Отклонение

– Прошу прощения? Чёрт. Эрролу Партриджу, Грамматон клерику первого класса – высшему представителю общественного порядка Либрии пришлось призвать на помощь весь свой богатый опыт государственного изменника, чтобы на лице не отразилось ни тени тревоги. Он не дергаясь загрузил в инъектор пустую капсулу из-под Прозиума и прижал его к шее. – Конечно, – уже безо всякой иронии согласился он с Престоном. Даже если у напарника не было бы сверхъестественной способности распознавать мельчайшие признаки эмоций на лицах окружающих, то необычные интонации голоса он бы все равно заметил. Партридж и Джон Престон были напарниками в течение трёх лет и читали друг друга, как открытые книги. Теперь Партриджу придется отвечать за то, что он упомянул в разговоре припрятанный в кармане плаща драгоценный томик Йетса. Партридж слишком хорошо знал Престона. Парень никогда не останавливался, если начинал подозревать. От книги необходимо избавиться. Да и теперь у него точно не будет ни одного свободного дня, чтобы почитать поэмы. А книгу придётся сдать в архив. Нельзя подставлять Сопротивление. Он слишком много в него вложил, они все слишком много вложили. Юрген не обрадуется. Не то, чтобы он вообще когда-нибудь радовался, но… Машина затормозила возле Дворца Правосудия, оба вышли и молча направились сквозь толпу к офисам клериков. Они провели очередной удачный арест, теперь предстояло писать отчёт. Но не успели напарники войти в общий зал, как их перехватил младший клерик. – Клерик Престон? – Да? Джон и не думал останавливаться, он лишь замедлил шаг, так что собеседнику пришлось его догонять. – С вами хочет поговорить вице-консул Дюпон. Немедленно. Партридж запнулся и, не уверенный, что ему не послышалось, обернулся. Престон слегка нахмурился и посмотрел на напарника. – Я пришлю тебе свой отчёт. Улыбнулся. Педантичность Престона была притчей во языцех, поэтому в том, что напарник показывал ему свои отчёты, не было ничего странного. – А я пока займусь своими делами. Партридж похлопал по карману и направился в архив, шагая с показной лёгкостью и уверенностью, которых, увы, не ощущал. Клерики, занимающиеся уликами, редко суетились по пустякам. Несмотря на то, что ранее Партридж позволил себе отзываться о них с призрением, они почти не мешали. Они просто сжигали всё запрещённое, что попадало им в руки, от их набегов не спасалось ничто. Их никто не осуждал, им никто не устраивал несчастных случаев. Потому, что они служили правосудию. Партридж постучал книжкой по прилавку, привлекая к себе внимание сотрудника отдела. Кажется, тот слишком увлёкся работой. – Клерик! Простите, я даже не услышал, как вы вошли. Партридж кивнул. – Я хочу сдать улику по делу № 136890. Клерик послушно открыл регистрационный журнал на ближайшей чистой странице. Партридж с грустью отметил, что проклятая книга была на удивление толстой. В неё вносили номера конфискованных улик. Конфискованных. То, что сжигали при облавах не записывалось. Как же он не хотел приходить в этот отдел! Глядя на то, как коллега запечатывает Йетса, чтобы в скором времени сжечь, Партридж мысленно пришёл в ярость. Внешне же, как и полагалось, оставался безупречно равнодушным. Мысленно проклиная себя, спокойно расписался в регистрационном журнале. В качестве наказания придётся отказаться от вечерней газеты. Вдобавок, после того, как он отчитается перед Юргеном, ему придётся сносить его молчаливый упрёк. На выходе из отдела Партриджа едва не убил входивший человек. Как оказалось, это был клерик второго класса, в тёмно-сером блестящем плаще. Не в чёрном, как Клерики первого класса. Вместо извинений коллега улыбнулся и заблокировал выход. – Клерик Партридж? – Да? – Напарник клерика Джона Престона, я не путаю? – Нет. Улыбка парня стала ещё шире, но в глазах так и не отразилась. – Отлично. Правда, на месте я его не нашёл. – Его вызвали на аудиенцию. Могу я вам чем-то помочь? – Нет. Не стоит, просто передайте, что его искал клерик Брандт. Ближайшие несколько часов меня можно будет найти за моим столом. Исключая конечно, непредвиденные обстоятельства. Мог бы и записку оставить, подумал Партридж, кивая. – Я передам. – Рад был с вами пообщаться, клерик, – попрощался Брандт, уходя. Жаль, но я не могу сказать того же. Партридж не знал, чем его так насторожил этот тип, но чем-то насторожил. Улыбкой? Возможно. За всю свою карьеру клерика, он ни разу не видел у своих коллег таких улыбок. Они не позволяли себе улыбок, кроме самодовольных, да и то из-за безупречно выполненной работы. Разберусь позже. Сейчас его внимания требовали совсем другие проблемы. *** Как Партридж и подозревал, Юрген не обрадовался. – Глупый промах, – прошептал он. Беседовали негромко, так, чтобы только слышать друг друга. Партридж был искренне рад своему мудрому решению остаться этим вечером дома. – Такого больше не повторится. Я буду осторожней, – он помедлил. – Я обязан был сдать книгу в архив. – Твой вклад в Сопротивление больше, чем у кого-либо, ты спасаешь нас от зачисток. Но если станешь небрежным, всем нашим планам придёт конец. – Думаешь, я этого не понимаю? – Партридж запустил руку в волосы, но этот жест для его собеседника остался незамеченным. – Такого больше не повторится, – он на секунду замолчал. – Кроме того, у нас есть запасной план… – Он ненадёжен. Нет. Мы не можем на него положиться, пока абсолютно в него не поверим. В дверь, кто-то постучал, Партридж едва не подскочил от неожиданности. – Ко мне пришли. Пойду, открою. Юрген мгновенно закончил разговор. Партридж засунул контрабандный сотовый под матрац. – Иду уже, – крикнул он, подходя к двери. Ни одной чёртовой улики, которая скомпрометировала бы его. Класс. Поглядев в глазок, Партридж недоуменно выгнул брови. Интересно, что Престон забыл у него в такое время? – Джон. – Эррол. – Дети? – Делают уроки. – Понятно…– Партридж напряг память, вспоминая имя встреченного сегодня клерика. – Брандт нашёл тебя? – Кто? Видимо, нет. – Ко мне подходил клерик второго класса, сказал, что ищет тебя. Его имя Брандт. – Нет, он меня не нашёл. Моя встреча с вице-консулом… немного затянулась. Престон выглядел слегка рассеянным, взгляд немного расфокусирован. Знай Партридж своего напарника чуть лучше, он бы сказал, что тот смущён. – Что случилось? Престон хотел, было покачать головой, но передумал. – Ерунда. Ты знаешь, что я был женат? – Конечно, – в голове у Партриджа зазвенели тревожные колокольчики. – Я читал твое досье. – Сегодня Дюпон слишком настойчиво расспрашивал меня о жене. – Он поэтому тебя вызвал? Хотел, чтобы ты перед ним отчитался и рассказал о своей мёртвой жене? – Мне кажется, что за этим скрывается нечто большее. Возможно, предупреждение. Тревожные колокольчики в голове Партриджа залились оглушительным звоном. Главное – сдержаться. Медленно вздохнуть. Успокоиться. – Насчёт чего? – Насчёт работы? – предположил Престон. – Вряд ли, – Партридж прошёл в крохотную кухоньку и вытащил из шкафа два стеклянных стакана. Налил в них воды. – Ты – лучший из клериков нашего класса. У вице-консула Дюпона не могли возникнуть сомнения по поводу твоей эффективности. Престон взял протянутый напарником стакан. – Тогда что? – Может, он планирует повысить тебя. Лучший Тетраграмматон клерик, личный телохранитель Вождя. У тебя же нет повода отбрасывать такой вариант? Престон нахмурился. – Нет, конечно. Но я думаю, дело в другом. – Да? Престон посмотрел на Партриджа с едва заметным раздражением. – Вот поэтому меня и повысили раньше тебя. Ты слабоват в технике допроса. – Я слушаю тебя, Джон, а не допрашиваю. Если тебе кажется, что я не прав, то готов выслушать твою версию. Партридж опирается о стол, лениво потягивая воду. – Ты сказал, что меня искал другой клерик. Возможно, меня заменяют или переводят. Партридж внимательно посмотрел ему в лицо. Сделал первое, чему выучили их в Монастыре, то, что так сильно отличало клериков от всех прочих. – На самом деле ты думаешь не об этом, так? Престон допил воду, поставил стакан в раковину. Слишком аккуратно. – Уже поздно. Я пойду, надо проверить детей. Партридж задумчиво кивнул. – Увидимся утром. Закрыв за напарником дверь, он прикрыл глаза и тихо выругался. Престон подозревает.