Аккорды

Стасик понимает, что Пила понемногу приходит в себя, когда её ладонь в его руке начинает мелко подрагивать. Он хочет потянуться и обнять её, но Пила отстраняется прежде, чем он решается. - Слушай, - голос Стасика слегка подрагивает, он снова тянется к Пиле, но его рука замирает, так и не коснувшись её плеча, - я, я не... - Только не говори мне, что не хотел мной воспользоваться, или что-то типа этого, - прерывает его Пила. В его сторону она даже не смотрит. - И извинений тоже не надо. Не хочу этого слышать. - Но... - Не надо. Всё. Они идут вдоль пляжа по самой кромке воды, Стасик рассеянно пинает сапогом мокрый песок, а Пила смотрит на противоположный берег, и огни ночного города отражаются в её зрачках. - Дай мне сказать хоть что-то, - расстроенно вздыхает Стасик. - А смысл? - непривычно тихо и как-то безразлично переспрашивает Пила. Её плечи дёргаются, как будто волна дрожи пробирает её до самых дальних уголков души, до которых Стасику не светит добраться никогда, но даже сейчас её голос остаётся чистым, сильным и потрясающим. Стасику кажется, что он отдаётся эхом во всём его теле. Он не хочет, не может слышать, как её голос дрожит. А ведь сегодня она так и не спела. Группа как раз должна была выйти на сцену, когда всё началось. Стасик пытается снова начать оправдательную речь, но скашивает взгляд на идущую рядом с ним девушку и кое-что понимает. Пила дышит в унисон с шелестом волн и выглядит так, как будто заново переживает события этой ночи, и похоже, что лучшее, что он сейчас может сделать - это быть рядом. Просто на всякий случай. Сейчас ей, наверное, неважно, кто он - её друг, одноклассник или просто парень, безнадёжно влюблённый в неё последние два месяца. Человеческое присутствие - единственное, что имеет значение. - Мне жаль, - вот и всё, что он говорит. - Нет, - так же безразлично отвечает Пила. - Нет, - легко соглашается Стасик. Он облизывает пересохшие губы, всё ещё чувствуя привкус её помады, и не видит причин скрывать - он не жалеет. У него ведь в самом деле нет надежды добиться её взаимности, так что пускай у него будут хотя бы эти воспоминания. Мягкие, чувственные губы Пилы, касающиеся его губ, его руки на её предплечьях, лёгкое дыхание ветра и дрожащие длинные ресницы. Пила замедляет шаг и наконец поднимает на него глаза. В её взгляде мелькает уже знакомое раздражение, похоже, ему удалось пробить окутавший её эмоциональный ступор. - И что, даже не будешь отрицать? - тянет она, скрещивая руки на груди и глядя на него сверху вниз. Стасик мимоходом сожалеет, что не носит сапоги на платформе, которые иногда надевает Миша - Пила слишком, непозволительно высокая, и безо всяких каблуков. - А смысл? - обречённо хмыкает Стасик. - Ты и так, наверное, знаешь, что мне нравишься. Все знают. - Ты меня достал, - безжалостно усмехаясь, подтверждает Пила. - Вечно трёшься рядом, что-то бормочешь, лезешь под руку. Достал, - повторяет она с видимым упоением, видя, как опускаются его плечи. - Я знаю, у меня нет шансов, - почти спокойно кивает Стасик, взъерошивая волосы. Неумелая укладка окончательно сбивается, а Стасик отмечает, что за этот вечер они с Пилой говорили больше, чем за всё время знакомства. - Поэтому я должен был рискнуть, даже если бы потом ты разозлилась. - Да? - Да. Пила отворачивается и снова смотрит на отражение города в воде. Песок под ногами едва слышно скрипит, они продолжают идти рядом, Пила больше не поднимает на него глаза и думает о чём-то своём. Стасик тоже думает - о многом. Например, о том, всё ли в порядке с Мишей и Фридой. Мысль о Фриде внушает ему какую-то хмельную смелость, и он говорит, тихо, но убеждённо: - Лучше жалеть о сделанном, чем о не сделанном. - Не думала, что ты такое скажешь, - с ленивым интересном отзывается Пила, всё ещё не глядя на него. - Это не мои слова. Фриды. Но сейчас я думаю, что она права. Они идут в молчании ещё некоторое время, а потом Пила отстранённо замечает: - Фрида крутая. Без неё станет совсем скучно. И почему-то в голосе её гораздо больше благосклонности, чем раньше. Стасик не находится, что ответить, и просто кивает. /// - Знаешь... Стасик знает, что сейчас Пила может сказать ему что угодно. Она никогда не была предсказуемой, читаемой, обычной - наверное, это ему в ней и нравилось. Разумеется, помимо её голоса и всего остального - Стасик мог бы перечислять бесконечно. - Брайан Адамс занимается фотографией, - продолжает Пила, и уголок её губ дёргается вверх. - И если такая рок-легенда, как этот парень, ловит от этого кайф, значит, в этом правда что-то есть. Я, может быть, возьму у тебя пару уроков, если ты перестанешь быть таким задротом. Посмотрим. Она кидает на него быстрый насмешливый взгляд из-под ресниц, и его дыхание сбивается, а пульс отдаётся бешеным стуком в висках. Возможно, сегодня он правда поступил как полный придурок, но Пила что-то увидела в нём - что-то, что заставило её подумать, что он не так уж безнадёжен. Стасик думает снова взять её за руку, но, похоже, Пила читает его, как открытую книгу. Она фыркает, тянется сама и хлопает его по спине самым неромантическим жестом из возможных. Но теперь Стасик точно знает - он не отступится. Он попробует ещё раз.