Иная вероятность

      Встретили гостей достаточно радушно, пригласив отобедать: принца, как и Тириона, усадили за стол лорда-командующего.       В очаге просторного зала потрескивал огонь, слабо согревая, казалось, каменные стены свыклись с холодом этих мест и не желали с ним расставаться. Молодые, зрелые, старые — все люди носили черные одежды, но качество их разнилось, давая возможность догадаться, каким достатком владел тот или иной человек до вступления в орден. Любопытство, безразличие и даже ненависть, горькая и острая, витала в воздухе. Последняя, правда, едва ощущалась, и прямой опасности не несла… Не сейчас. — Что привело вас в Черный замок? — стоило разлить летнее вино, привезенное визитерами в качестве угощения, как был задан вопрос стариком, отличающимся широким лысым лбом, всклоченной седой бородой и отличной для своего возраста физической формой. Джиор Мормонт — лорд-командующий Ночного Дозора, не испытывал пиетета перед чинами, но проявлял вежливость и пристойные манеры, не забытые со времен, когда тот правил Медвежьим островом. — Уж точно не желание надеть черное, как первоначально заподозрил мой брат Джейме, — ответил Тирион отпивая с чаши. — Желание увидеть Стену, о которой я так много слышал, сподвигло меня пренебречь страхом околеть от вашего мороза.  — Точнее, дядя увязался за мной. Ведь наши желания совпали, — встрял Астэр с улыбкой.       На деревянных перекладинах потолка встрепенулись вороны, привлекая на мгновение внимание, чтобы тут же его лишиться — разговор и яства на столе требовали большего к себе почтения.  — Дорогой племянник, имей мужество признать, кто стал причиной его возникновения, — отсалютовал кубком карлик.  — Вся заслуга принадлежит Джону, — принц посмотрел на Сноу, устроившегося с рыцарями возле полыхающего огня в надежде, как тот говорил, согреться и временно изгнать из памяти продирающий до костей мороз. Мормонт заметил, куда устремился его взор. — Ну, почти вся, — поправил он себя под веселым взглядом Тириона. — Небольшую толику можно отнести на твой счет. — Вот так всю жизнь — все лавры достаются другим, — ничуть не расстроился Тирион.  — Бастард Эддарда Старка? — прищурившись, Джиор разглядел схожесть с первым разведчиком — Бендженом, который пока помалкивал, как и другие высшие офицеры.  — Да, — кивнул принц, подцепляя вилкой — они были только за их столом, да и то, не все ими пользовались — кусочек жареной говядины. — Он недавно мне присягнул.       Дядя Джона нахмурился, но промолчал. Своей неприязни к старшему сыну Роберта он не скрывал, да и Тирион ему не нравился, впрочем, как и все Ланнистеры.  — Неожиданно, — прокомментировал лорд-командующий, но не стал развивать тему. — Надолго вы приехали?  — Уже утомились от нашего общества? — поинтересовался Тирион, порядком захмелев, ведь ранее, еще в пути, он успел неплохо приложиться к вину. — Ну что вы, милорд, — возразил Боуэн Марш, первый стюард, полный и краснощекий, словно сдобная булочка, ответственный за припасы своего братства: как продовольственные, так и монетарные.  — Несколько недель, — ответил Астэр на вопрос лорда Мормонта. — Возможно, чуть дольше.       Много позже, насытившихся, их сопроводили в Королевскую башню, где им подготовили комнаты, натопленные за время, проведенное за трапезой.       Стоило Астэру переступить порог своей опочивальни, чьи стены из темного камня не отличались обилием декора — лишь картина, бездарно передающая красоты Вольной Гавани, сиротливо висела над изголовьем кровати, — как послышался стук. — Войдите, — произнес уставший за день принц и сел на твердое деревянное кресло с резными ручками, расположенное у камина, источающего тепло от огня и легкий приятный аромат яблони.       В дверном проеме появился невысокого роста молодой мужчина, недавно отпраздновавший восемнадцатые именины. Его лицо не являлось отталкивающим, но и привлекательным его не называешь. Серый, как и его волосы, и обычный — сразу же приходит на ум это слово. Но карие глаза светились интеллектом.  — Мой принц, я прибыл по вашему повелению, — нарушил гость тишину. Голос, в отличие от внешности, звучал красиво, бархатно.  — Присаживайся, — указал взглядом на аналогичный предмет мебели, напротив себя Астэр.       Визитер послушно сел. Их разделял столик из дуба. На его поверхности виднелись трещинки, едва различимые от плохого освещения, ведь свечи принц еще не зажег. Блики от пламени плясали на стеклянном графине, заполненном темной, словно спелая вишня, жидкостью. Два кубка стояли по бокам, как караульные: — Налейте нам выпить, — приказал Астэр.       Дван, второй сын лорда Ральфа Баклера, вассала Баратеонов, протянул тонкую руку к вместилищу ягодного напитка. Он был посредственным воином, однако любил читать и избегал шумных сборищ, предпочитая находиться в тени.       Во время дороги принц за ним наблюдал и изредка втягивал в беседу. Нахождение в центре внимания доставляло ему дискомфорт и вызывало раздражение, но внимание наследника престола льстило и наполняло ярко выраженным восторгом. Правда, по его лицу этого не возможно было сказать. Его умению прятать свои чувства можно позавидовать. Однако Дван скорее существовал, чем жил, бесцельно, а из-за вечных придирок отца и брата страдала самооценка. Астэр готов был дать тому смысл жизни в обмен на преданность и привить амбиции, если они будут служить на благо мага.       Еще в Красном замке принц наблюдал за придворными, выискивая тех, кто еще не нашел себе господ. Таких обнаружилось немного. Дван и еще несколько человек прошли не только стадию своеобразных смотрин, но и небольшие тесты, устроенные им. Он «доверял» придуманные тайны и натравливал кандидатов друг на друга с заданием выведать секреты. Дван не только ничего сам не разболтал, но и смог выманить всю информацию из других, продемонстрировал ум и смекалку, о чем он не замедлил отчитаться принцу.       Взяв наполненный кубок из рук Двана, он активировал диагностические чары, применяемые им еще в период, когда он не являлся единственным хозяином нового вместилища, для отслеживания всего вредного и полезного, поступающего в организм, перед приемом внутрь. Жидкость окрасилась зеленым только для его глаз — свидетельство безвредности — и вернулась к прежнему цвету.  — Как тебе Черный замок? — спросил принц и поднес кубок к губам и отпил густое и сладкое вино, прикрыв глаза, словно наслаждаясь вкусом. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы настроится на чувства Двана.  — Интересный, — дипломатично ответил тот. — Но мало напоминает иллюстрации, видимые мною в книгах. Время оставило свой отпечаток на нем. Разруху и налет запустения сложно не заметить.  — А его обитатели? — Астэр сделал еще один глоток и поставил кубок на стол.  — Сложно судить по нескольким дозорным, присутствующим за столом. Да и те слишком старались понравиться и впечатлить, бахвалясь, — молодой человек успел изучить, как ему казалось, характер старшего сына короля и не боялся отвечать вполне откровенно.  — Я заметил, что ты не питал иллюзий насчет людей, посвятившим свою жизнь несению стражи на Стене, — улыбнулся принц, откинувшись в кресле, пламя отразилось в его глазах. — Увидев рекрутов этого ордена, у тебя на лице не отразилось и тени разочарования.  — Мой принц, вы очень наблюдательны, — произнес Дван и отпил немного вина, впервые за вечер.  — Не нужно лести, — махнул он рукой.  — Я говорю то, что думаю, — твердо произнес Баклер. Его эмоции подтверждали искренность. Занимательно.  — Тогда прими мою благодарность, — Астэр поглядел в его глаза, темные и непроницаемые. — Правда, какая бы горькая, неприятная или, напротив, лестная она не была, для меня очень важна. От тебя, наедине, она всегда будет желанной, — сказал маг. Удовлетворение и радость от собеседника показала, что он подобрал правильные слова, и они достигли цели.  — Всенепременно, — кивнул Дван.  — Однако позвал я тебя по иной причине. Мне нужно знать, что происходит за Стеной и в этом замке, — начал принц. — Я сам попытаюсь выведать у Мормонта и у командного состава Ночного Дозора, но существует небольшая вероятность сокрытия информации.  — Вы хотите, чтобы этим занялся и я? А потом вы могли сопоставить узнанное вами и добытое мной? — быстро смекнул Дван.  — Верно, — улыбнулся принц и взял в руки графин: — Еще вина?  — Не откажусь, — поставил полуполный кубок молодой человек. — Спасибо, — последнее относилось не к напитку, вызвав довольство у мага. Цель жизни, данная им, пришлась по вкусу Двану Баклеру.

***

      Слушая завывание ветра, ощущая, как холодный поток перебирает его волосы и пытается пробраться под подбитый мехом светлый плащ, Астэр ничуть не страдал от холода. Углубляясь на север, ему становилось доступно все больше заклинаний, поскольку эти места оказались менее прожорливы к магии. До былого могущества ему, естественно, еще слишком далеко, но простые чары терморегуляции его не обременяли.       Бледное сияние полумесяца заставляло искриться древнее сооружение изо льда, именуемое Стеной. Больше двух сотен метров высотой, она являлась границей, отделяющей Семь Королевств от живых и мертвых, обитающих по ту сторону. Сама ровная льдистая ограда, какой бы высокой та не была, являлась лишь частью защиты, видимой человеческому глазу. Для Астэра же она сияла разноцветным кружевом невероятной сложности, образовывая щит, частично похожий на тот, что ограждал Винтерфелл, но на порядок затейливей. Однако древние заклинание истончилось за тысячелетия, его линии выцвели, побледнели и грозились в скором времени исчезнуть.       Его познаний хватило, чтобы отчасти разобраться от чего и как ставили магическую преграду, и радости эти знания не прибавили. Создатели щита не жалели крови — ее след ощущается по сей день — и силы, укрепляя прочность самой Стены и создавая барьер способный как погасить, так и ослабить определенный тип магии.       Астэр запомнил все узоры заклинания и в будущем попробует на их основе сотворить защитные и атакующие чары. Жаль, только не на ком будет опробовать их эффективность. Да и это не первоочередная задача на данный момент, ведь растрачивать силы, необходимые для более важных вещей, таких как: развитие тела и восстановление своих способностей, - непродуктивно и даже вредно. Поскольку из-за нынешних неприятностей с магией у него был шанс выйти на качественно новый уровень контроля, если не лениться. А постепенное увеличение физических показателей даст максимальный результат только в этом возрасте.       Только прежде чем заниматься своим развитием, необходимо напитать магией щит, чтобы он как прежде мог служить оградой. Если мифические Иные нагрянут, то это повысит шансы того, что они не смогут пройти дальше на юг, или даст возможность выиграть время для создания обороны.       Если верить легендам, то тут поработали первые люди и Дети Леса. Интересно, последние еще существуют?..       На восстановление щита уйдет время - точно не один день. С его нынешними возможностями придется сократить количество используемой магии для преобразования тела, а в идеале, ограничится только терморегуляцией и диагностическими чарами, пока будет занят реставрацией барьера. — На таком холоде я скоро яйца себе отморожу, — пробормотал Клиган, недовольно зыркая на принца. Астэр проигнорировал своего телохранителя, пытаясь соединится с видимыми только ему линиями защиты и наконец-то, после часа блужданий, ему улыбнулась удача: он нашел место с уязвимостью, благосклонно принявшее его помощь с подпиткой, благо она была предусмотрена создателями. Распределение силы по всей длине и ширине Стены займется встроенный механизм, что избавило его от необходимости заниматься этим лично.       Наверно для человека, не достигшего мастерства в магии, показалось бы дикостью его вмешательство в конструкцию щита, созданного с помощью неизвестного заклинания. Он бы сам поддержал это мнение, если бы не магическая чувствительность, известная еще как «шестое чувство». Сложно передать словами, что ощущает маг, видя в своем разуме заклинания. Впрочем, и их визуализация нуждается в освоении. Менталисты в этом профессионалы. А официально зваться так может лишь чародей, развивший и контролирующий «шестое чувство». Высокий уровень интуиции, начальное предвидение, телепатия, эмпатия, способность видеть и «чувствовать» заклинания входит в это понятие, но этим не ограничивается.       Любой обученный менталист способен распознать направленное на него заклинание (правда, чтобы прореагировать правильно, нужно мастерство) или увиденные чары по «эмоциям» магии. Каждый раздел магии, стихия, направленность (защитная, атакующая…) имеет свои различия и невозможно даже объяснить не только обычным людям, но и магам, не владеющим «шестым чувством», насколько странны эти ощущения.       Менталистику считают сложнейшей магической наукой в освоении и самой бесполезной в бою, пока не достигнешь мастерства в ней. А это удается малому числу чародеев. Из-за подобных трудностей «чистых» магов разума не существует. Приходится осваивать еще, как минимум, одну дисциплину на приличном уровне…       Пришлось воспользоваться предвидением, заглянув на несколько минут в будущее (заработав этим головную боль) для проверки найденной точки на способность принять его магию. Оно же предрекло безопасность подобного вмешательства. Вот если бы он попытался что-то изменить, то… Ничего бы у него не получилось. Вся структура щита была защищена от этого, а если бы он упорствовал, то умер. Ведь если судить по сине-фиолетовому кружеву, дублирующемуся через раз, в самом верху Стены, то оно должно ликвидировать подобных энтузиастов.  — Разве не захватывает дух сама мысль о том, что кому-то удалось построить такое сооружение? — спросил принц, наблюдая, как кружево щита на его глазах приобретало яркость.  — На Стену можно было потаращиться и днем, — проворчал Пес.  — Можно, — согласился Астэр. — Посмотрим на нее и днем.       Ступая по местами скользкой, широкой поверхности, посыпанной битым гравием, успевшим за многие года, а то и столетия, прижиться во льду, они рассматривали окрестности с высоты птичьего полета.  — Даже в такую темень заметны осыпающиеся стены Черного замка, а раньше они вмещали более четырех тысяч человек, предоставляя комфортные условия проживания, — отстраненно заметил принц, обращая внимание и на далекий от целостности двор, залитый лунным светом. Во тьме, вблизи Королевского тракта, мерцали огоньки из небольшой деревеньки, известной как Кротовый городок. Горные высоты и холмы казались вечными обитателями этих мест, а снег, отливая голубым, искрился на всех видимых поверхностях в округе.  — А сейчас, я отморожу задницу, живя в этой рухляди, — утвердительно, без сомнений, проскрипел Клиган. Вид сверху его ничуть не захватывал.  — Королевская башня, где тебе придется ночевать, в целом, находится не в таком плачевном состоянии, — успокоил его принц.  — Посмотрел бы я на то, если бы вас заселили в руинах, где гуляет ветер и даже огонь не в состояние их прогреть, как некоторых бедолаг, разделивших с нами путь, — хохотнул Пес. — Ваш титул спасет мою задницу от обморожения если, конечно, с ней не разделается ваша любовь к прогулкам.  — Помнится, ты переживал за другую часть тела, — усмехнулся Астэр.  — И сейчас переживаю, — ухмыльнулся Пес. — Мой принц, может пойдем уже в тепло? Вы спасете самое дорогое для меня…  — Ладно, — сдался он с наигранным сожалением. В этот день его больше ничего не держало на Стене, а увиденное необходимо еще обдумать, желательно в одиночестве.       Переговариваясь и шутя, они направились обратно к деревянному домику, ютившемуся под большим подъемным краном. Железная клетка, на которой они поднимались и спускались, являлась вторым способом, как можно забраться на вершину. А первым — лестница, крепленная на огромных брусьях к южной части Стены, создающая причудливый вид кривого зигзага. Их раскачивало со стороны в сторону и приходилось держаться за железные прутья, руки в месте соприкосновения обжигало холодом. Долго это не продлилось — вскоре они стояли внизу.       Луна спряталась за тучу, где-то вдали раздался волчий вой. Оставляя следы на снегу, они возвращались в стены замка.

***

      Немногим старше Сноу, Дван не мог похвастаться особым умением обращаться с оружием. Хуже того, его сестра Арья могла бы преподать Баклеру несколько уроков.       Сноу несколько кривил душой, оценивая способности Двана, но ненамного. И даже Пес был согласен с Джоном. Но Джоффри его выделил и попросил Сноу помочь Баклеру.       Третье занятие проходило на том же месте, что и предыдущие два — во дворе Черного замка, недалеко от арсенала, где тренировались местные жители. Под ногами лежал подтаявший снег, серый от грязи. Морозный утренний воздух превращал дыхание в пар, но активные движения согревали. Вокруг них столпились воины из свиты принца и мальчишки-дозорные, подбадривающие дерущихся. Звон стали был едва слышен из-за шума, создаваемый окружающими. Советы так и сыпались от экспертов.  — Не замахивайся так, Баклер, — выкрикнул Клиган. Но рекомендация пришла с опозданием, Сноу сделал подсечку и Баклер свалился на землю, выронив оружие.  — На сегодня все, — произнес Джон, помогая подняться Двану, который тяжело дышал.  — Я безнадежен, — утирая пот со лба, сухо заметил Баклер, после того, как выровнялось дыхание.  — Я бы не сказал, — произнес Сноу. — Больше упорства и будет результат.  — Куда уж больше, — едва морщась от боли в мышцах, проговорил Дван.       Джон остался недовольный его словами, но постарался, чтобы на лице не отобразились его мысли. Однако, кажется, он не преуспел в этом или Баклер оказался более внимательным, так как тот тут же добавил:  — Прошу прощения, за меня говорят ушибы и ноющие мышцы, — виновато, но искренне улыбнулся Дван. — Впредь постараюсь не подвести тебя, раз ты уж взялся мне помогать и тратишь на меня свое время. С моей стороны жаловаться верх неблагодарности.  — Не нужно извинений, — ответил Джон, но вопреки своим словами ему было приятно их слышать, ведь перед ним редко кто извинялся, из-за чего он добавил: — Главное не сдавайся.  — Верно, сдаваться не стоит — позади Джона послышался голос принца. Сноу, увлеченный тренировкой и последующей беседой не заметил прихода Джоффри, который был в сопровождении сира Барристана. С приходом принца, количество зрителей резко поредело. Все вдруг как будто вспомнили о своих обязанностях.  — Я приложу все усилия, чтобы оправдать ваше доверие, — сказал Дван и посмотрел на сира Аллисера Торна и Донала Нойе, кузнеца, бывшего мастера-оружейника у Баратеонов, с которыми, как знал Джон, успел завести за завтраком знакомство. Принц Джоффри проследил за его взглядом и бросил:  — Иди, я вижу, что тебя ждут. Не буду больше тебя задерживать.       Баклер поклонился принцу и пошел к сиру Аллистеру и Доналу.  — Джон, смотрю, вы с Дваном подружились, — утвердительно произнес Джоффри и жестом дал знак, чтобы один из свиты Ланнистеров — Ховард, забрал оружие у Сноу.  — Я бы не сказал… — осекся Джон, подстраиваясь под шаг принца, уводившего его от поредевшей толпы зевак. — То есть Баклер отличный парень, но… — не зная, что делать: то ли согласиться, то ли отрицать. Не признаваться же, что Дван ему совсем не нравится? Или сказать правду? Его отец, скорее всего, выбрал бы последний вариант. Испытывая сомнения, Джон все же решил поступить так, как он воображал, что последует лорд Старк. Исполнившись решимостью, он произнес: — Но я…  — У вас мало общего, — перебил его Джоффри, не дав его закончить фразу, хотя, когда Сноу колебался, что сказать, тот молчал. — Я понимаю.  — Правда? — вырвалось у Джона, и он устыдился, что ему облегчили выбор.  — Да, — кивнул он и огляделся, будто в поисках лишних ушей — не обнаружив, он понизил голос и сказал: — То, что я тебе поведаю не тайна, но об этом стараются не говорить, — заинтриговал Джоффри. — Мать Двана, вторая жена Ральфа Баклера, оказалась замешанной в пренеприятнейшей истории. Ходит молва, что супруг обвинил леди Аишу в измене, а через девять месяцев родился Дван. Ральф его признал как сына, но относились к нему… Не мне тебе рассказывать, как относятся к бастардам, — с гримасой закончил он.  — Я не знал, — история заставила его по-новому взглянуть на Двана и вызвала у Сноу сочувствие и стыд, из-за своего пренебрежительного к нему отношения.  — Я не прошу тебя стать ему другом, — вновь заговорил принц, подняв глаза на хмурое небо. — Просто дай ему шанс, узнай его получше и я уверен, вы найдете, что между вами много общего.  — Хорошо, я обещаю, — искренне поклялся Джон.  — А теперь, я бы не отказался от завтрака, — весело произнес Джоффри, разрушая серьезную атмосферу. — Я слышал, часом ранее привезли свежих крабов.

***

      На горизонте едва проглядывался рассвет, но кровать принца успела остыть, а сам он, сидя у камина, казалось, дремал голышом. Почти потухший огонь внезапно вспыхнул, будто только что кто-то запалил не тлеющие угли, а новые дрова.       Кожа Астэра покрылась узорами, словно стекло на морозе. Будто очнувшись от сна, он резко открыл глаза. Они светились ярче изумрудов из знаменитого ожерелья королевы, предмета зависти многих леди Семи Королевств.       Плавно переместив руки к пламени, он прочитал нараспев слова неизвестного в этом мире языка, и стоило на ладонях появиться кровавым разрезам, как маг опустил их в камин. Огонь, вопреки обыкновению, не обжигал. Ласково, будто котенок, языки пламени обхватили ладони, медленно перемещаясь вверх, окрашивая красным странные узоры.       От кожи повеяло жаром, словно от горячих углей, но боли Астэр не ощущал. Когда не осталось узоров без огня, его фигуру обдало желтым сиянием, слепящим глаза. Внезапно оно исчезло, погрузив комнату во мрак. Раны затянулись, а кровь, отданная как жертва, исчезла.       Пошатываясь, маг поднялся с кресла и накинул на себя длинную тунику из тонкой шерсти. Едва передвигаясь, он завалился на кровать.       Ощущая головокружение и тошноту, Астэр был доволен, ведь ритуал единения со стихией, созданный лично им, прошел успешно. Теперь барьер, сдерживающий утечку магии, будет укрепляться с помощью огня и чуточку его же силы. Это должно ускорить его восстановление и, как приятный бонус, давало неуязвимость к пламени, подобную той, полученной в прошлом, после печального опыта с драконом. Палящее солнце тоже не будет создавать отныне дискомфорта.       Время близилось к отбытию, а бесспорных доказательств наличия угрозы нашествия Иных в ближайшем будущем он не нашел. Даже их существование подтверждалось косвенными уликами: щитом на Стене, да слухами и байками. — Иные? — переспросил мейстер Эйемон, уставившись в пространство незрячими глазами. Его принадлежность к дому Таргариенов не была для него тайной. Ведь в книгах библиотеке Винтерфелла нашлось жизнеописание представителей этого рода. — Существуют. В мифах, легендах, воображении обывателей, — ответил он на любопытство Астэра. — Как и драконы, несколько человеческих поколений назад бороздящие просторы неба. Лето кончается, — невпопад продолжил старый мейстер. — Сны тревожат обитателей этих мест. Кошмарные сны. Джиор Мормонт уверен — грядет тьма.  — А вы, что думаете? — поинтересовался Астэр.  — Я? Сны мои коротки, ведь с возрастом я все меньше нуждаюсь в нем. Нередко мои ночи заполняют собой призраки людей, ушедших пятьдесят лет назад, и я встречаю их, как будто мы и не расставались. Чудовищам и тьме в них тоже отведено свое место, — ответил он и замолк.       В библиотеке Черного замка, принц нашел упоминание героя, убившего Иного с помощью «драконовой» стали. Не трудно догадаться, о чем шла речь. Меч из валирийской стали, Длинный Коготь, принадлежащий лорду-командующему, пришёлся Астэру по душе. Отобрать его он не мог, но подливая своей крови каждый вечер при беседе с Мормонтом, маг внушал ему мысль, завещать меч принцу Джоффри после своей смерти. В книгах упоминалась уязвимость Иных к обсидиану, известному как драконово стекло.  — Истинно, мой принц, — подтвердил слова Эйемона сир Джиор, когда они беседовали наедине в один из таких вечеров. — Неспокойные грядут времена.  — Однако, это не первая зима, пережитая вами. Чем вас она страшит? — Астэр пристально посмотрел в глаза лорда-командующего.  — Лютоволки, мамонты, снежные медведи ростом с зубра заполнили леса. Жуткие твари долго нас не беспокоили. Эта зима будет другой, — с отчаянной уверенностью произнес Мормонт. — Горный народ, по словам Дениса Маллистера, двинулся на юг. Они бегут с родных земель. Но почему, неясно… Зима близко, а с ней придет и долгая ночь. Ночной Дозор будет исправно исполнять свои клятвы, неся бремя защитников Семи Королевств, но нам не выстоять самим. Молю, мой принц, сообщите мои слова королю.  — Обещаю передать все моему отцу, — клятвенно заверил его Астэр.       Однако не все разделяли мнение лорда-командующего. Многие осмеивали его опасения, считая это начинающимся старческим маразмом.  — При всем моем уважении к лорду-командующему, единственная угроза для нас — одичалые и дикие звери, — говорил сир Аллистер. — А мертвяков, волшебство и сказки оставим тем, от кого не ждешь разумных и достоверных слов и действий. Детям и юродивым.       Даже если кто и верил в Иных, то вслух придерживались версии Торна, опасаясь насмешек.       Местные рассказывали истории о встречах с мифическими мертвяками. Однако в них фигурировали как главные герои: знакомый знакомого или друг родственника или еще кто-то со столь отдаленным родством. Впрочем, последнее, со слов рассказчиков, могло быть результатом излишних возлияний.  — Недавно рыбаки на берегу возле Восточного Дозора видели Иных, однако этому мало кто верит, — делился сведениями Дван. — А еще был случай… — пересказывал ему услышанные истории Баклер.       Настало время решать, что делать дальше. Оставаться в Черном Замке дольше отведенного срока неразумно. Ему еще с интригами вокруг трона разбираться надо. А если принять на веру существование Иных и то, что они угрожают всем живым, то непонятно, когда эта угроза будет реализована. Через год-два или несколько столетий? Ведь Стена стоит не одно тысячелетие и уже успела смениться не одна королевская династия, а Иные никак себя не проявляли, кроме, если верить деревенским, частного порядка. Можно предположить, что их поведение и в дальнейшем не изменится. Щит, подлатанный Астэром, должен задержать их, если он ошибся.       Сейчас он слишком слаб и при встречи с Иным на себя бы не поставил, ведь их возможности неизвестны. Ему нужно время, чтобы вернуть свои силы и разобраться в местной магии. Так что лучше, чтобы мертвяки оставались за Стеной. Хотя бы одно десятилетие. А способ борьбы с ними Астэр придумает, если разберет кружева щита. Да и кое-какие мысли, как подготовится к встрече с Иными у него есть, исходя из собранной о них информации. Их он будет реализовать, без разницы, придут они или нет. Ведь это поможет ему состояться как магу и вернуть свою мощь. Будет ему подстраховка на случай вторжения. А может, с чем боги не шутят, придется самому через лет двадцать навязать им бой, чтобы окончательно их уничтожить. Но это так, размышления из серии «если»…       Приняв решение, он со спокойной душой дожидался дня возвращения в Винтерфелл.

***

      Дван широко зевнул и поежился от холода. Ни свет ни заря, они двинулись на юг, покидая холодный замок Ночного Дозора. Кобыла, на которой он ехал, флегматично ступала по замерзшей земле.       Баклер, как и Джон, пренебрег сегодняшними тренировками, договорившись об этом заранее, желая урвать несколько часов сна. А Джоффри, демонстрируя поразительную силу воли, провел занятие с Барристаном Отважным, когда в небе еще стояла яркая луна. Упомянутый принц разговаривал со своим дядей и выглядел неподобающе бодрым. Сноу был солидарен с Дваном, чуть ли не выламывая челюсть от зевка.       Незаконнорожденный ребенок лорда Старка вызывал у Баклера раздражение. Тот, не смотря на свое постыдное происхождение, вел себя словно лорд, чем отталкивал от себя людей. А его высокомерие по отношению к воинским навыкам Двана, которое он даже и не пытался скрыть, заставляло вспоминать лорда-отца и старшего брата. Баклер знал, что принц желал, чтобы они подружились, и он старался, с неохотой, конечно, но добросовестно. И не так давно это дало небольшой результат. Сноу убрал свой гонор, и появилась отдача с его стороны. Таким он даже вызывал симпатию, ведь объективно, был неглупым и довольно развитым для своего возраста.       В середине дня выпал снег, заметая дорогу, и усилился ветер, вышибая слезы из глаз. Баклер до сих пор не мог привыкнуть к холодному северу, грезя о теплом климате Королевской Гавани. Однако все неудобства компенсировало одно обстоятельство: Дван медленно, но уверенно становился приближенным человеком наследника престола. Тот заметил Баклера и выделил из толпы — его, Двана, на которого все махнули рукой. Он слышал слухи, которые о нем ходили с подачи мачехи, третьей жены лорда Баклера. Видите ли он нагулянный ребенок. «Что за вздор!», — до сих пор эти мысли будили гнев, который отразился лишь во взгляде. А на лице застыла маска скуки. Джоффри обернулся к нему и вопросительно посмотрел в глаза.       «Видимо я не смог спрятать злость, — подумал Баклер и оглядел окружающих людей, не обращающих на него внимания. — Или, что вероятней, принц проницательней других».       Дван покачал головой, показывая, что все в порядке. Джоффри еще раз окинул его взглядом и вернулся к разговору с Джоном.       Баклер не был глупцом, он понимал, какие перспективы открывались подле будущего короля и упускать свой шанс Дван не намерен. Но кроме меркантильных цели возвыситься, он собирается быть верным Джоффри, который единственный из всех знакомых сумел его увидеть настоящим и понять его ценность. Ему была противна мысль, что он не сумеет быть полезным, как отцу или старшему брату, считавшим его никчемным неумехой и лентяем, способным только книги читать. «Неподобающие занятие для воина», — говорили ему…  — Всем остановиться, — внезапно раздался громкий приказ принца. Баклер без раздумий выполнил требуемое, а затем уже осмыслено огляделся, замечая, что он отстал от Джоффри и Сноу.       Призрак, питомец Джона, скалился, его рубинового цвета глаза были устремлены в сторону Двана. Телохранители принца взялись за оружие. Лошади занервничали, и люди принялись их успокаивать. Грозный рык, словно раскат грома, раздался позади Баклера. Все взгляды устремились в эту сторону. Вынув меч, Дван неспешно обернулся и замер, испытывая парализующий страх.       Огромный монстр, ростом превышающий лошадь, лишь по ошибке богов носил обличие волка. Янтарные очи сверкали недобрым огнем, в них не было милосердия, а лишь жесткость и ум. Бурая шерсть выглядела ухоженной, а массивное тело откормленным. Видать этот хищник не голодал. Однако самым страшным в облике этого монстра, на взгляд Баклера, была челюсть с до неприличия огромными и острыми зубами, демонстрируемыми в оскале. Лютоволк — а без сомнений, это был он — зарычал еще раз.       Один из людей Ланнистеров, Варик, дернулся за оружием и привлек внимания монстра. Стремительно, зверь набросился на невезучего парнишку, который ничего не смог противопоставить лютоволку. Словно зачарованный, Дван наблюдал за тем, как Варика разрывает на части монстр. Брызги крови окропили землю, запачкав снег красным. Люди тоже попали под этот фонтан. За первой смертью от лап и зубов, последовала вторая.       Сквозь пелену до Баклера доносились голос, отдающий команды, но цепенея от ужаса и слыша лишь бешеный стук своего сердца, да прерывистое дыхание, тот не мог разобрать слов. До этого дня он даже в реальном бою не сражался и вид разодранных тел и человеческих ошметков казался бредом воспаленного рассудка. — Дван, пригнись, — все же дошли слова его принца до сознания и, видя, как лютоволк несется на него, он отмер и выполнил указание, но не совсем точно. Баклер свалился на землю и неудачно упал, ударившись головой о камень, замаскированный под сугроб снега. Последнее, что он запомнил — стрела, пронзающая монстра, и свет перед глазами померк.