Sweet wet dreams

Он видит во сне девушку. Каждый день, забираясь под тонкое одеяло, она готовится к очередному погружению в его сладкую истому. Иногда это томный вечер, в котором он приобнимает за плечи невысокого роста незнакомку. Рей не знает, кто она: девушка никогда не поворачивается к спутнику лицом, а цвет волос, как и другие приметы, ускользает из памяти. Запоминаются только россыпь веснушек на плечах и высокие перчатки. Наверняка где-нибудь на светских раутах женщины носят такие. Иногда Кайло бежит за ней по песчаному пляжу какой-то незнакомой Рей планеты. Два горячих солнца оставляют ослепительные дорожки на воде, а песок прилипает к мокрым ступням. Кайло поддается, но неизменно ловит её, подхватывая на руки и раскручиваясь на месте. Рей ощущает его счастье, как свое собственное. Иногда они просто прижимаются друг к другу на огромной кровати с черным постельным бельем — наверняка в каюте его личного шаттла застелено именно такое. У незнакомки небольшая грудь, которую Кайло нравится легонько прикусывать. Её кожа пахнет сладковато, а изгиб бедра мягкий, но выдает поджарое, сильное тело. Рей завидует ей, каждое утро просыпаясь с отвратительным ощущением раздражения внутри. Эти чувства ведут на темную сторону, но избавиться от них не получается, как бы она ни старалась. Она думает об этом постоянно, каждую минуту с того момента, как первый раз увидела этот сон. «Кто же она?» — вопрос, который не оставляет её даже в самых глубоких медитациях. Рей даже спросила у Финна, помнит ли он такую красотку среди бывших сослуживцев. Но бывший штурмовик не смог назвать никого, кто хоть как-то подходил бы по описанию. Может быть, это одна из рыцарей Рен? Рей не знала ничего о таинственном ордене: ни сколько их, ни к какой расе или полу они принадлежали. Может быть, это девушка-падаван, с которой Кайло учился когда-то в джедайской академии Люка. Это может быть знатная леди, с которой магистру пришлось вести переговоры от лица Первого ордена. Это может быть кто угодно. Рей привычно накрылась одеялом с головой, прижав ладони к щекам. Слезы ревнивой обиды уже наворачивались на глаза. «Мусорщица!» — Низкий баритон звучал в сознании чужеродно, отчего Рей вздрогнула. Чтобы не крикнуть, ей пришлось зажать рот рукой: конечно же, если она так хорошо различает его эмоции и образы, когда спит, должно быть, он тоже видит сны о её мыслях и переживаниях. Какая же она дура, сарлак её дери! «Успокойся, мне до хаттов надоели твои бесконечные догадки!» — Он был раздражен, но потом его тон вдруг поменялся, став почти нежным: — «О тебе я думаю, о тебе!»