***
Из-за недосыпания в ночные часы Гермиона проснулась ровно за пятнадцать минут до того, как должна была встретиться с Люциусом перед главными дверями. В бешеной панике она поспешно оделась и привела себя в приличный вид, после чего выскочила из общежития Гриффиндора и спустилась по движущимся лестницам, которые, похоже, в этот день работали в ее пользу. Она сожалела о том, что не успеет забежать к Сириусу перед уходом, но некоторые вещи были неизбежны, и вот она оказалась перед терпеливым Люциусом Малфоем, ухмылка которого была на месте. — Ты опоздала, - спокойно заявил он, смахивая невидимые ворсинки со своей дорогой черной мантии. Гермиона сдержала взгляд, который она обычно приберегала для него, и мило заявила: — Я уверена, что Нарцисса пришла бы вовремя, если бы ты попросил ее. Он тут же поднял голову и посмотрел на нее своими льдисто-голубыми глазами, его руки по-прежнему лежали на воротнике мантии. — Ты невозможная дрянь, ты знаешь это? Гермиона улыбнулась и обвила его руку своей. — Я знаю, но факт остается фактом: ты попросил меня и поэтому ожидал, что я буду собираться столько времени, сколько мне понадобится, чтобы подготовиться. Он бросил на нее короткий взгляд, прежде чем сказать: — Ты выглядишь так, как будто только что встала. Гермиона весело усмехнулась: — О, это так. Люциус остановился на месте и повернулся к ней. — Каждая другая девушка, с которой я когда-либо ходил в Хогсмид, тратила часы на подготовку, буквально, а тут появляешься ты и портишь мое мнение о женском роде. — И какое же это мнение, Люциус? — Что вы все - невозможные девицы, которые никогда не знают, как смотреть на часы или приходить вовремя, - мрачно заявил он, хотя Гермиона почувствовала скрытый юмор в его голосе. — О, Люциус, полегче, пожалуйста, и к твоему сведению, некоторые из нас не считают нужным выставлять себя на показ только для того, чтобы оказаться в присутствии такого высокопоставленного человека, как ты. Его лицо треснуло, затем ухмылка расползлась по его лицу, в глазах блеснуло веселье. — Это так, мисс Грейнджер? Тогда чье присутствие вы считаете достаточно высоким для того, чтобы воображать себя таковой? Хм? - Он посмотрел на нее и продолжил свой путь. Гермиона прикусила нижнюю губу, размышляя над его вопросом. — Знаешь, я не знаю, для кого бы я нарядилась на самом деле. Люциус посмотрел на нее, приподняв бровь и слегка скривив губы в ухмылке. —Даже не Блэк? Гермиона тайно улыбнулась и покачала головой. — Нет, только не Сириус. Он уже принимает меня такой, какая я есть. - Она провела свободной рукой по своим беспорядочным волосам и улыбнулась Люциусу. — Сириус довольно милый, конечно, ты так не думаешь, но это так. — Блэк? - Люциус насмешливо хмыкнул. — Я верю, что ты в заблуждении, Гермиона Грейнджер, из-за его девичьего стиля и очаровательных слов. — Забавно, - ответила Гермиона, улыбаясь ему, — я думаю, он сказал бы то же самое о тебе, если бы у него была такая возможность. Он слегка улыбнулся, и Гермиона снова заговорила, стирая торжествующую ухмылку с его ангельского лица. — Однако, поскольку Сириус занимает важное место в моей жизни, он понял, что я намерена подружиться с тобой, каким бы высокомерным ты ни был, и поэтому любезно поддержал меня. Люциус чуть не споткнулся о камень. — Он что сделал? Гермиона рассмеялась. — Сириус сказал мне вчера вечером, что он не против того, чтобы я дружила с тобой. — О, - это все, что он смог сказать, прежде чем добавить, — это было... очень мило с его стороны. Гермиона закрыла рот рукой и задохнулась. — Нет. Этого просто не может быть. Я правильно расслышала? Люциус Малфой только что сделал Сириусу Блэку комплимент? Люциус тут же начал ее затыкать, хотя все равно улыбался. — Тсс, мы не хотим, чтобы все подслушали. Что станет с моей репутацией? — Хммм, - поддразнила Гермиона, пока они шли в Хогсмид, — может, они найдут кого-нибудь другого, о ком можно поговорить и побеспокоить. Я знаю, как бы мне хотелось уехать подальше от всего этого дурацкого внимания к Мародерам. Люциус нахмурился. — Почему? Я думал, ты любишь свою маленькую группу гриффиндорцев и все глупости, которые с ними связаны, включая их маленький фан-клуб. Она скривилась, заставив его рассмеяться. — Не думаю, что мне когда-либо нравилась массовая армия девушек, бегающих за парнями. По правде говоря, это довольно тошнотворно, и не соглашайся со мной. Я видела вас, слизеринцев, с такой же армией скудно одетых девушек, у которых просто слюни текут от каждого слова, которое вылетает из ваших уст. — Правда? — Да, правда. Я думаю, что единственная, кто действительно имеет хоть какой-то смысл, эта Стефани, и она безумно влюблена в Северуса, который слишком тупоголовый, чтобы это понять. — Имей в виду, что мы все до сих пор не понимаем, почему она вообще выбрала Северуса, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в него, - добавил Люциус с весельем. — Она видит в нем то, чего не видим мы - потенциал для великих свершений - укоризненно сказала Гермиона. — В любом случае, она безумно влюблена в него и не будет ждать вечно. — Я думаю, мы все это заметили, - просто сказал Люциус, оглядывая окружающую их обстановку. Гермиона знала, что он ищет любого, кто мог бы узнать его, кто знал его отца. В конце концов, он все еще был Малфоем, и если бы он знал, что до его отца дойдет, что он был здесь с ней, он бы бросил ее ради Нарциссы в одно мгновение. Гермиона рассмеялась и схватила его за руку, когда он незаметно отодвинулся от нее. — Ну что ты, Люциус, я не могу портить твою репутацию больше, чем ты делаешь каждый день, - поддразнила она. — Пойдем, я хочу пойти в "Три метлы". Люциус, казалось, расслабился и повел ее ко входу в шумный паб. Здесь толпились и студенты, и взрослые, и Гермиона вспомнила пустоту летом после шестого курса. Конечно, тогда война была в самом разгаре. Пока они проходили мимо, Гермиона обрывала фрагменты различных разговоров. — О, да, дорогая, в этом году Пушки вернутся. — Сами-Знаете-Кто становится все сильнее, Грабен. — Министр пытается провести законопроект, но, похоже, Визенгамот колеблется. — Нет, нет, нет. Ты добавляешь пыльцу после змеиных глаз, Матильда. — Кто она? Почему она с сыном Абраксаса?. Гермиона сделала небольшую паузу, бросив взгляд в сторону небольшой группы мужчин в углу, которые смотрели в их сторону. Затем она посмотрела на Люциуса, чтобы узнать, слышал ли он, но он не подал никакого вида. — Где бы ты хотела сесть? - услышала она его вопрос и указала на столик вдоль стены, который находился на некотором расстоянии от толпы и, что более важно, был пуст. Люциус кивнул и велел ей присаживаться, пока он собирает напитки. Гермиона повиновалась и заняла место, хитро устроившись так, чтобы сидеть спиной к группе мужчин. Она достала из сумки косметичку и открыла ее, держа так, чтобы можно было наблюдать за мужчинами, сидящими позади нее, и при этом делать вид, что поправляет макияж. Они делали много жестов руками в сторону Люциуса, а некоторые были направлены на нее, и Гермиона почувствовала, что начинает испытывать любопытство. Не обращая внимания на то, что любопытство убило кошку, Гермиона хотела знать, что они обсуждали. Постепенно она опустила свой компактный прибор и поставила его на стол, одновременно вынимая из кармана свою палочку, которая каким-то образом оказалась на прикроватной тумбочке рано утром. Она направила ее на группу и пробормотала "Патисептум", что позволило ей слышать их разговор, и только ей одной, хотя она все еще могла слышать, кто бы с ней ни разговаривал. Люциус вернулся и, поставив перед ними напитки, улыбнулся ей. Гермиона с трудом пыталась уследить за двумя разговорами: между Люциусом и ею и между мужчинами. Все это было довольно запутанно, и Гермиона поняла, почему мало кто пользовался этим заклинанием, а она нашла его в дальнем углу библиотеки. Люциус встал и сказал, что идет в туалет и скоро вернется, и Гермиона снова убрала свой компактный прибор. Мужчины по-прежнему оживленно беседовали, и она сосредоточилась на их разговоре. — Абраксас хотел бы знать, что его сын резвится с гриффиндоркой... — Но мы не знаем, гриффиндорка она или нет. — Она носит их чертовы цвета! Какие еще доказательства вам нужны, а? — Слушай, может, они просто "вместе", если ты уловил мою мысль. Однако я думаю, что Абраксас мог бы заинтересоваться. В конце концов, Люциус, кажется, не очень-то рвался вступить в ряды Темного Лорда. Возможно, Темный Лорд сочтет эту небольшую попытку интересной. — Она прелестная штучка, должен сказать. Может быть, Темный Лорд найдет ей применение. Они все рассмеялись, и Гермиона захлопнула свой компактный прибор, пробормотав контрчары и лишив себя возможности слышать их разговор. Она знала, на что они намекают, и от одной мысли об этом по ее позвоночнику пробежали мурашки. Люциус вернулся с приятной улыбкой на лице, которая исчезла при виде ее лица. — Что случилось, Гермиона? Что-то не так? Гермиона проглотила свои чувства и улыбнулась ему. — Боюсь, я не очень хорошо себя чувствую. ТЫ не будешь возражать, если я вернусь в школу, чтобы немного отдохнуть? Я не выспалась прошлой ночью и боюсь, что это меня доконает. — Конечно, - сразу же ответил Люциус и взял ее руку, прижав ее к своей, - но ты должна позволить мне проводить тебя обратно. Я не могу позволить больной леди путешествовать одной. Гермиона рассмеялась. — О, Люциус, ты такой драматичный. Когда они вышли из паба, Гермиона бросила последний взгляд на группу мужчин в углу. Все их взгляды были устремлены на нее и только на нее. Она не могла не задаться вопросом, что Волдеморт сделает с информацией, которую предоставят эти люди. И в этот момент она почувствовала первый намек на страх.Глава 18. Открой глаза
11 апреля 2023 г. в 00:21
Рано утром в субботу в Общей комнате Гриффиндора медленно догорали угли в камине. Обычно домовые эльфы уже приходили сюда, чтобы вновь разжечь камин, но сегодня они лишь недоуменно покачали головами и ушли, увидев представшую перед ними картину.
Гермиона Грейнджер сидела прямо перед камином, положив палочку на пол чуть поодаль от себя. Одну руку она запустила в свою беспорядочную копну волос, а другой защитно обхватила себя. Ее колени были подтянуты к груди, и она опиралась подбородком на одно из них.
Ее карие глаза были устремлены на кусок дерева, который она иногда считала бичом своего существования, втайне, конечно. Она изучала его уже некоторое время, фактически, она сидела в одной позе уже около трех часов с тех пор, как вернулась в общую комнату.
После вчерашней сцены на Защите от Темных Исскуств Гермиона старалась держаться подальше от всех. Ей было не то чтобы стыдно или неловко за случившееся, она была скорее растеряна. Она хотела уйти, хотела побыть одна, поэтому пошла в единственное место, где, как она знала, у нее была такая возможность.
В конце шестого года обучения Гермионы, когда все крутилось вокруг войны и прочего, Гермиона начала ходить одна по коридорам и исследовать их. Часто к этому приводили Рон и другая неприятность в жизни Гермионы - Лаванда Браун.
Гарри был слишком занят с Джинни, чтобы заметить резкую смену настроения Гермионы, поэтому кудрявая девушка начала гулять одна. Во время одного из таких походов Гермиона обнаружила маленькую комнату, которой не было на Карте Мародеров. Поскольку ее там не было, она могла только предположить, что они не знали о ней, а значит, и никто другой тоже.
Комната была оформлена в мягких голубых и серых тонах, что как нельзя лучше соответствовало ее настроению. На окнах висели большие тяжелые портьеры, а сбоку стоял неухоженный камин. В комнате была небольшая кровать и диван, а также примыкающая к ней ванная комната. Это было ее убежище, место, где она могла найти успокоение.
Гермиона вспомнила эту маленькую комнату, где когда-то, не так давно, она нашла утешение, и попыталась найти его. На удивление, найти ее оказалось не так уж сложно, и уж точно не сложно в нее попасть. В комнате мало что изменилось, и Гермиона закрыла глаза, втягивая в себя все воспоминания, которые там остались.
Она провела там остаток дня и всю ночь, погрузившись в столь необходимую уборку. Когда комната была окончательно приведена в порядок, Гермиона сделала шаг назад и выдохнула, затаив дыхание. Она медленно оглядела комнату, осматривая ее после удаления слоев пыли, и кивнула, оценив эффект.
Ее взгляд остановился на палочке, которую она положила на бюро. Вся работа, которую она проделала, была сделана без помощи магии. В данный момент все, что было связано с магией, вызывало у нее неприятие.
Часы пробили два, и она моргнула глазами, словно пробуждаясь от сна. Она была здесь, в прошлом, вдали от друзей и семьи, с людьми, которые умрут через несколько лет. Жизнь была просто несправедлива.
— О, Гарри, - пробормотала Гермиона, обращаясь к комнате, — чего бы я только не отдала, чтобы поменяться с тобой местами прямо сейчас. Волдеморт сейчас кажется легким делом.
Гермиона отмахнулась от этих мыслей и поспешно сунула палочку в карман, торопясь вернуться в общий зал. Там она села в кресло перед камином и аккуратно положила палочку перед собой, пристально глядя на нее.
— Нашла ответы?
Гермиона зашевелилась и быстро взглянула на часы. Было немного за пять, и она осознавала, как мало она спала. Помедлив, она повернулась и улыбнулась своему незваному гостю.
— Нет. Хотя она может делать много великих вещей, это все же простой кусок дерева.
Сириус медленно кивнул и подошел к тому месту, где она сидела, опустившись рядом с ней. Он уставился на палочку, как будто видел ее в первый раз, а затем посмотрел на нее.
— Гермиона, я просто хотел сказать, что мне очень жаль.
Гермиона ничего не сказала, отвернувшись к палочке. Вместо этого она взяла его руку и переплела свои пальцы с его пальцами, мягко сжав их. Он придвинулся немного ближе к ней, и она прислонилась головой к его плечу, и впервые за два дня она была счастлива.
— Гермиона..., - голос Сириуса немного прервался, его туманные глаза смотрели куда угодно, только не на нее, — почему ты идешь в Хогсмид с Малфоем?
Гермиона слегка наклонилась вперед, чтобы повернуться и посмотреть на него. Она тщательно обдумывала свой ответ, прежде чем заговорить.
— У вас с ребятами есть особое мнение о Слизеринцах, но еще важнее — о Люциусе. Он не такой, как вы говорите, по крайней мере, для меня. Его жизнь не была легкой, и я думаю, что в нем есть нечто большее, чем ты думаешь.
— Но он же Малфой.
Гермиона ухмыльнулась.
—А ты - Блэк.
Сириус сделал паузу, его рот открылся, когда он начал отвечать, и посмотрел на нее.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что это все один большой стереотип. Я слышала разговоры, Сириус, я не дура. Все они говорят, какая у тебя семья, и я знаю, что ты не претендуешь на них, но они все равно твоя семья, и многие до сих пор считают тебя ее частью. И это также не помогает иметь такого брата, как Регулус.
— Ты знакома с моим братом? - спросил Сириус, и Гермиона уловила в нем нотку беспокойства. Она принужденно улыбнулась и язвительно ответила: — Я получила это удовольствие вчера утром перед занятиями. Он.... сильно отличается от тебя, могу сказать это.
— Конечно.
— ... и все же вы одинаковые, - добавила она через некоторое время.
— Мы совсем не похожи, - мгновенно сказал Сириус, его голос был наполнен ядом, направленным на брата, когда он отвернулся от нее. Не секрет, что он ненавидел своего младшего брата за то, что Регулус напоминал ему о семье, которую тот оставил, а Сириус ненавидел напоминания.
— Вы похожи больше, чем ты думаешь, - сказала Гермиона, нежно погладив его по щеке. — Сириус, пожалуйста, послушай меня, когда я говорю это.
Сириус нехотя повернулся к ней.
— Да, - сказала она, когда убедилась, что полностью завладела его вниманием, - я согласилась пойти в Хогсмид с Люциусом. Нет, у меня нет к нему никаких романтических чувств. Удивительно, но я обнаружила, что не могу перестать думать об одном сероглазом гриффиндорце, который просто отказывается вести себя нормально и все больше и больше выводит меня из себя.
Сириус усмехнулся и сжал ее руку, которую все еще держал.
— Это хорошо, потому что этот сероглазый гриффиндорец не может выбросить из головы эту прекрасную кареглазую девушку.
Гермиона рассмеялась и сказала:
—Я обязательно передам Лаури, что ты думаешь о ней.
Сириус усмехнулся и притянул Гермиону в свои объятия.
— Все время, - соблазнительно прошептал он ей на ухо, вызывая мурашки по всему телу. Он прижал ее к себе, облегченно вздохнув и медленно выпустив воздух.
— Гермиона..., я действительно скучал по тебе.
Гермиона улыбнулась, прижавшись к его груди.
— Я тоже скучала по тебе, Сириус. Ты все еще злишься на меня... за то, что я согласилась пойти с Люциусом, я имею в виду?
— Нет, любимая, не злюсь, - сказал он наконец после недолгого колебания. — Вообще-то, я не думаю, что злился на тебя из-за этого. Я больше злился на тебя, потому что ты была права. Я не должен был так реагировать и должен был спросить тебя.
Гермиона колебалась, не зная, говорить ему об этом или нет, но решила, что хочет быть с ним честной.
— Сириус, то, что я делаю, это фактически услуга. Понимаешь, Люциус, как и большинство известных семей, обручен с Нарциссой по той простой причине, что это создаст мощный союз между двумя семьями.
— И ты хочешь сказать...?
Гермиона вздохнула.
—Я хочу сказать, что, возможно, они не хотят жениться.
— Неправда, - мгновенно вменил Сириус. — Нарцисса влюблена в этого дурака.
— Значит, привязанность односторонняя, - ответила Гермиона. Она немного отодвинулась от Сириуса и встала перед окном. Она услышала, как он поднялся на ноги и подошел к ней сзади, но не повернулась.
— Люциус, - сказала она через пару минут, - не чувствует того же, что и Нарцисса. Этот брак... все было устроено, и он не ослушается своего отца, не женившись на ней. Однако наше... свидание, если хотите, - это его акт бунтарства.
Она повернулась лицом к Сириусу, который молча смотрел на нее, его глаза внимательно следили за ней.
— Ему это нужно, Сириус, ему нужно почувствовать, что его отец не полностью контролирует его жизнь.
Сириус обдумывал ее слова, позволяя им крутиться в его голове. Наконец, он медленно кивнул.
—Хорошо.
Улыбка Гермионы медленно расползлась по ее лицу.
— Правда? - спросила она, на что он ответил с улыбкой: — Правда.
Сириус крепко прижал ее к себе, наслаждаясь тем, как она снова оказалась в его объятиях, затем поцеловал ее в висок и подтолкнул в сторону общежития девочек. Только когда она ушла, он заметил оставленную ею вещь.