***
— Почему?! Арима-сама, эта девчонка ведь в самый последний момент сбежит от страха с поля боя! — пытался убедить мужчину Шимон. Цучимикадо, закрыв очередной журнальчик, вздохнул. И чего неймется этому "Судзаку" спрашивается? — Шимон-кун, эта девочка хорошо показала себя в бою. Она достаточно прямолинейна и быстрообучаема. Да, не спорю, с виду она ангелочек, крылышек не хватает с нимбом, но внутри неё скрывается такая дьяволица, что ты и представить не можешь. Она серьёзна в своих намерениях и достаточно упряма для "Бьякко". Истинная тигрица, — Шимон был удивлён, услышав такую длинную тираду заслуг простой девушки от фюрера. А ведь он так просто словами не разбрасывается. В итоге, Маюра Амавака была принята на работу. Шимону, как бы это ни не нравилось, пришлось смириться с таким решением фюрера.***
Маюра работала в Двенадцати уже полтора года. Эгоизм и ненависть Шимона сбавили обороты, как только он увидел подтверждение слов Аримы. Амавака хорошо обращалась с оружием, беспощадно убивая противников. Видимо, передалось от отца, порой проносилось в мыслях парня. Друзьями они не были, но Шимон постоянно находился рядом с ней. В начале это был приказ Цучимикадо, а потом уже по своей воле. Да и вообще Шимон в последнее время сам себя понять не мог. Рядом с Маюрой он чувствовал себя... Живым. Раньше он и эмоций толком не проявлял, а сейчас даже улыбается чаще одного раза в день. А ещё проснулся инстинкт защиты, дремавший до её прихода. Хрупкая на вид, милая и беззащитная — такую девушку кто угодно захочет защитить. И Шимон, оказывается, не исключение. Маюра была такой в обычной обстановке. И тут инстинкт становился ещё сильнее: хотелось утащить блондинку подальше от этой грязи и крови. Но это уже будет садизмом по отношению к "Бьякко" — она очень любила свою работу, несмотря на всю ту же грязь и кровь. Шимон до сих пор помнил тот момент, когда вражеские войска подобрались слишком близко к их лагерю. Он тогда ушёл в разведку, в то время как Маюра осталась на защите лагеря. И то ли все были слишком расслаблены, то ли они не успели сообщить о вражеской разведке, но именно Маюра оказалась в руках врага. Солдат хохотал во всю глотку, прислоняя к шее девушки нож и пытаясь приказывать их воинам. Шимон, сидевший на одной из веток дерева, сжал кору до хруста. Вот же ж..! Их разведка была небольшой, а у врага ещё меньше. По большей степени они требовали еды и воды, — проще говоря то, чего у них не хватало. Если они не дадут врагам то, что они хотят, то они прирежут Амаваку. Голова начала трещать от мыслей. Надо поскорее вытащить её оттуда. Ведь Маюра ещё и их мозговой центр, который выдаёт иногда хорошие стратегии. Нет, не так. "Если её сейчас прирежут, то я отправлюсь следом за ней." В итоге, полагаясь на чувства, Шимон спрыгнул прямо на того, кто держал Маюру, беря девушку на руки (как принцессу, да). Вражеская разведка была вмиг обезврежена их воинами. Маюра удивленно хлопала глазками, чувствуя тепло человека, который раньше к ней ни разу не прикасался. — Сейчас разберусь, а ты сиди, — с этой фразой он покинул её, идя в толпу войск, окруживших врагов, оставив лишь шарф. "Тёплый и... Пахнет им," — вдохнула аромат хозяйственного мыла и мяты Маюра с румянцем на щеках, натягивая шарф на рот. Это был первый раз, когда Шимон спас её.***
После этого их послали вдвоём в патруль. Война была окончена в их пользу, но бдительность терять нельзя. Маюра внимательно всматривалась в лесные чащи, пытаясь разглядеть хотя бы тень врага. Шимон же смотрел на верхушки деревьев. Мало ли, враги там. И как-то так вышло, что впереди оказалась подготовленная ловушка. И наступила на неё блондинка. Благо он успел её поймать за руку, иначе от девушки остались бы одни ошметки благодаря кольям внизу. — Старый добрый метод охоты на хищников? Как это глупо, — проворчал Шимон, прижимая к себе напарницу. И, дурак, забывая о том, что сквозь форму порой так легко услышать такой бешеный ритм сердца. — Ты испугался? — прошептала Маюра, смотря на него темно-голубыми глазами. Вот она та самая прямолинейность, о которой говорил Арима. И Шимон никогда не забудет, что тогда ответил он. — Нет. Он соврал.***
Спустя полгода снова разгорелась война. На поле битвы не было места слабым. Уже много их товарищей полегло. И только Шимон с Маюрой стояли спиной друг к другу, не отдаляясь далеко. Они прикрывали спины, как верные друзья, коими не являлись. У Шимона в сердце стояла такая буря, что враги падали только от одного взмаха катаны. В висках слышалось сердцебиение, а разум слегка затуманился. Неизвестно, сколько будет длиться этот бой, но лучше бы он закончился поскорей. Он осознал, что Маюры позади нет только по её крику, раздавшемуся издалека. Её ранили, видел он. И после этого он уже ничего не увидел из-за красной пелены на глазах. Пусть это всего лишь рука, но продырявленная. И за это Икаруга рубил врагов на пополам. Маюра, превозмогая боль, продолжила бой, но теперь стало труднее. Потеря крови была большой, и росла с каждым взмахом катаной. Девушка почти падала, когда битва подошла к концу. И Шимон поймал её, сразу несясь в медпункт. Он знал, что доктор поможет. Надеялся на это. Как бы ни отговаривалась потом Маюра, но вина в его глазах застыла невыплаканными слезами. Рана заживает, но рана его сердца — нет.***
— Ты все-таки испугался тогда, в лесу, — сказала вдруг она, наклоняясь к нему. Шимон поднял брови. — Не красиво врать, Шимон, — улыбнулась она. — Но тебя это не останавливает от вранья мне, Амавака, — фыркнул он, отпивая из фляжки. — Какого вранья? — удивилась Маюра. — Ты и сама не хило обо мне беспокоишься, — улыбнулся он, вспоминая, как она сама чуть не полезла под меч ради его спасения. — Ну, было дело, что уж тут скрывать. Так я же ради тебя старалась, — надулась блондинка, складывая руки на груди. — Да-да, я знаю, я тоже, — он вдруг обнял её, снимая её фуражку. Девушка возмущенно пыталась отобрать предмет гардероба. — Знаешь, Амавака, а ты мне нравишься. — Я давно это поняла. Просто до тебя туго доходит, защитничек ты мой, — хихикнула Маюра. Шимон лениво приоткрыл один глаз, все ещё обнимая её за талию. — Ты мне тоже, причём давно. Шимон мысленно дал ей обещание: "Теперь я буду защищать тебя ещё тщательнее, чем обычно". И это обещание было взаимным, как и их чувства.