Дозн

      Пробуждение для второго правителя Дозна было необычным за последние несколько веков. Даже не открывая глаз, Фрай ощущал странное чувство тревоги, перемешанное с угрозой. Не размыкая веки, он протолкнул руку под подушку, бесшумно обнажая древний клинок, подаренный его отцом ещё в детстве, в то время жизни наследникам угрожала прямая опасность от заклятых врагов. Уже тогда это оружие не раз спасало его жизнь. Развивать чутьё он научился раньше, чем следовало, но такова была ситуация. Подрываясь в постели, вампир ожидал нападения, но в комнате он оказался совершенно один. Чутьё спало, а острое обоняние только подтвердило, что никого нет. Вот только странная тревога так и не покидала. Решив, что это лишь остатки от тревожного сна, Фрай откинул клинок на кровать и хотел пойти умыться, однако вид блеклых красных пятен на ложе остановил вампира. Самое странное, что он не мог вспомнить, откуда они могли взяться. Весь предыдущий день был как в тумане.       Только короткие обрывки разговоров и его передвижений по замку всплывали в голове. Он помнил, как занимался бумагами, как общался со слугами, раздавая распоряжения. И было что-то важное, но как только он приближался в воспоминаниях к этому, то голову пронзала дикая боль, будто блокируя любую возможность узнать о произошедшем.       Уже в купальне он заметил, что его руки покрыты такими же бурыми пятнами, а запах от этой крови доводил до странных ощущений эйфории и одновременно боли.       Ждать чудо не было смысла. Фрай стремглав двинулся к братьям. Возможно, они помогут и расскажут, что же он натворил прошлой ночью.       Если учесть какой сейчас час, то его старший брат должен находиться в кабинете отца, и Фрай не прогадал. Тот оказался сидящим за огромным столом. Нирон перебирал бумаги, хмуро рассматривая их содержимое. Даже не отрывая взгляда от стола, он тут же произнес: — Фрай, от тебя за версту разит тревогой, и … — старший брат принюхался и поднял растерянный взгляд. — И кровью… Какого? Фрай, ты весь в крови! Что произошло? — Нирон, чёрт, если бы я только знал, — попытка в очередной раз вспомнить привела лишь к более сильной боли.       Хватаясь за виски и оседая в кресло, Фрай вновь принюхался к своим рукам, странным образом ощущая облегчение. — Тебе плохо? Околдовали? — быстрый взгляд на магический фон своего брата только убедил Нирона в обратном. — Я уже проверял, всё чисто. Только голова раскалывается, не давая вспомнить, что вчера произошло. — Что ты помнишь? — Незначительные вещи. Помню, как раздавал какие-то мелкие распоряжения. Помню, как осматривал земли, а потом туман непроглядный. Было что-то важное вчера, но что именно — не могу разобрать.       Хмурясь, Нирон перебирал в своей голове всё, что вчера происходило. Его размышления прервал младший из братьев. Сайин стоял в дверях с ехидной ухмылкой, смотря на этих двоих и, заметив кровь на Фрае, с усмешкой произнес: — Неужели ты не дождался вечерней красной трапезы и был настолько голоден, что разложил парнишку уже с утра пораньше?       Эти слова словно звон колокола разнесли с ужасной болью воспоминаний о вчерашнем дне в голове Фрая. И то, как он выбирал человека для красной трапезы, и то, каким странным был этот отбор, и потом как он ни с того ни с сего решил проверить границу, на которой и встретил Мина. О да, он даже запомнил имя этого парня, что было очередной странностью, и о боже, Фрай только сейчас понял, почему у него снесло самоконтроль, и он так жестоко обошелся с Мином. Он даже не дал возможности ни себе, ни ему понять, кто они такие друг для друга. Бросил умирать его там. В самом опасном месте. Это было просто ужасно. Весь ужас, переживаемый сейчас Фраем, Сайин и Нирон наблюдали, боясь прикоснуться к брату, ведь того трясло до жути, а глаза бегали, как у сумасшедшего. Он всё повторял чьё-то имя, но настолько невнятно, что оба брата прислушивались, даже несмотря на свой невероятный слух. И единственное, что они успели расслышать, прежде чем их брат встал, были слова: — Лес… Граница… Мне нужно срочно уйти, простите. — Постой, брат! Объяснись! — Нирон схватил брата за запястье, останавливая. — Я всё объясню, но позже. Нет времени!!!       Фаю хватило взгляда полного тревоги и ужаса, брошенного на брата, и он отпустил, наблюдая за тем, как тот исчезает из комнаты, оставляя двух правителей в полной растерянности.       Понадобилось каких-то несколько минут, чтобы Фрай со своей природной скоростью оказался на том самом месте. Ещё свежа была вмятина в стволе дерева и капли крови, разбрызганные настолько отвратительно по мятой траве, только рассеивали надежду вампира о том, что это был лишь страшный сон. А самое ужасное, что тела не было. Была примятая трава в том месте, куда Мин смог видимо отползти, но самого парня и след простыл. Всё тело вампира напряглось. Желваки заходили ходуном, а глаза заволокла чёрная дымка, перекрывая весь человеческий облик, оставляя только разъярённого зверя, у которого забрали то, что принадлежит ему. Он уже было дёрнулся в сторону коричневого леса, но крепкая ладонь, обвившая его запястье, не позволила. Громкое рычание, исходящее как угроза для помехи, и вот Фрай летит в сторону, сшибая собой дерево на корню. Не успевая подняться с места, он оказался тут же вжатый в землю рукой Нирона. — Угомонись! Успокойся, Фрай! — старший крепко удерживал разбушевавшегося вампира. — Отпусти меня! Пусти меня!!! Ты не понимаешь!!! Его ещё можно спасти!!! — Ты обезумел?! Соваться к этим тварям? Одумайся!       Крики становились лишь громче, и только спокойный голос Сайина смог образумить обоих. — Вы оба привлекаете слишком много внимания. Фрай, родной, тебе нужно успокоиться. На горячую голову ты ничего не решишь, даже если сунешься туда. Сделаешь только хуже.       Едва ушей разъярённого вампира коснулся этот тихий и нежный голос, вся злость исчезла сию секунду. И это было бы странным зрелищем для постороннего человека, который знает насколько могут быть ужасны вампиры в сражении. Вот только все трое слишком хорошо помнили один случай из своего юношества. Ещё тогда совсем молоденький Сайин попал под горячую руку разгоряченного и злого Фрая. В то время средний брат только учился контролю, однако неугомонный и слишком проказливый Сайин жутко действовал на нервы и не давал Фраю сосредоточиться на задании, которое было поручено отцом. История долгая даже для воспоминаний, вот только бедный Сайин тогда чуть не погиб от рук своего брата. Отец в тот день еле смог оттащить Фрая от переломанного и содрогающегося тела младшего братишки. Юный вампир сильно перепугался, потому что только после содеянного осознал, что Сайин ещё толком не научился регенерировать. Слишком хорошо он помнил слёзы самого хрупкого из них троих. С тех пор голос брата стал крепче любых оков.       Вот и сейчас Фрай угомонился как по указке, и, несмотря на сильное желание двинуться в коричневый лес, он через силу повиновался мягким прикосновениям Сайина и добровольно пошел к замку.       Уже в общей зале два брата наблюдали за мечущимся Фраем. Вся эта беготня жутко действовала на нервы Нирону, а учитывая его настрой на драку с братом, которой по итогу не произошло, то раздражение начинало зашкаливать: — Брат? Что произошло? — Мне нужно срочно наведаться в коричневый лес. — Нирон тебя слишком приложил об дерево головой? — Сайин с реальной тревогой в глазах начал осматривать Фрая, останавливая того в очередном забеге из одного угла в другой. — Ты не понимаешь, Сайин!!! — Фрай повернулся к младшему и с возмущением уставился на него. — Его забрали!!! Они его истерзают! — Да о чем ты вообще говоришь? Успокойся, Фрай!!! Что произошло такого, что ты позволяешь эмоциям брать верх?! — Нирон строго смотрел на брата, но даже в таком взгляде читалась тревога за близкого. — Они забрали моего соарта.       Короткая фраза, которая заставила братьев замолчать.       Этого хватило, чтобы они осознали, насколько Фрай в данный момент нестабилен и неспособен адекватно мыслить. Им движут только инстинкты. Если дать ему волю, он наворотит слишком много дел, которые, возможно, не получится потом решить мирным путём. В данный момент им просто повезло, что Сайин имеет такое влияние на Фрая. Будь иначе, неизвестно, чем бы закончилась попытка Нирона остановить брата от совершения ошибки.       Соарт — судьба, которую должен встретить каждый вампир за свою долгую жизнь. Так говорилось в легендах и не раз подтверждалось их предками. Фрай ещё довольно молод по меркам вампиров, и встретить так рано существо, которое самой природой предопределено ему в спутники, поистине небывалое чудо. Ещё чуднее было то, что соартом Фрая-вампира оказался человек. Но в данный момент это не играло абсолютно никакой роли, ведь по своей глупости он в любую секунду может лишиться этого чуда, если уже не лишился. Так что сейчас его волновало лишь то, как вернуть Мина обратно. — Как ты умудрился упустить его? Да ещё и позволил попасть к этим тварям? — Всё началось с выбора того, кто будет со мной во время красной трапезы. Уже тогда было что-то не ладное, ведь я выбрал паренька не задумываясь. В тот момент я не мог понять, почему так произошло, да и не стал придавать особого значения. Вечером меня потянуло на границу. Проверить решил, видимо, чутьё не подвело, да и вот там встретил Мина. А потом … — Фрай с болью стиснул кулаки, неимоверно злясь на самого себя за то, что он сотворил с парнем. Сквозь плотно сомкнутые зубы он смог лишь тихо прошептать: — Ты и представить не можешь, насколько мне больно даже вспоминать об этом. Нирон, прошу тебя, не заставляй переживать это снова, просто помоги.       Сейчас он не мог нормально размышлять или же искать верный путь. Согласно мирному договору, они не имели права пересекать границу ни в коем случае. Единственный раз в году послы от вампиров и оборотней встречались для подписания бумаг о подтверждении всё того же мирного договора. И даже так, встреча всегда проходила на нейтральной территории. На том самом поле, к которому вышел Мин. Так как земли были нейтральными, то на них не распространялся запрет о пересечении границы, а потому это и считалось слишком опасным местом, которое столь часто проверяли сами правители. Жертвы были всегда. И оборотни никогда не упускали случая прибрать к рукам очередных бедолаг, что забрели не туда. Именно поэтому у Фрая не было сомнений в том, где сейчас Мин.       Фай в одиночку готов был пойти войной на оборотней, если те откажутся по-хорошему вернуть Мина, а, следовательно, он опасен для своих земель. Даже соарт не даёт право на то, чтобы подвергнуть опасности всех остальных жителей, которых они поклялись защищать. Есть другой путь и способ, его нужно только найти. — Фрай… — Сайин осторожно коснулся плеча Фрая, чем привёл в чувства слишком задумавшегося вампира. — Прекрати перемалывать ненужную информацию в своей голове. Сейчас мы подумаем с Нироном и постараемся найти выход из этой ситуации. — Сайин прав. Тебе сейчас нужно успокоиться. Я много читал про соартов. Про связь, которая устанавливается между парой. И если верить книгам, то ты можешь помочь ему сохранить жизнь. А учитывая, где сейчас находится твой соарт, то ему как никогда нужна твоя энергия. На данный момент это единственное, что ты можешь сделать для него. Постарайся немного расслабиться и сконцентрироваться. Так ты сможешь уловить биение его сердца и понять хотя бы то, жив он или нет. Действуй, а мы с Сайином займёмся старым заключением о мирном договоре и попробуем найти лазейку, чтобы проникнуть на их территорию без последующего вреда для жителей.       Фрай с благодарностью посмотрел на своего брата и ушел в свои покои.       Как-бы не хотелось уснуть, а в голову всё лезли и лезли навязчивые идеи о том, как он будет разрывать чертовых оборотней. Но, несмотря на весь пыл и желание влезть в драку, Фрай осознавал, что подобная выходка обернётся поводом для войны. И эти твари непременно воспользовались бы таким случаем, дабы развязать бойню и прекратить спокойное время. Ведь после подписания договора им будто перекрыли кислород. Оборотни самые главные работорговцы, известные во всём мире и именно вампирам не повезло когда-то давным-давно оказаться их соседями. Веками шли войны, не приводящие ровным счетом ни к чему, кроме смертей. Гибли люди и вампиры, гибли и оборотни. Но конца войне не было.       И кто знает, сколько бы продолжался этот кромешный ужас, если бы на свет не появился Нирон.       Их отец, Великий правитель Сагор, настолько устал от нескончаемой войны и был так рад своему первенцу, что в этот же день собрал всех своих советников и начал прописывать мирный договор.       Дело было нелёгким. Оборотни совершенно не хотели идти на уступки. Сагор бился ни один год. Он всеми силами пытался уберечь свою семью от опасности. А семья между тем росла. Вскоре появился Фрай, а после и Сайин. В то время в замок вампиров пришло горе и радость одновременно. После рождения младшего прекрасная Мая, мать мальчиков, не смогла оправиться. Никто не мог понять, в чем дело, а Сагор и вовсе забросил все государственные дела, находясь со своей любимой в её последние дни. Было трудно и тяжело. Ещё труднее стало, когда воспитание мальчиков целиком и полностью перешло на плечи отца и правителя в одном лице. Тогда-то и усилились нападки на всю семью, и следовало как можно быстрее подписать договор. Сагор обучал своих юных сыновей искусству боя. Даже маленький Сайин старательно выполнял упражнения, невзирая на свой возраст.       Фрай помнил время, когда отец позволял присутствовать на встрече с послами и с советниками. Они с самого детства были в курсе ситуации и знали, каким тяжелым путем их отец добился мира и спокойствия в их землях.       Сейчас, вспомнив прошлое и успокоив свой пыл, Фрай начал задумываться, отчего так быстро стал испытывать такую неимоверную тягу к мальчишке. Ведь даже природа не подразумевает столь быстрого возникновения чувств. Да, они с Мином необычный случай, ведь если углубиться в саму суть их природы, то Фрай хищник, а Мин его жертва и только их разумность позволяет не поддаваться инстинктам. Но даже так, должно было пройти время, прежде чем связь окрепла бы настолько, что он, Фрай, уже позволял себе опрометчиво кидаться в логово оборотней и подвергать все старания своего отца и жизни стольких жителей опасности ради одного человека.       Лёгкое биение в правой ладони заставило вздрогнуть вампира и стряхнуть с себя лёгкую дремоту. Невероятное чувство облегчения пронеслось по телу от осознания, что его соарт всё же жив. Сердце бьётся. Слабо, но бьётся, а значит, он может передавать ему энергию и поддерживать его силы, чтобы он мог выжить, несмотря ни на что.       Мелкими импульсами Фрай начал посылать Мину сгустки своей энергии, но даже этого было мало для укрепления их связи. Ощущая, что отдал достаточно на эту ночь, Фрай подложил свою ладонь под ухо, прослушивая мерное биение сердца. — «Жив. Главное — жив.»       За всеми своими мыслями и воспоминаниями Фрай не заметил, как уснул.       Сон был столь беспокойным, что вампир слабо разделял его с реальностью. Но одно он запомнил слишком точно.       Он постоянно видел перед собой странный взгляд серых глаз. Мутный и очень слабый.