми локонами, что вились по казалось, хрупким плечам девушки, но вот напрасно они казались слабыми и тонкими, нет, зря…       — Привет, Кики! — резво поздоровалась Шираюки, завидя пришедшую.       — Шираюки, — поприветствовала и она. — Оби, опять прохлаждаешься? — строго спросила голубоглазая капитанша королевской стражи.       — А, госпожа Кики, — привычно в своей манере протянул обвиняемый и широко улыбнулся, словно бы кот, что объелся сметаны.       — Вот, держи, — совсем не обратив внимания на выходку подчиняемого, Кики протянула Красноволосой маленький, но красивый конверт с королевской печатью. — Это от Зена. Он сегодня утром уехал, поэтому попросил передать его, — пояснила она и лукаво улыбнулась, после удалилась, не забыв бросить на лентяя ещё один укоризненный взгляд.       Девушка, получив конверт, с интересом покрутила его в руках. А Оби, что на своей совести имеет уже три плюшки, с любопытством заглядывал через плечо госпожи и почему-то нахмурил брови, но потом вновь принял обычное хитрое выражение лица.       — Что там?       — От Зена, — ответила Шираюки и с интересом в зелёных глазах осторожно раскрыла конверт. Вот что гласил узнаваемый почерк друга:       «Дорогая Шираюки, Мы с Митсухиде уезжаем на проверку флота, поэтому не теряй. Обязательно передам ребятам от тебя привет. И кстати, если вдруг Оби с тобой, пусть проверит дальние округи, там что-то не спокойно, передашь? Я этого пройдоху не нашёл, ух, получит у меня нагоняй вечером (при этих словах Оби, что читал вместе с мисс, нервно сглотнул и доев уже четвёртую несчастную булочку, ловко выпрыгнул через окно, махнув рукой: «Увидимся, госпожа!»). И ещё, я зайду вечером, мне нужно с тобой поговорить, это очень важно. До встречи, Шираюки!

Твой Зен»

      Девушка улыбнулась и положила письмо в красиво обрамленную коробочку, где у неё хранилось много приятных безделушек, например: та закладка для книг, что подарил ей Зен во время прогулки по городу, или сломанные часы с треснутым стёклышком… Всё что связывало её с принцем и с жизнью в Кларенсе, что преподнесла ей так много всего.       Даже это немного нелепое письмо Зена, (зачем же писать, когда он хотел зайти?) связывало с ним и показывала, что ему не всё равно. Как же приятно осознавать, что ты чего-то стоишь! Как же приятно, что ты кому-то нужен! Как же приятно, что на тебя не наплевать!       Шираюки улыбнулась и глубоко вздохнула. Затем вернулась к своему занятию. За окном шёл снег, светило солнце, изредка ходили солдаты и всё тут текло своим чередом, своим особенным путём. И девушка нашла здесь своё место. Ну, по крайней мере, она так считала.       Нашла свою жизнь среди этих трав, полок, книг и настоек, среди друзей, рядом с Зеном. И ничего не собьёт её с этого пути! Она будет двигаться по направлению к солнцу. Она будет любить Зена и своих друзей. Она так решила для себя.       Пора забыть прошлое и жить настоящим. Пора! Уже очень давно. Прощай, прошлая жизнь! Начинается новая эра, полная радости и солнечных дней. Это, наверное, и есть счастье — осознавать, что рядом всегда будут друзья, осознавать, что всё худшее позади и что дальше их ждёт только свет!       Или не совсем?..       Нет! Нельзя давать волю негативным мыслям! Конечно, страшно, но нужно бороться! Сколько раз, она готовилась забыть прошлое? Всё, хватит! Нужно действовать, нужно жить. Да, уже пора. Уже пора…       Неожиданно она уловила тонкий аромат, который доносился из верхнего ящичка. Этот запах… И тут почему-то в голове всплыла морозная ночь, воздух, что пропах чужой кровью и грубый голос какого-то мальчишки, что упал под порогом бара бабушки и дедушки. Да, что-то такое было, но очень, очень, очень давно, что уже и не верится. Но тот запах, какого-то настоя… И странный суровый голос…       В тот год малышке Шираюки было всего шесть, но она уже была всецело поглощена изучением медицины. И уже тогда могла излечить несложные раны… Но те «царапины» были слишком сложны для неё, да и мальчишка был слишком слаб…       Ну вот, прошлое решило не отпускать её! Зачем?! Нужно всё забыть и отбросить! Всё, до последней капли! Или не получится? Нет, нужно постараться, ради Зена… Она сможет!       Или же, нет?..