Другая история

Годжун с омерзением наблюдал, как тренируется группа Зенона. Откровенно говоря, омерзение у него вызывала вовсе не группа, а невидимая миру дырка в носке, через которую вот прямо сейчас протискивался большой когтистый палец. - Так, Зенон-доно, нельзя! Они же ничего не умеют! - в сердцах рявкнул Годжун. - Назначаю группе дополнительные занятия. Три часа в день. Через неделю проверю. Дракон стремительно развернулся и зашагал к себе. Зенон от досады бросил на плац недокуренную сигарету. Через час он встретил Шиена и пожаловался ему: - Представляешь, выдрал ни за что! Своему любовнику лишнее слово боится сказать, а на других отыгрывается. В результате – все плохие, один Кенрен хороший. - Представляю, - меланхолично ответил Шиен, - я вчера это же, слово в слово, от Кенрена слышал. Только он про какого-то одноглазого любовника говорил. Шучу. На меня, кстати, Годжун тоже наорал. Не слежу я, видите ли, за Натаку. Не защищаю его. Пришлось сострадательному Кенрену вмешаться... А я, между прочим, защищаю. - Давай, отомстим? – предложил Зенон. - Давай! – согласился Шиен. Свою жертву друзья нашли в тренировочном зале. - Не хотите провести учебный бой? – осведомился Шиен. Годжун снисходительно кивнул. - Хомура-сама, - крикнул Зенон, - он согласен. Обошлось без переломов и прочего серьезного членовредительства, поэтому дракон не счел возможным отлынивать от работы. Целый день он принимал посетителей и косил на них подбитым глазом, украдкой облизывая рассеченную губу. У дракона была широкая душа. В ней благополучно уживались обидчивость и вредность, отходчивость и благородство. Но после неудачной тренировки драконья душа несколько скукожилась и окрысилась. Посетители никак не кончались, каждый сочувственный взгляд добавлял Годжуну горечи, а каждый злорадный – вредности. Дракон, вконец утеряв отходчивость и отложив благородство на потом, решил обидчиков наказать. Прошло пятьсот лет. Годжун с удовольствием наблюдал, как маршал, генерал и примкнувший к ним штатский раздраконивают компанию Хомуры. Дождавшись финала, он улыбнулся: - Счет три – один в мою пользу. И, о главном. Что делать с носком? Выкинуть или заштопать?