Глава 13. Всегда двое их
25 апреля 2019 г. в 07:48
На границе слышимости едва уловим высокочастотный писк рассекаемого воздуха, а капсула гравиподъёмника, кажется, почти не движется. Хотя на самом деле, этот далёкий потомок обычного лифта летит с умопомрачительной скоростью. Но даже так, время течёт зыбко… неприятно.
Дроид-камергер тронного зала причитал что-то жалобное, в тщетной попытке преградить мне путь. Но я не слушаю его, а Сила уверенно удерживает чёрного протокольного дроида на месте. Сложному человекоподобному механизму только и остаётся, что забавно заламывать руки.
Врата тронного зала едва не сорвало с петель, створки, гулко ударившись о стены, задрожали, но выдержали. И весь мир, окрашенный разными оттенками красного, задрожал. Я пошатнулся, оступился, сделал невольный шаг в сторону. Дыхание сорвалось, броня просигналила о коллапсе дыхательной системы, но мне было, откровенно, плевать.
С чётко слышимым шипением, воздух втянулся в открывшееся небольшое отверстие на гортани. Дыхательный клапан с громогласным лязгом закрылся, исполнив свою функцию, наполнив лёгкие воздухом, чтобы затем, с характерным шипением, открылся выпускной.
На мгновение этот звук заставил меня остановиться, услышав звук самого узнаваемого дыхания на земле. Звук, который невозможно ни с чем спутать. Что ж, видно время пришло. Время для настоящего дыхания Дарта Вейдера.
Поврежденная, оплавленная, искорёженная броня исправно выполняла свою изначальную функцию — сохраняла жизнь непутёвого владельца, несмотря на все мои попытки угробить себя. Броня, что в одночасье стала как моим спасением, так и узилищем. Повреждённая скорлупа не желала теперь отпускать меня.
— Где она? — мой голос прозвучал одновременно с механическим вдохом, это было странно, говорить, не чувствуя движения воздуха во рту.
Боль, терзающая моё несчастное тело, отступила, поддавшись, видимо, напору ненависти. О, я мог бы очень много рассказать о боли. К этому непередаваемому чувству невозможно привыкнуть, остаться равнодушным, можно только стиснуть зубы и терпеть.
Но сейчас это всё не важно. Меня не волнует состояние брони, я почти не чувствую сплавившуюся с металлом плоть на правом плече. Сейчас для меня остался только один человек, сидящий на высоком чёрном троне с ауродиевыми подлокотниками. Император, мой учитель, проводник в мир искусств Тёмной стороны Силы.
Шив Палпатин по-отечески улыбается мягкой, понимающей улыбкой. Сейчас я, как никогда, чётко ощущаю, что старый Ситх доволен и даже не скрывает этого под привычной отстранённой маской высокомерия. Учитель улыбается самыми кончиками губ, но это наиболее искренняя улыбка, которую можно дождаться от этого человека.
В зале мы не одни. У основания трона, в коленопреклоненных позах стоят фигуры в тёмно-алых балахонах, подпоясанные толстыми золотым поясами. Одарённые, тёмные, сильные… уверенные в себе. Знание просто рождается где-то внутри моего сознания. Видимо, это Сила даёт мне бесценные подсказки.
Медленно фигуры разогнулись, и плавным танцевальным движением повернулись, отчего полы их широких балахонов взметнулись, открывая сапоги и форменные брюки. Лица семи одарённых скрывали маски, странные, будто фарфоровые забрала, были частью шлема. Двухцветный красно-белый рисунок — тонкое узкое лицо, набросанное поверх белой маски размашистыми мазками умелого художника. Изображение хищного лица чертой пересекала чёрная полоса визора.
Лик Тёмного Бога. Древнее изображение тёмной расы ситхов. Полумифические создания, посвятившие жизнь всего своего вида постижению всех аспектов Силы. Всё, что осталось от древней легендарной Империи — это немногочисленные изображения, да немного сохранившихся развалин. Ну и конечно мифы о древней могучей расе Предтеч, и ещё больше страшилок о временах её падения. Теперь это знак Инквизиторов.
Император не лишён иронии, в своём желании использовать скудных умом для пользы своего дела. Предтечи, древние утраченные технологии, звёздная кузня, мудрость древних. Да, всё это было, вот только по современным меркам, все эти древние технологии, именно, что древние. Безнадёжно устаревший хлам.
— Кажется, мой ученик, тебе не помешает ещё несколько уроков хороших манер, — прошипел в ответ Палпатин, его улыбка увяла, глаза неярко блеснули змеиной желтизной из-под тени, отбрасываемой капюшоном его балахона.
— Где моя ученица? — я просто повторил свой вопрос, не отвлекаясь при этом на некоторые сложности с дыханием.
Когда Асоку уносили с площади, она была без сознания, но, без сомнения, жива. Тано пропустила удар, в момент, когда в отчаянной попытке защитить меня, метнула один из своих мечей. Всё, что я успел увидеть, прежде чем клоны забрали её на подоспевший медицинский кар — это тонкая чёрная маслянистая линия ожога на забрале маски и искорёженный от температуры, но уцелевший визор.
Ранение световым мечом в голову, сложно было представить себе что-то более неприятное. Известные мне хроники как ситхов, так и Ордена джедаев, знают всего трёх счастливчиков, выживших после пропущенного удара световым мечом в лицо. Одним из них, помнится, был магистр, с серой кожей и гоблиноподобной внешностью.
— Конечно, ты немного превзошел мои ожидания, ученик. Но, тебе не следует забываться! Победа над несколькими слабосилками, похоже, вскружила тебе голову. Видимо, ты очень желаешь получить очередной урок, — за сочащимся ядом голосом Шив Палпатин не смог скрыть от меня, испытываемое им чувство предвкушения.
Створки за моей спиной захлопнулись. Стены вздрогнули, я немного переборщил с Силой. Но прочные врата выдержали и этот удар, даже не пошатнувшись. Всё, что здесь будет сказано, и что бы не произошло, не должно покинуть этот зал.
Усталость навалилась на меня с новой силой. Двое суток без сна, вначале безумная погоня наперегонки с неизвестной опасностью, потом… Плечо заныло особенно сильно, грудь сдавило обручем громогласного принудительного выдоха. Но что-то не давало мне согнуться под тяжестью наплечников, может быть, механизм экзоскелета. Нет, мои плечи поддерживала чистая, неугасимая ненависть.
А меж тем кровь будто кипит, каждый вдох наполняет лёгкие жаром, каждый выдох плавит окружающий воздух. Мир дрожит, но это не меня бьёт озноб, это воздух сгустился и плывет, будто разогретый на солнце. Это Сила клокочет, требуя выхода.
После падающей башни, после смерти одарённых от моего меча, что-то изменилось. Нет, я по-прежнему не чувствовал Силу в той мере, что должен ощущать её любой одарённый. Но я все же чувствую её, пусть и совсем иначе. Джедаи и Ситхи могут ощущать её движения, контролировать Силу, для меня же, Сила — неотъемлемая моя часть.
И сейчас она любезно подсказывает мне, что как минимум один Инквизитор из семи, что стоят передо мной, был там, на площади. Стоял в толпе, застывший и недвижимый, но не вмешался, наблюдая, терпеливо ожидая развязки. Такая преданность достойна похвалы. Ещё один камушек в собранную мной гору сомнения.
— И всё же это был ты, учитель? — предположение, брошенное больше наугад, или может, нашёптанное Силой.
Как можно было заставить обычно аморфных и не склонных к решительным действиям джедаев поступать так расчётливо и жестоко? Наплевав на свои и чужие жизни, презрев сотни тысяч невинных жертв, в случае успеха. Только одному человеку в галактике было выгодно это представление. И сейчас он восседает на троне.
— В Ордене джедаев давно зреет раскол, разные мысли будоражат умы, — император встал. Мир вокруг заполнился легкой вибрацией работы системы подавления звуков. С тихим жужжанием стены покрылись чуть голубоватым сиянием дефлекторных щитов.
— Я же просто оформил эти желания, придал им направление, дал цель… Знаешь, мой ученик, это так просто — несколько оброненных фраз тут, парочка, упавших на благодатную почву идей, там. Совсем немного приправить это великой целью… и вот — бывшие невинные юноши идут убивать людей, — губы императора растянулись в зловещей усмешке.
— Не я, мой ученик, заложил заряды в башне Единства. Не я, мой ученик, вышел на площадь с оголенным мечом. Не я, поставил высшее благо в один ряд с жизнями подданных, собравшихся на площади, — старый мудрый Ситх начал свою речь, воздев руки к небу. — Они сами сделали свой выбор… Я же, просто… немного подтолкнул их на выбранном пути, направил… туда, где их действия будут наименее разрушительны, и получил с этого, хоть какую-то пользу. Кому, как не сильнейшему в галактике одарённому, суждено остановить надвигающуюся трагедию, — голос императора гремел, наполняя своды тронного зала эхом.
Как ни печально, но игра его слов находила отклик в моей душе. Робкий голос разума нашептывал мне, что в чём-то император прав. Он не лгал, выковывая неотразимое оружие из правильных слов. Каждым словом, будто световым мечом, делая дыры в моей душе.
— Противоречия в Ордене зрели, разбухали, захватывая в свои сети всё больше глупых идеалистов и циничных реалистов. Нарыв противоречий рос, вбирая в себя всё больше горячих голов, чтобы в итоге вскрыться в самый неподходящий момент. Я же просто чуть ускорил этот процесс, устроив маленькое кровопускание, что пойдёт на пользу всем, — Шив Палпатин мастерски играл голосом. Не следует забывать, что этот человек и без всякой Силы способен захватить власть в целой галактике.
— Да, а тех джедаев убил не я — я всего лишь выставил меч, а уж они потом сами напоролись на него… — усмешка, сама с собой сорвалась с моих губ. — Но сейчас мне на это плевать! Я пришёл сюда не в поисках правды, а только затем, чтобы узнать, куда делась моя ученица! — последние слова я буквально прорычал, делая несколько шагов вперёд.
Инквизиторы, одновременно, так же шагнули ко мне. Ох, ну что за похвальное служебное рвение и попытка защитить своего Императора!
— Значит мой непутёвый ученик потерял свою маленькую ручную зверушку… — неожиданно противным голосом прогнусавил Шив Палпатин. Резкая смена тона сбила меня с толку. — Твою маленькую игрушку утащили в своё логово джедаи…
— Джедаи? — я переспросил, до того, как успел понять, как глупо это звучит. Потрясение от этого заявления было слишком сильно, как и беспокойство.
— Орден жаждет показать свою лояльность Империи, львиная часть пострадавших на площади была перенаправленная ушлыми магистрами в Лечебницу при Храме. Джедаи крайне не хотят, чтобы досадное происшествие бросило тень на Светлый Образ храма, — съехидничал Император. В тот момент мне показалось, что он цитирует кем-то сказанные слова.
— Спасибо, учитель… — я коротко склонил голову, намереваясь незамедлительно отправиться в Храм. Вопросы по происшествию на площади могут и подождать.
— Не так быстро, ученик… Думаю, пришло время оценить твои способности, заодно это послужит тебе ещё одним маленьким уроком, — проворковал Император, опускаясь обратно на своё царственное место и любовно поглаживая подлокотники трона.
— Взгляни на разумных, что стоят перед тобой… Инквизиторы, опора будущего величия моей Империи. Каждый из них отдал бы свою правую руку, лишь за то, чтобы назвать меня учителем, — продолжил император. — Давай же, дадим им небольшой шанс. Победивший тебя в бою… сможет стать моим личным учеником. Не находишь, что это будет честно?
— Тогда твоему будущему фавориту придется докинуть ещё и ноги, — коротко выпалил я, разворачиваясь к трону.
— Ученик… постарайся никого не убить… лишние смерти вызовут моё крайнее недовольство, — проронил император, усаживаясь поудобнее, резко взвинчивая для меня сложность предстоящего боя.
Они начали медленно приближаться, молча, обходя меня полукругом. Примерно на полпути, семь целеустремлённых фигур сбросили тёмно-красные плащи, открывая моему взору вполне стандартную имперскую форму. Чёрную, точно такую же, как и у сил Внутренней безопасности Империи.
К мерному жужжанию дефлекторных щитов добавился звук световых мечей. Семи красных клинков. В руках людей, готовых без всяких сомнений убить меня. Но это не произвело на меня никакого впечатления. Быть может, потрать я немного времени, это и могло бы стать интересным. Хотя, условие, поставленное императором, связало меня по рукам и ногам.
Мои визави терпеливо ожидали от меня первого шага. Я чувствовал предвкушение и нетерпение этих одаренных. Каждый из них уже мысленно примерял на себя мою уродливую маску. Убить их… Да, вполне вероятно, я смогу это сделать, но победить… Пока для меня это совершенно недостижимая высота мастерства. Но это не значит, что я беззащитен.
Я вспомнил чувство неотвратимой смерти. Чувство, которое я ощутил, стоя под башней. Как оборвалось моё сердце, когда Асока упала. Как, со всё усиливающимся жаром, меч только что убитой мной девочки, жёг мою плоть. Я собрал в себе страх, ненависть и боль, терзающие моё тело. Неведомым образом усилил их до предела, так, что перед глазами забегали белые круги, а сердце застучало в висках — и отпустил, вместе с очередным механическим вдохом.
Ситхи — это страсть… Что ж, получите её сполна!
Перестук падающих на пол мечей стал музыкой для моих ушей. А застывшая на лице императора гримаса, лучшей усладой для глаз. Нет, император не был испуган, не был он и удивлён, просто он с лихвой глотнул всю прелесть транслируемых мной чувств. Однако этого было ничтожно мало, чтобы сломить его волю.
Интерлюдия. Учитель и Ученик
Мерное жужжание дефлекторных щитов, прерываемое только раскатистым дыханием. Чёрная фигура у подножия трона, в окружении семи согнувшихся, практически упавших, одарённых. Ярко-красные пятна их мантий единственным цветным пятном диссонируют с остальным убранством тронного зала.
Одаренные, носящие гордые лики древних Тёмных владык, уткнулись в пол перед владыкой новым. Семеро одарённых согнутых давлением Силы. На коленях, уронив мечи, признали своё поражение.
Что бы сказали на это представители древней гордой расы? Древние Ситхи, чьё имя украли у Старой империи адепты Тёмной стороны. Сейчас от той Империи, что когда-то раскинулась на полгалактики, осталось лишь только это слово, и лики на древних храмах.
Обломки некогда великого государства стали фундаментом, на котором расцвела эпоха Корусканта и Куата… Частички технологий, артефактов, послужили тем толчком, что позволил вырваться из гравитационных колодцев родных систем.
Сейчас же, остатки былой Империи представляют интерес только для многочисленных коллекционеров, музеев и археологов. Чудеса современных технологий, что даже не снились древней расе, первой покорившей звёзды. Они колонизировали космос, иронично, что этот космос и стал причиной их гибели.
Древние тёмные владыки… О, сидящий на троне Император мог бы многое рассказать о них. В его сокровищнице они бережно хранятся, закрытые множеством мощнейших дефлекторных щитов, но там вы не найдёте ауродиума, кредитов, бескара, а так же расписок, акций или любого другого имущества.
Конечно, Шив Палпатин был богат, но его богатство измерялось в другом. В его сокровищнице, ровными рядами, на каменных постаментах, стояли маленькие пирамидки. Красные, голубые и даже несколько белых… Голокроны. Его самое большое сокровище, знания. Почти совершенная технология сохранения памяти.
Император мог изрядно удивить любого историка, рассказав гораздо больше, чем было известно о Великой Империи, или Империи Ситхов. В отличие от остальных, старый ситх знал о временах её падения больше, чем, вероятно, кто бы то ни было в галактике. Даже хранители знаний в Храме джедаев не смогли бы оспорить у Императора его первенство.
— Я доволен тобой, ученик, — проговорил Владыка, с интересом осматривая тела у подножия трона. Сила его протеже припечатала их к полу надежней любого другого оружия. Что же, это будет им хорошим уроком.
Хотя, следовало признать, этот удар был неожиданным даже для него. И сотвори такое Лорд Вейдер в пылу поединка, это могло бы стать опасным. Пусть этот удар нарушил концентрацию Палпатина всего на мгновение, но в скоротечном бою, даже это мгновение могло бы стать фатальным.
Жаль, но предстоящий поединок не освобождал его от обязанностей Императора. Сухие губы Палпатина искривились в неприятной улыбке… Власть ─ это всегда много работы… иначе, Власть это смерть.
Сила медленно наполняла зал, как будто просачиваясь сквозь стены, по мере того, как его ученик приближался всё ближе. Сейчас она практически клубилась вокруг, сгустившись до ощущения киселя. Сила, непокорная, безразличная, что так легко откликается на волю своего Избранного.
Он стоял у подножия трона, свет оттенял чёрную искорёженную фигуру. Оплавленный доспех, изодранный плащ, чёрная проплешина на когда-то блестящем наплечнике. Несколько чёрных полос на закрытом шлеме. Тяжёлое, прерывистое дыхание, и острая боль, вкус крови на губах. Живое воплощение ярости.
Красные линзы его шлема пошли волнами, отъезжая вверх и в стороны, будто амбразуры. Открывая два пронзительно-жёлтых глаза, удивительно ярких в полутьме тени, отбрасываемой шлемом.
Острое чувство Силы, непреодолимой мощи, окружило императора, стало практически осязаемым. И в этом окружающем вихре Силы он наконец-то ощутил так нужные ему нотки.
Тёмная сторона дохнула ему в лицо болью, злобой, яростью, ненавистью, звякнув тоненькой ноткой предвкушения. На этот раз радость императора была по-настоящему искренней. Его ученик, одарённый, в которого было вложено столько сил и средств, успешно прошёл своё испытание.
Тёмная сторона, у неё нет цвета, нет вкуса, нет запаха, но тот, кого она хоть однажды коснулась, никогда не забудет это ощущение. Его ученик легко мог обмануть джедаев, выдавая себя за Ситха. Его Сила, подчиняясь его воле, обманывала их так же успешно, как и не давала узнать его настоящую сущность.
Только вся эта маскировка не имела для настоящего Ситха никакого значения. Человека, большую часть своей жизни проведшего в постижении Тёмной стороны, невозможно было обмануть столь дешевым представлением.
Сейчас перед ним стоял уже инициированный тёмный, успешно прошедший единственное испытание на право называть себя ситхом. Окунувшийся по самую шею во Тьму и не потерявший разума, не поддавшийся эмоциям. Сколько перспективных учеников пали, не пройдя этот невидимый фильтр, барьер что отделяет Ситха от психопата, не властного ни над собой, ни над собственной Силой.
Бывший его ученик не прошёл этот барьер. Ему не хватило мужества, чтобы взять вырвавшуюся из него Тёмную сторону в железную хватку. Обуздать эмоции, обуздать боль и горе от предательства. Подчинить себя себе, сделать чувства своим орудием. Обрести власть над силой… Вместо этого Сила обрела власть над ним.
Император понял, что улыбается, с интересом рассматривая стоящую подле его трона фигуру. Запущенные им изменения преобразили его ученика. Ушла нерешительность, где-то затерялись сомнения, практически исчез страх, оставшись только в необходимой мере. Даже доспех, кажется, стал темнее, словно поглощая окружающий свет своей матовой обожженной поверхностью.
О, сейчас он мог бы сказать стоящему перед ним человеку очень многое. Из того, что попавший в его руки великовозрастный юнец просто не понял бы. Вот только время для слов ещё не пришло. Тёмный подле его трона поймёт сейчас только один тип разговора.
Глаза Императора вспыхнули, в мгновение набираясь золотым блеском… Сила, всё это время стянутая тугим узлом где-то в районе его груди, распрямилась. Разрывая и отбрасывая во все стороны, казалось бы, секунду назад, непреодолимую мощь его ученика.
Дарт Вейдер пошатнулся, а значит, он что-то почувствовал, эти знания мелкими камушками просыпались в чертоги разума Сидиуса. Гнев поднимался из глубин его естества, привычно волнами наполняя тело Силой. Весёлая злость давала лёгкость и азарт… С азартом просто было веселее.
Несмотря на обуревающие его эмоции, император нарочито медленно поднялся с трона. Десятки экранов, видимые только ему, погасли.
— Пришло время для ещё одного урока, мой ученик, — спокойно проговорил Владыка Сидиус, спускаясь по ступеням вниз к ожидающему его тёмному.
Его ученик молчал, транслируя во все стороны Силу, боль, ненависть, отчаянье, страх, горе, печаль… которые вдруг вихрем, втянулись в своего проводника. Дарт Вейдер пошатнулся, а Инквизиторы зашевелились на полу, только что поняв, что наконец-то могут дышать.
Через мгновение вся Мощь, вся Сила, собранная его учеником, ударила в императора. Удар был настолько силён, что у Шива Палпатина зашевелились волосы, словно он шёл против лёгкого ветерка. Однако, он даже не сбился с шага, обманчиво медленно спускаясь к подножию трона.
— Не вмешивайтесь, — последовала короткая фраза-приказ для его инквизиторов. Сейчас они будут только мешать.
Его световой меч активировался с ярко-жёлтой вспышкой. Это можно было бы списать на легкую несбалансированность его искусственного кайбер-кристалла, но было сделано нарочно, чтобы на короткое мгновение ослепить противника Ситха. Часто этого было достаточно, чтобы второй удар не потребовался.
Оранжевый клинок напоролся на льдисто-голубой меч его ученика. Жёсткий блок, уход, потом уколол, менее опытный фехтовальщик был бы уже проткнут. Однако Сидиус изящным, почти танцевальным движением, ушёл от обычного обманчиво-неуклюжего тычка.
— Не могу не отметить твоих успехов — процедил император.
Дарт Вейдер промолчал, просто перетёкая в другую стойку, отдаленно напоминающую базовую стойку Соресу, с той разницей, что меч его был отведён вниз и в сторону, а не выставлен перед собой.
Жёлто-оранжевый световой клинок выбил кучу искр, соприкоснувшись с неподатливыми металлом. Выпад императора Лорд принял на бескаровый наруч, и Шив Палпатин был вынужден тут же разорвать дистанцию, уходя от выпада, который обезглавил бы его, будь он чуть менее проворным.
— Что ж, ты стал весьма неудобным противником, но этого недостаточно. Твоё обучение должно быть продолжено… и сейчас самое время для этого урока, — прошипел император.
Мечи вновь столкнулись, яркая вспышка осветила тронный зал, руки императора напряглись, ноги словно вросли в пол. Но меч в его ладонях не сдвинулся и на сантиметр. Складывалось впечатление, что его клинок столкнулся с силовым полем.
Жёсткий блок, в исполнении его протеже, был по-прежнему неповторим. А затем он ударил, сделав классический выпад, сверху вниз. Император подставил под него самый кончик своего меча, мягко уходя из-под удара. Вспышка, руки неприятно загудели, даже приняв удар по касательной.
В следующую секунду оранжевое лезвие выбило сонм искр из подставленного учеником наплечника. Размашистый удар из стороны в сторону преследовал ускользающую от выпада фигуру императора.
Вспышка. Кончик оранжевого меча едва касается изодранного края плаща. Короткая вспышка боли, незыблемая чёрная фигура, кажется, слегка пошатнулась, чтобы в следующее мгновение её правый кулак буквально выстрелил.
Император разминулся с ударом, ощутив, как встают на загривке волосы. Смерть проскользнула в миллиметре от его носа, слегка ободрав кончик. Дарт Вейдер стал сильнее с их последней встречи в поединке, но этого было недостаточно.
Кувырок, обманчиво слабый удар мыском сапога в шлем, заставил его ученика пошатнуться, а на наплечнике его брони появилась новая зарубка. Оранжевый меч очерчивал огненно-красные дуги, каждый раз находя брешь в защите ученика. С каждой секундой Дарт Вейдер терял инициативу, каждый раз всё больше сбивался, каждое мгновение приближало его к поражению. Император уже предчувствовал свой триумф, с каждой секундой захлопывая ловушку.
Несколько дней без сна, тяжёлый бой, ментальное напряжение, падение во Тьму. Игра эмоциями, всё это большая ловушка. Он должен не просто победить ученика ─ он должен вынудить его признать своё поражение. И старый ситх превосходно умел это делать.
Кувырок, они поменялись местами, император всё ближе теснил своего первого Лорда к трону. Инквизиторы безмолвно наблюдали. С каждым мгновением Дарт Вейдер слабел, отступая, теряя части своего плаща и получая новые зарубки на бескаровой броне.
И в это мгновение мир выцвел, краски словно вытянули из окружающего мира. Шив Палатин сбился с шага, резко разрывая дистанцию, его дыхание перехватило. Он бы упал, если бы тело само, без участия разума, не приняло привычную стойку.
Злость и ярость, эмоции, что были неотъемлемой частью его силы, словно вытягивали из императора, мир сузился до стоящей перед ним фигуры. Он почувствовал как слабеет. Лёгкое прикосновение страха, а затем с ладоней императора ударили молнии.
Шив Палпатин ударил, не сдерживаясь, одна из ветвей молнии, прочертив чёрную борозду, мгновенно убила одного из инквизиторов. Но ни один из смертоносных разрядов не достиг тела его ученика. Они огибали его, словно боясь приблизиться, а он шёл вперёд, отведя свой меч, назад и вниз.
Этих нескольких мгновений императору хватило, чтобы придти в себя. Отринуть от себя воздействие, вытягивающее все чувства. Но его ученик уже сократил дистанцию. Император ударил, целя в грудь, желая проткнуть, выбить его ученика из состояния техники доопад. Останется жив, можно и вылечить.
Вейдер даже не шелохнулся, позволив оранжевому клинку упираться своим концом в консоль. Световой меч, в бессилии оставил только маленькое обугленное пятно, а пластик по краям загорелся.
Он пронзил ситха на вдохе, лёгкие мгновенно вскипели, а рот наполнился вкусом горящего мяса. Ноги исчезли, когда лезвие перерубило позвоночный столб. Рукоять меча стала неподъёмной, выскользнув из ослабевших пальцев. Шив Палпатин рефлекторно ухватился за место, куда вошло голубое лезвие меча его ученика.
Он уже не почувствовал, как лезвие отрезало ему несколько пальцев. Клинок пробил его насквозь, от правого бока, до основания шеи, и вышел где-то за спиной. А затем удерживающее его тело лезвие, исчезло.
Ноги подкосились, и он упал на колени, не в силах поверить в произошедшее. А его бывший уже ученик, не удостоив своего учителя даже ещё одним взглядом, грубо сорвал корону с его головы. Развернулся и направился к трону.
Император был ещё жив, чтобы услышать, как тяжёлый, закованный в броню ботинок сделал первый шаг на ступени к величию. Всего тринадцать ступений отделяли его от трона.
Шаг ─ и храм джедаев в огне.
Шаг ─ и магистры на коленях перед чёрной фигурой.
Шаг ─ и овации в зале Совета.
Шаг ─ и треугольные корабли на орбитах планет.
Шаг ─ и миллионы одинаковых фигур в белой броне.
Шаг ─ и галактика в огне всепоглощающего пожара.
Шаг ─ и джедай горит в звездолёте «За Императора»
Шаг ─ и смерть хаттских Великих домов.
Шаг ─ и планета словно раздавлена дланью.
Шаг ─ и горящий чисский линкор падает на планету.
Шаг ─ и галактика на фоне чёрной тени
Шаг ─ и миллиарды и миллиарды существ кричат в едином порыве и замолкают.
Шаг ─ и тысяча лет мира и процветания.
Шаг ─ и смерть…
Вспышка ─ и его оранжевый клинок только начал своё движение, ещё не коснувшись обманувшей императора панели. Был короткий приступ искушения, поддаться показанному ему будущему, но Шив Палпатин был слишком стар, чтобы полагаться даже на Тёмное ведение.
Его тело начало оборот ещё до того, как руки закончили выпад, он ускользнул от голубого меча, уклонившись от приема, который невозможно было отразить. Отрубая вместе с правой рукой своего ученика и тот мир, что погиб, так и не успев появиться.
Короткий пинок под колено ─ и вот уже высокая фигура перед ним на коленях. Оружие существа, что было его учеником прыгнуло императору в ладонь, оранжевый и голубой клинок скрестились прямо пред забралом Дарта Вейдера. Из амбразур на Ситха взирали спокойные жёлтые глаза.
— Ты признаёшь меня учителем?
— Да… — ни колебаний, ни эмоций.
— Прерви технику, немедленно, — прошипел Император.
— Нет…
— Ты сделаешь это, или умрёшь.
— Хорошо… — последовал спокойный ответ. Доопад прервался и император сразу же ощутил, насколько легче ему стало дышать. Во взгляд его ученика вернулась осмысленность.
— Я запрещаю тебе использовать любые внутренние техники. У тебя есть два дня ─ через два дня начнётся настоящее обучение. Закончи все свои дела, и возвращайся… Или не возвращайся, теперь у тебя есть выбор. Ученик, за тобой выбор принять последствия.
Интерлюдия. Корускант. Императорский дворец. Несколькими минутами позднее
Император медленно поднимался по ступеням к подножию своего трона, изгоняя остатки чужого силового влияния. Ожидая, пока из тела уйдут крайне неприятные ощущения. Ни один мускул на его лице не дрогнул, чтобы не показать его состояния. Однако лёгкая гримаса облегчения промелькнула на его лице, когда его императорский зад достиг своего законного места на троне.
В ту же секунду перед ним вспыхнули десятки экранов, и в голове легонько зашумело. Тонкий обруч короны на мгновение сдавил виски. На только ему видимых экранах отражалась вся, доступная на данный момент, информация о его Империи.
Судя по десятку инфографиков, статистических расчётов, сводок, опросов, Империя уверенно шла к принятию своей новой Конституции. Часть других экранов отслеживали медленное расползание управленческих сетей по имперской территории. Охват всё ещё был недостаточным.
К тому же, в секторах, традиционно являющихся вотчиной Альдеранского большинства, явка даже была несколько больше прогнозируемой. Это требовало времени на обдумывание и принятие своевременных решений. Неожиданная поддержка в стане противников Империи настораживала. Не готовит ли Ушлый Сенатор с проклятого Силой Альдераана почву для дискредитации результатов референдума?
Эти мысли занимали Шива Палпатина, пока его тайная гвардия приходила в себя после близкого знакомства с его учеником. Таким образом, мудрый ситх давал возможность своим соратникам сохранить лицо. Что уж говорить, если даже для него проделанный учеником фокус оказался неожиданностью. Неприятно, нестерпимо зачесалось плечо…. Отстранившись, ситх на мгновение скользнул в медитацию, вульгарно почесавшись при помощи Силы.
Едва удержавшись, чтобы в блаженстве не закатить глаза, император активировал системы сервоприводов кресла, позволяя механизмам заняться спиной плотнее. Мысленно же, Шив Палпатин рассуждал о том, что необходимо ускорить все проекты, связанные с семенной жидкостью Энакина Скайвокера.
К большому сожалению императора, тестикулы Лорда Вейдера отдельно от тела Избранного не обладали никакими мистическими свойствами. Кроме одной любопытной аномалии ─ все оплодотворённые с помощью семени Избранного яйцеклетки оставались удручающе стерильны.
При попытке же клонирования, получить удалось только один жизнеспособный эмбрион из полуторамиллиардной партии. Каминоанцы только разводили своими тощими руками.
─ Итак, я развеял ваши сомнения по поводу причины моего выбора? — с интересом спросил император.
Он справедливо считал, что дал достаточно времени своим инквизиторам, чтобы прийти в себя. К тому же, они уже подобрали оброненные световые мечи, и облачились в плащи… Медленно, по одному, слегка пошатываясь, подошли к трону, упали на одно колено.
С тихим шипением забрало шлема инквизитора, что стоял чуть ближе к трону, откинулось в сторону. Поддев пальцами шлем, мужчина снял его, открывая молодое лицо, с длинной, слипшейся от пота, шевелюрой. Его чёрные, с лёгким желтоватым оттенком глаза лихорадочно бегали, рот был немного приоткрыт, отчего волевая челюсть казалась слегка выпяченной.
— Нет, мой Император… — голос старшего инквизитора Малорума слегка подрагивал, к явному неудовольствию императора. — Что это было?
— О, это было, мой несостоявшийся ученик, то, что отличает ситха от джедая. Это были Чувства. В данном случае, как я понимаю, до предела усилена вся та палитра эмоций, что сейчас испытывает Лорд, изрядно сдобренная ощущениями, а затем другая, тоже очень забавная техника, — император ненадолго задумался, поморщился, подавляя в себе желание почесать правое плечо теперь уже рукой… — в том месте, где в несостоявшемся будущем его пронзил бы меч.
— Не может такого быть... — тихий ропот прокатился по рядам его гвардии. В умах инквизиторов не очень укладывалось, что кто-то способен без видимых последствий выносить подобное.
— Поэтому я и отказал тебе, Малорум, в обучении. Ты не готов принять Тёмную сторону. В лучшем случае, ты просто станешь животным, которое потакает своим низменным инстинктам и сиюминутным желаниям. В худшем же… о худшей участи тебе даже лучше не знать, — ответил император.
На мгновение старому ситху захотелось проскрипеть «Превосходно», наблюдая как изменяется настроение его доверенных людей. Шив Палпатин всегда считал, что если уж ему пришлось действовать, следует добиться сразу всех возможных целей: показать силу своей правой руки, преподать урок излишне ретивым подчинённым, отрезвить слишком рьяных искателей Силы от Тёмной стороны.
Лысый корун, магистр джедай, удивился бы, узнав, как часто Тёмному Владыке ситху, Дарту Сидиусу, приходилось удерживать лояльных ему одарённых от падения на Тёмную сторону. В отличие от джедайских искусств, Тёмная сторона не терпит недостойных. Во многом поэтому ситхи всегда уступали в численности джедаям.
─ Прошу простить мою несдержанность и самонадеянность, ─ низко склонив голову, проговорил Малорум, выводя Императора из его размышлений.
─ Ничего, рассматривай это как хороший урок, — снисходительно мягко ответил император, чтобы всего через мгновение его голос наполнился ядом. ─ Больше игнорирования запросов моего ученика со стороны Инквизитория я не потерплю.
Тронный зал опустел, инквизиторы удалились, забрав с собой тело неудачливого собрата, оставив императора в тишине наслаждаться удобством своего кресла.
Сегодня был хороший день, а завтра, судя по результатам голосования, день будет ещё лучше. Император искренне улыбнулся, потом горестно вздохнул, вызывая консоль личной связи ─ этого самого лысого магистра следовало предупредить.
А тем временем, маленький суборбитальный спутник менял своё положение таким образом, чтобы в области его зрения находились врата Храма Ордена джедаев. Император был не намерен пропустить будущее занятное зрелище. Уже завтра отдых закончится.
Конец Интерлюдии.
Свело-серо-коричневая громада Храма вздымается к небесам, незыблемая вековая обитель, издавна дающая приют одарённым. История его уходит в глубину тысячелетий. Пройдёт совсем немного времени, и меня не станет, а эти сводчатые стены останутся, чтобы, быть может, когда-нибудь в будущем, принять под свои своды новых одарённых.
Огромный храмовый комплекс, центром которого является древний храм, третье чудо Корусканта. Стены комплекса испещрены затейливыми надписями на древнем наречии, огромные буквы складываются в такие же огромные надписи, подпирающие небо. Чуть напрягшись, я могу прочитать их. (Это строки древнего Кодекса).
Мы идём по мосту, что соединяет храмовую площадь и комплекс Храма с остальным Корускантом. Широкая каменная дорога лишена парапетов. Я иду в сопровождении трёх десятков клонов из пятьсот первого легиона, и двух десятков Вуки. Не думаю, что это понадобится, да и это слишком малые силы для штурма храма.
Мои воспоминания путаются, перемешавшись с кадрами фильма, из уже кажется прошлой жизни. Штурм Храма джедаев. В действительности всё было немного не так, как было показано в фильме. Огня было больше, смерти было больше, боя было больше — джедаи сражались отчаянно.
«Нет эмоций, а покой» — под этой надписью погиб падаван, с безуспешной храбростью пытавшийся прорубить себе путь к мосту. Чего он хотел добиться, этого уже никто не узнает ─ его жизнь прервал единый залп гвардейского пятьсот первого легиона.
Тем временем штурмовой кулак пробил брешь в стене Храма, разрушив надпись «Не Страсть, а безмятежность». У древних стен не было шанса против залпа Акломатора, висящего в чёрном грозовом небе. Небе, закрытом тучами, чтобы многочисленная орбитальная группировка спутников не стала свидетелем бойни, разворачивающейся на подступах к Храму.
А тем временем один из джедаев, прикрывавших врата Храма, что уютно расположились между двумя надписями. «Не хаос, а гармония» и «Не смерть, а Сила» ─ запустил в меня (другого меня) одной из обрушившихся стелл у входа. Тогда это задержало моё продвижение по мосту, но ненадолго.
«Не неведенье, а знание» ─ последняя строчка из старого Кодекса джедаев, начертанная на сводах храма. Они написаны не по порядку, в последовательности, ведомой только древним архитекторам. Дыхание перебивает, и только очередной принудительный вдох не даёт мне вновь зайтись в кашле.
Мы уже у ворот, под подозрительными взглядами двух джедаев в мастерских робах. В их взглядах нет ни враждебности, ни злости, только сомнение и лёгкое чувство любопытства, и понимание. Чёрт, лучше бы они смотрели на меня с ненавистью. Человек, мужчина со странными, почти прозрачными волосами. И рослый неймодианец с фиолетовой кожей и рыбьим лицом без губ, с глубокими, заполненными золотом глазами. Что ж, видно даже среди торгашей встречаются одарённые.
— С каких это пор, мастера-джедаи работают простыми привратниками? — задал я риторический вопрос, только чтоб сказать хоть что-то. Свои-чужие воспоминания выбили меня из колеи. Память, изрядно сдобренная всеми ощущениями, которые чувствовал Энакин, или я, по пути к Храму. Давным-давно надо было разобраться с тем небольшим подарком, оставленным себе будущему, от себя прошлого. Слишком яркими и болезненными были эти воспоминания, случившегося─не случившегося.
─ С тех самых пор, как к сводам Храма стали приходить ситхи… ─ коротко хмыкнул, прогнусавив, неймодианец. Хм, впервые слышу чистую речь от представителя этого вида, родной язык Неймодии искажал всеобщий лютым акцентом.
─ Особенно, когда к Храму подходит целый Лорд, Тёмный Владыка Ситх. Надо же выказать соответствующее статусу уважение, — весело ответил человек справа, слегка кивнув и расслаблено улыбнулся.
Плохо, если у Храма нет никого, кому можно было бы доверить встретить ситха ниже магистра. Конечно, большинство джедаев сейчас распылено по галактике. Слишком их мало, в сравнении с бесконечностью космоса. Хотя, если сравнить с ситхами…
Шествую по коридорам храма в сопровождении двух мастеров и трёх десятков людей, которых я счёл правильным взять с собой. Случись нападение под этими сводами ─ и трёхсот тяжёлых штурмовиков будет мало. Но я не могу идти один, больше нет.
Храм кажется пустым, но это не так. Я чувствую на себе внимание десятков и сотен одарённых, что наблюдают за мной.
Верхний этаж огромен. С большими открытыми залами, почти без укрытий. Любой, кто решит взять Храм штурмом, заплатит тут кровавую дань. Глупец тот, кто решит, что джедаи используют только световые мечи, и не достоин упоминания.
Путь проходит в молчании, чем ближе мы к джедайской Лечебнице, тем больше попадается людей. Одарённые, не обращая на нас никакого внимания, проносятся мимо, толкая левитирующие тележки.
Всё здесь заполнено смертью и болью. Искорёженные тела, накрытые тканью, мало напоминают разумных. Мы уступаем дорогу, позволяя персоналу делать своё дело. Кажется, это место даже не заметило моего присутствия.
У людей, что работают здесь, есть враг, куда более коварный, чем один, к тому же раненый, ситх. Они ведут неравный бой с самой Смертью.
— Вам сюда, — мастера останавливаются перед ничем не примечательной дверью. От неймодианца ощущаю лёгкое злорадство. Ну да ладно, я слишком устал, чтобы обращать внимание на подобное. Повинуясь моему желанию, дверь отворилась, заставив обоих сопровождающих джедаев напрячься.
Двухместная палата. Одна из коек отгорожена ширмой, на второй лежит Асока, прикрытая только тонким покрывалом. Я делаю шаг, и мир покачнулся, потому что я не чувствую её… Дверь закрывается у меня за спиной, вся тяжесть прошедших дней падает мне на плечи. Она даже больше, чем башня, что придавила меня, кажется, так недавно.
— Не стоит так волноваться… Асока Тано просто без сознания, — я не сразу обращаю внимание на источник голоса, приближаясь ближе к кровати. И только сейчас замечая, что грудь под тонким покрывалом мерно вздымается.
Тонкие серебряные нити связывают повязки, что закрывают всю правую половину её лица, соединяются с каким-то устройством у её кровати.
— Сейчас ей уже ничего не угрожает. Конечно, пришлось потрудиться со снятием шлема, но это малая толика. Должна признать, что броня спасла ей не только жизнь, но и сохранила глаз. Скорее всего, даже шрама не останется. Если конечно, вы не прикажете её будить прямо сейчас.
— Хорошо…
Шаак Ти, я убивал её… Дважды. Всё это время она стояла за моей спиной, привалившись к стене. Ослепительно красивая тогрута с бронзово-медной кожей. Отростки на голове и лице практически белые, от испещряющих их полосок пигмента. Хищная грация, острые зубки, чуть приоткрытый рот, и плащ магистра, кокетливо приталенный пояском.
─ Сколько времени займёт восстановление? ─ мой голос прозвучал глухо.
─ Неделю, или три дня… ну, это если ты, Энакин, захочешь потом объяснять своей ученице, почему у неё на лице остались безобразные ожоги, — с лёгкой полуулыбкой ответила тогрута.
─ Я не Энакин, ─ мастер джедай отстранилась от стены, и мягко скользнула ко мне, приблизившись почти вплотную, так, что её губы, практически коснулись моего забрала и зашептала.
─ Да, ты ещё не оперившийся Мастер Ситх, который уже убил больше джедаев, чем кто бы то ни было в галактике. Ну, из живущих. Быть может, мне стоило закончить то, что начал твой учитель? Ты думаешь, меня бы остановили последствия? Нет, ты слишком хорошо меня когда-то знал, Эни… мой ласковый убийца. Может быть снимешь шлем?
─ Я не могу… механизм заклинило, а одной рукой мне его не снять.
─ Тебе его уже никогда не снять, Эни… ─ прошептала тогрута, и отстранилась, чтобы почти без перехода продолжить. — Ты хорошо заботился об Асоке. Знаешь, Эни… джедаям запрещено иметь детей. Но иногда зов плоти становится невыносимым. Вам… не понять этого, и тогда, молодые или старые джедайки идут в наставницы к юнлингам, берут шефство над маленькими одарёнными. Это позволяет обмануть своё естество. Вот только…
Лёгкое дуновение Силы. Мягкое и податливое, словно тёплый весенний ветерок, короткий приступ нежности. Ширма, закрывающая вторую койку открылась. На ней лежало нечто, в котором, в переплетении сложных механизмов, с трудом угадывалось человеческое тело.
─ Ты попал в неё восемнадцать раз… восемнадцать раз, ты ранил меня в самое сердце. Ты не промахнулся ни разу. Но не убил… Обычно, даже одного попадания бывает достаточно. Это можно было бы назвать чудом… Но мы с тобой оба одарённые, мы знаем.
─ Если бы она не была жива… мы бы не разговаривали с тобой, Эни. Но она жива ─ и я хочу спросить тебя… есть ли смысл сохранять ей жизнь? Только для того, чтобы имперские палачи лишили её жизни?
─ Мне не нужна её смерть… когда она полностью восстановится, я буду ждать её для приговора, ─ произнес я, даря этой несчастной девочке, что потеряла всё на площади, как минимум, ещё несколько лет жизни.
─ Спасибо… я это запомню, Лорд Вейдер.