Парень его мечты

      POV Андрей Жданов.       Плечо ныло ужасно, веко дергалось и скула саднила, но слезы текли совсем не от боли. Хорошо еще, что Катюша их, смываемых струями душа, не замечала. Это же надо быть таким кретином? Уйти среди ночи из дома, заставить волноваться беременную женщину, устроить дебош в «Турандот» — ну разве я не болван? Болван. А она купает меня, как маленького, покусывает губу и молчит. Ни слова упрека, ни криков, ни слез, ни истерик. Как тут было не зареветь самому?       — Рас­ска­жешь, что те­бя по­тяну­ло на прик­лю­чения, или сде­ла­ем вид, что ни­чего не слу­чилось? — спро­сила Катюша уже после того, как накормила меня вкусным ужином.       — Кать, я та­кой ду­рак, это что-то. Да еще и Ром­ку втя­нул в неп­ри­ят­ности.       — Кста­ти, что с ним?       — Не­дель­ку про­валя­ет­ся на боль­нич­ном. Ли­цо си­нее и реб­ро сло­мано.       — Мо­лод­цы, маль­чи­ки! Очень вов­ре­мя, как раз пе­ред по­казом! По дру­гому бы­ло от ра­боты не увиль­нуть?       — Ка­тень­ка, ес­ли бы ты мог­ла се­бе пред­ста­вить, как мне стыд­но. Спа­сибо, что не кри­чишь, спа­сибо, что ты та­кая. Прос­ти ме­ня, слы­шишь?       — Ты вна­чале рас­ска­жи что нат­во­рил, а там пос­мотрим…       …Катенька безмятежно спала в моих объятьях, уверенная, что когда я рядом, ничего ни ей, ни Анечке не грозит, а вот я никак не мог заснуть. Мне тоже хотелось бы спать и видеть сладкие сны, но эта дурацкая Сашкина СМСка напрочь выбила меня из колеи. Ревновать было глупо, не было повода для ревности, во всяком случае пока, но я ревновал. Да, черт возьми, ревновал, только какой-то непонятной ревностью. Меня возмущал сам факт того, что Сашка посмел… примерить на себя… Катюшу ли, Алекса ли — не важно. Важно лишь, что он не смел даже думать о том, чтобы встретиться с глазу на глаз с моей девочкой. А он посмел! И не только подумать, но еще и СМСку послать.       Невозможно было уснуть, просто невозможно! И дело не столько в ревности, сколько во все нарастающей тревоге. Не верил я в чистоту помыслов Воропаева, что хотите со мной делайте, а не верил. Прихватив с прикроватной тумбочки свой и Катин мобильные, я спустился вниз, вышел на балкон и позвонил Ромке.       — Жданчик?! — немедленно откликнулся он, как будто только и делал, что ждал моего звонка. — Случилось что? Ты чего звонишь в половине одиннадцатого?       — Случилось! — я коротко рассказал Ромио о нашей с Катенькой встрече с Воропаевыми в «Ришелье», не забыв упомянуть о последних словах Сашки.       — Он ее узнал? Ни фига себе! И что теперь? Не видать нам коллекции. Милко же ее на лоскуты порвет, не остановится даже перед выплатой неустойки.       — Это… С этим мы как-нибудь справимся. Мы уже даже придумали как. Но есть еще одна проблема.       — Какая?       — Катя получила СМСку от Сашки! Представляешь?       — И что он пишет?       — «Осоз­нал свои ошиб­ки. Про­шу а­уди­ен­ции с гла­зу на глаз. Алекс», — прочел я Ромке.       — И что?       — Что значит, «что»? Ты плохо знаешь СашЕньку? Да от него любой гадости ожидать можно. А Катенька, между прочим, беременна, ей нервничать нельзя, у нее гемоглобин понижен и хроническая усталость! Понятно?       — Понятно. Это тоже Сашка сделал?       — Что?       — Понизил Катюхе гемоглобин и хронически ее утомил.       — Пошел ты на хуй, со своими шуточками! — я уже хотел бросить трубку, но передумал. — Да как ты не понимаешь, что я действительно волнуюсь за Катю?       — Прекрати психовать, я все понимаю. Знаешь, давай я сейчас приеду и мы что-нибудь придумаем.       — С ума сошел? Катюша уже спит.       — Тогда встречаемся через полчаса в «Турандот». И тебе рядышком, и я тут рядом.       — Ладно.       — Прихвати с собой Катин мобильный, я кое-что уже придумал.       Я поднялся наверх, сделал из подушек куклу, накрыл ее одеялом, чтобы если Катенька и проснется, то не начала бы меня разыскивать, а решила, что я мирно сплю. Честное слово, я не собирался надолго задерживаться, просто мне было необходимо обсудить ситуацию с кем-то близким, лучше всего с Малиной. Пусть бы он сказал, что я параноик, пусть бы высмеял меня и я, успокоенный, мирно отправился бы под бочок к моей девочке. Она даже и не заметила бы, что я отлучался. Понимаете?       Какой я болван! Непроходимый, дремучий, ущербный! Это же Ромка, с ним же без приключений не бывает. Лучше бы я просто позвонил Глебу, рассказал о новых обстоятельствах и попросил его дать указание Катиному охраннику не подпускать к ней Сашку. Нет! Я поперся в «Турандот»!       — Покажи сообщение, — попросил меня Ромка.       — Вот, смотри, — я протянул ему Катин мобильный.       — Слушай, Андрюха, давай мы сейчас ответим на его сообщение!       — Как это?       — От имени Пушкаревой. Этот мобильный на чье имя куплен?       — На Катино.       — Ну, вот. Мы ему сейчас ответим, назначим встречу, потом перейдем в отдельный кабинет, чтобы Воропаев не обрадовался раньше времени увидев нас, а не Катеньку, там дождемся Сашку, допросим его с пристрастием и заставим оставить Пушкареву в покое. А? Как тебе мой план?       — А что? Вполне приличный план, — не подумав о последствиях, ляпнул я.       — Тогда пиши… Ммм… «Через полчаса в «Турандот». Написал?       — Ага.       — Отправляй.       Я отправил и тут же получил ответ: «Не поздно»?       — Пиши… Пиши…       — «Время и место выбираю я. Не хотите, не надо», — написал я и отправил.       — О! Молодец, Жданчик! Правильно написал. — пикнул Катин мобильный. — Ну, читай, что там.       — «Я приеду»! — прочел я.       — Так, половина дела сделана.       Ромка быстренько организовал нам отдельный кабинет на три персоны, сделал заказ и к Сашкиному появлению мы уже были несколько потеплевшими после чистого виски, закусываемого только лимончиком. Один план «укрощения» сменялся другим, а четкой стратегии мы так и не выработали, когда услышали: — Александр Юрьевич, вам сюда.       — Встань у двери, — шепнул мне Ромка, — и когда он войдет, сразу захлопни ее за ним. Что бы он понял, что попал в ловушку.       Зачем это нужно было делать, я так и не понял, но автоматически выполнил распоряжение Малины. Не успел Сашка зайти в кабинет, как я закрыл за ним двери и поставил свой стул таким образом, чтобы выйти без нашего разрешения Воропаев не смог.       — И что все это значит? — надменно и вызывающе спросил СашЕнька. — Я же не имею права к тебе приближаться, Жданов! Это что, провокация? Чтобы потом обложить меня штрафом? А ничего, что у меня на мобильном сохранилась вся переписка?       — Ничего! Если нам понадобится, мы найдем способ удалить с твоего мобильного любую переписку. — хвастливо заявил не совсем трезвый Малина.       — Для этого вам придется драться со мной.       — Напугал ежа голой жопой! Надо будет — подеремся.       — Погоди, Ромка. Сашка ты присаживайся. Я хочу с тобой поговорить.       — А я с тобой разговаривать не хочу! А и хотел бы, так не могу без риска быть оштрафованным.       — Давай спокойно поговорим, об этом вообще никто не узнает, если ты выделываться не начнешь. Просто ответь мне на пару вопросов и можешь быть свободен.       — Андрюха, да чего ты с ним церемонишься? Давай ему легенькую коробочку сдела…       — Ромио, прекрати угрозы. Саша и так согласен поговорить с нами. Правда?       — Ну, давайте поговорим.       — Откуда у тебя номер мобильного Алекса?       — Андрей, прекрати валять дурака. Если хочешь, чтобы я тебе отвечал на вопросы честно, то и ты со мной перестать Ваньку валять. Ты же прекрасно знаешь, что этот мобильный зарегистрирован на Катю, что нет никакого Алекса, что…       — Ладно, убедил. Откуда у тебя Катин номер?       — Жданов, я думал, что ты умнее. Сто долларов программеру и нет никаких секретов.       — Ясно. Сашка, ты как Катю-то опознал? Алекс вроде выше намного и вообще другой.       — Тебе правду?       — Если можно. Кстати, виски хочешь?       — Хочу, наливай. Губы и руки!       — Что «губы и руки»?       — Ты спросил, как я опознал в Алексе Катю. По губам и рукам! Я, знаешь ли, очень внимателен к мелочам. Еще когда Пушкарева сидела в твоем чулане, я обратил внимание на ее руки. Я тогда еще подумал, что это несправедливо — иметь такие руки и не иметь соответствующую им внешность. Помнишь, я в «Ришелье» схватил ее за руку. Это было не только и даже не столько для того, чтобы задержать ее, я хотел убедиться в своей догадке, потому что еще раньше я узнал ее губы.       — Что значит, ты узнал ее губы? — я чувствовал, что начинаю закипать.       — А то и значит… Каждый раз, когда я видел Пушкареву, я думал о том, что такие губы, с таким абрисом, должны служить для услады мужчин, а не для того, чтобы скрывать брекет систему.       — Ты хочешь сказать, что…       — Да! Я увидел ее потенциал задолго до тебя.       — Сашка, чего тебе от Кати нужно?       — А вот этого я тебе не собираюсь говорить, Андрюша. Это не твое дело.       — Это мое дело, — зло сказал я.       — Это его дело! — подтвердил Малиновский.       — Каким боком это твое дело?       — Катя — моя невеста и ждет от меня ребенка. И когда ты говоришь об усладе для мужчин, ты должен понимать, что ты говоришь о моей будущей жене. Понятно?       Вот тут оно и случилось. Я вначале даже не понял, что Сашка меня ударил, просто увидел кулак, летящий к моему глазу и автоматически зажмурился. Раздался какой-то хруст, я почувствовал тупую боль, а потом дикую резь и понял, что очки разбиты и какой-то осколок впился в скулу.       Я бы сдержался, честное слово, я бы сдержался, я ведь даже ответил ему не сразу, еще успел вытащить стекло из щеки, но Сашка начал орать такое, что сдерживаться просто не было сил.       — Ты бросишь ее, как бросил Киру! Получишь назад компанию и бросишь! Думаешь я не знаю зачем тебе Пушкарева? Вначале отдал ей компанию, а потом испугался и начал трахаться с ней! Конечно, такими бабками не разбрасываются. За такие бабки можно и крокодила вытрахать, да?       И что мне было делать? Планка, она же не намертво прибита, она же и падать может, правда?