"Это было то время — кромешная ночь, — когда уши слышат малейший шорох. Когда можно больше увидеть закрытыми, а не распахнутыми глазами."
Глава Первая.
Мраком окутана наша обитель.
Лениво потягивая через тоненькую соломинку ядрено-красную жидкость, именуемую томатным соком, что, скорее всего, безбожно подкрашивали и стабилизировали разнообразными усилителями вкуса, не высокий юноша опасно перевалился через хлипкие перила, делая опору на ступни. Его глаза, окутанные серой дымкой с редкой россыпью голубых капель, совершенно, без какого-либо интереса осматривали чернеющие у подножья обрыва леса, отчаянно стремившиеся своими ветвями к затянутому грозовыми тучами небу, такому по осеннему холодному и пугающему. Слегка отросшие волосы серебристого цвета, ореолом обрамили плавные линии лица, мелодично вытанцовывая на пробирающем до косточек ветру, что умело исследовал каждый сантиметр молочной кожи, проникая под мятую черную рубашку. -Вам не кажется, что наша жизнь, с каждым днем приобретает все более мрачные оттенки серости,-как-то между делом заметил он, снова прихватывая губами трубочку, скашивая свой взор в правую сторону, где прислонившись спиной к кирпичной кладке, размеренно доедали свои обеды двое парней, ограждая себя гробовым молчанием. Тот, что находился ближе к блондину уныло хмыкнул, кривя пухлые губы сильно напоминающие сердце. Волосы, сравнимые лишь с самим закатным солнцем, давно не радовавшим своими лучами, ловким движением были откинуты со лба назад, тут же рассыпаясь по выбритым бокам и затылку. Два болотно-зеленых омута, с несколькими крошечными песчаными островками и четкой черной каймой, недовольно взирали то на соседа, то на плещущий изобилием контейнер с едой, не тронуто стоявший рядом с острыми коленями. -Что тебя не устраивает?- густые брови, до этого с угрозой нависшие над глазами, сейчас лихо взмахнули вверх, изгибаясь в изящные линии. Опираясь ладонями о красный кирпич, с осыпающимися слоем штукатурки, зеленоглазый парень одним резким движением принял стоячие положение, слегка покачиваясь, выискивая точку равновесия,- Сытная еда, старательно приготовленная моими руками,- сделал голос чуть грубей, интонационно выделяя некоторые слова,- Спишь ты не на настиле из сена, а твою голову от ветра и дождя скрывает крыша замка. -Верно,-одобрительно кивнул блондин, сильнее переваливаясь через перила, заставляя их стонать от навалившийся тяжести тела. От выброшенного адреналина в кровь, артериальное давление моментально повысилось, сильно расширяя зрачки,-Но посмотри на все это с другой стороны. Нас плотным кольцом окружили глухие леса и скалистые утесы, а в замке распорядок дня расписан поминутно. Мое ощущение неполноценности, не дает спокойно продохнуть. -Тебе свежий воздух по мозгам дал? А, Бен Бэкхен?- сокрыв ехидный смешок в сжатый кулак, подтрунил он, выравнивая складку на классических брюках, входивших в элемент униформы, заведенной здесь,- О какой неполноценности идет речь? -А я согласен с Бэкхеном,-совсем отрешенно подал голос третий. Движения его были тягучими, но и в то же время наполненные некой грацией, будь то легкий взмах жидких ресниц или тяжелый вздох, до отказа забивший легкие воздушной сыростью. Короткие, светло-каштановые пряди, слабыми волнами улеглись в хаотичном беспорядке на один бок, открывая аккуратные ушки и кукольные черты лица. Во истину, из всех собравшихся на забытой богом крыше, его глаза были самыми прекрасными. Спокойная гладь океана, отразившая на себе блики солнечного света или девственно чистые просторы голубых небес, даже близком не сравнятся с бездонностью этой синевы, безжалостно чарующие каждого, кто хоть раз посмотрит в них,-Кенсу, ты ведь староста класса,- слабо изгибая уголки губ, светлый шатен отставил в сторону контейнер, осторожно поднимаясь на ноги и преодолевая отделявшее его и блондина расстояние, игриво вытягивая руки за край, ловя колющие потоки ветра раскрытыми ладонями,- У тебя просто времени не хватает на захламление разума, столь ничтожными вопросами. А вот у нас его, хоть лопатой греби и, все равно останется. -И ты туда же,-разочарованно выпустив воздух, через приоткрытые губы, Кенсу присоединился к своим друзьям, вставая рядом, но на безопасное расстояние. Даже не допуская возможности, посмотреть вниз,- О какой неполноценности вы говорите? -Вроде умный, а суть дойти не может,- иронично прикрыв глаза, Бэкхен вовремя сделал шаг в лево, прижимаясь боком к шатену, тем самым уворачиваясь от удара ноги, летевшего четко в мягкое пятое место,- Свобода, Кенсу. Свобода выбора и действий. За нас решают все, даже то, что есть на завтрак или в какое постельное белье облачить покрывало в эту среду,-сделав последний глоток разбавленного сока, блондин свесил кисть с опустевшим тетрапакетом вниз, неотрывно наблюдая за тем, как всего несколько капель собираются в одну на конце соломинки, планируя камнем рухнуть вниз,-Хотел бы я стать этой каплей... -Зачем? Ведь она разобьется на много маленьких частиц, не оставляя после себя и мокрого места,-удивился голубоглазый, так же устремляя свой взор на алую капельку, полностью игнорируя предупреждающий визг перил. -Лухань, она сумеет почувствовать то, чего лишили нас родители, заперев в этом могильнике,-презрительно фыркнул Бэкхен, с хрустом сжимая упаковку, тем самым разрешая жидкости сорваться вниз, провожая ее взглядом победителя...Или же побежденного? -Глупости,- под корень отрезал все гордые речи друга Кенсу, старательно собирая нетронутые обеды парней,- Мнимое чувство. Перед смертью не возможно надышаться. Какая же это свобода, если ты самолично обрезаешь свои крылья, обрекая на вечную мглу и заточение в одном месте,- глянув на шокированные мордашки, старший растянул свои губы в той самой улыбке, что заменяла им солнце и жаркое его тепло, в эту промозглую погоду,- Да и вообще, хватит философствовать на великие темы. У нас сейчас по расписанию два урока литературы у Чунмен-сенсея, а вы даже не потрудились открыть книгу. Гримасы отчаяния и вселенской печали, отдавали бразды правления друг другу в руки на побледневших в миг лицах. Бэкхен не любил литературу, а Лухань, в свою очередь просто не переваривал самого преподавателя. Причина явления этой неприязни, до сих пор оставалась загадкой, но факт оставался фактом. Убрав контейнера в отведенные им отделы, находившиеся в небольших рюкзаках, двое из парней разочарованно выпустив воздух из организма, осушили вспотевшие ладони о выглаженные брюки. Тяжело волоча за собой ноги, они успели нагнать спускающегося друга на лестничном пролете, двумя этажами ниже. До, как-то по родительски посмотрел на младших, понимающе опуская свои ладони на плечи парней, легко подталкивая вперед. Но видимо, переступить заветный порожек нужного этажа им было не суждено. -Кенсу!-звонко, но и в тоже время по девичьи нежно раздалось за спинами парней. Низенькая девчушка, словно тот самый ветер, что еще несколько минут назад Лухань ловил раскрытыми ладонями, обогнула их часто глотая воздух, обильно смазанными губами жемчужно-розового цвета. Ее растрепанные волосы, будто только-только застывшая карамель, неприлично торчали во все стороны, а атласная черная лента, обычно придерживающая несколько прядей над маленьким ушком, сейчас спуталась с общей массой волос. Аккуратные стрелочки над пушистыми ресничками, подчеркивали внешние и внутренние уголки узких глаз, а широкие линзы зеленого цвета почти не перекрывали ее естественные, темно-карие радужки,-Я тебя везде ищу!- прощебетала она, не спуская влюбленного взгляда со старосты класса. -Еще раз привет, Юна,- наградив девушку дежурной, натянутой улыбкой, Кенсу сильно прикусил правую щеку с внутренней стороны, мимолетно ловя две пары смеющихся глаз и уже готовясь к новой порции издевок,- Что-то произошло? -Да! Идем скорее! Директор Ким собирает всех учеников в зале на третьем этаже по поводу ночного происшествия,- не до конца восстановив сбившееся после бега дыхание, Юна бросилась по лестнице вниз, короткими пальчиками придерживая подол юбки, что так не пропорционально смотрелись на тонкой, длинной ладони,-А вам особое приглашение нужно?-вздернув нарисованные бровки вверх, обратилась она к парням, на чьих губах заиграла некое подобие ухмылки. -Не отказались бы,- вальяжно поставив ногу на ступень ниже, Бэкхен недовольно насупился. Начищенные до блеска лакированные туфли, негромко постукивали каблуком о битые плитки цветного мрамора, глухим эхом отлетая от стен тут же смешиваясь с еще тремя разными тональностями. -А что произошло ночью?-цыкнув в сторону позади идущего блондина, Кенсу ускорил шаг, словно перелетая две, а то и три ступени. -Ты не знаешь?- от удивления, ее узкие миндалины глаз моментально расширились, делая лицо совсем не привлекательным, больше похожим на рыбье,-Сегодня ночью, небольшое селение к западу от нас полыхало огнем. Сгорело все, но тела остались не тронутыми. -Хорошо, что никто не пострадал,-облегчено вздохнул Хань, стараясь поспевать за друзьями. Волосы подпрыгивали на каждый шаг, а высокое горло грязно-серого свитера не приятно перекрутилось, натирая до красна светлую кожу. -Ты плохо расслышал?- лицо девушки исказилось на этот раз более сильнее, а выступившие капельки пота, приклеили к высокому лбу редкую челку,- Тела. Не люди. Выживших найдено не было. -Что за мистика?- скептично проговорил Кенсу, одергивая Бэкхена за рукав рубашки, предотвращая нелестный поток в сторону девицы уже готовый водопадом сорваться с губ. -Знаешь, поговаривают, что у каждого на шее был выдран кусок плоти,- было видно, что по ее коже прошелся некий холодок, вызывая орду крупных мурашек. Она пристально следила за выражением лица До, иногда забывая о наличии в полах более глубоких трещин, спотыкаясь о них носками черных балеток. -Пусть дальше "поговаривают",- зеленоглазый скривился, меняя свое направление в очередной раз. Глаза успевали оценивать окружающую обстановку, а так же стараться не выпускать из своего поля двух оболтусов, чьи глаза загорелись весьма предсказуемым свечением. Девчушка успела произнести еще несколько слов, что безуспешно затонули в густом гуле огромного зала. Старинные гобелены не игравшие своим изобилием цветов, строго выполненные в красных и черных тонах, кое где разбавленных светлостью серого и белого, недовольно взирали на происходящее, порой пугая кровавыми сценами и жестокими расправами над фантастическими тварями. Золотые подсвечники в большом количестве, симметрично расположились на стенах, роняя теплый свет на собравшуюся толпу, отчаянно пытающуюся сформироваться в некое подобие колонн. Кенсу, мимолетно окинул девушку словами благодарности, в спешке и копошении проталкиваясь к своему положенному месту, при этом, мертвой хваткой вцепившись в запястья друзей, не отходя от них ни на шаг. Странное чувство тревоги и непонимания липкой лужей расплылось на его душе. Сердце, от чего-то начало ускоренно колотиться, а от рук отливать кровь, превращая их в кусочки льда.Все его нутро будто чувствовало приближение дикого зверя, что в долгой погоне сумел загнать жертву в угол неизбежности. Зрачки расширили свои владения, а до ушных перепонок донесся адский скрежет металлических крепежей. Массив дубовых дверей, установленных еще в позапрошлом веке, стал с черепашьей скоростью раскрывать створки, пропуская полоску тьмы на подобие подиума, высоко возвышающегося над подростками. -Ты чего?-склонившись над чужим ухом, Бэкхен, словно змея шепнул в него. Его пугало лишь то, что темноты здесь было куда больше, чем в прошлые собрания. Он о приоре своей не в силах был переносить ее, а тут, она прыткой крысой поглощала каждого обливая чернотой все помещение, заставляя надеяться на все что угодно, но только не на зрение. -Нет, все в порядке,-жалкое подобие четкого ответа отчеканил на рефлексах мозг, не переставая напрягать глаза, покорно всматриваясь в выходящие фигуры из тьмы. Первым, кто вышел оказался директор Ким Минсок. Его радужки, подобно битым осколкам льда, были изрезанны голубыми ручейками, гармонично смотревшимися на белом фоне, в добавок к этому, вечные припущенные веки с издевкой и непроницаемым холодом осматривали своих учеников. Коротко состриженные волосы, с элегантно уложенной верх челкой. Они имели практически одинаковый цвет волосам Луханя, но на тон светлее, приобретая у концов перламутровую серость. За ним, клином, точно шаг в шаг вышла пятерка облаченная в развевающиеся черные накидки. Во главе клина шел седовласый мужчина, хромая на одну ногу. Двое за его спиной оказались зеркально отображенные девушки, идентичные копии друг друга, с развивающимися черными локонами, чуть ниже плеч. Точеные пропорции тела и угловатые черты лиц, в комбинации с багровыми глазами и плывущей походкой, сопровождаемой легким созвучием шпилек, вызвали у некоторых особей мужского пола оценивающий свист. Замыкали построение статные юноши. Один из них, высоко задрал голову, возможно компенсируя тем самым свой невысокий рост. А другой, шумно вдыхал, безэмоционально выдерживая ритм шагов, совершенно не интересуясь происходящим. -Начнем с плохого,- сложив руки за спиной, громко пробасил директор, не тратя времени даже на приветствие. Он чувствовал небывалое давление со спины и взор разноцветных глаз, пытающихся прожечь в нем дыру,-Сегодня ночью, случилось несчастье. Деревня Мальбрун, находящаяся на западном холме, была сожжена до тла, а над телами зверским образом надругались,-тут он запнулся, сглатывая слюну и скашивая взгляд белых глаз за спину,-Мы предполагаем, что возможно, это было совершенно кем-то из вас... Кенсу окончательно потерял смысловую нить, с опаской еще раз обводя пятерку взглядом. Каждую мелочь, вплоть до выбившегося волоска из общей картины прически он пытался выжечь в своем подсознание, не пытаясь осознать, для чего это нужно вообще. Покончив с четвертым высокомерным, как ему показалось парнем, взгляд зеленых омутов перекинулся на пятого, грозясь задержаться на нем дольше всех. Большую часть тела скрывал черный плащ, повторяющийся у каждого. Но только на груди у этого человека виднелась брошь серебряного цвета. Совершенно ровный треугольник с подобием колеса внутри, а так же черным камнем, почему-то переливающийся золотым светом. Списав все на свечение языков пламени, До перешел на саму внешность. Черные, как воронье крыло волосы, в легком беспорядке топорщились, а кое где аккуратно прижимались.Смуглая кожа, бросалась в глаза, наверное больше всего. Такой тон кожи был очень редок в этих краях, так как его не возможно было добиться при наличии вечно холодного солнца.Пухлые губы, темно-телесного оттенка, поблескивали от слоя слюны, что секунду назад оставил кончик языка. Идеальный нос, без малейшей горбинки или неровностей, который доводилось видеть лишь на страницах учебников по истории и, лишь на древнегреческих статуях богов. Плавные линии верхнего века с ассиметрично опущенными и приподнятыми уголками глаз, обрамляющий недлинный слой, пышных ресниц. Зрачка не было видно вообще. Он, словно потонул в чернилах радужки, делая взгляд проницающим. И именно этот взгляд сейчас пробирался в душу к Кенсу. Они смотрели друг другу в глаза долгую, мучительно тянущуюся минуту. Кровь в жилах застыла, а дыхание замедлилось на столько, что легкие начало обжигать, резкой болью переходя на глотку. Руки затряслись, а голова закружилась. Чувство приближающего обморока накрывало с головой, подавая мозгу команду "SOS", но само тело находилось в оцепенении, желая подчинится дьявольски красивому юноше, что с ухмылкой на губах сделал шаг вперед... -Кенсу, у тебя кровь,- пораженно, с каплями испуга выдал Хань, привлекая внимания не только зеленоглазого но и блондинистого друга. Только сейчас, сумев моргнуть несколько раз До почувствовал, как всю полость рта заполнила горячая жидкость с противным металлическим вкусом. Кровь тонкой струей сбегала по подбородку, прорвавшись в уголке рта. Быстро тряхнув головой, парень попытался проглотить всю жидкость, но это вызвало рвотный позыв и усиление кровавого потока. Теперь уже не только черные глаза смотрели на него, но и четыре пары других глаз, позже к ним присоединились и белые, директорские глаза. -Кенсу!-тихо вскрикнул Бэкхен, цепляя друга за ладонь и быстрым шагом попытался покинуть помещение. Он опасливо озирался по сторонам, по пути расталкивая любопытных подростков, что мешали пройти. Они как назло сдавливали окружающее пространство, уже глубоко наплевав на просьбу директора разойтись. Быстро сообразив что к чему, Лухань встал впереди парней, тем самым разгоняя окруживших зевак. Он робко просил отойти в сторону, но и не забывал применять имеющиеся силу, нагло отталкивая стадо.Спустя несколько минут, До уже сплевывал кровь вперемешку со слюнями на недавно высаженную клумбу астр. -Как ты?-в шоке от происходящего, Бэкхен будто рыба выброшенная из воды открывал и закрывал рот. Он смотрел на впитывающиеся в землю пятно, с ужасом переводя взгляд на алые губы друга, с которых по прежнему стекала кровь,- Откуда она? -Я щеку прикусил,-прохрипел Кенсу, постепенно приходя в себя. Из памяти пропали все так старательно запоминающиеся образы, кроме одного, давая четкое осознание тому чувству страха, взявшемуся из неоткуда. -Да ты видимо ее откусил,- попытка отшутиться выглядела крайне нелепо, особенно под неодобрительным взглядом голубых глаз. -Слушайте, я один почувствовал неладное?- шепнул зеленоглазый, сплевывая новую порцию крови. Сейчас, он искренне порадовался тому, что их форма черного цвета, а иначе выглядело это все не в самом привлекательном свете. -Не знаю о чем ты, но меня не покидает чувство животного страха,- поделился своими ощущениями Хань, стараясь вернуть своему сердцу прежний покой и равнодушие. -Именно... Они стояли там минут пять, делая для себя определенные выводы и пытаясь найти ответ на явившиеся вопросы, но лишь Бэкхен неотрывно смотрел в чернеющее небо иногда сводя зрачки на серый туман, что влагой окутывал стволы деревьев неподалеку.Пальцы то сжимали, то разжимали края в конец измятой рубашки то ловко перебегали на бедро отбивая там четкий ритм. Кенсу знал такого Бэкхена. Он мысленно выругался, одергивая Луханя за рукав. -Я схожу в спальный корпус, переоденусь, а вы идите на урок. Не вздумайте шататься по коридорам или торчать на крыше,- проговорил старший, сплевывая остатки того месива, что образовывалось у него во рту,-Внимательно следи за ним,-уже тише добавил, заглядывая в голубые глаза, после в спешке удалился. -Бэкки, пойдем,-спокойно протянул Лу, хватая друга за запястье."Да прольется первая кровь"