Олень и дракон на одном щите

Там у третьего порога, За широкою ступенью, Верно шелковые камни, Бьется надвое дорога, слышишь? Правый путь ведет на пристань, Путь окружный – в горы, к югу, Но на свете нет дороги, Чтобы нас вела друг к другу! Дороги сплелись В тугой клубок влюбленных змей, И от дыхания вулканов в туманах немеет крыло... Лукавый, смирись - Мы все равно тебя сильней, И у огней небесных стран Сегодня будет тепло. Мельница - Дороги       В бок Уильяму ткнулось что-то твердое, постоянно елозящее, после чего рыцаря резко подкинуло слегка вверх и вбок. Уилл приоткрыл глаз, приподнимаясь на локте. Под рукой больше не было соломенного тюфяка. Рыцарь сел, зевая, он чувствовал себя абсолютно не выспавшимся и разбитым.       - Проснулся, мальчишка? – Спросил возница, не оборачиваясь.       Уилл заслонился от святящего справа белого пятна. Его непроснувшийся разум отказывался понимать, что конкретно режет своим светом его глаза. Юноша наощупь нашел какую-то тряпицу рядом с собой и набросил ее на плечи. Почему-то его знобило.       Возница обернулся к нему и с интересом посмотрел на кутающегося рыцаря, однако ничего не сказал.       - Как далеко мы уехали? И почему ты меня не разбудил? – Спросил Уильям, щурясь на проплывающий мимо них лесок. Совершенно не знакомый лесок.       - Мы в двух днях от конечной точки. И я тебя разбудил. Неужто не помнишь, мальчик?       - Я что, должен все помнить? – Огрызнулся Уилл. Голова гудела, подобно небольшому улью. Мерно билась кровь в висках и слегка пульсировали глаза. У рыцаря сложилось ощущение, что вчера он знатно пил, так как подобное состояние подозрительно напоминало обычное похмелье. К тому же, его слегка тошнило.       - Память - замечательная штука, вот только многие люди постоянно пытаются что-то забыть. А зачем? Так ли важно забыть что либо? Не лучше уж помнить? - Мужчина ненадолго замолчал, а после вновь продолжил, в его тоне едва-едва проскальзывала насмешка, - Впрочем, с «забыть» у тебя все в порядке, как я погляжу.       От пространных рассуждений возницы у Уилла голова загудела еще сильнее, и он натянул тряпицу на голову, кутаясь в нее и явно намереваясь заснуть и проспать весь день. Спутник особо против не был, видимо не особо ценя общество «похмельного» рыцаря.

***

      Спустя какое-то время Уилл снова разомкнул веки. На этот раз солнце было уже слева. Выходит он знатно поспал. Рыцарь сел, утыкаясь взглядом в прямую спину спутника.       «Интересно, что случится, если я сейчас чем-нибудь перережу этой твари глотку? Будет ли это считаться победой над драконом или станет банальным убийством со спины?»       Уилл меланхолично сплюнул на дорогу. Все-равно у него нет никакого оружия, так зачем все эти рассуждения? Он прочистил горло, после чего попросил:       - Останови.       Возница не обернулся и никак не отреагировал. Уильям позволил себе закатить глаза.       - Пожалуйста.       - Мы спешим, если ты помнишь.       - Не помню, - тихо сказал Уилл, спрыгивая с телеги. Все-равно скорость повозки небольшая. Очевидно, что останавливать ее, чтобы подождать, пока рыцарь справит нужду, возница не собирался.       Через некоторое время рыцарь нагнал телегу и запрыгнул в нее, устраиваясь между тюками и котомками. Он взъерошил волосы и задумался о том, что неплохо было бы что-нибудь перекусить. Провалы в памяти стали для него чем-то более-менее привычным, как и черный олень, шагающий рядом с телегой. Но все же выпадающие из памяти куски жизни не могут не напрягать.        Уилл переполз чуть ближе к сидящему впереди мужчине и замер. Возница негромко пел, развлекая себя в дороге. Рыцарь посчитал неуместным прерывать поющего дракона. Скорее все это могло быть чревато, да и послушать было интересно.       Пел возница об океане, о его седых волнах и черных гривах шторма, о том, как бороздит могучие волны отважный путешественник. О любимой, что ждет путешественника и о летящем в сторону родного дома судне. О путеводных звездах, что говорят с теми, кто может их понять и выслушать. Он пел негромко, но голос дракона был завораживающим и погружающим в подобие транса.       Уильям заслушался, околдованный змеиным пением. И когда песня затихла, он еще какое-то время молчал, сохраняя внутри себя историю о мореплавателе и его любимой, потом негромко попросил:       - Дракон, расскажи, пожалуйста. Ну, что случилось, - он замолчал, не понимая, как сформулировать то, что и сам понять-то не мог, после чего честно сказал, - я ничего не помню. Ну, с того момента, как ты сообщил об отъезде.       Возница молчал, лишь глухо стучали по дороге копыта лошади, да звенел над ухом припозднившийся комар. Наконец, дракон начал свой рассказ:       - Мы едем в графство Лектер. Ты ведь слышал о Балтиморе? Впрочем, это далеко от Камелота. Несколько дней назад, когда я был в городе, я услышал королевский указ. Впрочем, сложно было бы его не услышать, глашатаи трубили об этом на каждом углу. В Камелоте более не безопасно, там открывается «охота на ведьм», и каждое существо древней религии, находящееся на территории Королевства будет истреблено, так что выхода два, либо умри, либо мигрируй, - дракон ненадолго замолчал, - мигрировать, мальчик, - это значит сменить место жительства. Мы уже выехали за границы Королевства, наша главная задача сейчас – не привлекать внимания, так как в этом облике я несколько более уязвим, хоть и менее заметен, - мужчина обернулся, чуть обнажая клыки в улыбке, - но на случай, если тебя вдруг посетила мысль геройски меня убить, то вынужден тебя огорчить. Это крайне трудно и вероятность того, что при нашей стычке умрешь именно ты, крайне велика, так что советую не глупить и поискать в лежащем справа от тебя мешке хлеб и куру.       Рыцарь отвернулся, облегченно принимаясь развязывать бечевку, опутывающую горловину мешка. Возможно тварь могла читать мысли и сейчас глумилась, намекая на его недавние размышления.       Вскоре хлеб и кура были извлечены на свет, а вместе с ними еще и бутыль слабого вина. Рыцарь отломил от хлеба половину, и ножку от курицы, после чего протянул их дракону. Тот брать подношения не стал, но сказал:       - Знаешь ли ты, мальчик, как устроен желудок у рептилий?       Грэм этим раньше не интересовался, но краем уха что-то слышал, поэтому пожал плечами и откусил от хлеб первый кусок.       - Ну, предположим, что знаю. И что с того?       - Тогда ты должен понимать, что совершил глупость.       Уильям отхлебнул вина и вновь пожал плечами. Совершил и совершил. С кем не бывает?       Настроение у него быстро улучшалось, все-таки вино и вкусная еда могу сотворить чудо с оголодавшим и грустным человеком. Простое человеческое чудо. Спорить с драконом как-то расхотелось. Смысла нет, так зачем же ругаться, если кто не несет ни смысла ни счастья? Он прожевал курицу и спросил:       - Как я могу называть тебя, дракон?       - Чем тебя не устраивает «дракон»? Раньше тебя ничуть не волновало мое имя, мальчишка, - спокойно сказал мужчина, не отрывая взгляда от дороги, хотя ничего необычного или интересного там не наблюдалось.       - Тем, что ты сейчас не дракон, а человек. У людей есть имена.       - У драконов тоже есть имена, но ты так и не удосужился спросить у меня, как меня зовут. Странные вы существа, люди. Странные, но вкусные.       Повисла тишина, Уильям перестал жеваться, а дракон продолжил наблюдать за дорогой, кажется ему тишина ничуть не мешала, а была только в радость.       «Нда, надо же было так оплошать, сложно что ли было спросить, как зовут», - подумал Уилл, стирая крошки с лица. С людоедами лучше быть поаккуратнее и повежливее. Он побарабанил пальцами по колену, рассматривая русые волосы собеседника, потом сказал:       - Мне жаль. Очень-очень жаль, что я не интересовался твоим именем, надеюсь, что не задел тебя этим. Так могу ли я хоть сейчас узнать, как тебя зовут?       - Начал неплохо, даже чуть извиняясь, но под конец скатился и принялся язвить.       Уилл фыркнул. Рептилия, он и есть рептилия. Рыцарь отпил еще немного вина и отломил от курицы крыло. Не больно уж и хотелось ему узнать имя этой твари.       - Ганнибал.       - Что? – Не расслышал рыцарь. Когда он жевал, то воспринимать что либо на слух становилось сложно.       - Граф Ганнибал Лектер. Мы едем в мои владения.       - О-о, - протянул Уилл, обдумывая услышанное. Ему повезло оказаться в компании не просто дракона, а, так сказать, «голубых кровей».       - Твоя речь скуднеет по мере того, как ты съедаешь курицу. Забавно, не правда ли?       Рыцарь продолжал жеваться, не обращая внимания на сказанное драконом. Пусть язвит. Он размышлял о том, есть ли в замке, а графы обычно живут в замках, псарня. Собак рыцарь любил. Выходит, что он сменил один замок на другой, а пещера послужила чем-то вроде парома между двумя этими каменными берегами. Так-то все очень даже неплохо. Он хотя бы сможет помыться.       Небо уже окрасилось нежно-розовым, с оранжевыми краями, стало прохладнее, нежели днем и это напомнило рыцарю его утренний озноб. Уилл поспешил найти тряпицу, в которую кутался утром и поинтересовался:       - Что происходило в начале нашего пути? Я несколько запамятовал.       Дракон хмыкнул. Он все так же неотрывно глядел на дорогу, а может и на конскую спину. Уилл разобрать не мог.       - Ты забываешь слишком многое для твоего возраста. Что же будет, когда ты станешь старше? Куда больше ты нравился мне спящим. Тихий и не мешаешься. Но я поведаю тебе и эту историю, так как это развлекает и меня, - дракон тихо цокнул и дернул поводьями, подгоняя лошадь, - когда ты проснулся в позапрошлый раз, мальчик, мы как раз подъезжали к одной довольно-таки милой деревушке, не знаю, осталось ли там сейчас хоть что-то. Пока я договаривался о заселении, ты чем-то увлек хозяина трактира и вы вступили с ним в спор, чертили какие-то схемы, громко ругались. Если быть кратким, то нам пришлось спешно уехать оттуда, так и не заселившись, дабы не раскрыть себя, ибо ты утверждал, что какая-то старая сказка о «Барге и Лиаре» - сущая правда и ты можешь в доказательство привести настоящего дракона. Из-за тебя, кстати, кобыла так и не успела толком отдохнуть и теперь едва плетется. Придется устраивать привал. Лошадь чистить сам будешь.       Уилл едва удержался от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. Ему совершенно противопоказан крепкий алкоголь. Его тут же развязывает и голова отключается напрочь. Товарищи по службе раньше шутили над ним из-за этого, мол каждый рыцарь должен быть стоек к огню, болезням, передающимся половым путем, и алкоголю.       - Судя по молчанию, ты не намерен больше мне отвечать. Что же, меня совершенно это устраивает. И, коли ты хочешь быть полезным, то сохрани тишину до утра, - сказал возница, все так же не меняя позы.       Уилл убрал остатки курицы в мешок, предварительно завернув их обратно в масляную тряпку, и поудобнее растянулся на тюках. Телегу слегка покачивало на неровной дороге, им приходилось ехать по малонаселенной местности, вдали от больших дорог и городов, прочем это лишь придавало какой-то походной романтики.       Рыцарь не жалел, что месяц назад отправился вызволять принцессу Алану. Может ее он и не освободил, но что-то внутри него точно стало свободнее.