Обломки падающих звезд

                    После тех слов Леголаса Майвиэль не могла спокойно спать. Она снова ощущала, как какое-то странное чувство, которому она никак не могла дать определения, возникло в ее душе. Такое уже случалось с ней, когда они попали в шторм и казалось, вот-вот умрут, но тогда она легко смогла прогнать это ощущение, доставлявшие столько беспокойства. Сейчас все было иначе. Она часами ворочалась в постели, и утром просыпалась вовсе не разбитой, а какой-то окрыленной. Это совершенно ненормально, ведь плохой сон никому еще не шел на пользу, однако, Майвиэль не выглядела уставшей, с синяками под глазами, и совсем не могла найти объяснение этому явлению.       Леголас избегал ее, как делала в свое время сама Майвиэль во время их поездки. Отчасти, эльфийка понимала его, но иногда негодовала, ведь его слова можно было по-разному расценить. И каждый раз толковала на свой лад, утешая себя, будто они имели совершенное иное значение, не то, что она подумала себе тогда под ветвями старого дуба.       Ниэль замечала странное поведение хозяйки, но предпочла дождаться того момента, когда госпожа сама все расскажет, как это часто бывало в прошлом. Однако прошло несколько недель, и ничего не происходило, не считая злости Майвиэль, когда Трандуил поручил организовать праздник по случаю начала зимы Дарэль, своей бывшей фаворитке. Многие во дворце шептались на эту тему, будто Майвиэль сама виновата в таком отношении к себе, и ей совершенно не стоило браться за сад покойной королевы, показывая всем, какая она способная.       Эльфийки не любили Майвиэль, эльфы же постоянно оборачивались ей вслед, все, кроме Трандуила. Ему, похоже, не было до нее никакого дела. Он предпочитал ее не замечать, и Ниэль не раз слышала, что в его опочивальне бывает некая Лорэль. Служанка видела ее однажды. Да, она была красивой, словно все портреты писали только с нее, но ее лепет и смех просто раздражали Ниэль. Возможно, она относилась предвзято к этой эльфийке, ибо для нее не было никого лучше госпожи. Каждый раз она пыталась напомнить Майвиэль о том, что… не сравнится с нею никак, но эллет никак не реагировала на это: ей тоже, кажется, стало совершенно безразлично, кто и что говорит о ней или Трандуиле.       Конечно, времени было предостаточно, и все могло случиться так, что жених и невеста проникнутся друг к другу чувствами, но сейчас, смотря на них, можно было понять — не стоит ждать, будто они станут смотреть друг на друга влюбленными взглядами, будут много времени проводить друг с другом, наслаждаясь минутами покоя и счастья. Пока они не понимали друг друга и не хотели научиться делать это. Майвиэль светилась счастьем лишь в обществе принца. Ниэль всегда знала: это однажды произойдет, и тогда все будет потеряно. Да, госпожа часто утверждала, что сможет пережить брак без любви, но Ниэль слабо в это верила, уж очень хорошо знала хозяйку. Возможно, она никогда по-настоящему не была влюблена в Мародана, но ей было хорошо с ним по-своему; и если бы у них было чуть больше времени, то это глубокая нежная симпатия переросла бы в нечто большее, став одной из потрясающих легенд о любви. Однако Мародан умер, и Майвиэль словно затвердела, как камень, привязавшись всем сердцем лишь к своим драконом, которых у нее сейчас отняли. И вот теперь она, похоже, влюблена, или почти влюблена в Леголаса, и это могло обернуться большими бедами для всех. Этому запретному чувству совсем не место в ее жизни.       Кажется, Трандуил не замечал всего этого, словно он не мог предположить, что властная, по его мнению, Майвиэль и его сын могут так хорошо понимать друг друга. Ему, конечно, Турэглил докладывал о том, что эти двое часто проводят время в компании друг друга, и находил все это странным, словно заставляя владыку задуматься, но Трандуил не заострял на этом внимание.       — Почти каждое утро они совершают прогулки на лошадях, — спокойно сказал Турэгил. — Они пропадают на несколько часов, а потом вместе возвращаются во дворец.       Трандуил подошел к окну, замечая, как в большом саду прогуливаются его сын и его невеста. Ее лицо было скрыто капюшоном, но судя по их жестам, было понятно, что они оба что-то оживленно обсуждают.       — Это равным счетом ничего не значит, — отрезал Трандуил. — Да, возможно, Майвиэль и склона к глупым поступкам, но не до такой степени, чтобы пускаться в подобные авантюры.       — Я бы не сказал, что она глупа, и уж тем более то, что она не осознает то, что делает. Ведь я был когда-то в Митлонде, еще до ее рождения, и если сопоставить все рассказы, то она действительно сделала из дворца жемчужину. — Трандуил бросил краткий взгляд на своего друга и советника. — Ее никто не возводил на трон, да, она оказалась там, отчасти, благодаря милости Кирдана, но она смогла добиться любви своего народа. Я перехватываю ее почту, как вы и просили, так вот, невесте Эльдерина с трудом удается завоевать расположение горожан.       — Они будут рады, если она все же вернется, — пробормотал Трандуил. — Да, я могу ее выслать прочь, но вряд ли это одобрит ее брат.       — Я подумал, что вы можете позволить ей делать то, что она хочет, ведь ее задумка с садом… — Турэглил прервался, ощущая на себе недовольный взгляд Владыки.       Он прекрасно понимал, что это опасная тема, и не стоит вообще об этом говорить. Но Турэглил считал, что сейчас настал тот самый момент, когда можно смело смотреть в будущее, двигаться вперед. Да, возможно, Майвиэль не самая лучшая кандидатура для того, чтобы начать новый этап в жизни, но все же стоит попробовать.       — Я понимаю, что она никогда не сравнится с Анвиэль, но попытаться все же стоит.       Турэглил решил больше не продолжать этот разговор, ему было все понятно без слов. Действительно, Анвиэль никто не сможет заменить, но столько воды с тех пор утекло, появилось новое поколение эльфов, которые не только не помнили королеву, но и не знали ее вообще. Только истории, передаваемые из уст в уста, помогли сохранить память о ней. Многим показалось, что Майвиэль сможет изменить прежний порядок, растопить сердце их короля, но это казалось абсурдно, потому что невеста из Митлонда была совершенно непохожа на Анвиэль. Конечно, нельзя их сравнивать, потому что они совершено разные натуры, но именно это и мешало Майвиэль завоевать расположение короля.

***

      Снег все валил и валил. Казалось, что так будет продолжаться вечность, но сегодня днем сильный снегопад сменился легкими редкими снежинками, затейливо кружащими над землей. Это означало только одно — скоро будут морозы.       Леголас стоял на крыльце и глядел на снежинки, танцующие в солнечных столбах света. Он вспомнил, что между снежинками никогда не найти двух одинаковых. Если такая странность свойственна обычной метели, что уж тогда удивляться происходящим событиям, принимающим такие непредсказуемые обличия. Принц размышлял о том, что каждый момент сегодняшнего дня был похож на какую-то непонятную череду событий, влекущую за собой что-то, способное изменить его жизнь. Он и сам не заметил, как случилось так, что Майвиэль из Митлонда прокралась в его душу и сердце, став их неотъемлемой частью.       Сколько раз он пытался запретить чувство, возникшее в его душе, задушить в зародыше, но ничего не получалось, как бы он ни старался. Наверное, это происходило из-за того, что Леголас ощущал ответное чувство Майвиэль, хоть она старательно прятала ото всех свои эмоции.       Майвиель бесконечно нравилась ему, он симпатизировал ей, и был готов принимать ее сторону даже если она не была права. В этом, конечно, не было ничего хорошего, потому что так могли испортиться его отношения с отцом. Так случилось, когда Майвиэль решилась переделать сад его матери. Конечно, Трандуил был против всяких перемен, и Леголас защитил ее, сказав, что пора бы Майвиэль дать чуть больше свободы. Трандуил ничего на это не ответил, но было видно, как он зол. Очень зол, потому что он явно рассчитывал: сын примет сторону отца, а не его невесты, которая в любой миг может прекратить ею быть.       После этого Леголас старался сторониться ее, но, кажется, у него снова не получилось оставаться в стороне. Сегодня, услышав ее задорный смех, он решился пройти и посмотреть, что она делала в такую чудную погоду на улице. Майвиэль была не одна, а с Ниэль и Тауриэль, что было просто удивительно. Леголас прекрасно знал, что эльфийки не очень-то понравились друг другу, вернее, Тауриэль посчитала Майвиэль неспособной ни к чему, ведь жизнь в их краях не такая, как в Митлонде. Но похоже, это первое впечатление было развеяно.       Тауриэль учила Майвиель стрелять из лука. Со стороны это выглядела весьма забавно, ибо было видно, что это совсем несерьезное занятие для обеих. Леголас улыбнулся: Тауриэль прекрасно стреляла из лука и редко промахивалась. Она была единственной эльфийкой в их королевстве, так превосходно владеющей луком и стрелами.       Леголас остановился, продолжая наблюдать за неуклюжей стрельбой, выглядывая из-за дерева. Он почему-то не решался подойти. Спустя время Тауриэль заметила его и жестом показала, чтобы он подошел. Возможно, так даже лучше, наедине опасно находиться с Майвиэль: всегда можно сказать что-то лишнее или совершить нечто недозволительное. Конечно, принц старался себя контролировать, но очень часто зов сердца оказывался сильнее здравого смысла.       Он подошел к ним, и Майвиэль бросила внимательный взгляд на принца. Она тихо поприветствовала его и отвернулась. Было видно, как Майвиель вся напряглась, пытаясь сосредоточится, но у нее не получалось.       — Вы все же решились научиться стрелять, — вдруг произнес Леголас.       — Да, несколько дней назад я попросила, чтобы Тауриэль помогла мне. Думаю, что на такой суровой земле нужно быть готовой ко всему, — мудро рассудила Майвиэль.       — Пока получается не очень, — вставила Тауриэль. — Но тренировки сделают свою дело. Правда, стрелять в мишень и стрелять в живое существо — это совершенно разные вещи. Думаю, вам надо будет побывать на охоте, она как раз будет через несколько дней.       — О, на охоте я не была даже в Митлонде, разве что на рыбалке! — Майвиэль опустила лук. — Думаю, вот только ваш Владыка будет не рад, что я поеду с его свитой.       — Не переживайте, вы будете не единственной эльфийкой. — Тауриэль легко улыбнулась. — Я тоже буду на предстоящей охоте, будем держаться вместе.       — Тогда я согласна, — Майвиэль хитро прищурилась.       Пора уже перестать быть добровольной затворницей и начать что-то делать. Может быть, хоть так Трандуил поймет, что она во все не бездумная особа, способная только посягать на его память о его жене. Да, она не умеет стрелять, и, возможно, ей совсем не придется по душе, как загоняют бедного оленя или кролика, как собаки будут до разрыва сердца заставлять бегать животных, но она прекрасная наездница. По крайне мере так всегда говорил Леголас.       — Тогда до завтра. — Тауриэль ушла, и Леголас почувствовал какую-то неловкость.       — Ниэль, пожалуйста, иди во дворец и попроси накрыть мне стол. — Майвиэль взяла из колчана стрелу.       — Да, хэрун. — Ниэль присела в легком реверансе и поспешила по усыпанной снегом тропинке, хоть это было не так уж и просто.       Леголас внимательно посмотрел на Майвиэль, но она делала вид, будто не замечает его. Сосредоточено смотрела на мишень, старалась прицелиться, натягивала тетиву и, спустя время, отпускала ее, словно боялась выстрелить. Возможно, это так и было, потому что принц ощущал неуверенность в ее движениях, чувствовал, как она боится попасть впросак, и это вполне понятно. Она была постоянно на виду, все с любопытством наблюдали за ней, ловя каждое движение, каждую фразу, будто хотели, чтобы она сделала что-то не так и отправилась домой. Хотя были и те, кто замирал, когда она входила в зал, оборачивался ей вслед. Все действительно что-то ждали от нее, но Майвиэль после небольшой ссоры с Владыкой предпочла ничего не делать. Она словно выжидала момент, когда стоит действовать, или же на самом деле опустила руки, решив, что все будет, как пожелает Трандуил. Эта странная покорность смущала Леголаса. Нет, он знал совершенно другую Майвиэль, и жаль, что никто не увидит, какая она на самом деле.       Леголас подошел к ней, вставая за спиной. Майвиэль еще больше напряглась, но когда его руки легли к ней на бедра, разворачивая в нужную сторону, чтобы поза для стрельбы стала намного удобней, расслабилась. Он поправил положение ее рук.       — Ну же, увереннее. — Майвиэль отпустила стрелу. Та полетела в заданном направлении, попав в мишень.       — Жаль, что не посередине, — весело сказала Майвиэль. Она нисколько не расстроилась, что не получилось так точно, как хотелось бы. Действительно, несколько дней тренировок — и все получится. — Но ничего, мир тоже не сразу создался.       — Вспомните, как вы учили своих драконов, — просил Леголас, заглядывая в ее голубые глаза.       — Это мне как-то поможет? — Вопрос прозвучал немного наивно, но на самом деле эллет была серьезна. — Нет, правда, как воспоминания о запретном могут мне помочь?       — А вы попробуйте, — предложил Леголас. Он теснее прижался к ней, чтобы они стали словно одним созданием, одним лучником. Это вдохнуло уверенность в Майвиэль.       На миг она закрыла глаза, вспомнив о Митлонде, заливных лугах, своих драконах, своей прошлой жизни, и о том, как там она не боялась ничего и знала, как решить любую проблему. Это вызвало легкую улыбку на лице. Она распахнула глаза, ощущая, как Леголас продолжает держать ее. Это опасная близость волновала, вызывала бурю чувств, и совсем не хотелось, чтобы этот миг прекращался.       Эллет выстрелила и почти попала в намеченную цель. Она радостно подняла лицо на принца. Их лица были совсем рядом. Всего лишь немного отделяло их друг от друга. Его руки продолжали лежать на ее бедрах. Да, через бархатную ткань она не ощущала жар его ладоней, но все равно была взбудоражена. Все эти недели Майвиэль пыталась прятаться за масками, и вот сейчас она скинула их все с себя, представ перед Леголасом такой, какой была в Митлонде, когда они попали в шторм.       Леголас наклонился к ней, а она привстала на цыпочки и потянулась к нему. Их губы соприкоснулись. Этот момент казался бесконечным. Лавина чувств обрушилась на них, и осознание от содеянного пришло далеко не сразу. Майвиэль первая отстранилась от Леголаса.       — Все хорошо, — прошептала она, и снова прильнула к нему.       Да, она совершает сейчас глупость, о которой пожалеет когда-нибудь, но ей больше не хотелось следовать воле брата, помнить о долге, и пытаться привлечь внимание холодного и бесчувственного Трандуила.       Будь что будет.