RG+

Фото + песня: http://vk.com/matt_berry?w=wall136866371_4385%2Fall Боже, как мне плохо! Я еще никогда так не напивался... Все тело болит - это от побоев? Голова раскалывается на миллионы крошечных частей. Лицо стягивает из-за запекшихся ссадин. Дико хочется пить... Я с трудом открываю глаза, но тут же предпочитаю закрыть их еще на какое-то время. Слишком светло... Почему тут так светло? Я всегда задергиваю шторы, неужели забыл в этот раз? Жажда наконец берет свое, заставляя меня вновь раскрыть веки, на этот раз осторожнее. И я дергаюсь от понимания того, что... Комната, что предстает передо мной, - не моя. От того я резко поднимаюсь, но тут же жалею об этом - резкая пульсирующая боль в голове вновь лишает меня ориентации в пространстве, вырывая тихий стон из горла. Где я? Что вообще произошло? Стакан с водой на прикроватной тумбочке и таблетки... Потом разберусь, где я и что случилось. Если сейчас я не воспользуюсь предложенной помощью, точно умру от похмелья. И я, не думая, жадно хватаю бокал, осушая его залпом. Этого оказывается мало. А память все еще барахлит. - Очнулся? Этот голос заставляет меня вздрогнуть и устремить взгляд на двери спальни. Я с трудом фокусирую его на мужчине... Мужчина? Значит я проснулся не у женщины на кровати?! Только не говорите мне, что... - Как ты? - Кто вы? Смешок со стороны хозяина квартиры заставляет раздражению проникнуть в грудь. Он подходит ближе, и я наконец могу разглядеть его лицо, едва он склоняется ко мне. Стоп! Это же... Хиде-Зоу сан, гитарист Асаги-сан! Я ведь не сплю? Я проснулся? - Что я тут... как... - Память, я гляжу, у тебя не очень длинная. Память?.. Пульсация в висках заставляет меня выронить бокал из рук. Грохот разлетевшегося по полу стекла только усугубляет ситуацию, когда мой мозг начинает судорожно соображать, вызывая новые вспышки боли. "Меня никто не помнит!".. "Или ты смиряешься с тем, что не можешь позаботиться о себе... или я заставлю силой"... "Ты подрался?" "Вышвырнули, как бездомную шавку"... "Ты, что же, и мыть меня собрался?" Я распахиваю глаза в ужасе от того, что сумел откопать в глубинах своей памяти. И стыд алыми волнами заливает лицо. - Подробности вечера проясняются, кот? - Кот?! - я вскидываю голову к мужчине. Кот? Он меня котом назвал? - Ты таблетку не выпил. Я принесу еще воды. - Стой! - я останавливаю музыканта, ловя его дрожащими пальцами за запястье. Помимо вечера... Ужас ледяными иглами вонзается в грудь. Точно... Теперь я вспомнил. Меня все забыли... Да, так было! Руки, Кай, Уруха, Рейта... никто не помнит меня! Меня выгнали из зала, а потом... За меня выступала та женщина. И всех это устраивало! Это... невозможно! Это должно было быть сном! Наверное, в моих глазах отразилось слишком много эмоций, потому что прохладная кисть, коснувшаяся моей щеки, была хоть и незначительным, но все же утешением. - Ты горишь. - Что? Взгляд Хиде-Зоу становится серьезным, его брови сдвигаются. - Ложись обратно. - Я не могу просто отсиживаться! Моя группа... Я подскакиваю с кровати, но руки Хиде стальной хваткой сжимаются на моих плечах, а после он... толкает меня обратно на кровать. - Ты болен. Разве ты не чувствуешь? - Я здоров! Я не псих, я... - Я знаю, что случилось. И про то, что ты исчез из памяти людей, и про то, что тебя заменили на сцене. Своими глазами видел. Так что успокойся, болен ты не по этой части - ты действительно простыл. У тебя жар. Я вздрагиваю, только сейчас умудряясь понять слова мужчины. - Так ты видел? - Да. Не вставай с кровати, тут осколки. Я принесу лекарства. Он отворачивается и направляется к дверям. И я ловлю себя на мысли о том, что плавные движения его тела заставляют мой взгляд проводить мужчину до порога. А после он перескакивает вниз, к блестящим фрагментам бокала. Я не просто ворвался в его жизнь, словно снег на голову, я сбил его с ритма... А еще - порчу его вещи. И вместо того, чтобы отчитать меня за разбитый бокал, он идет за новым, не сказав ни слова о потере. И он верит мне. А может, он действительно видел своими глазами подмену? Мне становится стыдно. За свое вчерашнее поведение и сегодняшнее - тоже. Возможно, он единственный, кто помнит меня. Я поднимаюсь с кровати. - Хиде-Зоу сан, - я догоняю мужчину у кухни, не в силах оставить все, как есть. - Я сказал тебе лежать! Хиде оборачивается ко мне, но замирает на месте, едва его взгляд касается моего лица. Я тут же теряюсь, позабыв все нужные сейчас слова, но музыкант терпеливо ждет, не перебивая меня. И потому я вынужден выдавить из себя хоть что-нибудь... - За бокал... - Что? Я отворачиваю голову. Я не умею извиняться, редко делаю это. Сложно найти верную фразу, но все же... - Прости за бокал. - У тебя совсем нет никаких мыслей на этот счет? О том, что случилось? Музыкант протягивает мне новый бокал и таблетки, а после возвращается к плите. Запах, наполняющий кухню, очень аппетитный, такой, что я тут же вспоминаю - со вчерашнего обеда я ничего не ел. Вот и напился до потери сознания на голодный желудок. - Совсем, - отзываюсь я, закидывая в рот таблетки и большими глотками осушая стакан. Мне позволили забыть о постельном режиме лишь при условии, что я буду вовремя принимать лекарства и мало двигаться. Это лучше, чем валяться без дела, так что я тут же согласился на условия моего новоявленного врача. Я чувствую на себя его взгляд, и мне становится неуютно... Отчего-то этот взгляд кажется мне странным, но я не могу понять его природу. - А эта женщина - ты ее знаешь? - Я встретил ее позавчера в баре. - Накануне концерта? - Верно. - И? Я закрываю ладонью глаза. - Это была обычная встреча. Мы выпили, разговорились. Потом все пошло, как по заученному сценарию - заигрывания, поцелуй и... - Вы переспали. Почему мне становится неудобно говорить об этом? При Хиде-Зоу... Словно я какое-то преступление совершил. - Ну да... - А на утро она уже была тобой. И ничего больше? Я лишь мотнул головой. Все, как и всегда, так проходит множество знакомств. К тому же, было и так ясно, что это одноразовая связь. Она была совсем обычной, как и большинство других женщин. Единственное отличие - она не была японкой. - Она не местная. - Да, я пересматривал запись - по разрезу глаз и так все видно. - На это и повелся... Глаза у нее... - Слишком красивые? Я вздрагиваю, вскидывая голову к гитаристу. Хиде-Зоу задумчиво смотрит в свою чашку и молчит, словно уже нашел ответ на все мои беды. - Что ты говорил ей? Ты помнишь? - То, что и всем. Да и что я мог такого ей сказать? - я поднимаюсь со стула, не в силах усидеть на месте и принимаясь мерить шагами комнату. А после мой взгляд натыкается на гитару в гостиной. Острое желание вновь взять в руки инструмент и сыграть перекрывает все остальные. Вчера я должен был сделать это перед переполненным залом... Обычно, игра успокаивает и помогает мне. Я люблю музыку - только ее. Забыться в мелодии хотя бы на некоторое время - лучшее лекарство, после которого я наверняка смогу вновь придти в себя и попытаться заново разобраться в ситуации. - Можно? - оборачиваюсь я, указав на инструмент. Мужчина, понимая, что ничего нового мне на ум не придет, только кивает. - Попробуй. Вдруг поможет собрать мозаику. Я не понимаю, о чем он говорит. Но едва получаю разрешение, тут же выхожу из кухни, чтобы забрать обожаемую вещь. Хиде предпочитает перенести завтрак в другую комнату, поэтому я тут же усаживаюсь на диван, положив изогнутый бок на свое колено. Пальцы любовно пробегают по гладкому ребру, так, как скользят руки любящего всем сердцем мужчины по девичьим волосам. Наверное, кто-то посчитает это болезнью, но я действительно... Люблю этот инструмент так, как еще не любил человека. И мне приятнее касаться блеска корпуса, чем посвящать всего себя девушке. Пусть это звучит безумно. Чашки и тарелки опускаются на журнальный столик, и гитарист садится напротив меня в кресло. - Сыграешь? Я киваю, сжав с улыбкой ладонью гриф. И тут же резко замираю на месте от понимания, что... Я не знаю... ни одного аккорда! Ни одного перебора! Мои глаза широко распахиваются, и я ошарашенно смотрю на струны, на самом деле не в силах вспомнить, какие из них мне нужно зажимать... Паника охватывает меня с новой силой. Я не знаю, что делать с инструментом! Я не... - Я так хочу играть так же, как и вы, Аой-сан! - Придется долго учиться! Смех разбавляет музыку бара... - И все же, мне очень хочется. - Ммм... хочешь помогу? - Как же? - Я могу подарить тебе талант игры на гитаре... - А разве это возможно? - Конечно! - И как же? Я склоняюсь к женщине рядом со мной. - Это очень просто... Всего лишь через поцелуй. - Вы такой романтик! И вновь тихий красивый смех. - А вот и нет. Я просто волшебник... - Аой-сан! - голос Хиде-Зоу... Вырывает меня из этих воспоминаний, но сам прерывается звонком в дверь. Мужчина нехотя отпускает меня. - Приехал... Эй, Аой-сан, ты в порядке? Звонок повторяется... - Иду! Жди здесь. Он уходит, а я... задыхаюсь от шока, сковавшего все мое тело. Это невозможно! Нельзя... не может быть! Так не бывает! Это же не сказка и не глупый фильм! Это просто реальная жизнь! Так не бывает! Так не... Не... - Юу! Я дергаюсь так резко, что едва не роняю гитару, тут же оглядываясь на этот голос. Застывший в дверях Таканори прижимает ладонь к губам, а после бросается навстречу. Я не могу двинуться, даже когда он заключает меня в объятия, пряча лицо в моих волосах. - Юу... Прости, я должен был... Я объясню... - Руки... На мои глаза наворачиваются предательские слезы. - Руки! - отодвинув гитару в сторону чисто машинально, я тут же крепко обнимаю мужчину, ткнувшись лицом в его плечо, стараясь не сорваться на плач. - Боже... Ты помнишь? - Конечно... Юу, ты весь горишь! - Матсумото резко отстраняется, стягивая с кистей перчатки и прижимая ладонь к моему лбу. - Ты простудился! - Не важно... - Не говори так! Почему ты не в кровати?! Ты пил лекарства? - Пожалуйста, Ру-сан, скажи, что происходит?! Встреча с вокалистом переворачивает в моей груди все с ног на голову. Я так рад видеть его, что готов задохнуться от этих эмоций. Он здесь и он помнит меня! Руки... Я знал, я верил, что ты не мог забыть! - Как ты догадался? - Ты забыл, что у меня в голове? - как-то невесело улыбается вокалист, указывая на свою голову. - Там слишком много безумия, чтобы его можно было взять под контроль и переписать так легко. - Взять под контроль? - вмешивается посторонний голос, и мы вспоминаем, что мы не одни. Матсумото поднимает взгляд на замершего рядом с диваном музыканта D. - Хиде-Зоу сан. Спасибо, что помогли ему. - Не нужно об этом. Давайте ближе к делу. Что ты имел ввиду? Вокалист отстраняется и садится на диван по приглашению хозяина дома. По взгляду Матсумото можно сказать лишь то, что мужчина пытается подобрать верные слова, которые будут понятны нам, а не искажены собственным безумием до невозможного. Мы терпеливо ждем, пока вокалист соберется с мыслями. - Эта женщина появилась вчера утром. Я застал ребят уже с ней, о чем-то увлеченно разговаривающих, - наконец выдыхает Таканори, сплетая вместе пальцы рук. - Мы работаем со многими людьми, и я подумал о том, что она - один из организаторов концерта или что-то вроде этого. Мне нужно было поговорить с кем-то из них о выступлении, и я решил обсудить вопросы с этой девушкой, но... Когда я подошел ближе, то услышал совсем не то, что ожидал. Ребята называли ее твоим именем и обсуждали предстоящий концерт. Естественно, моя реакция на это была такой же, как и у тебя в тот день, я не мог поверить в увиденное. Ребят позвали посмотреть сцену как раз в тот момент, когда я начал разбираться с ситуацией, и все они, кроме меня и той женщины, вышли из гримерной. Именно тогда я и понял, что произошло. Едва мы остались одни... Это сложно описать, но она, каким-то образом, сумела завладеть моим сознанием. - Как именно? - спрашивает Хиде-Зоу, протягивая вокалисту чашку с чаем, от которой он не стал отказываться. - Мы встретились взглядами, и меня тут же выбросило в Искажение. Вернее - я отключился. Но она просчиталась кое с чем... Ты помнишь женщину, усыпанную стразами, Юу? - Умм... - я бросаю на Хиде взгляд, пытаясь сказать глазами, что объясню суть разговора позже. - Так вот, она - словно программа по уничтожению вирусов. Вторжение в мое сознание без моего ведома... В общем, то, что я понял, находясь с Ру в комнате балерины - это то, что мои воспоминания просто переписываются. Твое лицо стирается. Аой, который считается гитаристом нашей группы, остается, только вот его внешность разительно меняется. Как и характер. Тебя просто заменили. Я не могу даже втянуть в легкие воздух от услышанного. Заменили... Стерли... Меня? - Так как мой мир несколько... "отличен" от остальных, Страж вернула все на свои места мгновенно, но я... Я подумал, что все может слишком плохо кончиться, если она поймет, что не смогла внушить мне новую реальность. Было безопаснее притвориться, что я повелся на все это. Я не знаю, кто она такая, но... - Ясно. Этот голос прерывает Таканори, а владелец его поднимается с кресла, отходя к окну и вынимая из кармана сотовый. Нам остается лишь молча наблюдать за ним. - Асаги-сан. Доброй утро, это Хиде. Скажите мне, вы все еще носите тот амулет, что привезли нам в качестве сувенира из той лавки?.. Отлично. Потому что он работает. Я могу приехать к вам завтра?.. Да. Хорошо. Спасибо. Хиде кладет трубку, и вновь оборачивается к нам, впиваясь пристальным взглядом в мои глаза. От этого взгляда мне становится не по себе... - Ты вспомнил что-то. - Да, - тихо выдыхаю я, не в силах сопротивляться этому требовательному тону. - Я... не могу играть. Я забыл все аккорды. - Потому что? - Потому что в шутку пообещал отдать ей свой талант в обмен на поцелуй. - И глаза у нее, конечно, не человечески красивы. - Хиде-Зоу сан? - Руки поднимается с дивана, внимательно смотря на гитариста своими непроницаемыми черными озерами. - О каком амулете вы говорили? - Об этом, - и гитарист закатывает рукав своей рубашки, показывая нам совсем простенький деревянный браслет. - Дело в том что... Он призван охранять от проклятья ведьм. Правда весело? - ЧТО?!