Корона из крыльев драконов (зима близко)

      Она проснулась, когда мир за окном ещё купался в предрассветных сумерках. Утро в последнее время, казалось, наступало всё позже и позже с каждым прошедшим днём. Джон из-за этого хмурился и тихо, стараясь, чтобы она не слышала, повторял слова про зиму и ледяную смерть, что шла следом за ней. Порой Дени даже казалось, что он готов развернуть армии навстречу угрозе из-за Стены, забыв о столице и занявшей их трон узурпаторше, но это ощущение длилось не более мгновения. Джон был слишком умен, чтобы не понимать, что попытка оставить Серсею Ланнистер за спиной равносильна смерти. Узурпаторша, которую уже, по слухам, успели окрестить Безумной королевой, с удовольствием воспользовалась бы возможностью ударить им в спину, и тогда конец всему. Поэтому её Джону приходилось сжимать зубы и воевать с живыми людьми за ненужный ему трон, а не оборонять Стену от мертвецов.       Она наклонилась и осторожно, чтобы не разбудить, поцеловала ещё спящего мужа и выскользнула из-под одеяла. Они смогли получить Долину без сражений благодаря кузине Джона, леди Сансе, но Дени была уверена, что её собственный план по-прежнему не потерял смысла. Леди Санса однажды покинет Долину и станет хозяйкой другого замка, а вот юный лорд Аррен будет править здесь и если сейчас удастся заручиться его поддержкой, то это значительно упростит жизнь дома Таргариен в будущем.       Одевалась она как можно тише. Джон даже во сне хорошо слышал посторонние звуки, он шутил, что жизнь на Стене может и не такому научить, а Дейенерис каждый раз становилось безумно жаль своего мужа, который вынужден был провести несколько лет своей жизни на этой глыбе льда. Но вчерашний день, видимо, вымотал даже Джона, он не проснулся, ни пока она одевалась, ни когда осторожно, стараясь не хлопнуть дверью, выскользнула в коридор.       Расположение покоев юного лорда Долины она выведала у леди Сансы ещё вчера, вчера же успела немного поговорить с мальчиком и, кажется, даже понравиться ему. Обратного она сказать не могла, Робин Арен был капризным мальчишкой, привыкшим, что все идёт только так, как ему нужно. И хотя никакого сходства, казалось, и не было, он чем-то неуловимо напоминал ей Визериса.       — Он всего лишь ребёнок, Дени. — Шёпотом ответила она на свои же мысли, берясь за ручку двери покоев Робина Аррена. — Маленький, больной, избалованный ребёнок, его ещё можно изменить.       Мальчик, как ни странно, уже не спал, сидел на огромной кровати и переставлял какие-то фигурки, играл, наверное. На секунду ей даже захотелось уйти, она никогда сама не имела настоящих игрушек, и отвлекать ребёнка от игры ей показалось почти жестоким, но тут мальчик поднял глаза и увидел её. — Привет, Дени. — Она сама разрешила ему называть себя так, когда во время вчерашнего пира, который в честь короля и королевы официально давал маленький лорд Аррен, а по факту, разумеется, хозяин Лунных Врат лорд Ройс, услышала десяток искажений своего полного имени. Джон только посмеивался над ней, пока обрётший уверенность мальчик не обратился к королю, после чего её мужу осталось только разрешить мальчику разрешить называть себя Джоном и посмеяться над происходящим.       — Привет, Робин. — Она улыбнулась мальчику, надеясь, что мейстер выполнил её указание и дал ребёнку немного сладкого сна, в противном случае вся её затея могла закончиться трагедией. — Ты хотел бы полетать на драконе?       — Полетать. Как Крылатый Рыцарь? — Мальчик восторженно приподнялся, почти выпрыгивая из кровати.       — Да, или как первый лорд Долины.       — Я хочу, хочу. — Мальчик отбросил свои игрушки и соскочил на пол. — Я хочу летать. Надо позвать Алейну, она оденет меня.       Вот только этого Сансе сейчас и не хватало. Ну уж нет, позволять маленькому лорду будить Сансу ради собственной прихоти она не собиралась. — Разве Крылатого Рыцаря кто-то одевал? — Она слегка нахмурила брови, одновременно стараясь казаться не слишком суровой. — Настоящий герой должен уметь справляться с облачением без помощи.       Мальчик несколько изумлённо похлопал глазами, но потом, видимо, осознал смысл её слов и кивнул.       То, что Робин не привык одеваться самостоятельно, было видно, на то чтобы надеть костюмчик, ему потребовалось столько времени, что, когда Дени, завернув ребёнка в меха, всё же вывела его во двор, солнце уже почти поднялось из-за горизонта, золотя хрустящий под ногами снег.       Звать Дрогона не понадобилось, он уже ждал её во дворе, будто наперед знал о планах своей всадницы.       — Привет. — Она погладила в последнее время ставшего гораздо более послушным дракона по морде. — Покатаем лорда Долины?       Её Дрогон в ответ глубоко и глухо, но вполне дружелюбно зарычал и подставил ей крыло.       — Идем, Робин. — Она протянула мальчику, не решающемуся подойти к дракону, руку. — Дрогон не тронет тебя, не бойся. — Осторожно взяв ладонь напуганного ребенка, она приложила её к морде Дрогона, давая мальчику и дракону почувствовать друг друга, осознать, что ни один из них не является угрозой для другого.        — Он такой, такой красивый. — Из голоса Робина неожиданно для неё исчезли все плаксивые нотки, что так злили её. — Самый красивый в мире.       — Ты прав. Пойдём. — Дени помогла мальчику подняться по крылу дракона и усадила перед собой, жалея, что у неё недостаточно сил, чтобы самостоятельно надеть на дракона седло. С этим хитроумным изобретением Тириона полёт стал бы намного безопаснее. — Летим, Дрогон, только аккуратнее, не стряхни нас.       Медленно и величественно дракон изогнул шею, посмотрел на неё, а потом расправил крылья и неторопливо, почти без разбега, поднялся в воздух. В этот раз он не изменял резко направление, не переворачивался в воздухе и не крутил петли, он летел медленно, плавно, осторожно, неторопливо взмахивая огромными крыльями и поднимаясь всё выше и выше, на ту высоту, с которой замок казался не больше детской игрушки, а долина была видна из конца в конец. Ребенок, сидевший перед Дени, сперва, когда дракон ещё только начал подниматься, испуганно зарылся лицом в её плащ, для чего ему потребовалось изогнуться так, что он рисковал соскользнуть с драконьей спины. Но потом постепенно мальчик успокоился и осмелел достаточно, чтобы сперва посмотреть на мир вокруг одним глазом, потом обоими, а потом и вовсе отпустить полы её плаща и развернуться по направлению полёта Дрогона. Осторожно Дени положила его руки на драконью чешую и накрыла сверху своими, надеясь, что ребёнок сможет почувствовать весь тот восторг, что испытывала при полёте она.       Когда Дрогон опустился на землю, их уже ждали. Мейстер замка, несколько служанок и дочка хозяина замка, кажется, ее звали Мирандой. Они поспешили забрать маленького лорда Робина, заботливо бормоча что-то про то, что ребёнок замёрз и, должно быть, ужасно испугался.       — Я совсем не испугался, Дени. — Мальчик, однако, обернулся к ней, перед тем как уйти. — Это было так красиво, и совсем не страшно.       — Твоя храбрость достойна Крылатого Рыцаря, Робин. — С искренней улыбкой ответила она ему. — Я верю, что однажды ты станешь правителем не менее великим, чем он.       Дав нянькам забрать маленького лорда, Дени вернулась в свою комнату для того, чтобы обнаружить Джона стоящим у окна и крутящим в руках тонкий свёрток бумаги.       — Ты рано встала сегодня. — Он не повернулся, когда она вошла. — Что-то случилось?       — Ничего. — Дени подошла к мужу и осторожно обняла его. — Я катала юного лорда Долины. А что произошло у тебя?       — Письмо от сира Барристана. — Он передал ей клочок бумаги. — Обычно говорят, чёрные крылья — чёрные вести, но я не уверен в том, какие вести принес этот ворон.       Дени развернула письмо, которое сухим, уверенным языком сира Барристана сообщало о том, что Эйегон Блэкфайр, посещавший их некоторое время назад, найден мёртвым. Вместе с претендентом в Речных землях погиб практически весь его отряд. Дальше письмо коротко рассказывало о сдающихся замках, о лордах, готовых поддержать новых короля и королеву и сражаться с Ланнистерами из последних оставшихся сил, но было понятно, что неоднозначные чувства у Джона вызвала именно первая часть послания. — Ни за что не поверю, что тебя опечалила смерть этого самозванца, так почему же ты не можешь решить, к добру ли эти вести?       — Я не печалюсь ни о том, что он погиб, ни о том, что он никогда не встанет у нас на пути, но его смерть могут приписать нам.       — И тогда план Тириона станет осуществить куда труднее. — Она кивнула, в задумчивости сминая письмо в ладони. — Стоит показать это послание нашему деснице.       — Я тоже думал об этом. — Джон, наконец, отвернулся от окна и посмотрел на неё. — Может, стоит навестить комнату Тириона и узнать, почему он ещё не стоит на нашем пороге, хотя и уверял, что чем раньше мы вылетим, тем будет лучше.       — Твою сестру тоже нужно посвятить в наши планы. — Дени вернула мужу улыбку. — Она имеет право знать.       — Санса. — Джон, казалось, несколько растерялся. — Да, конечно, ей тоже нужно сообщить.       — Тогда пошли. — Вопреки своим же словам, она не разомкнула объятий и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала Джона, и на некоторое время ей, да и Джону тоже, стало не до войны, погибшего претендента и хитроумных планов их десницы.       — Надо всё-таки идти. — Почти шёпотом произнёс Джон, когда они, наконец, нашли в себе силы прекратить поцелуй. — Я бы отдал всё время нашего мира тебе, но боюсь, его осталось слишком мало.       — После победы у нас его будет столько, сколько нужно. — Так же тихо ответила она, наконец, размыкая объятия.       Первая комната, которую решили навестить Таргариены, была комнатой леди Сансы. Не то чтобы были какие-то причины будить девушку раньше, чем Тириона, просто её комната располагалась ближе. Санса сама так захотела, сказала, что ей будет спокойнее, если родственники будут жить рядом. Дени тогда невольно пожалела эту несчастную девочку, пережившую смерть своей семьи, заключение у Ланнистеров и общение с человеком, подстроившим убийство её отца.       — Санса. — Джон постучал в дверь её комнаты. — Санса, ты не спишь, можно к тебе войти?       Из-за двери в ответ раздалось подозрительное шебуршание, ещё более подозрительный грохот, а затем девичий голос, в котором звучало что-то очень похожее на страх, пригласил их войти.       Открывая дверь, Джон шагнул чуть назад и чуть в бок, пропуская Дени вперёд, так что именно она получила возможность насладиться открывшимся зрелищем, а заодно осознать, что же могло упасть с таким грохотом.       Упал, судя по всему, Тирион. По крайней мере, сейчас её полуодетый десница болезненно потирал плечо, сидя на краю Сансиной кровати. Сама леди Старк сидела в дальнем углу той же самой кровати и, глядя на Дени со смесью страха и неуверенности, куталась в одеяло.       — Какие интересные вещи можно узнать, если зайти к кому-то без предупреждения. — Голос Джона за её спиной звучал спокойно, но по еле уловимым ноткам Дени поняла, что муж удивлён происходящим не меньше её. — Так вот значит, почему наш десница не поторапливает нас с вылетом, ему самому торопиться не хочется.       — Джон. — Санса резко выпрямилась, едва успела подхватить спадающее одеяло и заговорила раньше Тириона, который, судя по его решительному виду, настроился защищать девушку. — Джон, я сама, сама захотела, пожалуйста, не обвиняйте лорда Тириона.       — Кто чего захотел - это ваше дело. — Джон ответил коротко, но прежняя холодность ушла из его голоса, видимо, он, как и Дени, оценил, что Санса и Тирион готовы были защищать друг друга. — А обо всём остальном поговорим позже, одевайтесь. — Джон с этими словами положил руку ей на плечо, будто она не способна была понять, что разговор окончен и комнату надо покинуть. Сделай так любой другой из её окружения, она была бы в ярости, но жест Джона пробудил в ней лишь нежность.       Выходя следом за мужем из комнаты, она задумалась о том, что же нашла Санса Старк в Тирионе Ланнистере. Дени знала, что Тирион умён, остроумен и удивительно добр к тем, кого считает своими близкими. Вот только помимо всего этого он был карликом, и Дени казалось, что девушек вроде Сансы Старк это должно отталкивать, не давая даже задуматься о действительно важных качествах человека.       С Сансы и Тириона её мысли невольно перешли на Джона и саму Дени. Её муж был красив, отрицать это было бы глупо, но у него был другой серьезный недостаток, его вечная холодность, безэмоциональность, только рядом с ней, казалось, он оживал, становился похожим на обычного человека. Может, её привлекло именно это? Какой девушке не понравилось бы, что только с ней её муж может быть добрым и искренним? Не ей точно. Ей было жаль Джона из-за его неспособности испытывать настоящие эмоции, жаль из-за того, что он не мог вспомнить лица тех, кого знал раньше. Она знала, как это тяжело, помнила, как этой ночью он шёпотом, с нескрываемой болью в голосе говорил о том, что не узнал сестру, что, если бы не Тирион, Санса бы могла так и остаться во власти убийцы её отца. Нет, Дени не нравилось, что у Джона почти не было эмоций, и она многое отдала бы, чтобы спасти мужа от этого проклятия. Ей нравилось другое, нравилось, что рядом с ним она может быть самой собой. Не слабой девочкой, ей никогда не нравилось быть слабой, и не могущественной королевой, которая не может позволить себе не капли лишних эмоций. А самым главным было то, что она понимала его, а он её, что их чувства, желания, мысли не были тайной друг от друга и именно это было тем, чего ей не хватало раньше и тем, что она нашла в Джоне.       — Джон. — Она с улыбкой коснулась его плеча. — А за что ты меня любишь?       — А разве любят за что-то? — Отозвался он с ответной улыбкой. — Но если ты хотела узнать, что именно меня привлекло в тебе, то мой ответ будет неизменным. Ты мой огонь, та, что делает меня живым, даёт мне смысл жизни.       — Ты всегда понимаешь, что именно я хочу спросить.       — Ты тоже. — Он вздохнул и обнял ее за плечи. — И я думаю, именно понимания Санса искала в Тирионе.       — Понимания и, возможно, каких-то политических выгод. — Мысль пришла к ней неожиданно и оказалась на редкость неприятной. — Ты думал об этом?       — Думал, хотя и надеюсь, что моя сестра не опустилась до уровня лорда Бейлиша в этом. Но в любом случае решать, что со всем этим делать им, мы можем лишь посоветовать и поддержать их решение, каким бы оно не было.       — Так и будет. — Она кивнула. — В конце концов, Тирион всегда поддерживал нас.       — С того момента как оставил попытки сделать меня одной из своих фигур. — Джон усмехнулся и развернулся к дверям комнаты, в которых как раз появились Тирион и Санса. — Доброго утра вам. Санса, я был бы благодарен тебе, если бы ты объяснила, что происходит, и как ты теперь планируешь расторгать свой брак, который уже не получится назвать нескреплённым.       — Джон. — Перед тем как заговорить, леди Санса глубоко вздохнула и сцепила тонкие пальцы в замок. — Я не хочу расторжения моего брака, я не хочу снова быть разменной монетой в чужих играх, богатой наследницей, от которой мужчинам нужны лишь её замок и земли, я хочу остаться женой лорда Тириона.       — А что ты скажешь, Тирион? — Настала очередь Дени внимательно смотреть на своего десницу, пытаясь понять, что же он думает и чувствует.       — Я ничего не имею против нашего брака с леди Сансой. Если леди желает, чтобы он остался действительным, то пусть будет так. — Тирион старался казаться безразличным, но то, как он постоянно одергивал свой дублет, выдавало его истинные чувства.       — Если лорд Тирион не против, то я бы хотела, чтобы нашу свадьбу провели ещё раз, только в этот раз по северным обрядом и… правильно. — Тихо продолжила Санса, теребя рукава платья и сделав паузу перед последним словом, истинное значение которого поняли, наверное, только она и Тирион.       — Повторная свадьба? — Джон нахмурился. — Как пожелаешь, Санса. Но я бы всё же предложил вам обоим подумать. В этот раз расторгнуть брак точно не получится. Кроме того, лорд Тирион должен вместе с Визерионом отправиться в Риверран и помочь нашим войскам взять его. За время его отсутствия ты должна еще раз обдумать свое решение. К тебе, Тирион, это тоже относится.       — Как прикажете, ваша милость. — Тирион улыбнулся и оставил в покое многострадальный дублет, а Санса выдохнула и перестала мучить рукава платья. — Я как следует обдумаю свое решение. Хотя, не уверен, что мне удастся передумать, редко такие красивые девушки предлагали мне стать их мужем.       — Мы будем рады за вас, если никто из вас не переменит решения. — Дени улыбнулась и, меняя тему, вытянула письмо, которое с утра принес ворон. — Тирион, мы хотели показать тебе это. Ворон с утра принёс письмо.       Десница принял из её рук скомканную бумажку, развернул, прочитал, повертел в руках, задумчиво разглядывая, будто пытаюсь найти в ней некий скрытый смысл. — Я не вижу проблемы в этом письме, ваша милость. Возможно, оно даже упрощает нашу задачу. Если те спутники претендента, что не погибли вместе с ним, смогли отправить весть в Штормовой Предел, то велик шанс, что большая часть бойцов Золотой Роты, пошедших за Блэкфайром, узнав о его смерти, вернется назад в Эссос, что делает вашу миссию намного безопаснее.       — Ты считаешь, что его смерть не попытаются представить как выгодной нам?       — Несомненно, попытаются. Но это не будет ничего значить. Ваша выгода от его смерти очевидна и столь же очевидно, что вы не командуете разбойниками в Речных Землях, которые, несомненно, повинны в смерти мальчишки.       — Тогда, я полагаю, нам стоит немедленно вылететь в Штормовой Предел? — Дени сжала руку Джона, чувствуя, как её охватывает странное, одновременно волнующие и пугающие предвкушение.       — Думаю, перед этим стоит всё же позавтракать. — Джон улыбнулся и ободряюще сжал ее ладонь в ответ. — Замок штормовых королей никуда не денется, если мы задержимся еще на несколько часов, зато мы будем в гораздо большей безопасности, если подготовимся к этому полёту и решим, как необходимо разговаривать со встречающей стороной.       — Кроме того, мы сможем вылететь вместе, Дейенерис. — Тирион усмехнулся и покосился на Сансу. — Одновременный взлёт всех трёх драконов покажет нынешнее величие вашего дома, а моей жене будет намного спокойнее находиться в Долине, если мы продемонстрируем местным лордам, что ещё вернёмся.