Драбблы по Двум звездам

Этот вопрос, казалось волновал всех. Ученики шептались на углах, определённая группка девчонок, "тайно" сохнущих по нему, придумывали разные теории насчёт него и его ориентации. Благодаря последним загорелись яойщицы, которые были уверены в том, что он точно, простите, гей. Даже учителя между собой интересовались его личной жизнью. И зачем им это, спрашивается, нужно? Чего докопались до бедняги-ученика? Ну, все просто. Он был настолько предан учёбе, что вопрос о его личной жизни был раньше не таким популярным. Но все из-за той фотки! Да, именно так. Фотка, выложенная однажды вечером на страницу их школы, абсолютно точно мешает ему жить нормальной и спокойной жизнью. И то, что он постоянно в наушниках не значит, что он не слышит окружающих. А той, кто сделал ему такую поганку, была таинственная Мисс А. Точнее, для всех она была загадкой, а вот для него вполне себе известной личностью. И эта "мисс" сейчас точно попляшет!       — Отоми! — позвал спокойно к себе он её. Миленькая блондинка с телефоном в руках отбилась от группы подружек и почти радостно к нему подбежала. Нет, Шимон, тебе уже просто все мерещится на нервной почве.       — Икаруга-семпай! Давненько не виделись! — её улыбка раньше заставляла лишь втихую умиляться, но сейчас она его просто бесила.       — Да уж, давно. Со вчерашнего вечера, примерно, — гнев медленно выползал наружу. — Отоми, может ты объяснишь мне, как эта фотка просочилась в интернет? И как ты вообще..?       — О, так ты об этом, — как ни в чем ни бывало хлопнула в ладоши Маюра, наклонив голову. — Ну, знаешь ли, я тут твою репутацию очищала! Никакой благодарности, хм! Она обиженно выпятила губу и сложила руки на груди — особенный приём любой девушки: обидка! Шимон знает её, как никто, так что уже привык к этому театру одного актёра.       — И чем же моя репутация была плоха?       — Хочешь начистоту? Поехали! — они значительно оторвались от школы, идя по дороге домой. Маюра принялась активно жестикулировать. — Ты в курсе, что тебя почти вся школа зовёт геем? Нет? Так вот, это ещё не все! — Маюра злилась, к его удивлению. Только вот из-за чего? — Они тебя уже приписали к тем бедняжкам, которым приходится трах... Кхм, оказывать определённые эскорт услуги! — Маюра немного покраснела на этой фразе. Не больше, конечно, чем Шимон, но тоже немало. — Но и это ещё не все! Про тебя даже яойные фанфики, где ты и с Року-куном, и с Уномией-семпаем... делаете очень интересные вещи, пишут! А ещё арты! Господи, да они же везде и их не увидит только слепой! — она всплеснула руками. Ей это реально надоело, а этот только глаза удивлённо выпучивает. — И если ты думаешь, что это уже все, то ты ещё более наивен, чем я думала... Продолжим...       — Стоп-стоп! Притормози, Маюра, — он замахал руками, стоя перед ней весь красный. Сливался с волосами уже. — А ты-то откуда это все знаешь? Никогда не видел тебя в виде сплетницы.       — Ничего ты не понимаешь, Шимон, — горько вздохнула Маюра, кладя руку на лоб. Ей правда надоело. — Я просто часто слышу об этом всем от моих подруг, волей-неволе прислушиваюсь к разговорам в коридорах. И ты бы слышал каждодневные визги этих идиоток, сохнущих по тебе! Мне иногда так и хочется подойти к ним и сказать, что тебе они не нужны... Кажется, она сболтнула лишнего, потому что мигом засмущалась и пошла вперед быстрым шагом. Но куда ей тягаться с ним, спортсменом?       — Но зачем ты сделала эту фотку? Ты же сказала, что это для коллажа! — спросил снова он, все ещё не понимая её мотивов. Маюра чуть не споткнулась от такого. Да как так можно?! Он ведь не мог не понять её тонкого намёка! Не мог ведь? По его глазам ясно, что нет, он не понял. Маюра готова была рвать на себе волосы и грызть хорошо подпиленные вчера ногти. Или вцепиться ему в рубашку и разодрать ту в клочья.       — Боже, ну почему? Почему именно ты? — Маюра снова драматизирует: не по-настоящему плачет, пытаясь скрыть свое смущение и нервный тик. Умудрилась же она влюбиться в такого тугодума!       — Что я?       — Почему нельзя сделать все как романе? Взял признался, вы поцеловались и все нормально? Почему нужно все делать напрямую? — этот монолог с самой собой Шимон не слышал, слишком тихо бормотала Маюра. В конце концов, девушка вздохнула и уверенно повернулась к нему. Подошла, ткнула в грудь тонким пальчиком. — Ты нравишься многим! И я не исключение! И это последняя моя подсказка тебе за всю мою жизнь, понял? Не поймёшь её — пояснять не буду! Она пошла в свою сторону — жили-то они в разных сторонах улицы. И вовремя же она ему загадку загадала...       — Ах да, если подсказка поможет, то ты поймёшь главный мой мотив той фотки. Ну ещё круче!

***

Он столько раз прокручивал её слова в своей голове, что тошно становилось. Что значит, что он нравится многим? Окружающим нравится обсуждать его? Или же он просто нравится им, а они сторонятся его из-за сильного интереса? Бред! Нет, с Отоми надо по-другому. Она что-то вроде тайны, которую разгадать может только и только он. Красивая старшеклассница, на два года младше него, умеющая вкусно готовить и хранить секреты. Она та, с кем он поначалу не хотел даже разговаривать. Девушка-антистереотип. Именно так он называл её про себя. Первое впечатление о ней называлось одним словом "пустышка", второе — "хорошая собеседница", третье - "антистереотип". Теперь, видимо, она приготовила очередную загадку. А он их разгадывать любил. Также он раскрыл её ещё одну личность — мисс А. Таинственная особа, которая выкладывала интересные новости в соцсеть, на страницу свою и школы. Для него она перестала быть этаким интриганом — она стала просто интересной. Потому что никогда не поймёшь, что она задумала. И поэтому к ней нужен другой подход. Её ход мыслей трудно, но возможно понять. Он уже пробовал и оказался в победителях. "Ты нравишься многим!" Если подумать, то она интонационно выделяет слова в загадках. Словно снова даёт подсказку. Хотела ли она того или это просто его фантазия, но это даёт ему право рассуждать в нужное русло. Многие — понятие относительное. Шимон не был таким уж слепым (шуточка про очки, да) и точно не являлся глухим. Он слышал те писки фанаток, когда он проходит мимо. Неужели она имела в виду под "многими" их? Ладно, допустим. Шимон посмотрел в белый плиточный потолок в ванной. Тёплая вода почти остыла, пора вылазить. Допустим, что Маюра имела в виду тех фанаток. Он им нравился, окей. Помчали дальше! Что значит её фраза "И я не исключение"? Это довольно пространное выражение. Хотя тут все просто: следуя из первого умозаключения, Маюра причисляет себя к той группе девушек, которым он нравился. Хорошо, с этим разобрались. Пугало то, что пояснять ничего Отоми не будет. Это напрягало и заставляло шевелить извилинами, чтобы поскорее разгадать тайну. А что если он ошибается в разгадке? Все равно, у него ощущение, будто он что-то упустил. И почему-то именно ночью до него дошёл смысл сказанного Маюрой. Дальнейший анализ ситуации лишил Шимона, падкого на расчёты и детективы, сна. Зато он мог теперь точно сказать, что именно имела в виду Маюра. На следующее утро он увидел Отоми без подруг. Она сидела на скамейке под деревом возле школы и улыбалась с закрытыми глазами. Наслаждалась солнышком и весенней прохладой.       — Отоми, я понял, — сказал он, подходя ближе. Его лицо было серьёзней некуда. Маюра открыла один глаз и, вроде как, усмехнулась. Он теперь не знал эту юную особу, которая предстала для него в новом свете. Маюра никогда не виделась ему такой.       — И утро без приветствия. Ай-яй, Икаруга-семпай! — Маюра все ещё сидела с закрытыми глазами и не смотрела в его сторону. Это настораживало. — И что ты понял? Он задумался. Если верить тому, к чему он пришёл в шесть утра в своих умозаключениях, то логично было бы наблюдать её смущение или игнорирование. Хотя... Это же "мисс А" — девочка-тайна, которую так просто не разгадаешь. И не поймёшь ты логики её действий, потому как у неё логики нет...       — Ну так? — поторопила с ответом Маюра, явно получающая удовольствие от его реакции.       — Я думаю, я тебе нравлюсь, — он буквально выдавил из себя эти слова. Он и сам не знал, почему вдруг растерялся. Может это из-за её беззаботности? — И не как друг, а как парень. И тут она сделала то, чего он совсем не ожидал.       — Бинго! Ты выиграл, Икаруга-семпай! — она сделала "выстрел" аккурат ему в сердце и подмигнула, широко улыбаясь. Потом она шустро встала и пошла в сторону школы. Смех её как-то неожиданно прервался.       — И ты ничего больше не скажешь? Даже не поинтересуешься, к какому выводу я в итоге пришёл? — крикнул он ей вдогонку. Маюра остановилась не сразу, но ушла недалеко. Её глаза погрустнели, а губы дрожали. Не этого она, конечно, хотела. Ей сейчас хотелось подойти и сказать ему многое, но... Этот ходячий провал в романтике ничего не поймёт. Опять.       — А зачем? Всё же итак уже ясно, — она повернулась к нему с улыбкой, притянутой за уши. И эта эмоция была ему знакома. Что-то внутри щёлкнуло, подсказывая телу, что нужно делать. Шимон послушал внутренний голос. Ведь Маюра всегда была актрисой погорелого театра. И ему это надоело. Подойти и обнять. Вот что сказал ему голос. Вот только он и шага сделать не смог. Маюра не смогла выдержать эту роль, не была настолько сильной, — или слабой, кому как, — чтобы уйти достойно или дождаться его жалости. В ее глазах стояли слезы, застывшие плёнкой перед её взором. Улыбка таяла на губах, а фальшиво-радостное выражение лица испарилось без следа.       — Если так хочешь, я могу спросить, — тихо, через себя перешагнув, сказала Маюра. Голова была забита только худшим вариантами развития событий. — К какому выводу ты пришёл, Шимон? Её состояние, её сменившееся настроение. Эти перемены были настолько разительно отличавшимися от её прежней, что он долго не мог продолжить свою речь. Сейчас Маюра была настоящей. Рядом с ним.       — Ты уже себя накрутила, по глазам вижу, — Маюра удивилась. Почему этот идиот так усмехается, словно насмехается? Почему у неё текут слезы, а в груди давит? Почему ей хочется провалиться под землю или сбежать на край света? — И продолжаешь это делать. Прекрати.       — Говори уже, что хотел сказать. Она сорвалась. Её крик даже на крик не был похож — так, скорее жалобный писк о помощи. Она отчаялась и не хотела, чтобы её такой видели. Шимон в какой-то степени её понимал.       — Всё элементарно просто, — он делал шаг за шагом к ней. Как до этого делала она. Те самые шестнадцать шагов, пятнадцать из которых сделала она. Последний остался ему. — Ты говорила, что не любишь загадки, хотя постоянно их загадываешь. Это странно, знаешь? — её лицо нахмурено, а кулаки сжаты — она почти успокоилась, но нетерпение вызывало в ней негодование. — А ещё ты, наверное, не замечаешь, как на тебя смотрят остальные. Искренняя и добрая. Немного эгоистка, судя по моим наблюдениям, — Маюра давилась горьким ядом. Что он пытается сказать? Сказал бы уже, не мучил, садюга! — А ещё красивая. На тебя многие, — он выделяет это слово по-особенному. Маюра это заметила. Щеки её высохли, как и глаза. — Парни смотрят так, что не трудно догадаться о сути их мыслей. С тобой интересно разговаривать, а ещё ты мило улыбаешься. Ты можешь становиться серьёзней, когда дело касается учёбы, — Его слова имели над ней какое-то подозрительно влияние: доводили сначала до слез, потом вводили в ступор, а после заставляли краснеть и мысленно гордиться собой. Шимон никогда так честно и прямо не говорил. — Я долго игнорировал эти все факторы, считая их естественными рядом с тобой. Думал, что так думает каждый. Но это ведь не так? — он улыбался мягко и нежно. Так как никогда. Маюра готова была разрыдаться ещё сильнее. Боль в груди была словно электрическим напряжением — превращалась в комок. — Я полагаю, ты мне тоже нравишься. Не как друг, а как девушка. И напряжение взорвалось, растекаясь по её крови адреналин ом и медленным счастьем. Слез не было, зато был нарастающий смех. Маюра просто не выдержала этой отдачи её состояния и буквально упала в объятия в шаге от неё стоящему парню. Кулачки слабо били ему в грудь.       — Черт тебя дери, Икаруга, это были самые мучительные три минуты в моей жизни, — она смеялась и этот звук был в данный момент самым лучшим в его жизни. — Ну наконец-то. И давай завязывать с загадками? Мне уже больно от этой пытки.       — Зато теперь ты понимаешь все те муки моей бессонной ночи. Так был разрешён их любовный конфликт, говоря литературным языком. А если по-простому, то они начали встречаться, да. Банально, зато хэппи энд!