* * *
Меня пугает темнота. Отсутствие жизни. Если я сейчас закрою глаза, то исчезну до тех пор, пока не раскрою их снова. И что мне предпринять? Не знаю. Я не ощущаю реальности. Вот она мысль: меня нет. Я чувствую дыхание, стук сердца, давление в себе. Но меня здесь нет. «Если судишь других и грехи их считать берёшься, со своих начни, до чужих едва ли доберёшься»,*** — так говорится в песне, в одной песне. А грешен ли я? Вообще, что это значит? Нет, не будем вдаваться в теологические споры. В голове крутится лишь один вопрос: существую ли я? Вышел на улицу. Светит солнце, сильно слепит и ослепляет. Взял бы очки — было бы легче. Но мы живём в аду, наша стезя — ежедневные страдания. Спасительных стёкол на моих очах нет, пойду без них. Люди шагают. Собаки, кошки, жучки. Насекомых жалко, всегда старался беречь их. Исключения: тараканы и комары, а также мухи. Эти твари могут разозлить одним своим присутствием. Но вокруг всё также мельтешит народ, и что же? Понимают ли они себя в этом мире, слышат ли жизнь? Моё состояние ухудшилось. В квартире я хоть как-то осязал себя, а здесь, вокруг подобных мне, и того нет. Зрение всё так же напрягается от белой звезды, но я иду к своей цели. Мой разум покидает оболочку. Тепло, даже жарко. Но на асфальте лужа. Вокруг типичные многоэтажки. Вижу фигуру: паренька с длинными тёмными волосами, вьются. Молод. Возможно, это даже я. Не пойму, почему же моя плоть и кровь настолько не родственна? Это всего лишь моё воображение. Не ощущаю свои руки. Я ими двигаю, сжимаю, напрягаю. Но они как будто вдалеке, в чёрном углу замёрзшей скважины моей психики. Ласты размеренно ступают без моего участия. Панорама искажается, дромгед кружится. Снова началось. Теперь мой мозг выступает в качестве чайника. Жижа внутри черепной коробки кипит. Пузырьки смачно лопаются. На меня обращают внимание окружающие люди. Их забавляет, что я пытаюсь насвистеть мелодию. Никогда не получалось издавать похожие на песню звуки, но я стараюсь. Это способствует забытию. Если тебе кажется, что все на тебя втыкают, то есть два варианта: или ты болен, или на тебя действительно все смотрят. Свист помог отвлечься. В ушах заиграли поэтические акты****, такая тёплая музыка. Нежно входит в мою душу и врывает меня в телесную оболочку. Людей стало больше, чем было. Конечно же, у метро и не такое бывает. Мой путь от дома к транспорту занял каких-то двадцать минут. Но эти двадцать минут одни из лучших в моём бытии. Когда ещё можно получить такой опыт? Всё, что не убивает нас — делает нас твёрже. И не важно, отрубили тебе ногу, отбили почки или проткнули лёгкое. Мы — это наш голос, мысли. Мозг. Покуда оно цело — человек остаётся человеком. Это состояние… Когда тебе кажется, что ты один, а вокруг пустота… Я не знаю, как с ним справиться. Оно настигает меня всё чаще и чаще. Вспоминаю своё детство, юношество: помыслы, желания, начинания. Видимо, так и происходит старение. Когда перебираешь в памяти, как вглядываешься в глаза матери, учился ходить. Моё сознание отделится от тела снова, а пока… Частички собрались, пазл вклинился, моя жизнь осталась при мне.* * *
«Пекло, — подумал мужик. Пот стекал по гладко выбритому лицу. — Май месяц, а такое аномальное жарище, — сокрушающая мысль витала в сознании. — Надо же было выбрать такую лавочку. Ну почему все остальные заняты?» — взор, полный надежды, смотрел на молодую пару. «Воркуют, голубки. Ублюдки. Да под деревом, в тенёчке», — злоба в подсознании шла от самого сердца. Но эти страдания окупятся сполна. Подходить к своему промыслу необходимо обстоятельно: покой, никаких эмоций. Сейчас идёт стадия первая — разведка. Пальцы пробежались по верхним пуговицам рубашки, распахнув две из них. «Нет, если так продолжится и дальше, я умру быстрее», — вздохнул мученик. Встав, он подошёл к ларьку, окруженному деревьями. Спасительная тень упала на лик. Так лучше, возможно, даже прохладнее. Отсюда плохо видно, но приемлемо. Раздумья продолжались. Вокруг ходили люди, проезжали машины. Кто-то ехал на велосипеде. И вот наконец он заметил её. Впереди шагала цель: девушка с рюкзаком за спиной. Чёрные туфельки, юбка, белая блузка. Прекрасное невинное личико. В этот знойный день улыбка была в её очах, словно никакого пекла не было. Чистая, непорочная… именно таких он любит. Она возвращалась домой из учебного заведения. Понурое лицо сменилось хищным оскалом. Его мишень — молодая особа. Прошло уже две долгих, удивительно томительных недели. Он помнит то мгновение, когда встретил её первый раз: сердце, казалось, остановилось, дыхание спёрло, земля заглохла, инстинкты говорили — вот оно, вот! Ожидание — одно из самых сложных действий, которое только может потребовать от нас бытие. Ему думалось, что мир сдавливает его. Голова всё чаще и чаще кружилась, пища перестала приносить удовольствие. Даже лимонад потерял прежний вкус, стал пресным, кислым. Наконец настал этот день. Конец первой стадии. Всё естество говорит: ты — волк, вот она, твоя Бэмби***, хватай её. Сожри, растерзай плоть зубами, вырви сердце. Почувствуй вкус чужой жизни. Мужчина схватился за край окошка. Сдерживать себя было невероятно сложно. Казалось, он занимается самоудушением. Завтра решающий день. Утро станет последним для неё. Эта мысль согревала темную душу внутри. Грудь запылала. Тем временем девушка ушла домой. Он смог сдержать себя, цена ошибки — его свобода. Уверенность в том, что всё получится, вера, решимость — всё это переплелось в этот миг. Ради этого дня он угробил две недели. А теперь… — Ты покупать-то будешь? — мерзкий голос жирной тётки прогремел, как гром среди ясного неба. От неожиданности он вздрогнул, потерялся в клубе своих дум, а сейчас паскуды от него что-то требуют. Ах, да… — Извините, пожалуйста, задумался. Мне буханку хлеба, — доброжелательный голос, улыбка. Обмануть таких — раз плюнуть. Женщина на миг растерялась. А ещё через миг и она провалилась в глубины продуктового склада. Именно так это представилось. На самом деле она просто достала буханку с нижней полки. Теперь в руке лежал белый хлеб. Впереди расстилалась улица. Пора домой. Размеренно и неспешно идя, мужчина пытался провалиться обратно в свои мечты, но у реальности было своё мнение на этот счёт. Сегодня некуда спешить, всё под контролем. Железная уверенность в своих действиях стеной стала в разуме. Жара всё так же давит на разум. Как бы не получить солнечный удар. Вот только кошмарное пекло не давало окончательно уйти в себя. Слева стоит газель, наполненная разными продуктами. Коренастый продавец зазывает покупателей. — Вах, дорогой, бери арбуз, дыня, памидор, что хочешь! Самый сок, мамой клянусь! — скороговоркой проговорил продавец. — Апельсин, сочны, свежи, от души! — продолжал продавец. Мужчина остановился. Пока он думал, стоит ли покупать, мягкий южный акцент, словно дьявол, искушал его. Если верить всему, что он сказал, то, казалось, его товар — контрабанда из самого рая. Гиви — настоящий барыга. С лёгкостью реагирует на малейшее проявление интереса или наоборот отсутствие оного. Взгляд покупателя задержался на апельсинах. Это значит лишь одно — пора впарить оранжевые шары. Купил в магазине за одну цену, продал здесь как домашние лохам — что может быть проще? «Если бы ещё оптом покупали, а не по две-три штуки. Эх… мечты», — вздохнул украдкой Гиви.* * *
Подозрительно, но в это время никто не замечал странно одетое существо. Остроконечная шляпа, чёрная мантия. Фиолетовая роспись на рукавах. Ни один из людей не обратил внимание на этого «мага» — так бы его назвали любители фэнтези. «Вроде он подходит… — неуверенно подумал он, смотря на фигуру в очках и рубашке, только что купившую апельсины. — А может и нет… Да и ладно, не понравится — нет так нет, я не подписывался искать рабов!» — флегматично продолжал рассуждать маг.* * *
Протерев очки о рубашку, мужчина зашёл к себе во двор. Сегодня он окончил долгую череду проверок. Настало облегчение и предвкушение завтрашнего дня. Грядущее, вторая стадия, любимая стадия. Бутылки валяются вдоль стены, грязь, лужа. Хрущёвки окружили двор. «Ах, да ещё нужно…» — не успел додумать мысль: резкий звук бьющегося стекла опять вырвал из мира грёз. Только он повернул голову, как увидел бегущего на себя парня. — Ст… — попытался крикнуть. Но было уже поздно. Смачный удар об асфальт. Мир померк, наступила блаженная тьма.* * *
Небрежно махнув рукой, фигура с маленькой остроконечной шляпой в руке подошла к огромным воротам, поглаживая котомку, висящую за спиной. Врата, издавая ужасный дребезг, начали медленно расходиться. Казалось, мрачные рисунки оживали: непонятные выбитые на камне существа начали хаотичный танец, представляя посетителю тронный зал. Владелец остроконечной шляпы, известной в широких кругах, уже давным-давно успел насмотреться на подозрительные и угрожающие взгляды, исходящие от барельефов, и нетерпеливо ждал, пока представление окончится. «Как же надоело…» — устало подумал он. Каждый раз одно и тоже: проверки, ощупывания, считывание малейших движений. Неловко шелохнешься — и всё, секир-башка. Он своими глазами видел, как верный раб Хозяина был растерзан этими, казалось бы, иллюстрациями на дверях. Но не стоит обманываться: личная свита свирепая, мало кому по силе пережить даже секунду в бою с этими чудовищными созданиями. Они приходят с Господином и уходят с ним же. «Дарую тебе личный кусок мира. Ага, как же», — меланхоличная мысль неслась со скоростью открытия врат. Накидал в придачу своих прихвостней. «Верные слуги», — вспоминал дальше новоиспеченный владелец замка. Да, верные. Конечно верны, но не мне же! Следят за каждым чихом. Вот так откроешь рот и останешься без языка. Уныло вздохнув, гость собственного замка подошёл к престолу. Владыка. Истинный демон, один из немногих, заставший и сотворение мира, и участник его разрушения и опять сотворения. Абсолютное создание, обладающее безграничной мощью. — Логан, — голос, казалось, должен иметь эмоции, оттенки, но ничего похожего не было. Звуки, проносящиеся из древних уст, не имели и малейшей окраски. Демон принял облик существа, среднего между магистром и человеком. Но волшебник не обольщался. Всего лишь аватар. Если бы Повелитель пришёл в настоящем теле, то хватило бы мгновения, чтобы пара сотен миров потеряла своих обитателей. Это уже не говоря о том, что след, оставленный от перемещения, разрушил бы много больше. — Приказано: самая тёмная душа, существующая в мире З-ДС-Ч, — четко проговорил маг, надев шляпу, которая в миг стала закрывать всё лицо. Логан даже не надеялся защитить свои мысли от всесильного. Такой «простой» артефакт — раз плюнуть, не было надежды, что они остались тайной. Не имеет смысла пытаться скрыть мысли от того, кто знает их наперёд. Маленький огонёк перекочевал из котомки в когтистую лапу Господина. Через пару секунд тот сказал: — Сойдет. Собери её и отправь в ФТ-Д-К10. Давление от магии Владыки исчезло. Миньоны с барельефа покинули врата. Логан облегченно вдохнул — сегодня обошлось. Как он вообще всё ещё жив? — Удивительно, — хмыкнул владелец замка, разглядывая сияющий шар, который, побывав в цепких дланях, изменил свой окрас. Вроде всё осталось, как и было, но теперь отчетливо чувствовалась сила Владыки. Печать Властелина красовалась на втором слое души. Ни одно Высшее существо в здравом уме не посмеет тронуть носящего отпечаток с таким покровительством — некоторые, только заметив, убегут в панике перед возможной расплатой. Да что уж, сам маг дивился своей удаче. Давным-давно, когда он был ещё молод и глуп, был заключён контракт с демоном. Никаких излишеств: знания в обмен на душу. Но остроконечный Логан не был бы самим собой, если бы не попытался обмануть. Поразительно — получилось. Он изменил, исказил свою душу так, что даже бывалый чёрт усомнился в целесообразности такого подарка судьбы. Радость продлилась недолго: слухи среди демонических миров дошли до знати. Аристократия заинтересовалась смертным учёным, имеющим способность повелевать душами. Душа состоит из трёх частей: суть, память и энергия. Память возможно отделить от прочего, что и сделал Хозяин, дабы рассмотреть её в малейших подробностях. Энергию можно преобразовать, достаточно знать, как. Но суть — это ядро. Нерушимое, неделимое и неизменное, как казалось раньше. Но чем больше Логан изучал эту науку, а демон способствовал, принося книги по малейшему запросу, тем больше приходило понимание: иллюзию можно с легкостью разрушить. И разрушил. Да так, что сам Владыка заинтересовался. Ох, в этот прекрасный день, уверившись в своей абсолютной силе, маг гордо шагал по упорядоченному*****, а потом случилось нечто, что он никогда не забудет: словно часовщик, Истинный разобрал мага на маленькие детальки. Каждая пружинка, точно под микроскопом, была рассмотрена с филигранной точностью. И собрана обратно, да так быстро, что волшебник не успел даже осознать произошедшее, только в шоке пытался воспринять что случилось. — Интересно… — задумчиво произнесло неведомое существо. Это был первый и единственный раз, когда волшебник услышал намёк на эмоции. После этого всё и пошло: рабство от Истинного. В те далёкие времена, думалось, нужно скрывать свои идеи. Вдруг что. А потом пришло понимание — бесполезно. Рабы приходили, рабы уходили, одних изгоняли, других уничтожали. Большинство не могло даже приблизиться к осознанию Повелителя. Они думали, что раболепствовать — лучшая тактика. Немногие осознавали, что нужно быть тем, кем ты являешься. В противном случае мечта о безграничной мощи и продуктивной службе останется лишь мечтой. Задумчивость на лице сменилась решимостью. Собрать душу? Легко. Ему же не целенаправленно изменить её приказали, на что понадобилось бы столько лет… а то и веков. «Так… Это сюда, сюда…» — напряженно думал мастер. — А это… Что? Нет, не так, отсюда уберём, — пот стекал по лицу маленькими каплями. Щиты, отвечающие за жизнедеятельность, пришлось отменить. Запредельная концентрация требует жертв. — Хозяин! — резкий крик отвлёк Логана. Маленькие серые частички упали на темные нити, прогремел небольшой хлопок. «Вот бл…» — удивленно подумал неудачливый собиратель. — Там! Там! Она пришла! — в страхе затрясся маленький гоблин, размахивая своими лопоухими ушами. Неожиданная новость оказалось крайне неприятной. Но дело сделано… почти. «И так сойдет, куда там отправить? Ах да, лети душа, лети. Сформируешься по пути…» — равнодушно подумал потерявший интерес магистр, телепортируясь на улицу. Откинув тень от луны, маг с нетерпением ждал гостя.******