Сообразим на троих

От беспомощности хотелось выть. Уже через двенадцать часов после операции мне сказали начинать ходить. Было очень страшно вставать с распоротым брюхом, но надо было. Никита почти силком поднял меня с койки, держал едва ли не на весу, помогая дойти до санузла. Я даже поражался его терпению, сидя под теплым душем и мелко дрожа. Обычно он довольно дерганый, всегда все делает быстро и терпеть не может задержки. А тут возится со мной, все так медленно делает, аккуратно. Я то и дело вырубался спать, просыпался только чтобы выпить крови и погреться, а потом опять клонило в сон. Судя по лицу Ника, он совсем не спал. Один раз я просто проснулся дома. Неужели уже три дня прошло? Не может быть. А я себя лучше не чувствую совсем, так и не успею, наверное, к приезду брата хоть немного оклематься. Но дома было все же лучше. Дома можно было спокойно обниматься с теплым Ником, валяться в здоровой ванне, кусать его. Если бы в больнице кто-то узнал, что он дает мне свою кровь, на него бы, как минимум, начали косо поглядывать, потому что вообще вампиры и оборотни не очень хорошо сосуществуют. Когда в дверь позвонили, Никита поднял голову, натурально как сторожевой пес, принюхался. — Ох и получу же я сейчас по морде, — тяжело вздохнув, оборотень пополз открывать, натянув по пути футболку. Я пытался принюхаться, но после операции обоняние и слух стали слабее, так что через дверь идентифицировать гостей у меня не вышло. Спустя пару секунд после щелчка замка до меня долетел запах знакомых духов одновременно со звонким шлепком. Отчим втащил уже полноценно, не то что хрупкая мама со своей пощечиной, — без вопросов, я заслужил. Проходите пока на кухню. Мама с папой что-то там шипели друг на друга, в итоге он утащил ее все же на кухню. А я обнаружил, что вцепился в одеяло, как идиот. Я не хочу, чтобы она видела меня таким замученным. Не хочу вообще, чтобы она знала, что сроки сократились. Не хочу ее расстраивать, видеть ее слезы, хочу, чтобы она всегда была счастлива! Что я за хуевый сын... — Зачем вы приехали? — кашлянув, я скривился от боли в швах. — Конспиратор из Саши так себе, — мама уже шуршала пакетами, явно привезла кучу всего вкусного, которое мне пока нельзя, — он сказал, что ты не захотел с ними двумя ехать, как будто тебе было бы стыдно хоть в одной постели с молодоженами спать. Знала бы мама, кхм... Никита помог мне сесть, надеть футболку, придержал за талию и поднял на ноги. Дойти до кухни я уже вполне могу сам, хоть и очень медленно. Ник шел за мной, явно готовый подхватить, если ноги подогнутся или споткнусь. — Так зачем вы приехали? — жестом отказавшись от помощи парня, я очень осторожно опустился на стул и наконец смог расслабиться, откидываясь на спинку. Мама молчала. Смотрела на меня расширившимися глазами и молча плакала. Да уж, я бледный, как будто уже помер, исхудал. Никита тихонько возился с моей едой, повернувшись спиной и явно стараясь не отсвечивать. Он вообще всегда терпеть не мог эту тему. — Так тебе ее удалили? — напряженно спросил отчим, сжимая пальцы на краю стола. — Уже все? Я сглотнул. Сказать "да" и потом неожиданно сдохнуть? Или все же сказать правду и расстроить? Ладно, лучше правду. — У меня нашли еще две опухоли, их вырезали, а первая на месте, — все же выдавив из себя признание, я прикусил губу и уткнулся взглядом в стол. Почему-то мне всегда так за это стыдно. За то, что я такой слабый, больной и ничего не могу с этим сделать. — А если тебе пересадить другое легкое? — вдруг подал голос Никита, кашлянул. — Или хотя бы часть? Ты регенерируешь? Уверен, и он, и брат легко отдали бы мне свое легкое, почку, печень — все у них отрастет. Только мне не подходит. — Токсичная кровь, — напомнил я, качнув головой, — мы уже рассматривали этот вариант, но найти кого-то с той же группой, резус-фактором и набором токсинов практически нереально. — Почему ты? — всхлипнула мама. — Почему не кто-нибудь другой? — Прости, — в горле встал ком. Что я еще могу сказать? Видимо, так надо, такая судьба, — прости меня... Я так устал. Может, рискнуть и вырезать ее? Мне же дали определенный процент, что выживу. Боже мой, я так устал! Так надоело жалеть всех вокруг, потому что им больно из-за меня! Лучше бы я вообще не родился или сдох сразу, чтобы не мучил родных!