Принцип

      В Ионии буйствовало лето. Прекрасная страна в это время года становилась ещё краше: густые деревья, что помнили молодость Рунтеры, тихо шелестели листвой, по их веткам прыгали многочисленные зверушки, а в их кронах вили гнёзда величественные птицы, пред которыми орлы Демасии могли показаться воробьями. Леса Ионии славились своей непроходимостью. Но именно в самой дремучей чаще, где в кустах мелькают хвосты лисицы, путь гармонии может приоткрыться для ищущих.       Мастер Веран наблюдал за своими учениками. Это был пожилой мужчина с длинными седыми волосами и тонкими усами, что он любил покрутить загорелыми пальцами, которые, по слухам, могли расколоть орех Каталкум одним щелчком. Несмотря на погоду, в его кимоно преобладали тёмные оттенки. Такие цвета носили традиционное значение для ниндзя, но своим ученикам он разрешал белые льняные одежды. Некоторые юноши, во время тренировки, скинули рубахи, и мастер с усмешкой замечал быстрые взгляды девушек на подтянутые торсы учеников.       Сейчас студенты отрабатывали обычный комплекс приёмов стиля мягкой ладони. Все девять человек одновременно вскидывали руки, меняли стойки, выбрасывали высоко вверх ноги, работали, как единый организм, лишь один из них редко, но всё же сбивался с ритма. Мастер Веран, не поворачивая головы, посмотрел на него. С тех пор как Каин пришёл на обучение, ниндзя так и не узнал про него ничего, хоть и пытался пару раз завести дружескую беседу. На все вопросы мастера мальчик отвечал вежливо, но уклончиво. Давить на него не хотелось. Поначалу мастер вообще сомневался, стоит ли принимать нового ученика; его аура сочилась злобой, презрением и надменностью, но несмотря на это, Каин смог отыскать школу, чьё местоположение хоть и не таилось, но для того, чтобы найти её в глубинах Ионии, требовался как минимум острый ум.       Вскоре студенты начали переглядываться. Мастер Веран понял, что в своих раздумьях упустил время. Он встал и сказал: — Соберитесь в строй.       Последователи тут же построились перед мастером. — Мне отрадно видеть, что вы постепенно начинаете понимать путь мягкой ладони. Я вижу, как ваши сердца стремятся к спокойствию и гармонии, которая является самой большой добродетелью для любого живого существа. Но технике недостаточно покоя. Чтобы овладеть тайдзюцу, нужны долгие тренировки. И пока их было недостаточно. Алерия Кендра, вы слишком сильно выставляете вперёд левую ногу. Это приведёт вас к поражению. Ульти, будь более спокойным, у тебя хорошие движения, но ты слишком спешишь…       Веран двигался от студента к студенту и давал замечания, студенты кивали и задавали наводящие вопросы. Наконец остались только двое. — Нирр, замечаний по технике нет.       Молодой человек встрепенулся, на его щеках заплясал румянец: — Стараюсь изо всех сил! — Но твоё сердце неспокойно, — осадил ученика мастер. — То, что ты уже получил звание ниндзя, не даёт тебе право красоваться перед своими товарищами. Гордыня погубила многих воинов, не забывай об этом.       Нирр поник плечами, но нашёл в себе силы сложить руки в уважительный жест и слегка поклонился: — Да, мастер.       Веран тяжело вздохнул. Его сын уже успел совершить пару благих дел с маской на лице, но подростковый запал так и не обуздал до конца, а в присутствии молоденьких учениц начинал красоваться, как самец белки-зеленоглазки по весне. Всё-таки мать слишком распоясала его в детстве. Мастер старался не винить отпрыска, но от чувства лёгкого недовольства отделаться не мог. Наконец он остановился рядом с последним учеником. Каин смотрел прямо перед собой, и Верану чудилось, что под давлением тёмных глаз в его груди открывается червоточина. — Каин, ты делаешь заметные успехи. Старание видно, но твои движения подстёгивает гнев и азарт, обуздай их.       Каин поклонился с абсолютно ровной спиной. Его чёрные волосы сползли с лопаток на плечи, будто ворон расправил плечи. — Хорошо, теперь разобьёмся по парам. Спаррингуйте с противником пока песчинки, — Веран достал из-под полы кимоно песочные часы и потряс ими, — не перестанут падать. Меняйтесь каждые десять пропущенных ударов.       Последователи промолчали, но их нервные подёргивания выдавали недовольство. Старый артефакт имел лишь то свойство, что его наполнение не кончалось, из этого следовало, заместо получаса тренировка может растянуться на столько, на сколько долго мастер будет пребывать в думах. Пары распределились быстро. Нирр улыбался худенькой девушке, Каин разминал шею, как и его оппонент.       Мастер скомандовал начало. Трели леса затмило тяжелое дыхание сражающихся, шорох ног, гул земли, когда проигравший падал на неё. И звуки шлепков. Веран нахмурился. Техника мягкой ладони строилась на использовании силы и инерции противника против него самого, а звонкие звуки получались только при ударе. Конечно же это был Каин. Его противник, долговязый сын кожевника, оказался для него очень неудобным соперником. Мало того, что он превосходил его в росте, так ещё и обучался уже более трёх лет и не давал новичку применить на себе какой-либо приём. Вскоре Каин оказался на лопатках в десятый раз. Его противник подал руку. Побежденный принял помощь неохотно, но всё же благодарно кивнул. Одна из учениц, Ли Мин, в этот момент так же потерпела поражение, но не огорчилась, словно проворный йордл она подскочила к Каину и встала в боевую стойку.       Веран улыбнулся и прикрыл глаза. Женщины для него оставались загадкой, и старый ниндзя не понимал, что же в некоторых из них такого, отчего хочется забраться на гору и кричать всему миру оттого, как тебе хорошо. Кто знает, может и для этого мальчика подойдет такое лекарство. Ему когда-то помогло.       Мастер взял в пальцы ус и погрузился в приятные воспоминания о жене. Последние пару месяцев он очень скучал без неё. Его сердце уехало вместе с любимой в путешествие по Ионии, и без них Веран чувствовал опустошение, которое тревожно возросло несколько недель назад. Альвирен обещала вернуться примерно в эти дни. Веран вспомнил утреннюю картину, когда лучи солнца путались в её светлых волосах и прыгали по изящным изгибам тела.       От приятных дум оторвал гам. Мастер открыл глаза и посмотрел на подопечных. Те столпились вокруг Каина и Нирра, у первого на спине набухал огромный синяк, второй сплёвывал кровь с разбитой губы. В следующую секунду они бросились друг на друга. Каин атаковал первым. Нирр заблокировал удар в голову, схватил противника за руку и попытался применить прием, который в идеале мог бы сломать руку Каину, но тот воспользовался своим ростом, оттолкнулся от согнутой коленки Нирра и прыгнул над ним. В полёте юноша освободил руку и ударил ногой не глядя. Нирр отшатнулся, потряс головой и в следующий момент был вынужден отступать под градом ударов. Каин шёл на него, как лавина на избушку охотника. Ни на секунду не останавливаясь, он выстреливал короткими, но болезненными тычками. — Стоп! — Веран потерял самообладание.       С малых лет он обучал сына послушанию, и в этот раз наука подвела. Нирр не задумываясь опустил руки и тут же упал от мощного удара в челюсть. — Я сказал "Стоп"!       Каин повернулся, поклонился и остался в такой позе. — Что тут произошло? — Они начали спарринговать как все, но вскоре Нирр начал дразнить Каина, — сказала Ли Мин. — Как именно? — Ну, — замялась девушка. — Он как-то начал на него презрительно смотреть, уж слишком небрежно опрокидывать, а к девятому падению сказал, что с такими навыками Каину не место в школе. После этого Каин ударил его, дальше вы сами всё видели. — Так всё и было? — спросил мастер.       Ученики кивнули. Нирр пытался подняться, его ноги дрожали, как у пьяного матроса, а грудь стала красной от крови. Каин не шевелился.       Внезапно Веран почувствовал знакомую энергию, а в следующую секунду дёрнулся от звука родного голоса: — Что тут случилось?       На краю поляны стояла Альвирен. Веран подметил, как она изменилась за своё отсутствие: кожа его жены побледнела, на висках застыла седина, а некогда ярко-зеленые глаза стали тускло-болотными. Сердце мастера кольнуло от беспокойства, но он взял себя в руки: — Мы рады тебя приветствовать, — сказал он и сложил руки в приветствии.       Ученики поступили так же, некоторые не могли сдержать улыбки. Альвирен также повторила несложный ритуал и посмотрела сначала на сына, потом на Каина, который бросил на неё быстрый взгляд и снова опустил голову. Веран обратил внимание, что напряжённые плечи юноши расслабились, словно с них сняли неудобную ношу. — И я рада видеть всех вас. Так, что тут произошло? — Мелкая стычка. Оба виноваты. Познакомься, это Каин, он пришёл найти гармонию месяц назад.       Альвирен подошла к Нирру, помогла ему подняться, придирчиво осмотрела сына, похлопала его по щеке, отчего тот скривился, словно от прогнившего хлеба. — Значит, это ты его так? — обратилась она к Каину. — Да, госпожа. — Ясно. — Давай я закончу тренировку и мы поговорим, — сказал Веран. — Иди отдохни с дороги, а вечером устроим ужин в честь твоего прибытия. — И в честь нашего нового ученика, — улыбнулась Альвирен. — Я пойду приму ванну.       Альвирен начала поворачиваться, но Веран, не вытерпев, прижался к её лбу своим, как они любили делать в молодости, но слова их личного приветствия застряли у него в глотке. На секунду ему показалось, что глаза жены были черными, как самая безлунная ночь в снегах Фрельйорда, но спустя миг наваждение прошло. — И мы встретимся вновь, — сказала Альвирен. — И ничего нам не помешает, — сказал Веран.       Жена легко коснулась губами его губ и пошла в сторону школы. Мастер задумчиво смотрел ей вслед и не замечал, что Каин также не отрывает от неё взгляда.