Орден Феникса меняет историю

       — Можно мне? — спросила Флер и взяла протянутую Чарли книгу. — Глава 15. Шармбатон и Дурмстранг О это наверное про наш приезд! — обрадовалась Француженка. Гарри проснулся, едва забрезжил рассвет. В голове готов план, как будто мозг его работал всю ночь. Он встал, оделся и, стараясь не разбудить Рона, спустился в пустую гостиную. На столе с вечера так и лежит его домашняя работа о прорицаниях. Гарри сел, взял кусок пергамента и написал письмо: Дорогой Сириус! Не волнуйся из-за моего шрама. Он не болит, это мне показалось. Последнее письмо я писал спросонья. Так что успокойся и не приезжай сюда. Я в полном порядке, и голова тоже. Гарри        — Я так и подумал, что ты соврал этим письмом. Но не стал мутить воду.        — Я просто не хотел тебя опять потерять. — улыбнулся Гарри обняв крестного. Альбус Поттер как то грустно вздохнул. Скорпиус успокаивающе положил руку ему на плечо, поняв реакцию друга. Букля сидела между сипухой и серой совой. Гарри поспешил к ней, поскользнулся и чуть не упал. Пришлось потрудиться, чтобы сова разлепила веки и обратила на него взор. Она дремала, повернувшись к нему хвостом, — явно хитрила: накануне вечером он не поблагодарил ее за письмо, и Букля все еще держала на него обиду        — Птица с характером, — заметил Чарли. — Ты, верно, вчера очень устала, — вздохнул Гарри, поглаживая на ее спине перья. — Придется, видно, попросить у Рона Воробушка. От этих слов Букля мигом проснулась и протянула лапу: — Найди его как можно скорее. Боюсь, как бы он не попал в руки дементоров.        — Они меня никогда не поймают! — Сириус подмигнул Амелии.        — Еще не вечер. — пробубнил Снейп. За завтраком Гарри поведал друзьям о посланном Сириусу письме. — Но, Гарри, — встревожилась Гермиона, — это неправда. Ты про шрам не придумал. — Ну и что? Хочешь, чтобы из-за меня его отправили в Азкабан? Гермиона хотела что-то возразить, но Рон ткнул ее в бок. — Перестань, — шикнул он на нее, и Гермиона в кои-то веки послушалась.        — Что бывает редко, — Рон поцеловал девушку в макушку. Зато уроки, особенно защита от темных искусств, стали труднее, да и требовали учителя куда больше. Ко всеобщему удивлению, профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус — продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению.        — ЧТО?! — взревели все присутствующие.        — Этого точно не было в моих планах, — сказал Грюм, — этот муд…        — Аластор! — Но, профессор, — неуверенно начала Гермиона, — вы ведь сказали, что это нарушение закона… что к людям это заклятие применять нельзя, — закончила лучшая ученица свою мысль.        — Вот именно! — воскликнули взрослые. — Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, — непререкаемым тоном произнес Грюм, его волшебный глаз впился в Гермиону и парализовал жутким немигающим взглядом. — Но если ты предпочитаешь более трудный путь — путь раба, который полностью лишен собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок. — И он указал скрюченным пальцем на дверь.        — Разумеется никто не хочет путь раба. Но на детях без разрешения родителей или опекунов это заклинание применять нельзя. Да и разрешение свыше обязательно. А я сомневаюсь, что оно было, — сказала Меда.        — Не было. Я узнал об этом уже от учеников, — ответил Дамблдор. Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти. Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Невилл исполнил гимнастические упражнения, к которым сроду не был способен. Перед заклятием оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал.        — Даже в Мракоборческом центре не у всех получается, — заметили Кингсли и Тонкс.        — В Мракоборческом центре учат сопротивляться империусу? — удивился Рон.        — Учат. — кивнула Тонкс. — Но не заостряют на этом внимания. Так как не каждому это дано.        — А ты можешь? — спросила Джинни.        — К сожалению нет, — отозвалась метаморф. — Поттер, — наконец прохрипел Грюм, — твоя очередь. Гарри вышел на середину класса. Профессор нацелил на него палочку и произнес: — Империо! Удивительное ощущение! Гарри словно воспарил в небо. Никакого беспокойства нет и в помине, только легкое, необъяснимое счастье. Блаженство волной окатило его, и все же он чувствовал себя как в тумане: за ним пристально наблюдают. И тут в пустом черепе эхом отдалось приказание Грозного Глаза: «Прыгай на стол… Прыгай на стол…» Гарри послушно согнул колени, приготовясь к прыжку «Прыгай на стол…» «А собственно, зачем?» Где-то в глубине сознания раздался еще один голос. — «Это же просто глупо!» «Прыгай на стол…» «Не прыгну, спасибо. — Второй голос зазвучал чуть тверже. — Я правда не хочу.» «Прыгай! Живо!» Сильная боль пронзила Гарри: он прыгнул, отчаянно при этом сопротивляясь. Врезался головой в стол, опрокинул его. И кажется, сломал обе коленные чашечки.        — Ты сопротивлялся?! — удивленно воскликнули Мародеры и Лили.        — Это очень хорошо. Поможет нам в оклюменции, — гордо сказал Джеймс, — может начнем сегодня?        — Конечно! — обрадовался Гарри, чувствуя что с отцом он точно научится закрывать свое сознание. — Это уже на что-то похоже, — послышался громкий голос Грюма. Полная отзвуков пустота в голове вдруг исчезла. Гарри ясно помнил, что с ним произошло. Боль в коленях усилилась. — Все посмотрите на Гарри! Он боролся и, черт побери, почти устоял. Победа была совсем близка! Попробуем еще раз, Поттер! А вы следите за ним, особенно за глазами. В них все отражается. Молодец, Гарри! Не так-то будет легко сделать из тебя раба… Чета Поттеров радостно улыбнулась. Они были очень горды своим сыном. — Нет, каким тоном он говорит! — сказал друзьям Гарри, когда час спустя, хромая, выходил с урока защиты. Грюм заставил его упражняться до победного конца, и после четвертой попытки Гарри легко одолел чары. — Как будто мы все в любую минуту можем подвергнуться нападению!        — С одной стороны это правильно, а с другой… — Амелия развела руками.        — Ужасно, — добавила Нарцисса. — Вы вступаете в важнейшую фазу обучения магическим искусствам, — наставляла профессор МакГонагалл, угрожающе поблескивая прямоугольными стеклами очков. — Не за горами экзамен по сверхотменному волшебству…        — О Господи! У вас же СОВ! А вы не готовитесь! — воскликнула Минерва.        — По моему книги приорететнее, профессор. — Заметил Джеймс. А вот на прорицании Рону и Гарри улыбнулась удача. Профессор Трелони объявила, что поставила обоим за сочинение самый высокий балл. Прочитала их предсказания и похвалила за смиренное принятие предстоящих ужасов.        — Молодцы! — похвалили ребят Мародеры. Не отстал от других и профессор Бинс по истории магии, задал через неделю сдать сочинение о восстании гоблинов в XVIII веке. Профессор Снегг обрушил лавину противоядий, обещая перед Рождеством кого-нибудь отравить — надо же проверить, как усвоены противоядия        — Я тебя отравлю, Нюнчик!        — Это просто фигура речи, Поттер. Стимул, — фыркнул зельевар, — будто я смогу это сделать под носом директора.        — Кто тебя знает Снейп. Кто знает.        — Джим, пожалуйста.        — Я спокоен, Лилс. Даже Хагрид и тот их не пощадил. Его обожаемые соплохвосты росли с ужасающей быстротой, хотя никто не знал, чем же они питаются. И он предложил с видом Деда Мороза, принесшего подарки, провести исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать соплохвостов и делать записи об их бесподобном поведении. Августа покачала головой и что-то записала в блокноте.        — Ужасные животные, — передернулись грффиндорцы.        — Министерство бы точно внесло их в класс опасных, — сказал Чарли. — Я не буду ходить, — наотрез отказался Драко Малфой. — Спасибо, я с лихвой нагляделся на них во время урока. Улыбка сползла с лица Хагрида. — Будешь делать, что я велю, — гаркнул он. — Не то я последую примеру профессора Грюма… Слыхал я, какой из тебя получился прекрасный суслик!        — Хагрид тебя сделал! — воскликнули близнецы.        — Захлопнитесь! — огрызнулся Малфой. Нарцисса строго посмотрела на сына и покачала головой. — «Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу — 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше…» — Здорово! Последний урок — зельеваренье! Снегг не успеет никого отравить! — ликовал Гарри.        — Я этому тоже радовался мистер Поттер. На полчаса меньше лицезреть ваши бестолковые лица. — Приезжают через неделю! Интересно, Седрик уже знает? Пойду скажу ему! — Эрни МакМиллан из Пуффендуя с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к лестнице. — Причем здесь Седрик? — удивился Рон. — Седрик Диггори наверняка будет участвовать в турнире, — пояснил Гарри. — Этот придурок будет представлять Хогвартс? — хмыкнул Рон, выбираясь с друзьями из толпы.        — Рональд! — воскликнула миссис Уизли. Рон стыдливо опустил голову. Гермиона нежно сжала его ладонь. — Диггори не придурок. Он тебе не нравится, потому что нанес поражение Гриффиндору. А я слышала, он прекрасный ученик. К тому же староста факультета, — непререкаемым тоном проговорила Гермиона. — Зато тебе он очень нравится! Как же, такой красавчик, — подколол ее Рон. — Ошибаешься, я сужу о людях не по внешнему виду, — возмутилась Гермиона. — Кха-кха! Ло-кха-кха-нс! — Рон якобы громко откашлялся. А Гарри в его кашле явно послышалась фамилия «Локонс».        — Павлин! И конечно, замок подвергся генеральной уборке. Несколько потемневших портретов хорошенько почистили и помыли, к их вящему недовольству. Портреты ежились в своих рамах, сердито бурчали, кривя влажные розовые лица. Рыцарские доспехи заблестели и задвигали руками без скрипа и скрежета. А Аргус Филч в ярости кидался на ребят, забывших вытереть ноги, и даже довел двух девочек-первоклашек до слез.        — Вы так готовились?! — удивилась Флер. — А мы думали у вас так всегда. Волновались и преподаватели. — Долгопупс, пожалуйста, не выдайте гостям из Дурмстранга свое неумение совершить самое простое преобразующее заклинание, — взмолилась профессор МакГонагалл в конце особенно трудного урока: Невилла угораздило превратить собственные уши в кактусы. Многие рассмеялись, а Невилл покраснел. И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, студенты на миг замерли — ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов: Гриффиндорский — красный с золотым львом, Когтеврана — бронзовый орел на синем фоне, желтый с черным барсуком Пуффендуйцев и зеленое знамя с серебряной змеей Слизерина. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.        — Круто, — одобрили бывшие выпускники Хогвартса. — Я спросил у МакГонагалл, как будут выбирать участников, а она не говорит, — сокрушался Джордж. — Велела замолчать и заняться трансфигурацией енота. — Интересно, что войдет в состязания? — задумался Рон, но тут же опять оживился: — Держу пари, мы все равно победим, правда, Гарри? Нам к опасностям не привыкать.        — Ты точно родственник Трелони, — рассмеялась Джинни, — мы же победили.        — Но какой ценой, — вздохнул Гарри. Рыжая обняла парня и прижала к себе успокаивающе поглаживая по голове. — Слушай, Гермиона, ты-то хоть раз была на кухне? — Конечно, нет, — отрезала Гермиона. — Ученикам… — А мы были, — перебил ее Джордж и ткнул Фреда в бок. — И неоднократно. Воровали еду. И видели домовиков. Они там блаженствуют. Считают, что лучше работы нет!        — У них там все условия, — улыбнулся Дамблдор. — «Добрый день, Гарри! Я вернулся туда, где был, и сейчас опять в надежном укрытии. Держи меня в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. Не используй Буклю, меняй сов. Обо мне не беспокойся, но сам будь начеку. Не забудь, что я сказал тебе про твой шрам. Сириус». — А сов менять зачем? — тихо спросил Рон. — Букля очень выделяется среди других птиц, — мигом сообразила Гермиона. — Белоснежная сова, которая часто прилетает в одно и то же место, не может не привлечь внимание. Ведь белые совы в тех краях большая редкость.        — Правильно мыслишь, Грейнджер, — похвалил студентку Грюм. Деканы факультетов построили учеников в колонны. — Уизли, поправьте шляпу, — командовала профессор МакГонагалл. — Первокурсники, вперед. И пожалуйста, не толкайтесь! Рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. Гарри, стоявший в четвертом ряду между Роном и Гермионой, заметил среди первоклашек Дэнниса Криви, которого трясло в предчувствии чего-то необычного. — Скоро шесть, — взглянув на часы, Рон устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам. — На чем, по-твоему, они едут? На поезде?        — О, конечно, нет! — рассмеялась Флер и продолжила читать. Друзья внимательно обшаривали взглядами небо. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Гарри стал замерзать. Скорей бы уж появились гости! Может, они придумали какое-то необычное представление? Ему вспомнились слова мистера Уизли на стадионе перед матчем на Кубок мира: «Всегда одно и то же. Любим на сборищах распускать павлиньи перья».        — В любом деле главное эффектно появиться! — воскликнули Мародеры и близнецы и тут же дали друг другу пять.        — Спелись, — прыснул Рон.        — Так они их уже в Мародеры приняли, ты не знал? — сказал Гарри. — И прозвища придумали. Фред-Рапира. А Джордж-ястреб.              — Мило. К счастью, Дамблдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, в эту минуту воскликнул: — Чует мое сердце — делегация Шармбатона недалеко! — Где? Где? — обрадовались ребята, вертя головами.        — В небе, — с ностальгией отозвалась француженка. — Вон! — указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса. Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни метел, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах. — Дракон! — пискнул насмерть перепуганный первокурсник. — Ты что, дурак? Это летучий дом! — уверенно заявил крошка Дэннис Криви. Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо — огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона. Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колесах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза. Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Таких великанш Гарри никогда в жизни не видел. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты! Только один Хагрид мог бы с ней померяться: вряд ли он хоть на сантиметр ее ниже. Впрочем, может, потому, что он привык к Хагриду. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке и озиравшая ряды ошеломленных зрителей, показалась ему все-таки огромнее Хагрида. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, темные волоокие глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы.        — Мадам Максим, — улыбнулась Флер.        — Женщина с большой буквы. Для Хагрида, — шепнул друзьям Гарри и они прыснули. Гарри, чье внимание было приковано к мадам Максим, только теперь заметил вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом. Насколько Гарри мог видеть (учеников почти скрыла огромная тень мадам Максим), все с испугом поглядывали на замок        — У нас во Франции теплее. — Слышите? — вдруг воскликнул Рон. Откуда-то из темноты донесся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу. — Озеро! — крикнул Ли Джордан. — Гляньте на озеро. Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Корабельная снасть, догадался Гарри. — Это мачта, — объяснил он Рону и Гермионе. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль наконец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.        — Великий Летучий Голандец?! — прошептал Джеймс.        — Что? — не понял Невилл.        — Летучий Голандец, — Сказала Леди Поттер, — легендарный парусный корабль-призрак, который не может пристать к берегу и обречён вечно бороздить моря. Обычно люди наблюдают такой корабль издалека, иногда в окружении светящегося ореола. Согласно легенде, когда «Летучий голландец» встречается с другим судном, его команда пытается передать на берег послания людям, которых давно уже нет в живых. В морских поверьях встреча с «Летучим голландцем» считалась плохим предзнаменованием. У маглов тоже есть такая легенда.        — Но здесь это не легенда, а правда, — добавил Римус. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы.        — Конечно, там же холодно. Думстранг находится на севере, — сказала Тонкс.        — А где конкретно? — спросил Драко.        — Точно не известно, но где то в северной Скандинавии или в России, — отозвалась Нимфадора, — они скрывают свое местоположение.        — Почему? — спросила Леа.        — Считайте это причудами руководства, мисс Блэк. — сказал Дамблдор. — Мисс Делакур, прошу, продолжайте. Человек, шедший первым, был одет в другие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам. — Дамблдор! — радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. — Как поживаете, любезный друг? — Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.        — Скользкий тип, — скривился Грозный глаз. — И трус.        — Аластор давай не сейчас? — зевнул Кингсли.        — Это тот пожиратель что ли? — удивился Артур. — Как он стал директором?        — Сдал своих подельников, — фыркнул Бруствер, — вот Министерство и пошло на попятную.        — Он же сейчас вроде как в бегах? — спросили близнецы. — После возрождения Володьки. — Говорят он сбежал во время третьего испытания. Когда чемпионы были в лабиринте.        — Не долго будет бегать, — вздохнул Регулус.        — Рег, мы можем потом поговорить? — Сириус наконец-то набрался сил и решил серьезно поговорить с братом. Расставить наконец все точки над ё.        — Давай после этой главы, — кивнул Регулус поняв намерения старшего брата. Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Высокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а козлиная бородка с завитком на конце едва скрывает безвольный подбородок. Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул. — Старый добрый Хогвартс, — смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка не вяжется с холодным, проницательным взглядом. — Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немного простыл… Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови… Рон дернул друга за локоть, что-то зашептал на ухо. Но Гарри и сам узнал гостя. Это был Крам.        — Ого какие люди! — присвистнули Джеймс и Сириус. — Познакомится бы с ним в реальности!        — Познакомитесь. Обещаем, — улыбнулись Леа и Ал.