Большая Медведица

      Помимо «удалённых» сведений из дела номер семьдесят восемь, в ваших руках находится письмо, отправленное вместе с посылкой, которая содержала некоторые рукописи, фотографии, рисунки, предметы обихода, амулеты северных кочевых народов, а также мелкие экземпляры флоры и фауны в качестве гербариев и костей.       Начавшись со слов «Дорогой друг» и полного обращения к получателю, письмо было следующего содержания:       «…Сколько лет уж минуло! Я жалок в попытке принести тебе хоть сколько-нибудь достойные извинения! Я так долго не давал о себе знать, потому что был полностью поглощён работой и постоянными переездами с места на место. Я словно стал кочевником, чья жизнь укладывается в один походный рюкзак, а единственный её смысл – непрестанное движение вперёд. Я уже повидал немалое количество удивительных мест, пресытился их диковинной природой и обитателями, и – ты не поверишь! – всё, о чём я мечтаю – вернуться в своё родное захолустье, насладится тихими улочками, повидать соседей, друзей, сходить к озеру, где мы рыбачили когда-то… Всё это так далеко! Моя разлука с домом ощущается всё острее, видимо, я старею… Моё здоровье сильно ухудшилось из-за лишений, которые я постоянно испытываю. Недавно свалился с жутким жаром, и меня лечили отвратительными местными отварами и примочками, что тебе и не снились в кошмарах. Упаси меня Бог, заболеть ещё раз!       Погода здесь холодная, а земля пустынная – глазу не за что зацепиться. Хочется видеть траву, деревья, а видишь только камни.       Всё чаще я начал думать, а не бросить ли мне работу, послав всё к чертям, но каждый раз меня что-то останавливало, что-то совершенно удивительное и непостижимое, что я не могу объяснить, но что могу ясно чувствовать. Благодаря этому, я начал задумываться о природе путешественника вообще, которого не сковывают обязанности. Что толкает нас на путь? Любопытство, жажда знаний, великолепие мира или собственная глупость?       Двумя месяцами ранее я был в составе исследовательской группы в Непале у подножия известнейшей вершины в одном из так называемых «перевалочных пунктов» для альпинистов. Никогда прежде я ещё не был так поражён смелостью и безрассудством людей, шагающих в сторону проклятого пика. Ты знаешь, они ведь все молодые, такие наивные и дерзкие, такие прекрасные! Они идут мимо обелисков с начертанными именами погибших, пойдут мимо мертвецов, служащих им ориентирами, чтобы тоже стать такими «путеводителями». А сколько пропадает мореплавателей, водолазов, спелеологов! Что их всех влечёт?       Я остановил тогда одну молодую женщину, американку, и сказал ей правду, о том, что ждёт её, что она может не вернуться, что может лечь на снег и уснуть вечным сном, может сорваться с обрыва или провалиться в расщелину. Клянусь, она взглянула на меня, как на идиота! Каким же кретином я себя почувствовал! Она была так красива, так пытливо смотрели её глаза и так снисходительна была её широкая улыбка – Боже, как я был несчастен, отпуская её! Я провёл ночь в рыданиях, воображая её гибель. Почему я, старик, не могу идти вместо неё? Может быть, мне стоило догнать её и силой заставить остаться – вот какие отвратительные мысли рождались в моей голове. На следующее утро мы уезжали, и я так и не узнал, вернулась ли она. Я долго молился.       Теперь я пишу тебе из далёкого северного края, где работа нашей группы вынуждено предполагает общение со здешними малыми народами, преимущественно кочевниками – путешественниками иного рода. В большинстве это малообразованные, плохо пахнущие люди, однако, если закрыть глаза на их, порой, дикие повадки, открывается их невероятная духовная культура, какой я был воистину очарован. Они наделяли пустяковые предметы невиданной силой, словно оживляя бездушные куклы; свой путь они также окутывали ореолом сакральности, и в этом была их правда.       Не уверен помнишь ли ты, как давным-давно в одну из редких наших встреч после посещения какой-то пустяковой выставки мы неожиданно заговорили о ценностях. Как неожиданно обнаружили мы, что ценным бывает абсолютно бесценные вещи, как и наоборот. Тогда в первый раз мы подумали о том, какую роль играет не только сакральная вещь, но и «ценность» с точки убеждений и цели. Помимо такой глубоко философской темы мы оба были взбудоражены новостью из газет, сообщавшей, что какие-то русские археологи обнаружили останки мамонта, жившего якобы намного позже своих вымерших сородичей. Они выдвинули предположение, что животное могли оберегать люди, дававшие ему кров и еду и поклонявшиеся зверю. Удивительно, как по-разному относятся к этой «ценности» люди нашего поколения и древние племена. Удивительно, как все мы по-разному воспринимаем ценности друг друга, соглашаясь или высмеивая их. Единственная объективная ценность в этом мире – сам Мир.       Возвращаясь к моим удручающим мыслям о той прекрасной американке, я вдруг осознал: какое я имею право отговаривать её, ведь я высмеял её стремление к единственно объективной ценности этого мира – самому Миру! Она шла дорогой правды. Потому воистину не так важно, куда мы направляемся, и что с нами будет в конце пути!..       Ты, наверное, думаешь, что у меня крыша едет от безделья и одиночества, раз я позволяю себе такие причудливые раздумья. Вовсе нет. Я загружен работой, и мои изложенные мысли кажутся глупостями, потому что у меня нет времени облечь их в более упорядоченную форму.       И потому я пишу тебе! Тебе, как человеку, способному понять меня и разделить со мной мои сомнения. Прими же эту посылку, где я собрал всё самое интересное, что мне удалось достать в ходе своих путешествий. Надеюсь, что она найдёт тебя в добром здравии. Не сомневаюсь, что эти «ценности» попадут в достойные руки, потому как ты, дорогой мой друг, – творец и сумеешь достойно представить эти идеи современному, вечно бегущему, обществу. Если сочтёшь их интересными, конечно.       Я же тешу себя мыслью, что однажды увижу результат твоего труда. Да хранят твою светлую голову и умелые руки все ангелы Небес!       Твой вечно преданный друг, месье ***.       P.S. Среди прочих вещей в коробке ты найдёшь игрушечного мамонта, сделанного одним умельцем из кочевников. Это оберег. Отдай его Хьюго, надеюсь, он его позабавит.