***
Не все магические тренировки доводят до добра. Эту простую истину в очередной раз подтвердила жизнь. Покинув Черный замок Астэр радовался, что вместе с ним осталась позади и утомительная ежедневная добровольная повинность восстанавливать щит на Стене. В крови бурлила магия и требовала выхода. Ей он не противился, рассеивая силу вокруг, чтобы отслеживать перемещение их отряда и возможных недругов, скрывающихся в засаде. Впрочем, Астэр на самом деле не надеялся обнаружить западню. Он лишь тренировался удерживать концентрация во время беседы, пока в радиусе его чувств не появился лютоволк. Потянувшись к разуму хищника, он воздействовал на него так же, как обычно на Призрака. Однако в этот момент Астэра отвлек сир Барристан, и вместо чистой нейтральной магии с сознанием лютоволка соприкоснулась стихийная, породившая ментальную боль. Это спровоцировало слепую ярость, желание растерзать того, кто нанес вред. К несчастью, лютоволк — магическое создание, и выследить обидчика ему не составило труда, ведь рассеивая магию, принц оставил яркий след. Астэр едва успел его затереть, чем сбил с толку зверя, но намерение убивать у лютоволка не исчезло, поскольку инстинкт самосохранения (и не только его) маг случайно выжег. Стоило Варику дернуться, как лютоволк напал. Пес и сир Барристан закрыли его собой, однако, несмотря на то, что такого он не желал, но это давало отличный шанс выделиться перед воинами и совершить первое деяние на пути к легенде о себе. Благо колчан со стрелами, как и сам лук, находились под рукой — всего несколько часов тому назад он упражнялся в стрельбе. Достав стрелу, он напитал магией вырезанные им заранее руны — это давало стопроцентную гарантию ее попадания туда, куда ему нужно, да и пробивную мощность повышало. Конечно, и обычного заклинания было бы достаточно, но с рунами эффектней и проще, так как энергии тратиться меньше, а результат лучше. Астэр поразил лютоволка насмерть, но стал повинен в смерти двух людей и чуть не лишился Баклера. Неприятно. — Жив, — констатировал человек среднего возраста, склонившись над лежавшим Дваном, позвякивая цепями, блеснувшими серебром под лучами зимнего солнца. — Скоро придет в себя. — Хорошо, — кивнул принц и подошел к мертвым телам воинов. Показав на лице скорбь, он сделал вид, что пытается спрятать чувства. Ведь продемонстрируй он безразличие, понимания бы не нашел. — Займитесь ими и, Ховард, проследи, чтобы их тела доставили родным. — Как прикажете, мой принц, — ответил здоровенный, под два метра, рыцарь с рыжими волосами, густой бородой и шрамом на щеке и, попросив о помощи черноволосого и мрачного мужчину, стоящего рядом, принялся выполнять поручение. Дав указание, Астэр направился к лютоволку, возле которого стоял бледный Сноу и щуплый кузен Ховарда, Эрвик, с резкими чертами лица и льстивым характером. — Это было великолепно, мой принц, — восторженно произнес Эрвик, разглядывая торчащую из грудины зверя стрелу. На грозной морде застыло навечно выражение гнева. Зубы и шерсть окрасило кровью убитых. Снег под ним принял бурый цвет. — Спасибо, — Астэр оглядел людей вокруг. Сир Барристан взирал на него с гордостью. Клинган с одобрением. Джон со смесью восхищения и зависти. Несколько человек с неверием. Немногие с безразличием. «Славно, — подумал принц. — Из своей ошибки я извлек выгоду».***
Остаток пути не изобиловал событиями. Лишь отток магии с приближением к Винтерфеллу слегка увеличился, но незначительно, защита, созданная им, укреплялась огнем, горевшим в кострах, и воздвигала заслон, дырявый, словно решето, но способный замедлить утечку и дать возможность каждый раз смещать баланс между естественной регенерации и оттоком в сторону первой. Каждый вечер, незаметно, он подпитывался от горящего пламени, экономя личные силы. Астэр надеялся, что со временем дыры в барьере залатаются и ему будет доступны все его возможности и даже больше. Ведь из-за интенсивного расхода сил, восстановление его источника ускорялось, не слишком сильно, но существенно. О прекрасно возвращающемся контроле, у которого из-за сложившихся обстоятельств была возможность усовершенствоваться, не стоило забывать. Эмоции людей ощущались ярче, и в скором времени, он надеялся, сможет различать и отголоски мыслей. Астэр, однако, в первую очередь нацелился на улучшение организма. Словно опытный гончар, работающий с глиной, он придавал своему телу нужную форму и избавлялся от недостатков. Физическое состояние не могло не радовать: сила, выносливость, рефлексы с каждым днем становились все совершенней. Его новое тело являлось отличным материалом, лучше изначального, покалеченного болезнью, из-за которой Астэр долгие годы испытывал боль, пока не овладел исцеляющей магией и самостоятельно не создал для себя комплекс заклинаний. Эти чары не только излечили его, но и послужили в качестве основы для сотворения лечения от уродливых шрамов оставленных пламенем дракона, которые никто не мог (или не хотел, что вероятней) помочь ему свести. В Винтерфелл они прибыли на закате. Алое солнце неспешно покидало безоблачное небо. Дул холодный ветер, теребя волосы Астэра, проехавшего на коне сквозь ворота. Их ждали. Как и в день прибытия короля, люди выстроились во дворе. На лицах детей Старков отпечаталась нетерпение: им не терпелось пообщаться со своим другом. Король и королева стояли рука об руку, ожидая сына. Астэр отметил трезвость отца и почувствовал удовлетворение, что его наказ ограничивать количество выпитого подействовал. Мирцелла и Томмен были возбуждены и, казалось, что им было сложно устоять на месте. Увидев, что Астэр спешился, они, не слушая окрика Серсеи, побежали к нему. Без укрепления тела магией он бы свалился на грязный снег, а так он лишь рассмеялся, видя и чувствуя радость детей от встречи с ним. — Я вернулся, — произнес он, гладя Томмена и Мерцеллу по золотистым локонам.***
В комнате было жарко. Но Кейтилин предпочитала ее, а не мороз севера. Ей нравилось тепло, напоминающее дом, оставленный ею в юные годы. Воспоминания о солнце Риверрана и счастливых днях в окружении самых близких для нее людей: брата Эдмара и сестры Лизы, до сих пор согревали ее в холодных краях. Нед поднялся с кровати обнаженный и, как обычно, после жарких объятий жены направился к высокому и узкому окну, чтобы раскрыть ставни и впустить ледяной ночной воздух. Не любил он жару. Рассматривая мужа, Кейтилин на минуту показалось, что она перенеслась в прошлое, когда они совершенно недавно обсуждали назначение Неда на должность Десницы. Лорд Винтерфелла был задумчив и хмур, как и в тот вечер. Она молчала, дожидаясь, когда он заговорит о том, что его беспокоит. Долго молчание не продлилось. — Король отдал Драконий камень Джоффри, — молвил Нед, когда вернулся в их ложе. — Он в своем праве. Будучи братом Станниса король имеет как бы ни больше прав на Драконий камень, нежели дочь покойного. Ведь он ее старший родственник — мужчина. Ширен может иметь притязания, но для решения этого спора она должна обратиться к королю. А король… — Кейтилин плотнее завернулась в шкуры, чувствуя холод от ветра. — … А король ее соперник за наследство, — закончил Нед. — Я знаю. — Что тебя на самом деле тревожит? — поинтересовалась Кейтилин. — Король сильно изменился. Тот Роберт, которого я называл другом, никогда бы не лишил свою племянницу наследства. Твои слова о том, что я знал человека, а не короля, не выходят у меня из головы. Я не хочу в это верить, — с горечью произнес Нед. Она сочувствовала мужу, но и испытывала толику торжества из-за признания ее правоты. — Юг — опасное место. Королевский двор — сборище гадюк. Он меняет людей, — начала Кейтилин, интуитивно почувствовав, что сейчас самый благоприятный момент для разговора, который она давно обдумала. — Милорд, в прошлый раз я попросила подождать возвращения принца со Стены, чтобы обсудить, кто из наших детей будет сопровождать тебя на юг. — Я помню, — нахмурился лорд Старк. — Брану и девочкам там не место, пока они не подрастут, и ты не привлечешь к ответственности того, кто стал причиной смерти лорда Аррена, — сказала она. — Разумней будет взять с собой только Робба. Он прекрасно ладит с принцем и по возрасту и интересам они ближе друг к другу, чем с Браном. К тому же ему не помешает посмотреть на другую жизнь, прежде чем он займется тем, что положено будущему лорду Винтерфелла. Бран, Арья и Санса слишком малы и их проще одурачить. Кейтилин не хотела расставаться с детьми, особенно с милым Браном. Но Робб — жених принцессы и она с неохотой признавала, что ему не помешает побыть при дворе. Однако за остальных Кейтилин решила побороться. Она видела признаки колебания на лице мужа и, прожив с ним столько лет, знала, что своего добилась. — Тебе будет проще сосредоточиться на обязанностях Десницы и расследовании смерти лорда Аррена. Робб не требует такого присмотра, как младшие дети, — добавила Кейтилин еще один аргумент. Повисло молчание. Леди Старк не торопилась его нарушать. — Бран и Арья будут опечалены расставанием с принцем Томменом и принцессой Мирцеллой, — наконец сказал Нед. — И Санса мечтала блистать при дворе. — Всему свое время, — мягко произнесла она, скидывая меха и открывая вид на ее обнаженное тело. Нед задержал взгляд на ее груди. Кейтилин потянулась к нему с поцелуем. — Хорошо, — сдался лорд Старк, наклоняясь к ней. — Будь по-твоему, миледи.***
Было принято решение дать два дня на отдых принцу и тем, кто его сопровождал в дороге, прежде чем отбыть в Королевскую гавань. Выделенное время Астэр провел в компании детей Старков. Те уподобились своим волчатам и везде следовали за ним. Серсея хотела было занять все свободное время принца собой, особенно когда узнала, что в дороге на них напал лютоволк, но Астэр мягко поговорил с ней. — Пройдут годы, прежде чем я снова повидаюсь с младшими детьми Старка, — говорил он ей после пира в честь его возращения. Сидели они у камина в комнате королевы. — Я хочу оставить о себе хорошие воспоминания. — Я места себе не нахожу, думая, что могла тебя потерять… Я скучала по тебе, — произнесла она. Астэр поднялся с кресла и подошел к ней, взял за руки, помогая встать, и обнял. — Я тоже, — произнес он. — Мы успеем еще наговориться в пути. Взрослые развлекались охотой, но ни Робб, ни принц, а тем более ни Джон, не принимали в ней участия. Время пролетело мгновенно. На рассвете гости и лорд Старк со своими людьми покинули Винтерфелл.***
На девятнадцатый день пути они достигли Перешейка, и отряд остановился на ночевку. Вечером к принцу подошел гонец и передал послание. — У меня для тебя задание, — подозвал Баклера Джоффри, отпустив посыльного. — Тебе нужно встретится с сиром Дэрри. Ты его помнишь? — Да, — без колебаний ответил Дван, даже не смотря на то, что ему больше всего на свете хотелось лечь и заснуть. Ведь близость с принцем несла не только выгоду, а и возлагала на него определенные обязанности. — Твоя задача… — начал инструктаж Джоффри. Не прошло и часа, как Баклер добрался до нужного места. Постоялый двор, в котором Дван очутился, был грязным и пыльным. Однако это не мешало ему быть заполненным людьми. Баклер огляделся и неспешно направился к высокому человеку, пьющему в одиночестве. — Сир Дэрри, добрый вечер, — тихо поздоровался Дван и, не дожидаясь разрешения, сел рядом. — Лорд Дван, — поднял на него взгляд Дэрри. — Не ожидал вас здесь увидеть, — провел он рукой по густой и черной бороде, скрывающею половину лица. — Сомневаюсь, — Баклер достал письмо и передал его Дэрри. Тот бросил взор на восковую печать и принял послание. По мере чтения выражение его лица не менялось. — Я жду, — установился на Двана собеседник. — Вот, — Баклер вытащил из кармана кулон, украшенный странным символом, который передал ему принц перед тем, как послать сюда. Дэрри взял его в руку, внимательно рассмотрел и сразу же вернул. Затем он залез во внутренний карман дублета и извлек два письма. — Передай ему прямо в руки, — поручил Дэрри. — Непременно, — ответил Дван и встал. — Я буду здесь еще несколько дней, — напоследок сказал собеседник и поднял кружку с пивом. — Всего доброго, — попрощался Баклер и направился к выходу. Его ждал Джоффри.***
Астэр сидел у костра, который едва тлел из-за влажного воздуха. У его ног лежал Призрак, а рядом сидел сир Барристан. Джон уже спал, а Дван уехал по поручению принца и должен был вскоре вернуться. Их окружало болото и зеленная растительность, успевшая надоесть не только Астэру, но и другим людям, еще когда они пересекали Перешеек на пути в Винтерфелл. Сир Барристан встрепенулся, заметив человека, идущего к ним, а потом расслабился, разглядев того. — Мой принц, — тихо произнес Дван, когда Астэр предложил тому сесть рядом. — Я выполнил ваше поручение, — и с этими словами протянул два письма. — Благодарю, — взял он их и встал, сообщив о своем желании отойти ко сну. Астэр едва встав на ноги, занялся вербовкой людей. Дван, например, был лишь одним из многих. Однако тогда принцу очень не хватало свободы передвижения. Серсея, словно курица-наседка, не желала отпускать его от себя дальше, чем на шаг. Астэру было сложно уговорить леди-мать позволить ему покидать Красный замок. Но он справился, а точнее использовал Роберта, чтобы тот посодействовал в решении этой проблемы. Трисс, которого он встретил из-за того, что присматривался к актерам — из тех получались замечательные шпионы — показался Астэру перспективным человеком. И не прогадал. Сейчас тот находился в Пентосе и исправно присылал ему вести из-за моря. Разумеется, они являлись не секретными, но у его шпиона и опыта почти нет. Однако Трисс — обаятельный малый, завербовал, а точнее разыграл любовь с Дореей, служанкой Мопатиса (а впоследствии и Дейенерис), и та делилась с ним новостями. Трисс не только с Дореей вступал в интимные отношения, но лисенийка оказалась самой ценной. Трисс до сих пор считал, что встреча с Астэром была случайна. Однако тот оказался в поле зрения мага за месяц до того, как актер решил ограбить оруженосца Варика. Трисс был преданным человеком, ценившим честность, однако сам не чурался лжи. Трисс принял с благодарностью помощь и поддержку от принца. В Вольной гавани у Астэра также была своя шпионская сеть, не сказать, чтобы большая, но зато практически все из них были чем-то обязаны ему. Информацию они предоставляли регулярно. Астэр не обманывался, что о его людях не догадывается Варис, также как и он сам знал о «пташках» — детях с отрезанными языками — мастера над шептунами. Письма, которые доставил Дван, передал один из людей Астэра и, убедившись, что рядом никого нет, он вскрыл одно из них. Постороннему могло показаться, что в нем написана непонятная тарабарщина, но любой умный человек догадался бы, что это шифр. И придуман он был лично принцем. После расшифровки сообщение выглядело так: Семнадцатого числа десятого месяца этого года погиб Визерис Таргариен в священном городе Ваэс Дотрак. Причиной послужило… Дейенерис Таргариен ждет ребенка… Кхал Дорого не торопился отвоевывать трон для своей жены… Мормонт слишком сблизился с кхалиси… Иллирио Мопатис тайно отправился в Семь Королевств. Во втором письме была лишь одна строчка: Иллирио Мопатис был замечен с человеком, которого вы подозревали. Взяв новый свиток, Астэр принялся писать новое поручение.***
Яркие лучи солнца только пробивались сквозь предрассветную мглу, а Дэрри уже бодрствовал, лежа на матрасе, набитом соломой. Мысленно он прокручивал события вчерашней встречи. Дэрри, будучи межевым рыцарем, пересекался со вторым сыном лорда Баклера в Красном замке. Однако тогда он не думал, что они будут работать на одного и того же человека. Принц, прежде чем отправиться погостить к лорду Старку, сообщил, что присматривается к Двану. Так что появление Баклера в гостинице, где он остановился, не являлось для него сюрпризом. Дэрри прогнозировал скорую повторную встречу с Дваном, который должен, по идее, принести инструкции от принца. Судьба удивительная. Несколькими годами ранние он ругал своего брата Рифа за дружбу с актером Триссом и за иную сомнительную компанию, с которой тот водился. Дэрри знал, что тот сколотил банду, но кроме нотаций, он никак на это не реагировал. Не до этого ему было в то время. А сейчас Дэрри занимался шпионажем и сотрудничал с этими людьми. Как переменчива жизнь! Дэрри подивился, как быстро он свыкся с новой ролью. А ведь прошло всего ничего, как его младший братишка, осведомленный о его материальных проблемах, предложил ему постоянную работу. Вначале ему не слишком понравилось то, чем отныне он должен был заниматься. Шпионить для малолетнего принца — хорошая шутка. Так ему казалось. Однако нужда заставила засунуть свои чувства куда подальше. Примириться с новой ситуацией помогло обещание принца посодействовать с выздоровлением тяжело больной дочери. Мейстры говорили, что она неизлечима. Дэрри умом это понимал, а в сердце жила надежда. За шанс сохранить жизнь его малышки он, как и его любимая жена Мальва, душу отдали бы любому богу или демону. — Лекарство следует принимать раз в месяц, — в памяти ярко отпечатались слова принца, когда тот передал ему флакон с красноватой, будто кровь, жидкостью. — Оно приглушит боль и укрепит организм. Однако полное излечение займет годы. Дэрри, испытывая невиданное волнение, когда тем же вечером напоил дочку этим лекарством. Эффект был незамедлителен. Ее щечки порозовели, и не прошло и часа, как она попросила кушать. — Это чудо, — в глазах Мальвы стояли слезы. — Первый раз за столько лет у нее появился аппетит и не нужно силой заставлять ее есть. Видя радость жены, он и сам ощутил — его чаяния были услышаны. Дэрри поклялся, что жизнь отдаст за Джоффри если его малышка поправится. С тех пор не прошло и года, его дочка встала с постели, и с каждым месяцем ей становилось лучше. А Дэрри успешно осваивал новую для себя роль шпиона. И он был счастлив. Раздался оглушительный звон колокола, оповещающего постояльцев, что завтрак готов. Дэрри поднялся с кровати и выглянул в мутное окно. Солнце полностью рассеяло ночную тьму. Он покинул крошечную комнату и поспешил вниз по узкой пыльной лестнице. В гостиной было многолюдно. Слуги бегали с подносами, расторопно обслуживая постояльцев. Аромат мяса перебивал остальные запахи. В животе у Дэрри заурчало, а рот наполнился слюной. Он окинул взглядом помещение, разыскивая свободную скамью, а наткнулся на вчерашнего знакомого — Баклера, сидящего в углу. Не мешкая, Дэрри двинулся к нему.***
Баклер вернулся как раз к началу тренировки. — Я, пожалуй, сегодня пропущу занятие, — зевнул Дван. На небе еще господствовала луна, как ему пришлось отправиться к Дэрри по поручению принца. И в данный момент он желал не махать мечом, а занять любую горизонтальную поверхность и прикорнуть несколько часов. Однако Дван знал, что оно было несбыточным. Их лагерь медленно собирался, и скоро они продолжат путешествие на юг. — Тебе только дай повод отлынивать, — не подбирал выражений Робб, делая зарядку для разогрева мышц. — Ты, как мечник, хуже всех нас. — У каждого свои таланты, — пожал плечами Дван, уже смирившись с тем, что гениальным бойцом ему никогда не быть. — И в чем ты хорош? — полюбопытствовал Робб. — В арифметике, — признался Баклер. — Пользы от нее много, — саркастично произнес Робб, заканчивая разминку. — Если ты леди… — Не мало, — неожиданно появился принц. Он просыпался раньше, чем они, и тренировался дольше и упорней. Лишь изредка Джоффри вступал с ними в поединок, чтобы продемонстрировать пропасть разделяющую их. — Дван, у меня есть для тебя работа, где без счета не обойтись. Баклер почему-то вспомнил расчетные книги Бейлиша, которые принц изучал в дороге. И как впоследствии оказалось, он верно догадался. — Я дам тебе месяц, — передал ему талмуды Джоффри, вытащенные из кибитки королевы. — В письменном виде изложишь свои мысли об этих книгах. Тебе же хватит времени? Дван всерьез задумался и кивнул. — Вот и хорошо, — улыбнулся принц и направился к Роберту.***
— Пришла весть о беременности Дейенерис Таргариен, — сообщил Астэр, когда они отошли подольше от любопытных ушей. — Что? — взревел король, не усомнившись в правдивости его слов. — Тише, — приказным тоном произнес принц, и король моментально успокоился. — Нужно убить эту шлюху и ее ублюдка! — яростным шепотом произнес Роберт. — Нужно, но не сейчас, — кивнул он и добавил: — Она может помереть при родах, но я бы на это не рассчитывал. — Я тоже, — признался Роберт. — Предлагаешь ждать пока драконий ублюдок не появится на свет? — недовольно спросил король. — Нет, пока не найдем надежного человека, способного ее устранить, — ответил Астэр. То, что у него не было возможности с гарантией избавиться от Дейенерис Таргариен являлось чистейшей, словно горный ручей, правдой. Дорея, прислуживающая кхалиси, питала к своей госпоже определенную симпатию. Трисс сообщал, что с большой долей вероятности рука Дореи дрогнет в ответственный момент, даже если он и убедит ту покуситься на жизнь Дейенерис. Астэр был склонен полагаться на мнение своего шпиона. Не из-за веры. В преданности Трисса не то чтобы принц не сомневался, но у него был рычаг давления на него — сестра того. Если Астэр проигнорирует его и прикажет устранить Дейенерис и все не закончится смертью последней, то он потеряет шпиона и возможность выполнить его распоряжение, отосланное сегодня утром. Сам Трисс — не убийца. У него нет опыта тайного устранения. Ему нужно начинать с малого. И подбирать такие цели, провал убийства которых не будет иметь важных последствий. — Безликие нам не по карману, — добавил маг. — Казна едва ли не пуста. — Варис… — начал король. — Я ему не доверяю. Ты знаешь, с кем недавно встречался лорд Варис? — не дожидаясь ответа, принц продолжил: — С Иллирио Мопатисом — магистром Пентоса в Эссосе. Мне донесли — а это даже и не тайна — что Таргариены полгода жили у него. И с подачи магистра состоялась свадьба Дейенерис с Кхалом Дрого. Этот человек, по слухам, старый друг Вариса. Умышленно или нет, но Варис не сообщил о смерти Визериса. Драконий принц умер больше месяца тому назад по повелению своей сестры. Также Астэр узнал о подаренных на свадьбу Дейенерис окаменелых драконов от своих людей. Поведали они ему и том, что Кхал Дрого «позабыл» обещание отвоевать Железный трон для Таргариенов. Это была еще одна причина, почему можно было не спешить обрывать жизнь кхалиси. — Когда поднимется этот вопрос на Малом совете, дай себя убедить в том, что Дейенерис не стоит отправлять на встречу с Неведомым, — приказал Астэр. — Я прогнозирую, что лорд Старк будет самым ярым человеком, отстающим эту позицию. Он не позволит убить принцессу и ее еще не рожденного ребенка. — Ладно, — махнул рукой король. — Будь по-твоему. Иного Астэр и не ожидал.