***
— Ты бледнее обычного, — несколько часов спустя, когда король напился и уснул, к Астэру подошла королева, кутающаяся от вечернего холода в темно-зеленый плащ из горностая. На ее щеках играл румянец, а свет от костра, возле которого сидел принц, делал Серсею моложе и восхитительней. Маг залюбовался золотистыми бликами в ее косах. — Устал немного, — солгал он. Ежедневное кровопускание для магических нужд не прошло для него бесследно, даже несмотря на немного возросшую регенерацию. — Я говорила Роберту, что ты еще не здоров, но когда он меня слушал? — на ее лице проступил гнев. Астэр промолчал, ибо понимал, любое отрицание слов леди-матери приведет к скандалу. Сейчас ему ругаться не хотелось. Королева пристально на него посмотрела, вздохнула и села рядом. — Ты проводишь много времени с королем, — утвердительно произнесла Серсея. — Да, полагаю, это так, — не стал возражать принц, переведя взгляд на ночное небо. Темно-синее, словно дорогой бархат в россыпи драгоценных камней, оно манило взгляд. Расположение звезд иное, чем в его мире, но тут нечему удивляться. Скорее, обратное казалось бы подозрительным. — Он тебя научит… — начало было она говорить, гнев снова к ней вернулся. — … Только плохому: пить и искать любви продажных женщин, — закончил за нее Астэр. — И ты так спокойно об этом говоришь? — повысила Серсея голос. Не спящие стали на них оглядываться. — Тише, — не повышая голоса полупопросил-полуприказал он, посмотрев на мать. — А почему ты не думаешь, что я пытаюсь сам на него повлиять? — Я это уже проходила. Переупрямить короля, если что-то взбредет в его венценосную голову, невозможно, — сказала она, но голос понизила. — И все равно я попытаюсь. Я будущий король и мне претит отступать, — непреклонно, в духе старого Джоффри произнес принц, зная, что Серсея хоть и делает вид, что сердится, когда он спорит, но втайне этим гордится. А вот встань он на защиту короля, тогда злость ее была бы непритворной. — Как хочешь, но разочарования тебе не избежать, — предостерегла королева. — Пусть так, — не стал он отрицать. — Но я так хочу. — Мой лев, — улыбнулась она и поцеловала его в лоб. — Уже поздно, иди спать. Бросив последний взгляд на небо и догорающий костер, он произнес: — Да, матушка, сладких снов. — И отправился в шатер, идея поспать нашла живой отклик у его организма в виде широкого зевка.***
Благополучно миновав Трезубец, они столкнулись с первыми трудностями в пути возле Перешейка. Дорога сужалась, и пришлось отказаться от части комфорта, ибо в таких условиях невозможно было разбить лагерь на ночь. Пришлось ночевать прямо на Королевском тракте. Это время Астэр провел в кибитке королевы, по ее настоянию, изучая приходно-расходные книги Короны. Дозволение на ознакомление дал сам король. «Если тебе нравится считать медяки, запрещать не буду», — махнул рукой слегка подвыпивший Роберт при Бейлише и сыне. Извилистый путь пролегал по черному болоту, воздух был сырым и вязким, будто трясина, в которой росли огромные цветы, чьи лепестки плавали в грязных лужах, заманивая своим видом людей, чтобы проглотить незадачливых любителей природы. Змеи и львоящеры, похожие на черные плавающие бревна с зубами будто нож, за много дней пути стали привычным зрелищем. Через неделю они остановились вблизи Рва Кайлин — старой полуразрушенной крепости, построенной еще Первыми Людьми. С тех времен сохранились всего три башни из двадцати: Пьяная, Детская и Привратная. Стены высотой под тридцать метров были сделаны из черного базальта. — По легендам раньше тут была сплошная суша, — рассказывал старший принц Томмену и Мирцелле, почерпнутое из книг. — Но двенадцать тысяч лет тому назад прогремела война между Детьми Леса и первыми людьми, пришедшими на континент из Эссоса. Люди начали вырубать леса, разгневав маленький — их рост никогда не превышал человеческих детей — волшебный народец, живший в единении с природой. Дети Леса стараясь защитить свои края, попытались обрушить мост, по которому люди пришли из дальних краев. Но им это не удалось. И было принято решение разделить континент на две части с помощью магии. Они использовали могущественное заклинание, известное как «молот вод», но неудачно. С тех пор эти земли покрыты болотами. — Это все сказки, — говорила королева. — Магии не существует. — Многие годы здесь отсутствует постоянный гарнизон. Его размещают, только тогда, когда для Севера появляется угроза с Юга, — сказал Астэр, и, убедившись, что Серсея не слышит, отвлекшись на приказания для челяди, понизив голос, добавил: — В развалинах крепости, говорят несчастные, побывавшие в ней, водятся другие хозяева — призраки. — Призраки? — со страхом произнес Томмен, нервно глядя в темноту, где стояли развалены. — Вот бы там побывать! — восторженно произнесла Мирцелла. — Джофф, думаешь, матушка позволит? — Возможно, — не стал сильно обнадеживать принц. Однако он все же сумел уговорить Серсею, применив все свое красноречие. Они провели несколько рассветных часов, бродя среди руин. Призраков дети королевы так и не встретили, хотя Астэр ощущал, что они прячутся. Прячутся от него. Это было второе проявление магии, встреченное в этом мире. Через несколько дней путешественники миновали болота, и скорость передвижения пошла ввысь. Чем холоднее становился ветер, тем меньше сил уходило из источника. Здесь, на севере, в воздухе витала магия. За день до прибытия в Винтерфелл вышел срок приручения короля, и в качестве проверки, Астэр настоял, чтобы Драконий Камень, принадлежавший Станнису, перешел к нему. Ведь при Таргариенах, которых Роберт так ненавидит, этим островом владел наследник престола и носил титул принца Драконьего Камня. По слухам, с помощью магии, там спрятали золото и яйца крылатых ящериц. Он не слишком верил этим байкам, но проверить не помешает… Роберт согласился и подписал соответствующий указ.***
Винтерфелл, громадный замок из серого гранита, возведенный на холмах, встретил их приветливо распахнутыми восточными воротами. Возглавляя отряд, первым прошел сквозь них король в сопровождении кронпринца и телохранителей в белых плащах. Знаменосцы, рыцари, присяжные наемники и вольные всадники, закованные в железо, стальным потоком хлынули за ними. Восходящее солнце отражалось от полированных доспехов. Знамена с гербами Баратеонов и Ланнистеров развевались над их головами, гордо демонстрируя всем, вокруг кого все эти люди объединились. Их было больше трех сотен. Во дворе, выстроившись в ряд, как на параде, их ожидали хозяева Севера в окружении челяди и вооруженных людей. Лорд Эддард Старк, Хранитель Севера, выглядел суровым, как зимы в Винтерфелле. Вытянутое лицо, казалось застывшей маской, а в его серых глазах застыл лед. Его младшая дочь Арья и бастард Джон унаследовали его черты. Роберт спешился с лошади и подошел к своему давнему другу. — Нед! Ах, как я рад снова видеть твою ледяную физиономию! — расхохотался король, не утруждая себя этикетом. — А ты вовсе не переменился. — Светлейший государь, Винтерфелл к вашим услугам, — формально ответил лорд Старк на фамильярность. Двухэтажная кибитка осталась за стенами замка, ведь габариты не позволяли протиснуть ее сквозь ворота, из-за чего королева с младшими детьми появилась с опозданием. Когда Серсея прошествовала к ним, одетая по южной моде, Хранитель севера стал на одно колено и поцеловал кольцо королевы. Кейтилин Старк, в отличие от своего мужа, отличалась красотой: на ее высоких тонких скулах играл румянец от мороза, синие глаза смотрели на мир с уверенностью женщины, знавшей себе цену, а каштановые волосы имели оттенок красного леса, растущего в Риверране, откуда она была родом. Когда Роберт расцеловал ее словно сестру, глаза Эддарда немного подобрели. Робб — следующий лорд Винтерфелла, на несколько месяцев старше Джона, Санса, красивая девочка одиннадцати лет, обещающая вырасти в прекрасную девушку, восьмилетний Бран и трехлетний Рикон — переняли внешность от матери, и с любопытством смотрели на королевских детей. Рядом стоял худой, девятнадцатилетний черноволосый Теон Грейджой, воспитанник, а точнее, заложник Старка. На его узком лице играла высокомерная улыбка, будто это он тут являлся главным. — Отведи меня в свою крипту, Эддард, я должен отдать дань памяти, — потребовал король и Нед, как видел Астэр, с довольством подчинился. Серсея начала протестовать, но напрасно. «Нужно будет поговорить об этом с Робертом», — сделал зарубку в памяти принц, провожая взглядом массивную фигуру короля и его друга. — Робб, — обратился он к старшему сыну лорда Старка. — Покажешь мне свой дом? — Конечно, — довольно улыбнулся тот. — Джофф, — позвала его мать, направившаяся внутрь замка, желая согреться. Джейме шел рядом с ней. — Давай встретимся через час возле моих покоев? А то, боюсь, твои я не найду, — сказал принц, направившись за Серсеей, намериваясь переодеться в сухое и перекусить с дороги. — Договорились, — сказал Робб, глядя на спину удаляющегося принца. «Это поездка окажется интересней, чем я воображал», — чувствуя мощные чары, ограждающие замок, подумал Астэр.***
Джон, как бастард лорда Старка, к пренебрежению к себе привык, но глубоко в недрах души не мог смириться. Оно его задевало. Даже у брата, Робба, он замечал, как тень снисхождения мелькает в глазах при взгляде на Джона. А к Грейджою он испытывал восхищение, на взгляд Сноу, совершенно незаслуженное. Лишь Арья, да Бран искренни в своих симпатиях к нему. Принц Джоффри с первого взгляда ему не понравился. Золотистые кудри, зеленые глаза, капризный изгиб губ вызвали такую реакцию. Воображение дорисовало надменность и плохой нрав. Санса, дуреха, только взглянув на принца, сразу же влюбилась. Мечтательный взгляд, которым она проводила Джоффри, являлся красноречивей любых слов, а румянец на щеках появился точно не от холода. Когда Робб потащил его на встречу с принцем, худшего времяпровождения он себе не мог вообразить. Джон считал себя проницательным человеком и так за все четырнадцать лет своей жизни он еще никогда не ошибался. — Джон Сноу — мой брат, — представил его Робб. Принц успел переодеться в темно-красный дублет, вишневый плащ на меху и черные сапоги. — Меня, я думаю, представлять не надо? — обаятельно улыбнулся наследник престола и протянул руку. Болезненный толчок от брата, заставил его отмереть и спешно пожать протянутую длань. — Нет, мой принц, — пробормотал он и мысленно дал себе оплеуху за такой тон. — Ну, тогда, покажите мне Винтерфелл, — приказал принц, его глаза искрились. Джон находился в растерянности. Вначале он молчал, не зная как себе вести, но потом Джоффри втянул его в беседу, и, смеясь над шуткой принца, опомнился и снова замолк. — Красиво, — произнес кронпринц, с толикой восхищения рассматривая Богорощу: клочок земли с площадью больше гектара, на которой господствовал лес, находившийся внутри замковых стен. Стражи-древья, покрытые серо-зелеными иголками, словно одежкой, древние дубы и колонны железоствола обитали тут, казалось, вечно. В воздухе витал запах земли и гниения листвы, а вокруг царила тишина и тень, что зимой, что летом. Ступая по земле с выпирающими корнями, они остановились возле самого необычного обитателя Богорощи. Толстый снежно-белый ствол древа с вырезанным ликом, длинным и задумчивым, словно живым, тянулся ввысь, а кроваво-красные пятиконечные листья на огромных ветках клонились вниз, отражаясь, как в зеркале, в темном холодном водоеме, примостившимся у его корней. — Чардрева с человеческим лицом называют сердце-дерево, — сказал Робб, не зная, насколько принц разбирается в вере в старых богов. — Лорд-отец говорит, что оно, — похлопал рукой по могучему стволу, — древнее Винтерфелла. — По легенде, это лицо вырезали Дети Леса, — добавил Джон. — Охотно верю, — усмехнулся принц и поменял тему: — Ходит молва, что вы нашли детенышей лютоволчицы, это правда? — Да, — ответил Робб, присаживаясь на камень, покрытый мхом. — Где же они? — спросил Джоффри, садясь рядом. — Матушка велела их закрыть, пока вы гостите у нас, — выдал леди Старк ее сын. У Джона вырвался смешок. Дети Старков не могли, а точнее, не хотели надолго расставаться со своими питомцами. — По крайней мере, мы должны проследить, чтобы они не попадались ей на глаза до завтрашнего дня, — поправил себя Робб, кинув наигранно-возмущенный взгляд на бастарда. — Я бы хотел на них взглянуть, — протянул принц. — Покажете? — Конечно, — без раздумий ответил брат Джона, обрадовавшись, что может чем-то похвастаться перед принцем. — Пойдем скорее. Желтоглазый Серый Ветер Робба и белый Призрак с рубиновыми глазами пришлись кронпринцу по душе, а они, не любившие чужаков, на удивление, ответили взаимностью. — Хочу познакомить Мирцеллу и Томмена с ними, — сказал Джоффри, поглаживая белую шерсть лютоволка Джона. — Жаль, что сейчас я должен удалиться, чтобы переодеться к вечеру, — его лицо выражало истинное сожаление, когда он прощался с братьями. — Я же говорил, что мы прекрасно проведем время, — самодовольно заявил наследник Винтерфелла, скопировав интонацию Теона. — Да иди ты, — на это ответил ему Сноу и через несколько секунд молчания добавил: — Леди Старк разгневается, если ты пойдешь на пир в этом, — ухмыльнулся Джон, рассматривая влажные пятна и грязь на одежде брата. — Умеешь ты испортить настроение, — кисло произнес Робб. — До скорого, — махнув рукой, он отправился в свои покои.***
На заходе солнца состоялся пир в честь короля и его семьи. Сидя с молодыми оруженосцами, Джон глотал сладкое летнее вино и пытался убедить себя, что испытывает радость, находясь тут, а не за главным столом с королевскими отпрысками, среди законных детей лорда Старка. Можно пить столько, сколько влезет в пузо, а не один кубок, который разрешил отведать своим детям хозяин Винтерфелла. Да и в тени, под столом, с ним был Призрак, выпрашивающий яств — единственный лютоволок, присутствующий в этом зале, среди собак. Других, по настоянию леди Кейтилин, тут не было. Однако сегодня, захмелев, у Джона Сноу плохо выходило заниматься самообманом. Глаза щипало от слез. «Слишком крепкое вино, да и проклятый дым выедает глаза», — попытался убедить себя бастард, но тщетно.***
— Старки нам враги, — на следующий день, рано утром говорила Серсея с прохладой, когда принц сообщил ей, что собирается потренироваться с детьми лорда Винтерфелла. — Я знаю, — согласился он, доедая свежий хлеб со смородиновым вареньем, поданным на завтрак. Томмен и Мирцелла еще не встали. — Однако вчера ты полдня провел со старшим сыном Старка и его бастардом. Откуда такое дружелюбие? — уже миролюбиво спросила королева, делая глоток вина. — Их отец будет десницей… — Он еще не согласился, — перебила Серсея. — Согласится, — уверенно ответил Астэр. — К тому же разве не разумней держать их подле себя, как ты меня учила, чтобы вовремя предотвратить от них ущерб? — вопросил он. — Хорошо, — после продолжительного молчания ответила королева. — Поступай, как знаешь, но я должна предупредить: не позволяй игре стать реальностью. Не дай пробраться им в твою душу. — Спасибо за совет, матушка, — приподнялся с кресла маг и подошел близко к Серсеи, чтобы ее обнять. — Кто, кроме родной матери может желать мне только добра? — произнес он, вдыхая аромат изысканных духов, доносящихся от золотистых волос королевы. — Не забывай об этом, — только и ответила она, растрогавшись.***
Тренировочный бой с Роббом, и, по его настоянию, с Джоном на главном дворе замка заставили его пересмотреть расход магии. Безусловно, он победил, но лишь мастерством и то, принц едва не проиграл Сноу. Его, конечно, извиняла усталость, после первого поединка, но не слишком. Оба сына лорда Старка являлись физически сильнее его, что удручало. Необходимо повысить влияние души Астэра на тело Джоффри и как можно скорее. Это должно ускорить перестройку организма, и увеличить мощь, скорость и выносливость. Но придется тратить всю магию до крупицы. Однако он посчитал, что это оправданная жертва… пока они не вернутся в Красный замок. Приручив короля, его отношение к Серсее потеплело из-за исчезновения угрозы разоблачения ее неверности. Теперь Роберт в это никогда не поверит, а другие… Он найдет, чем им ответить. Королева любила своего старшего сына больше, чем остальных детей. С ней можно было договориться, используя только мозги, так что влиять как-то на нее магией сейчас являлось излишеством, не доступным пока для него. Астэр всерьез обдумал брачный союз со Старками, отбросив эмоции. И пришел к выводу — ему быть. Еще вчера он сообщил свое решение отцу, а сегодня, пока принц махал мечом, тот должен был поговорить об этом с лордом Старком.***
Счастье Джона, которому позволили присоединиться к принцу на тренировке, не могло разрушить поражение, ведь Робб тоже не смог совладать с Джоффри, значит и ему нечего стыдится. А сир Родрик, мастер над оружием Винтерфелла, сказал, что наследник Семи Королевств пошел в своего отца, тот в молодости был непревзойденным воином. Люди Ланнистеров и Баратеонов одобрительно поддержали эти слова. Однако радость Джона омрачила леди Старк. Ей не понравилось, что бастард крутится возле принца. И его снова посетили мысли о Ночном Дозоре, хотя с приездом короля они все реже посещали его голову. За ужином Сноу сидел мрачным и сверлил взглядом стол. Внезапно наступила тишина, Джон недоуменно посмотрел на ее причину. Король и лорд Старк поднялись со своих мест, и ему, как и другим, пришлось последовать их примеру. Кажется, монарх сейчас произнесет речь. — Сегодня я желаю разделить с вами свою радость, — подтвердил догадку тот. — Дом Баратеонов и дом Старков скоро породнятся. Джон заметил, как радостно заблестели глаза Сансы, и как та уставилась на принца Джоффри, пожирая его глазами. Его даже стало немного жаль. Сестра всегда мечтала стать королевой. «Сейчас, — думал Сноу. — Ее мечта исполнится». Арья с плохо скрываемой враждебностью уставилась на Сансу. — С этого дня Мирцелла, моя дочь, и Робб Старк считаются помолвленными.