Орден Феникса меняет историю

       — Глава 8. Чемпионат мира по квиддичу — восторженным голосом прочел Джеймс.        — Поттер, ты что нормально читать не умеешь? — поморщился Снейп.        — А ты голову мыть не умеешь. — фыркнул Сохатый и начал читать главу. Они слышали шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Всеобщее лихорадочное возбуждение было необычайно заразительно, Гарри не мог не улыбаться.        — Это да. На мировых матчах всегда так. — улыбнулись мародеры вспоминая игры на которых они были.        — Читайте уже, господин Сохатый. — поторопили друзей близнецы. Джеймс отвесил братьям поклон и продолжил. И хотя Гарри была видна лишь часть колоссальных золотых стен, окружавших поле, он мог бы с уверенностью сказать, что внутри можно свободно разместить десяток кафедральных соборов.        — Или даже больше. — согласилась Гермиона. — Сто тысяч мест, — сказал мистер Уизли, поймав его благоговейный взгляд. — По заданию Министерства здесь целый год трудились пятьсот человек. Маглоотталкивающие чары тут на каждом дюйме. Весь год, как только маглы оказывались где-то поблизости, они вдруг вспоминали о каком-нибудь неотложном деле, и им приходилось срочно убираться восвояси… благослови их Господь, — добавил он нежно, направляясь к ближайшему входу уже окруженному шумной толпой колдуний и волшебников.        — Здорово! — воскликнул Невилл, который ничего этого не видел, ведь его бабушка не захотела ехать на чемпионат. — Первоклассные места! — заметила колдунья из Министерства, проверяя у друзей билеты. — Верхняя ложа! Прямо по лестнице, Артур, и наверх.        — Первоклассные места? — удивился Сириус. — Здорово! Там самый лучший вид!        — Но это же дорогие билеты. — проговорила Меда.        — Это благодаря Бэгмену они нам достались. — объяснил Артур. Гарри, пройдя к передним местам вместе с Уизли, взглянул вниз и увидел фантастическую картину, которую никогда не смог бы даже вообразить. Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Все вокруг было залито таинственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уровне глаз Гарри, было исполинское черное табло — по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное — это были светящиеся рекламные объявления.        — И здесь никуда без рекламы. — рассмеялись Лили и Гермиона.        — Реклама, двигатель прогресса. — философски заметил Джеймс. Гарри оторвался от рекламных строчек и оглянулся: кто же еще будет с ними в ложе? Пока что она была пуста, если не считать какого-то крохотного создания, пристроившегося на предпоследнем сиденье второго ряда. Это существо, с такими короткими ножками, что они попросту торчали из кресла, было закутано в чайное полотенце, повязанное на манер тоги, и сидело, уткнувшись лицом в ладони.        — Домовик? — удивилась Тонкс. — Что он там делает? — Прошу прощения, — обратился Гарри к эльфу. — Я просто принял вас за одного своего знакомого. — Но я тоже знать Добби, сэр, — пискнул эльф. Она заслоняла лицо, как будто от резких лучей, хотя верхняя ложа и не была ярко освещена. — Меня зовут Винки, сэр, а вы, сэр, — темно-карие глаза расширились до размеров тарелок, остановившись на шраме Гарри, — вы, должно быть, сам Гарри Поттер!        — Гарри Поттер — король эльфов домовиков. — фыркнул Драко.        — А ты, Малфой — король хорьков. — не остались в долгу Гарри и Рон. — Добби постоянно говорить о вас, сэр. — Она чуть опустила руки, потрясенно глядя на него. — Как он там? — спросил Гарри. — Как ему живется на свободе? — Ах, сэр! — Винки покачала головой. — Ах, сэр, не подумайте, что я непочтительна, сэр, но я не уверена, что вы оказать Добби услугу, когда отпустить его на волю. — Почему? — поразился Гарри. — Что с ним случилось? — Свобода ударить Добби в голову, сэр, — печально сказала Винки. — Метить выше своего чина, сэр. Не может нигде больше устроиться, сэр.        — Вот, Грейнджер, к чему может привести твоя забота об эльфах. Они так и умереть могут из-за того что потеряна связь с магическим источником. — фыркнул Малфой.        — Я это уже поняла. Но против жестокого обращения с ними всё равно буду бороться! — сказала Гермиона.        — Никогда не сдаешься. Это я в тебе и люблю. — обнял девушку Рон.        — Только это? — Гермиона притворно обиделась. Рыжий улыбнулся и зашептал девушке на ушко комплименты. Гарри с улыбкой наблюдал за друзьями. Он был очень рад за них. — Почему? — удивился Гарри. Винки понизила голос на пол-октавы и прошептала: — Он хотеть оплаты за свою работу, сэр. — Оплаты? — не понял Гарри. — Ну… А почему бы его работу не оплачивать? Винки явно ужаснулась подобной идее и сдвинула пальцы, так что ее лицо вновь оказалось наполовину скрытым.        — Для домовиков, оплата — это как наказание. — сказал Билл. — Мы и так им платим, только не деньгами, а магией, за счет которой они и живут.  — Домашние эльфы не брать денег, сэр! — приглушнн­но пропищала она. — Нет, нет, нет. Я говорить Добби, я говорить ему — иди, найди себе приличную семью и осядь, Добби. А он затевать всевозможные буйные увеселения, сэр, это не подобать домашнему эльфу. Эти гулянки твоя до добра не доведут, Добби, говорить я, твоя запросто кончать так, что угодить Комиссия по регулированию и контролю магических существ, словно какой-нибудь — тьфу! — распоследний гоблин…        — Такое вполне могло произойти. — кивнул Кингсли.        — И что было бы тогда с Добби? — спросил Гарри.        — В лучшем случае, принудительно устроили бы в семью, в худшем — уничтожили. — отозвался аврор.        — Хорошо, что он сейчас в школе. — шепнул Гарри друзьям и те согласно кивнули. — Ну как же ему сейчас немного не повеселиться? — сказал Гарри. — Домашний эльф не положено веселиться, Гарри Поттер, — сурово заметила Винки. — Домашний эльф делать то, что им велено. Я совсем не выносить высоты, Гарри Поттер, — она покосилась на край ложи и судорожно сглотнула, — но мой хозяин послать меня сюда, и я пойти, сэр. — Зачем же он вас послал, если знает, что вы не любите высоты? — нахмурился Гарри.        — Потому что для них самое главное это приказ хозяина. — объяснил сыну Джеймс. Гарри повернулся ко всем остальным. — Что, это и есть домашний эльф? — шепнул Рон. — Чудные они, верно? — Добби еще чуднее, — искренне заверил его Гарри.        — Это точно. — протянула троица.        — Поскорее бы про него еще прочесть! — воскликнула ЛиЛу.        — В этой книге он много раз появится. — улыбнулся девочке Регулус. Гермиона тем временем просматривала свою украшенную кистями программку в бархатном переплете. — «Перед матчем будет проведен парад талисманов команд», — прочитала она вслух. — О, это всегда очень занимательное зрелище, — откликнулся мистер Уизли. — Национальные сборные привозят с родины разные диковинки, понимаете? Чтобы устроить маленькое шоу.        — Это всегда круто. — кивнули Мародеры. В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми; мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Министр магии Корнелиус Фадж, Перси отвесил такой глубокий поклон, что с него упали и разбились очки.        — Подлиза. — фыркнули все дети семейства Уизли. Страшно сконфузившись, он восстановил их волшебной палочкой и дальше уже предпочитал оставаться на своем месте, бросая ревнивые взгляды на Гарри, которого Фадж приветствовал как старого друга. Им уже доводилось встречаться прежде, и Фадж, пожав ему руку в отеческой манере, поинтересовался, как у него дела, и представил его окружавшим министра волшебникам. Гарри фыркнул, а Фадж виновато склонил голову. Он уже понял, что во многом был неправ и сейчас хотел все уладить, пока есть возможность.        — Мистер Поттер, я потом хотел бы поговорить с вами. — произнес он.        — Конечно, министр. — стальным голосом произнес Гарри. Тут болгарский волшебник вдруг обратил внимание на шрам Гарри и что-то быстро и взволнованно затараторил, указывая на него. — Так я и знал, что этим кончится, — устало сказал Фадж Гарри. — Ну не силен я в языках… В таких случаях мне нужен Барти Крауч… Ага, вижу, его домашний эльф занял ему место… Ремус нахмурился. Гарри и Драко Малфой стали врагами с самой первой поездки в Хогвартс. Бледный паренек с заостренным лицом и бесцветно-белыми волосами, Драко необычайно походил на отца. Его мать тоже была блондинкой — высокая и стройная, она была бы довольно мила, если бы на ее лице не присутствовало постоянно такое выражение, будто ей в нос непрестанно лезет какой-то мерзкий запах.        — Если говорить честно, мистер Поттер, то у меня просто страх высоты. — призналась Нарцисса.        — Что верно то верно. — подтвердил Регулус. — Ты даже просила как то Слизнорта, чтобы он освободил тебя от полетов, поскольку на одном из занятий у тебя закружилась голова. — А, Фадж! — произнес мистер Малфой, подходя к министру и протягивая руку. — Как дела? По-моему, ты еще не знаком с моей женой Нарциссой? И с нашим сыном Драко? — Добрый вечер, добрый вечер! — Фадж улыбнулся и поклонился миссис Малфой. — А мне позвольте представить вам мистера Обланск… Обалонск… мистера… короче, он болгарский министр магии и не понимает ни слова из того, что я говорю, так что не беспокойтесь.        — По-моему этот министр просто притворяется. — хихикнул Сириус.        — По собственному опыту знаешь, да, Бродяга?        — Читай уже, олень. Холодные серые глаза Малфоя скользнули по мистеру Уизли и затем обежали весь ряд. — Боже правый, Артур, — негромко произнес он, — что же тебе пришлось продать, чтобы достать места в верхней ложе? Уверен, ты за весь свой дом столько бы не выручил. Фадж, не слышавший этих слов, говорил: — Люциус на днях сделал очень щедрое пожертвование больнице святого Мунго, где лечат магические травмы и болезни, Артур, так что здесь он в качестве моего гостя. — Как… как мило! — промолвил мистер Уизли с натянутой улыбкой. Молли и Нарцисса дружно покачали головами сделав жест рука-лицо. А в следующий момент в ложу ворвался Людо Бэгмен. — Все готовы? — пророкотал он. Его лицо светилось, словно круг эдамского сыра, если только можно представить себе взволнованный сыр. — Министр, начинать? — По твоей команде, Людо, — с удовольствием отвечал Фадж. Бэгмен выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и приказал: — Сонорус! И с этого мгновения его голос превратился в громовой рев, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над ними, отдаваясь в каждом уголке трибун. — Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Все фанаты квиддича подались немного вперед. Кто-то чтобы вновь пережить эмоции чемпионата, а кто-то чтобы хоть на мгновение, но очутиться там. — А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной! Правая часть трибун — сплошь в красных флагах — одобряюще заревела. — Интересно, что же они привезли? — пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперед. — А-а-а-а! — Он спешно сдернул с себя очки и принялся протирать их. — Вейлы!        — Это нормально, привозить их на место, где такое огромное количество людей? — вопросительно выгнула бровь Лили.        — Абсолютно нормально, Цветочек. — улыбнулся ей Сириус.        — Всё было оговорено с Департаментом, — проговорила Амелия, — хотя, зная Людо…. Вейлы пустились в пляс, и разум Гарри одним махом абсолютно и блаженно опустел. Главное, что он смотрит и смотрит на танцующих вейл, а если они перестанут танцевать, неминуемо произойдет нечто ужасное. А вейлы отплясывали все быстрее, все зажигательней, и дикие, бесформенные образы закружились в распаленном мозгу Гарри. Ему захотелось совершить что-то неописуемое, небывалое — и прямо сейчас… Может, выпрыгнуть из ложи на арену? Неплохая идея… Или придумать что-нибудь покруче? — Гарри, что ты делаешь? — донесся откуда-то издалека голос Гермионы. Музыка остановилась. Гарри заморгал. Он стоял, перебросив ногу через барьер ложи. В шаге от него Рон замер в такой позе, словно собрался прыгать с трамплина.        — Мальчишки. — вздохнули девушки. — А теперь, — загрохотал голос Людо Бэгмена, — в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки… Перед нами талисманы сборной Ирландии! В следующую секунду нечто похожее на громадную зелено-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга. Бесчисленные зрители дружно издали громогласное «о-о-о-ох» и «а-а-а-ах», глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя.        — Лепреконы! Круто. — радостно воскликнул Сириус. Амелия тепло улыбнулась, смотря на него. — Это тебе! — радостно пропыхтел Рон, насыпая Гарри полные ладони золотых монет. — За омнинокль! Теперь тебе придется делать мне рождественский подарок, ха!        — Уизли, ты совсем идиот? — воскликнул Драко. — это же лепреконское золото!        — Я тогда не знал… — Рон виновато опустил голову. Гарри ободряюще похлопал друга по плечу, как бы говоря, что он не сердится. — А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем — болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам — Димитров! Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков. — Иванова! Подлетел второй игрок в красной мантии. — Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и — Крам! — Вот он, вот он! — завопил Рон, уставившись на Крама в омнинокль.        — Виктор я люблю тебя…        — Очень люблю…        — Когда мы с тобою не вместе, я ночами не сплю-ю-ю, — протянули вместе близнецы, мародеры и, не удержался, Гарри        — Заткнитесь. — бросил красный до ушей Рон. — А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! — надсаживался Бэгмен. — Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и — Линч! Семь зеленых вихрей вырвались на поле. Гарри лихорадочно крутил регулятор на боку своего омнинокля и замедлил движение игроков до такой степени, что мог прочитать слова «Молния» на каждом помеле и видеть их имена, серебром вышитые на спинах.        — У нас тоже есть Молния. — улыбнулись гриффиндорцы.        — Как будто вы ее купили. — презрительно фыркнул Драко. — На-а-а-ачинаем! — взвыл Бэгмен. — Это Маллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Маллет! Трой! Левски! Моран! Джеймс решил прочесть весь матч, ничего не пропуская и собственно говоря, никто против не был. Такого квиддича Гарри еще не видел. Он с такой силой прижимал омнинокль к глазам, что очки врезались в переносицу. Скорость игроков была невероятной — охотники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена.        — Да. Профессиональный квиддич, он такой. — Джеймс мечтательно прикрыл глаза. Лили не больно пихнула мужа в бок, возвращая того с небес на землю. Атакующая схема «Голова ястреба», — прочитал он, глядя, как три ирландских охотника пролетают плечом к плечу — в центре, чуть впереди Трой, справа и слева Маллет и Моран, — преодолевая защиту болгар. «Финт Порскова» — загорелся следующий комментарий, когда Трой сделал вид, будто собирался рвануться что было сил наверх, отвлекая болгарского охотника Иванову, а сам швырнул квоффл вниз, Моран. Один из болгарских загонщиков, Волков, поравнявшись с бладжером, с молодецкого размаха своей небольшой битой выбил его прямо перед Моран. Та, уклоняясь от бладжера, взяла круто вниз и выронила квоффл, а Левски, шедший ниже, подхватил его. — Трой открывает счет! — взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. — Десять — ноль в пользу Ирландии! — Что? — удивился Гарри, растерянно озираясь сквозь омнинокль. — Но ведь квоффл поймал Левски! — Гарри, если ты не будешь смотреть на нормальной скорости, много чего пропустишь! — прокричала Гермиона, приплясывая на месте и махая руками, в то время как Трой делал по полю круг почета.        — Можешь поддаться всеобщему азарту, да Гермиона? — подмигнул девушке Фред.        — Я же просил. — Грозно произнес Рон, смотря на брата.        — Ревнивый Рон — страшная вещь. — сказали близнецы. Гарри достаточно разбирался в квиддиче, чтобы оценить великолепие ирландских охотников. Они действовали как единое целое и, похоже, читали мысли друг друга, перестраиваясь в воздухе; розетка на груди Гарри непрерывно выкрикивала их имена: «Трой — Маллет — Моран!». В течение десяти минут Ирландия забила еще дважды, упрочив свое лидерство до тридцати — ноль, чем вызвала шквал оглушительного рева и аплодисментов со стороны украшенных зеленым болельщиков. Игра пошла еще быстрее, но стала жестче. Волков и Волчанов, болгарские загонщики, лупили по бладжерам со всей свирепостью, целя в ирландских охотников, и старались помешать им применить их коронные приемы; два раза болгары были отброшены, но вот наконец Иванова сумела прорвать оборону противника, обыграла вратаря Райана и забила первый болгарский гол. — Заткните уши пальцами! — рявкнул мистер Уизли, когда вейлы вновь затанцевали, отмечая такую радость.        — Можно еще и глаза закрыть. — посоветовал Ремус. Сто тысяч волшебников и колдуний затаили дыхание, когда двое ловцов — Крам и Линч — спикировали прямо через кучу охотников на такой скорости, что, казалось, они просто спрыгнули с самолета без парашютов. Гарри следил за их полетом в омнинокль, пытаясь разглядеть, где же снитч… — Они разобьются! — ахнула Гермиона. Она оказалась почти права — в самую последнюю секунду Виктор Крам вышел из пике и отвернул прочь, однако Линч ударился о землю с глухим стуком, слышным по всему стадиону. С ирландских трибун раздался чудовищный стон.        — Обманный ход! Гениально! — воскликнули Ал и Скорпиус. Леа и ЛиЛу дружно закатили глаза. Гарри поспешно нажал кнопки «повтора» и «синхронного комментария» на омнинокле и припал к окулярам. Крам и Линч уже замедленно вновь пикировали на поле. Поверх изображения вспыхнул комментарий: «Финт Вронского — опасное отвлечение ловца». Перед ним было лицо Крама, искаженное от напряжения, когда он точно в нужный миг вышел из падения, в то время как Линч врезался в покрытие. Гарри понял — Крам вовсе и не гнался за снитчем, он просто хотел заставить Линча последовать за собой. Гарри в жизни не видел, чтобы кто-нибудь так летал — можно было подумать, что Краму совсем и не нужна метла. В воздухе он двигался с такой легкостью, будто не нуждался ни в какой поддержке и ничего не весил.        — Он видимо действительно гений. Не многие так могут. — произнес Джеймс.        — Ты бы смог. — заметил Сириус. Наконец Линч поднялся на ноги, к буйной радости бурлящих зеленым трибун, уселся на свою «Молнию» и оторвался от земли. Его воскрешение, похоже, вселило в ирландцев второе дыхание. Как только Мустафа дал свисток о продолжении игры, ирландские охотники бросились в бой, демонстрируя немыслимые чудеса мастерства. Пятнадцать минут пролетели в жарких схватках, и Ирландия вырвалась вперед еще на десять голов — теперь они вели со счетом сто тридцать — десять, и игра стала откровенно грязной. Когда Маллет в очередной раз помчалась к голевым шестам, крепко прижимая к себе квоффл, болгарский вратарь Зогров рванулся ей навстречу. Все произошло настолько быстро, что Гарри не успел ничего уловить, но дружный вопль гнева ирландских болельщиков и долгий, пронзительный свисток Мустафы возвестили о нарушении правил. — Мустафа разбирается с болгарским вратарем относительно нанесения удара — запрещенный толчок локтем! — сообщил Бэгмен распаленным зрителям. — Так… Да, Ирландия пробьет пенальти! Лепреконы, в злости поднявшиеся в воздух, словно рой сверкающих ос, когда Маллет была неправильно атакована, теперь, слетевшись вместе, образовали слова: «ХА-ХА-ХА». На другой стороне поля прелестницы вейлы разом вскочили на ноги, яростно распушили волосы и вновь с жаром заплясали.        — Жестко. — протянули Мародеры.        — Даже не знаю, пойди ты в квиддич, я бы так же переживала сидя на трибуне, как переживала дома пока ты был на заданиях аврората. — вздохнула Лили. Джеймс приобнял жену и продолжил читать. Все Уизли и Гарри, как один, заткнули уши пальцами, но Гермиона, которую все это не задевало, вскоре подергала Гарри за руку. Он повернулся к ней, и она нетерпеливо вытащила его пальцы из ушей, покатываясь со смеху: — Посмотри на судью! Гарри посмотрел вниз, на поле. Хасан Мустафа приземлился прямо перед танцующими вейлами и вытворял действительно что-то очень странное — картинно напрягал мышцы и залихватски подкручивал усы. — Так, это уже чересчур! — заявил Бэгмен, хотя в его голосе звучало изрядное веселье. — Кто-нибудь, тряхните судью!        — Видимо он слишком подвержен нашим чарам, или у него не было оберега. — Задумчиво проговорила Флер. Врач-волшебник, заткнув пальцами уши, стремглав промчался через поле и с силой пнул Мустафу в голень. Судья как будто пришел в себя — в омнинокль Гарри видел, что он выглядит до крайней степени смущенным и что-то кричит на девушек, которые прервали танец и всем своим видом выражают негодование. Не менее половины зрителей сообразили, что происходит; ирландские болельщики встали зеленой стеной, подбадривая своего ловца, но Крам уже завис у него на хвосте. Как он разбирал, куда лететь, Гарри не представлял, мельчайшие капли крови шлейфом отмечали в воздухе его след, он поравнялся с Линчем, и вот уже оба вновь несутся к земле.        — Они увидели снитч!!! — возбужденно закричал Сириус.        — Блэк! — рявкнули сестры и профессор МакГонагалл. — Хочешь чтобы мы все оглохли к концу книг? Сириус лишь хитро улыбнулся и подмигнул Джеймсу. — Они разобьются! — взвизгнула Гермиона. — Нет! — прокричал Рон. — Линч может! — воскликнул Гарри. Он был прав: во второй раз Линч грохнулся о землю со страшной силой и тут же исчез под ордой разбушевавшихся вейл.        — Он жив? — спросила Лили.        — Кто поймал снитч?!        — Джим читай быстрее!        — Вы сами перебиваете на самом интересном. — возмутился анимаг-олень. — Да читаю я. Читаю. — Снитч, где снитч? — на всю ложу заорал Чарли. — Он поймал его! Крам его поймал! Все кончено! — воскликнул Гарри. Крам, в красной, пропитанной кровью мантии, неторопливо поднялся в воздух — в его высоко поднятой руке искрилось золото. На табло зажегся счет: БОЛГАРИЯ — СТО ШЕСТЬДЕСЯТ, ИРЛАНДИЯ — СТО СЕМЬДЕСЯТ.        — Ну зачем? — протянул Скорпиус. — Зачем он это сделал? Мог бы еще немного подождать.        — Он знал, что его команде не выиграть Ирландию. Он хотел проиграть красиво. Это очень храбрый поступок. Я бы тоже так поступил. — отозвался Джеймс поправив очки и взъерошив себе волосы. До зрителей не сразу дошла суть произошедшего. Но затем постепенно, будто неимоверной величины нарастающий поток, гул на трибунах ирландских болельщиков становился все громче, громче и взорвался громовым воплем ликования. Все присутствующие радостно улыбнулись. — ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — надрывался Бэгмен, который, как и ирландцы, был захвачен врасплох неожиданным окончанием матча. — КРАМ ЛОВИТ СНИТЧ, НО ПОБЕЖДАЕТ ИРЛАНДИЯ! Бог ты мой, кто мог такое ожидать!        — Да уж. Такое действительно очень редко происходит, как и в школьных так, и в профессиональных матчах. — сказал Регулус.        — Один раз такое было, помните. Между США и Бразилией. — вспомнил Сириус и многие закивали. — На кой ему понадобилось ловить снитч? — кричал Рон, прыгая и хлопая в ладоши над головой. — Остановить матч, когда ирландцы были на сто шестьдесят очков впереди, вот болван!        — Кое кто не очень разбирается в квиддиче, да Ронни? — хихикнули близнецы. — Он знал, что им никогда не догнать Ирландию, — ответил Гарри сквозь шум, тоже аплодируя изо всех сил. — Ирландские охотники слишком хороши… он хотел закончить матч на своих условиях, вот и все… — Он очень мужественно себя вел, верно? — сказала Гермиона, склоняясь через барьер, чтобы лучше видеть, как садится Крам. Целая толпа врачей пробивалась к нему через свалку дерущихся вейл и лепреконов. — У него ужасный вид… Гермиона мигом прижалась к помрачневшему парню и потрепала его по голове, перебирая пальцами мягкие рыжие волосы. Рон прижал ее к себе и поцеловал ее в щеку. Гарри снова приставил омнинокль к глазам. Было очень трудно рассмотреть, что происходит внизу, поскольку над всем полем в безумной радости носились лепреконы, но ему удалось различить Крама, окруженного медиками. Он выглядел еще более хмурым, чем когда-либо, и неохотно позволял врачам заняться собой. Вся команда собралась тут же явно в подавленном настроении, они невесело пожимали друг другу руки. А неподалеку ирландские игроки плясали от радости, осыпаемые золотом слетевшихся к ним бородатых талисманов; по всему стадиону развевались флаги, отовсюду гремел ирландский гимн. Вейлы опять вернулись к своему прежнему очаровательному облику, но вид у них был удрученный и печальный.        — Виктор как-то признался, что не очень любит врачей.        — В квиддиче без этого никак. — Что ж, они храбро сражались, — послышался мрачный голос позади Гарри. Он оглянулся — это был болгарский министр магии. — Вы говорите по-английски! — возмущенно воскликнул Фадж. — И вы весь день смотрели, как я объясняюсь жестами! — Ну, это было очень забавно, — пожал плечами болгарин. Мародеры и близнецы весело рассмеялись. — Ирландская сборная выполняет круг почета в сопровождении своих талисманов, а Кубок мира по квиддичу вносят в верхнюю ложу! — объявил Бэгмен. В глаза Гарри ударил слепящий магический свет, заливший ложу так, чтобы со всех трибун было видно, что происходит внутри. Прищурившись, он увидел двух взмокших волшебников — они внесли увесистую золотую чашу, которую и передали Корнелиусу Фаджу, все еще рассерженному из-за того, что весь день понапрасну растрачивал свои способности на язык жестов. — Давайте громко поаплодируем доблестным проигравшим — Болгарии! — громогласно предложил Бэгмен. И вот в верхнюю ложу по лестнице поднялись семеро потерпевших поражение болгарских игроков. На трибунах прокатилась волна благодарных рукоплесканий; Гарри видел блеск и мерцание тысяч и тысяч объективов омниноклей, направленных на спортсменов. Болгары один за другим проходили между рядами кресел, Бэгмен называл имя каждого, и сначала им пожимал руку их министр, а затем — Фадж. Крам, шедший последним, выглядел очень неважно: вокруг глаз залегли черные тени, на лице запеклась кровь; он все еще сжимал снитч. Гарри обратил внимание, что на земле он чувствует себя гораздо неуверенней. У Крама было плоскостопие, и он заметно сутулился. Но стоило прозвучать его имени, как весь стадион разразился громоподобным, разрывающим уши ревом.        — Хотел бы я с ним познакомится. — протянул Сохатый.        — Познакомитесь, обещаем. — произнесли Леа и Ал, но на вопросительные взгляды ничего не ответили. Потом появилась ирландская команда. Эйдана Линча вели под руки Моран и Конолли; второе падение явно не прошло для него бесследно, парень основательно окосел, но все равно улыбался от счастья, когда Трой и Куигли высоко подняли Кубок, а трибуны под ними бушевали от восторга. У Гарри от хлопанья онемели руки. И наконец, когда ирландская сборная покинула ложу, чтобы сделать еще один круг почета на своих метлах (Эйдан Линч сидел позади Конолли, крепко обхватив его за талию и по-прежнему ошалело улыбаясь), Бэгмен направил волшебную палочку на собственное горло и произнес: — Квиетус! Они будут обсуждать это годами, — прохрипел он. — Вот уж действительно неожиданный поворот… Жаль, что так быстро закончилось… Ах, да… я же вам должен… сколько там? Фред и Джордж перелезли через кресла и уже стояли перед Людо Бэгменом с радостными улыбками и протянутыми руками.        — Так он вам отдал выигрыш? — спросила Нимфадора.        — Это долгая история. — махнули руками близнецы.        — Конец главы. — сказал Джеймс. И как раз в этот момент незаметный котел, стоящий в углу взорвался и всё заволокло непроглядным мраком.