RG+

Фото + песня: http://vk.com/matt_berry?w=wall136866371_5489

...Когда мы начинаем убивать, Все начинается, От того кошмара, что мы придумали, Я хочу проснуться... Когда мы начинаем убивать, Все пропадет Из того ада, где мы сейчас находимся. Вся наша сущность исчезает, Когда мы начинаем убивать... "The Howling". Within Temptation

Почему все это случилось именно с нами? Почему именно мы оказались втянуты во все это? Господи Боже, если ты видишь это, прошу тебя, останови... Останови этот ужас! - Назад! Поднимая на руки раненных друзей, мы бросаемся прочь от развернувшегося перед нами хаоса. Вздрогнувшая, как при землетрясении, почва заставляет нас потерять равновесие и рухнуть обратно на замерзшую траву, прокатившись по ней прямо к кромке небольшого темного леса. Сила толчка, отбросившая нас назад, вынуждает удариться телами о крепкие стволы деревьев, и я вижу, как при столкновении теряют сознание Гакт и Уруха, замирая на земле недвижными куклами... - Кою! - лидер бросает все на свете, рванув к нам навстречу, коса в его руке растворяется, словно туман в утреннем воздухе. Я быстро оглядываюсь, ища глазами Хиде-Зоу. Я не замечаю, что в первую очередь хватаюсь именно его, но думать о ком-то еще сейчас просто не могу! - Юу... Этот голос... - Черт... черт, черт! Хиде! Держись! - я не делаю попытки даже встать на ноги, подползая к мужчине у дерева. Вид крови на его лице вбивает колом в грудь губительную панику... - Хиде! - В порядке... Просто порезался при столкновении. Что с остальными? - Не знаю... - я протягиваю к нему ладони и только сейчас замечаю, как сильно дрожат мои руки, опускающиеся на лицо музыканта и принимающиеся судорожно стирать ленты крови с его матовой кожи, чтобы разглядеть полученные повреждения. Я не знаю, что происходит со мной, но багровая жидкость на этом теле вгоняет в безумие, вызванное животным страхом, неконтролируемым, неподдающимся мне. Я могу лишь бездумно вытирать красивое лицо пальцами, не в силах остановиться и придумать что-то получше бесцельного повтора собственных действий. - Юу, хватит. Эй, посмотри на меня... - гитарист ловит в ладони мои запястья, заставляя прекратить. - Все хорошо, слышишь? Смотри на меня! Хиде легко встряхивает меня, но я даже моргнуть не могу, не то, что отвести взгляда от темных глаз. - Со мной все хорошо. Я не ранен. Понимаешь меня, кот? Я не могу ответить, лишь подаюсь навстречу, хватая его за плечи и резко прижимая к себе, неосознанно принимаясь зацеловывать его виски и щеки, не отдавая отчета в том, что творю. - Правда?.. - Да. Да, правда. Я цел... Слава богу! Как я испугался! У меня чуть сердце не разорвалось в груди! От облегчения я готов разрыдаться, накрывая родные губы быстрым поцелуем, и лишь после начиная соображать, вновь оглядывая ребят. Рейта и Руки целы, Кай тоже... Асаги с Маной тоже в порядке, а вот остальные... - Кай, что с Урухой? - мне потребовалось много сил, чтобы оставить Хиде одного и вернуться к остальным, смыкая пальцы на плече лидера, отводя в строну мягкое крыло, чтобы тоже взглянуть на бессознательного друга. - Жив и невредим. Просто потерял сознание... - Кая тоже трясет, но в отличие от меня он не поддается панике - от того ли, что сейчас он жнец? Укладывая своего любовника на траву и передавая его в руки Таканори, откинувшегося спиной на ствол дерева, Ютака подскакивает на ноги, делая несколько шагов назад от нас. Он встает на нашу защиту, вновь вызывая свое оружие и расправляя крылья, устремив взгляд на две мелькающие фигуры перед нами... - Гакт-сан? - Все хорошо. Повреждений нет. Грохот за спиной заставляет всех вновь вскинуть головы на источник этого ужасного звука, и кровь в жилах застывает, словно что-то замораживает ее прямо в венах, обращая в лед, когда мы находим глазами две тени, ставшими причиной наших бед... Я не знаю... как описать то, что вижу... Это сражение совсем не похоже на битву жнеца и демона. Даже на схватку диких животных не похоже... Это нечто ужасное, невозможное! Инстинкт самосохранения и здравый смысл - их просто нет! У этих двоих они напрочь отсутствуют! Черные копья, взлетающие над головами демонов вновь и вновь, обрушиваются на тела противников беспощадно и непоколебимо, их лезвия оставляют глубокие трещины в земле, вспахивая твердую почву и превращая ее в месиво, а сила удара насколько мощная, что не только земля - рассекаются надвое массивные деревья, находящиеся на расстоянии от мужчин. Они с треском падают на землю, заставляя ее вздрагивать, а синее и зеленое пламя, огненными шарами выбрасываемое обоими мужчинами друг в друга, поджигает и сухие ветви, и мертвую траву, разгоняя по поляне новые зачатки пожара. Но даже не это заставляет нас ужасаться разборке адских созданий... Кровь. Они дерутся насмерть, даже не пытаясь уворачиваться от всех атак. Копья разрывают одежды своими остриями, вспарывают трепещущую в порывах воздуха материю, оставляя глубокие раны на телах, заставляя густую алую жидкость пропитывать ткани и сочиться через эти рассечения почти беспрерывно. Их не останавливает ничего! - Ты так ничему и не научился, жалкое насекомое! Столько лет жизни - и все в пустую! - Это как раз то, что я собирался сказать над твои мертвым телом! Только ты не меняешься, Тэтсуя! - новый выпад - и копье Айры, с легкостью разрезающего масло ножа, входит под ключицу стилиста, пронзая его насквозь и показывая свое острие из спины демона. Но на улыбающемся лице не отражается ни капли боли. Кроме того, сделав грудь Тэта ножнами для своего оружия, Айра попадается в руки соперника, и мерзкий хруст, последовавший после звука рвущихся мышц, заставляет тошноту подкатить к горлу... Я резко отворачиваюсь, закрывая губы ладонью, чтобы не видеть, как Акияма переламывает надвое руку Мотидзуки так, что белая кость показывает нам свой острый конец, выскакивая за пределы разорванной плоти. - Меняться надо тупым юнцам, возомнившим себя всемогущими существами. А мне это не нужно. - Действительно, горбатого только могила исправит! - лезвие в теле Тэта проворачивается несколько раз и вырывается наружу, выпуская потоки крови на серый костюм. - Я даже лично выкопаю ее для тебя! - О, не стоит так себя утруждать! Она мне не понадобится. И новый удар копьем разрубает крыло Айры надвое, отбрасывая перепончатый "лист" в сторону... Где их болевые пороги?! Я хватаюсь за горло, с трудом удерживаясь от приступа тошноты. Сковавший меня шок не дает мозгу работать в привычном режиме. Они совсем не чувствуют боли? Может ли вообще какое-то существо быть так увлечено жаждой крови, чтобы игнорировать боль, поражающую нервы и заставляющую их разбираться на части?! Еще несколько деревьев устремляются вниз, ломая длинные ветки о своих соседей и вновь сотрясая землю мощными толчками. Языки пламени разгораются, охватывая все большую территорию, вспыхивая под ногами и вокруг падших, и хотя Кагуцути поглощает эти адские очаги, подавить их все, пока эти двое кружат в смертельном танце по поляне, просто невозможно... Это место станет клочком Преисподней! - Брось, мне совсем не сложно! Свистящий звук, и что-то прокатывается по траве к нам навстречу, с глухим стуком ударяясь о землю возле ног с трудом поднявшегося Маны... и я не выдерживаю. Никто не выдерживает. Руки резко отворачивается, Акира шарахается назад, а меня просто выворачивает наизнанку, внедряя в грудь что-то сильное и невыносимое. Это кисть. Мужская кисть в серой перчатке... Мана теряет равновесие, и вовремя подхвативший мужчину Асаги не дает гитаристу рухнуть без чувств на землю, сам тоже с трудом балансируя на грани безумия. Они оба сползают вниз, отодвигаясь от отрубленной ладони Тэтсуи на ощупь, не в силах отвезти взглядов от окровавленной части руки. Только Кай еще каким-то чудом продолжает стоять на месте, широко распахнутыми глазами наблюдая за резней в нескольких метрах от нас... - О, боже... боже... о, боже!.. - Ману трясет так, что даже Асаги не может удержать его ровно, и из глаз гитариста, в которых застыли ужас и боль, начинают бежать соленые потоки. - Не надо! Тэтсуя! Остановитесь! - Мана! Вырвавшийся из рук вампира музыкант бросается к демонам, которым нет до нас никакого дела, но Кай успевает поймать свихнувшегося от увиденного мужчину, ударившегося своей грудью в его, крепко прижав к себе бьющееся тело. - Умереть хочешь?! - Отпусти меня! - Мана тянет руку поверх плеча ударника к продолжающим ожесточенную схватку бессмертным. - Отпусти немедленно! Тэтсуя! - Они уже не остановятся! Мана-сан, это сражение закончится только смертью одного из них! - Что?.. - гитарист в руках Ютаки на миг замирает, не желая верить в только что услышанное им. - То есть... Вы не станете вмешиваться... Даже ради Тэта, я прав?.. Кай резко отворачивает лицо, стискивая зубы. В глазах жнеца отражается слишком много чувств, чтобы можно было сказать точно, какое из них было сильнее - гнев, скорбь, безвыходность, желание помочь демону или твердость остаться для нашей защиты. - Это их война. Даже я не имею права вставать между ними. Нет, не так - особенно я не имею на это права... Прости, Мана-сан. Гитарист обмякает в руках Ютаки, и мы все опускаем взгляды вниз, понимая, насколько оказались ничтожны и слабы в сложившейся ситуации. Не способны даже себя защитить, что говорить о друзьях и демонах? Но едва мы решили, что музыкант смирился с судьбой двоих вечных врагов, как вдруг, как раз в тот миг, когда Тэтсуя вырывает из спины второе крыло Айры, а тот, в свою очередь, вонзает копье в живот гримера, происходит то, что может остановить сердце каждого наблюдателя в один миг - Мана дергается в объятиях жнеца и выпутывается из его рук, без оглядки и сомнений кинувшись через пламя к готовым разорвать друг друга на крошечные клочки мужчинам. - Мана!! Разорванное время... Расколотое вдребезги... Все живое прекращает свое существование, и даже я чувствую, как мое сердце перестает отсчитывать минуты, подобно замершей секундной стрелке. Обычный человек, простой музыкант... тоже теряет инстинкт самосохранения. Все происходит так быстро, что события просто не укладываются в голове. Секунду назад Мана был в руках Кая, а теперь - стоит спиной к Тэтсуе, протянув руку к груди Айры, тем самым остановив и этих хищников, которые тоже, кажется, не в состоянии очнуться от неожиданной остановки. Мне кажется, что они стоят неподвижно уже несколько минут, но на самом деле - лишь пару мгновений, а после Айра резко отшатывается назад от гитариста, распахнув глаза, и дикий крик боли взрывает собой наступившую тишину, заставляя нас закрыть ладонями уши. Я вижу на груди Мотидзуки распятие, прислоненное к нему рукой Маны, и понимаю, что крест начинает плавить кожу демона, вгоняя в жилы адскую боль и погружаясь в плоть раскаленным железом. Айра падает на землю, его тело начинает метаться по изрытой почве в пытках, а пальцы - лихорадочно рвать собственную грудь ногтями, стремясь выдернуть из нее кусочек святыни, но он лишь ранит себя и обжигает пальцы, катаясь по черному месиву... - Получилось? - я возобновляю дыхание, стараясь осознать случившееся. - У него вышло! Вышло! Ма... Я запинаюсь оттого, что музыкант, прекративший сражение, вдруг оступается, безвольно подаваясь назад. Тэтсуя тут же бросает свое копье и ловит мужчину уцелевшей рукой, обвивая ей грудь гитариста, и я наконец вижу, чего ему стоило вмешаться в бой - ладонь стилиста зажимает глубокую рану на боку "экзорциста", который оседает в его хватке, роняя голову назад. Но это не помогает - густая кровь просачивается сквозь пальцы падшего, обагряя собой одежды обоих и проливаясь на землю крупными каплями... - Мана-сан!! - Айра! Вновь вернувшийся в происходящее голос Сары. Женщина оказывается рядом со своим контрактером словно по волшебству, без страха склоняясь над ним и игнорируя крики, и ее тонкие пальцы вонзаются в чернеющее пятно на груди напарника, одним движением вынимая из него распятие до того, как занявшееся на коже пламя сожгло бы демона в прах. - Все, достаточно... - она оборачивается к Тэтсуе, срывая с себя кофту и прижимая ее к ране в виде креста. - На сегодня хватит! Мы уходим. Тэтсуя лишь молча прожигает обоих взглядом, потеряв свою улыбку еще в момент появления Маны. Поэтому ведьма не медлит, закидывая руку Айры на свои плечи. Подоспевший к ним байк, больше напоминающий замершего в прыжке оборотня, позволяет женщине сразу разместить своего учителя на мягком сидении. Он тоже сверлит яростным взглядом и напарницу, и противника, но так же молчит, позволяя Саре продолжить начатое, так что совсем скоро они просто сбегают с поля боя, оставляя после себя лишь боль и разрушения... - Мана! - Ждать здесь! - останавливая нас на полпути, рычит стилист, подхватив на руки раненного гитариста и тут же направившись к собственному заурчавшему байку. - Камиджо заберет вас отсюда совсем скоро. - Куда ты? - окликает демона Кай, наконец покидая свою позицию и устремляясь навстречу гримеру. - В больницу, безмозглая букашка! У него серьезная рана, он подохнет часа через два. - Что... - Ждите Камиджо. И да, сладкий, забери отсюда мою руку - новую придется долго создавать, а вот вернуть на место старую - проще простого. Не смей оставить ее тут, иначе я отрублю твою и сожру все лишнее, что к ней прилагалось. Он усмехается Ютаке и незамедлительно вскакивает вместе со своей ношей на драконий мотоцикл, который, развернувшись, тут же срывается с места, оставив огненные полосы от шин голубого света на рыхлой поверхности... Вскоре и рев мотора перестает доноситься до места трагедии, и мучительная звенящая тишина вновь начинает давить на оставшихся тут людей, ложась непосильной ношей на их опущенные плечи. - Он успеет? Кай, он ведь успеет?! - кричит рядом со мной Асаги, и теряющий крылья и косу ударник поворачивается к нам, уверенно кивнув в ответ, успокаивая вокалиста легкой улыбкой. - Он обязательно успеет. Я гарантирую.