***
Когда они проходили мимо обшарпанного подъезда двухэтажного дома, Лора внезапно оживилась и вытянула шею, чтобы прочитать номер дома на малозаметной табличке, едва видной за останками когда-то окружавшего строение деревянного забора, на котором сушились чьи-то залатанные простыни. - Нейт? - произнесла девушка, останавливаясь, - Постой. - Что такое? - художник подставил купол зонта порыву ветра, чтобы он не выгнул спицы изделия наружу. Хлестал ливень, и прохожие спешили укрыться от него в своих лачугах; где-то громко играло радио. - Тут живет мой добрый знакомый, я хочу забрать у него пару своих вещей, - ответила девушка, - Мне нужно всего пара минут, он не станет меня задерживать... - Я иду с тобой, - сказал Нейтон, и Данко, который так и шел без зонта, заложив руки в карманы пальто, добавил: - Мы идем с тобой. - Слушайте, вы, оба, - Лора встала перед ними, улыбаясь, - Правда, не стоит так уж беспокоиться. Я понимаю, что вы думаете, будто я слабый пол и могу впутаться в неприятности, от которых меня непременно нужно уберечь, но хочу напомнить, что я и сама кое-чего стою, а уж просто поговорить со старым другом я смогу и без вашей помощи. К тому же он не любит странных незнакомцев, которыми вы для него являетесь. Мне действительно нужно пять минут, я туда и обратно, мигом! - Ладно, - нехотя согласился с ее доводами Нейтон, - Но я все равно за тебя волнуюсь - район очень уж неспокойный. Да и ввиду происшествия дома нам лучше теперь держаться вместе, мало ли что. Он помолчал, словно надеясь, что за это время девушка передумает. - Ладно, - со вздохом повторил он, и Лора, улыбнувшись, направилась к подъезду. Из цементного зева дома тянуло сыростью, дверь висела на одной петле и слабо поскрипывала на ветру. Нейтон не мог поверить, что все это существует в его время, в век прогресса и благосостояния, которое, как все больше он убеждался, было показным. - Так уж и быть, я передам от вас привет, - Лора скорчила смешную рожицу и сложила зонт, встряхнула его, а затем удивленно подняла брови, когда от ткани стал подниматься пар - то включилась система просушки. После этого девушка скрылась внутри - некоторое время Нейтон мог слышать ее шаги, гулко отдававшиеся эхом на лестничной клетке, а затем стихли и они. Он слушал, как замолкают ее шаги, и на сердце у него было как-то тревожно и сумрачно. Данко выразительным взглядом показал ему на балкон второго этажа - там стоял настоящий пулемет, приваренный к ржавым перилам. Это говорило о двух вещах - о том, что тот, кто здесь обитает, явно не пацифист и второе - ему плевать на закон, а копам, по всей видимости, на него - если они вообще сюда заглядывают. - Трехствольный пулемет "Кулак", кустарной сборки, с водяным охлаждением и барабанным магазином от польского "Медведя", - констатировал андроид, отправляя объемное изображение оружия сообщением Нейтону, - Так над этой пушкой еще никто не издевался... Дикари... Нейтон, убирая с глаз долой чертеж, поежился. Мысль о том, что в его глаза и его мозг вживлены микрочипы, порою сводила его с ума - так зудит песчинка, попавшая под веко. Строго говоря, Нейтон, которому был дорог естественный облик человека, носил эти импланты только потому, что получил их еще в детстве - спасибо приемным родителям. Тогда он был еще слишком мал, чтобы сознательно отказаться от такого "дара", а потом уже было поздно. Всем известно, что вживить улучшение гораздо проще и безопаснее, чем выковыривать его потом из сопротивляющегося организма. За годы их использования он привык к ним и даже начал часто прибегать к их помощи, а также обзавелся еще парочкой мелких улучшений, дополняющих его цифровое зрение - вроде крошечного чипа в ладони, позволяющего расплачиваться в магазинах одним прикосновением к терминалу. Но при приобретении каждого такого "апгрейда", несмотря на практическую пользу, Нейтон шел на сделку с совестью и то только потому, что существовать без этих имплантов в современном мире становилось все труднее. Но хотя бы насчет Лоры он был спокоен. Рекламные плакаты о различных косметических улучшениях ее явно не интересовали, равно как и постеры медицинских центров киборгизации с их имплантами на все случаи жизни. Бывало так, что получивший возможности и деньги человек срывался и превращал себя в машину, бесконечно стремясь к недостижимому совершенству. У Лоры же не было ничего, кроме ее татуировки, и она, к тихой радости Нейта, не горела желанием провести парочку-другую операций. Впрочем, быть может, он зря так переживает по этому поводу? Новый век, новые традиции, новые нормы. В конце концов, неужели так уж отвратительны неоновые губки молоденьких актрис? Да, отвратительны, говорил себе Нейтон. Это не красота, это - искусственный лоск, фальшивка, а силачи с вживленной гидравликой обладают лишь иллюзией силы. Чего стоят их губы и мускулы, если рядом произойдет ЭМ-вспышка? Снова врачи, операции, ремонт... Но, с другой стороны, если рядом рванет не электро-магнитный импульс, а боевая граната, брошенная, к примеру, террористом из стран третьего мира, то шансов выжить у человека, чей скелет и кожа укреплена металлом, гораздо больше, чем у него, Нейтона. Другой вопрос - а стоит ли такая жизнь потери человечности? Когда-то религия давала на это однозначный ответ, но уже в начале века появилось учение Матричного Бога, одним из лозунгов которого стали как раз-таки слова о том, что плоть слаба. Нейтон давно понял, что эти размышления можно продолжать вечно, так и не придя к единственно верному ответу, потому и сейчас не стал размышлять над совершенно бесполезным в эту минуту вопросом, а спросил: - Данко, что говорят твои сканеры? Мне не нравится этот пулемет на балконе. - Какие сканеры? - невинно поинтересовался андроид. - Ты был военным. Не поверю, что тебя не снабдили системами обнаружения. Да ты и сам что-то подобное говорил. - И ничего-то от вас не утаишь, - изобразил подобие вздоха Данко, - На первом этаже пять человек, и на втором трое. Большего сказать не могу - сканеры старого образца и не дают полной картины. - Уже что-то... Где там Лора? - Ее биометрия считывается поблизости от другого человека. Видимо, разговаривают. Третий на этаже вообще далеко от них, видимо, другая квартира, - прищурившись, совсем как сосредоточенный человек, ответил робот. - Пока что не вижу причин для беспокойства. Но Нейтон все равно не находил себе места. Минуты тянулись часами, когда наконец начало что-то происходить. Сначала раздались приглушенные крики какой-то ссоры, и в одном из спорящих голосов он узнал Лору. Голоса становились все громче и громче, так, что стало возможным разобрать отдельные слова. Мужчина покрывал Лору замысловатыми оскорблениями и орал что-то про то, что всю дурь он из нее сейчас выбьет. Девушка не оставалась в долгу, и спустя пару секунд ссора переросла в откровенную потасовку - разбивались стеклянные вещи, раздавались какие-то глухие удары. Вот тебе и "добрый знакомый"... Все это Нейтон услышал, уже врываясь в подъезд. В мгновение ока он взбежал по лестнице, мимо брошенного кем-то трехколесного велосипеда, мимо увядших цветов на подоконнике, мимо пыли, плесени и серых клочьев паутины, и врезался плечом в покрытую черной потрескавшейся кожей дверь. С потолка посыпалась труха, и тогда художник снова ударил, что, впрочем, не возымело эффекта. - Давай я. Данко отстранил друга в сторону и просто пнул дверь так, что та, вместе с кусками стены, провалилась внутрь жилища, подняв облако пыли и каменной крошки. Но в ту же секунду раздался выстрел, и в квартире внезапно наступила тишина. Полная тишина... Нейтон боялся переступать порог в ужасе от того, что он мог там найти. Неужели все... закончилось? Он вспомнил вкус ее губ, вспомнил, как она напевала "джингл-беллс" по утрам, вспомнил мерцание вытатуированной бабочки на ее прекрасном обнаженном теле, гибком и очаровательно нежном... Вспомнил ее тихий шепот, похожий на мерные звуки прибоя, когда вечером они говорили друг с другом о снах, мире, сбывшемся и несбывшемся, укутавшись одним пледом. Она была целой эпохой в его жизни, короткой, как ночь. Она и вышла из ночи, из сумерек, из тьмы невежд, и эта тьма ее и погубила.***
- ...Нейт? - спросил Данко, который заглянул внутрь и вернулся к художнику, - Все в порядке, она жива, пойдем. - Я слышал выстрел... - Это ее "старый друг". Он мертв, и у нас, похоже, проблемы, - проговорил андроид, - сухо, как и всегда, когда его что-то волновало, но он не подавал виду. Нейтон его не дослушал - он кинулся искать Лору. Он нашел ее сидящей на каком-то вонючем ковре, среди разбитых бутылок и пустых упаковок от таблеток, которыми, видимо, некогда злоупотреблял хозяин квартиры, сейчас лежащий лицом вниз в луже крови. В руках она крепко сжимала медальон, который Нейтон ранее не видел - бронзовое сердечко на тонкой цепочке. - Милая... Он вынул из ее руки револьвер, которым она-таки воспользовалась, и передал его Данко, который только что вошел в комнату, закрыв ведущую в нее дверь на засов. Мусор и бутылочные осколки, как снежный наст, похрустывали под его крепкими армейскими сапогами. - Лора... Ты в порядке? - спросил Нейтон и тут же пожалел об этом - он и сам видел, что девушка далеко не в лучшем состоянии. - Что случилось? Вместо ответа она уткнулась в плечо Нейтону и беззвучно разрыдалась. Он гладил ее сотрясающиеся от плача плечи и беспомощно смотрел на Данко, который, подойдя к мертвецу, проверил пульс, а затем поднял с пола выпавший из мертвой руки пистолет. - "Коготь", стандарт. Ржавый, но смертоносный. Пули... Механист отсоединил магазин, а затем защелкнул его обратно. В его движениях не было ни одной лишней мелочи, так могла двигаться только машина. - ...Пули типа "Кобра". Любая рана, нанесенная такой штучкой, смертельна - оболочка пули покрыта нейротоксином. Данко раскрыл бумажник погибшего. - Уоллен О'Коннор. Помнится, она что-то говорила про него... При этих словах Нейтону все стало ясно. Вот он дурак, повелся на сказки о некоем "старом друге"... И вдвойне идиот, что решил, будто она передумала идти к Уоллену. Слишком уж тогда легко согласилась с ним. Он вспомнил, как его приемные родители ссорились и его новый отец сетовал, что женщины всегда все сделают по-своему. В чем-то он был, как понял сейчас художник, прав. - Он направил на меня ствол... - тихо и безнадежно прошептала Лора, - А затем я... Я... - Все в порядке, - также тихо прошептал Нейтон. - Веришь мне? Это была обычная самооборона. Ты поступила так, как должна была поступить. Все в порядке. Лора обняла его еще крепче, словно боялась, что он исчезнет, как дым, если она его отпустит. Но он, конечно же, исчезать никуда не собирался. - Я бы не хотел вас прерывать, но у нас проблемы, - напоминая о себе, сказал Данко. - Знаю! - Не знаешь. Ты слышишь? И вправду, в дверь, предусмотрительно запертую, яростно колотили. - Я думаю, это его друзья. Нам не поздоровится, если мы здесь останемся, - почти удовлетворенно проговорил Данко. "Так, сосчитать до трех. Без злобы и паники", - подумал художник. Нейтон встал, помогая подняться и Лоре, когда в комнату, разбив окно, влетел коктейль Молотова, это древнее оружие революции и уличных банд. Девушка вскрикнула, когда ее обдало жаром: жадное пламя фантастическим цветком расцвело на полу, засаленных полосатых шторах и захламленном шкафу. Запахло опаленной плотью - огнесмесь затронула и тело бывшего сутенера. - Пора уходить, - заметил Данко. От дыма слезились глаза и горели легкие. - Будет жарко, - сказал Нейтон, останавливаясь у двери, из-за которой раздавались заковыристые проклятия, и доставая парализатор. - Прорвемся, - уверенно и хладнокровно ответил андроид, и Нейтон на миг снова увидел в нем того самого бойца Третьей Механизированной Пехотной бригады. -...Мы знаем, что вы там! Мы знаем, что вы его завалили! - орали за содрогающейся от ударов армированной дверью. Что ж, предусмотрительность Уоллена, решившего укрепить двери на случай штурма квартиры, оказалась сейчас весьма кстати. -...Его биометрия перестала считываться уже как десять минут! Ублюдки! Уроды! Суки! Твари! Это был мой брат! Изверги! Сволочи!.. Лора снова всхлипнула, но Нейтон крепче сжал ее руку, и она справилась с волной чувств. Он восхищался ею - ни одна другая девушка не пришла бы в себя так скоро. Временами Лора была похожа на настоящую валькирию, да и сейчас ее взгляд снова прояснился, стал жестким и собранным. Нейтон осознал, что его чувства к Лоре были не слепой страстью, но чувством сильнее страсти, чувством, проверенным опасностью. ...Данко передернул затвор трофейного "Когтя", а затем достал из-под плаща еще один ствол, покрупнее - то был уже его неизменный "Дьябло" - настоящий плазменный бластер. - Поехали! - почти весело прогрохотал Данко и с треском вынес дверь, которой, судя по крикам, кого-то придавило. Пару раз выстрелив в потолок, дабы ввергнуть врага в еще большую смуту, андроид спустил по лестнице оставшегося на ногах бандита в комбинезоне автомеханика, которого они, кажется, видели по дороге к Клайду, и ринулся вниз. - Вперед! Быстрее! На улице их ждала толпа крепких ребят с электро-дубинами и тесла-хлыстами - на более технологичное оружие у них, видимо, просто не хватило средств. Что, впрочем, не делало удар композитным цилиндром под напряжением 220 Вт менее болезненным. Все смешалось. Данко, стреляя из "Когтя", врезался в строй бандитов, как регбист, расшвыривая людей в стороны. На пути Нейтона встал обнаженный по пояс парень в камуфляжных штанах, который тут же получил заряд в грудь и был усмирен. Пара гангеров, крича от боли, упали в пыль - Данко прострелил им ноги. Лора поднырнула под широкий удар хлыстом и оттолкнула своего противника, почти мальчишку, в общую свалку. Данко дрался, как последний богатырь из преданий своей родины, но в конце концов был повержен - содрогаясь от ударов электро-дубинок, которыми его осыпали со всех сторон, механист просто был погребен под грудой шевелящихся тел гангеров - раненых и просто пытающихся уничтожить его, не дать вырваться и встать. - Беги... Бегите! Я еще вернусь! - прогрохотал Данко, чей речевой модуль уже начал сбоить от перегрузки систем. У Нейтона не было причин усомниться в словах друга - если он сказал, что вернется - значит, вернется; значит, он верил в свои силы и контролировал ситуацию. И верно - оглянувшись, Нейтон увидел, как сначала один, а затем второй гангер отлетает в сторону, оглушенный. Поэтому, несмотря на огромное желание сказать Лоре "Беги!" и остаться, чтобы помочь Данко, принять бой, он продолжил свое движение к отправной точке сегодняшней экскурсии по трущобам - к парковке гравимобиля, каждую секунду ожидая выпущенную в спину пулю. И действительно, раздались запоздалые выстрелы, и Нейтон пригнул голову, словно это могло его уберечь. Он понял, что они смогли прорваться лишь благодаря крайне неожиданному появлению - если бы гангеры точно подгадали момент их выхода на улицу, лежать бы им в траве с простреленными головами. Однако все обошлось. Задыхаясь от быстрого бега, они кое-как оторвались от преследования и сели в блестящий на выглянувшем из-за туч гравимобиль, заблокировав двери изнутри. Только тогда они смогли перевести дух. "Иду, ждите", - пришло личное сообщение от Данко, и художник с облегчением откинулся в кресле, глядя за окно, по которому сползали ленивые капли дождя. За пеленой ливня почти ничего не было видно. - Данко скоро придет, - в ответ на встревоженный взгляд Лоры ответил Нейтон. - Надеюсь, ему не сильно досталось... - Прости меня, - жалобно попросила девушка. - Это из-за меня. Все из-за меня. Я пошла, несмотря на... Думала... Думала, он будет адекватнее и даст мне просто забрать... И я его убила. - Что бы там ни было, оно не стоило того... Вместо ответа она протянула ему маленький потертый медальон, отлитый, видимо, из бронзы, судя по характерному блеску. - Он достался мне от мамы. Это единственное, что у меня от нее осталось. Больше ничего... - Ох, Лора, Лора... Почему ты про него мне не рассказала? Вместе мы бы придумали способ забрать его... Но что сделано, то сделано. Главное, что ты жива... - он обнял ее, окутал собой, как ребенка, и стал укачивать, напевая какой-то до боли знакомый мотив, звучащий умиротворяющее. Кажется, он слышал его в далеком детстве, или же в каком-то голофильме, неважно. Главное, что Лора затихла и вроде как начала засыпать у него на руках, будто ребенок. Так они и просидели следующие пять минут, пока в стекло гравимобиля снаружи не постучали. - Я вернулся, - ухмыльнулся Данко, когда ему открыли, и сплюнул в сторону сгусток синей сукровицы. Кажется, у него недоставало пары зубов. - Поехали домой. Дом, милый дом...