Мой врач (В другом мире) - Fairytale

— Элси, прошлый раз вы обещали мне записать то, что вы ещё должны сделать для расставания с прошлым, — сказала психолог. Девушка нервно дёрнула воротник светло-голубой больничной рубашки. Она отвела глаза, и психолог сама поняла, что сказала глупость: к правой руке Элси сейчас была прикреплена тонкая трубка с питательным раствором. Такие процедуры предстояли ей ещё в течение по крайней мере трёх дней — ведь операция была только позавчера вечером. Какая по счёту? Лечащий врач, кажется, сказал, что одиннадцатая? Психолог боялась об этом думать. Конечно, всё не так ужасно. Ещё лет шестьдесят, может быть — пятьдесят назад, девушка после таких травм осталась бы калекой на всю жизнь. Теперь врачи умели выращивать новые нервы, заменять кости, восстанавливать мозговые импульсы. Элси должна была встать на ноги года через три, может быть — чуть раньше. Но даже сейчас, при современной медицине и средствах обезболивания ей иногда было тяжело и плохо. — Да, простите, я же знаю, что вы не хотите записывать такие вещи на коммуникатор. — Не хочу, простите, — отозвалась Элси. — Я могу вам просто так сказать. Можно? — Конечно. — Я хочу попросить прощения. Очень хочу. Вы можете это устроить? — Девушка слегка приподнялась, смахнула прядь белокурых волос со лба. — Конечно, Элси. Лучше, если бы вы сделали это сами, но если это необходимо, я могу позвонить или написать этому человеку… — Я не знаю, что делать. — Элси опять легла и закрыла глаза: её ресницы чуть дрогнули. Психолог подумала, что она вот-вот заплачет. — Понимаете… ну вы можете же как-нибудь? Просто он не… это не человек. Это, — она вздохнула, — организм биосинтезированный. Он — не настоящий, но я хочу… Это так глупо. — Конечно, я вас понимаю, в этом нет ничего странного. Мне самой иногда хочется вернуться домой и попросить прощения у игрушки, которую я сломала со злости в детстве. Потому что это неправильно. — Да, — ответила Элси. Теперь она действительно плакала: на её бледных щеках выступил болезненный розовый румянец. — Пожалуйста, если оно… если он есть, можно мне попросить прощения? Психолог достала бумажную записную книжку (она тоже не любила доверять чужие тайны электронным устройствам) и спросила: — Элси, а где вы с ним встретились? Вы можете рассказать, за что хотите просить прощения? — Да, — наконец, решилась она. *** — Элси, а ты правда носишь трусики, которые расстёгиваются и можно не снимать? — спросила Лавлин. — Ну да, — ответила Элси. Она слегка покраснела, но понадеялась, что этого не видно. В руке у неё была модная курительная палочка и она обдала Лавлин розовым ароматным дымом. — Нет, не буду врать, не скажу, что мне это пригодилось хоть раз. — Ещё бы, — пожала плечами староста их группы, Арди. По традиции, сложившейся со времён войны, это военно-медицинское подразделение, где работали военные биохимики, состояло исключительно из женщин. Их отправили сюда на преддипломную практику, и в этом дальнем научном городке почти на полюсе планеты было очень и очень скучно. Всего в отряде было восемнадцать девушек, но они вчетвером всё время держались вместе, познакомившись ещё на вступительных экзаменах. Тигана, четвёртая из их компании, лежала на кровати, прижавшись к стенке за спиной у Лавлин. У неё тоже была палочка, но она не курила — просто задумчиво перебирала какую-то мелочь — карандаши, заколки, лабораторные пластиковые этикетки… Арди полезла куда-то в сумочку и достала небольшую, почти шарообразную бутылочку с желтоватой жидкостью. — С ума сойти! — жадно сказала Лавлин. — Они же в городе не продаются! Здесь такие крепкие напитки под запретом. — Я знала, что тебе понравится, — ответила Арди. Элси неодобрительно подняла брови, но ничего не сказала. Ей вообще в последнее время часто казалось, что подруги не особенно к ней прислушиваются. И сейчас говорить что-то было бесполезно. В конце концов, почему бы не получить удовольствие? До подъёма ещё как минимум восемь часов, она успеет выспаться… — Элси, я вообще-то вторую порцию на тебя не рассчитывала, — фыркнула Арди. — Да ладно, — сказала Тигана, маленькая круглолицая брюнетка. Она передала Элси свою курительную палочку; Элси попробовала, и ощутила странный, чуть кисловатый вкус; она продолжала держать перед собой бокал, и вместо напитка в него полился зелёный дым из трубочки. Покрутив трубочку в руках, Элси увидела, что на капсуле стоит звёздочка… ой, нет, не одна — две. Но как же это? Звёздочку ставили на веществах, которыми не просто приятно было дышать — они давали лёгкий кайф, иногда расслабляя, иногда придавая энергию. — Тигана, это не слишком? — спросила Элси. — Раз ты у нас такая смелая, что носишь трусики с застёжкой, можешь и покурить «Драконий лес», — сказала Тигана. — Ну какая польза от этого? — капризно сказала Лавлин. — Всё равно преподаватели на нас внимания не обращают. С другими военнослужащими нельзя, мы — элитное подразделение, честь отряда, традиции, всё такое… Скучно! — Не знаю, — сказала Арди, — меня вся эта романтика не очень интересует. Я бы для постели просто купила себе биосинтезированное существо, если бы были деньги. Да хоть даже два, и меняла бы каждый день. — А зачем платить? — спросила Тигана. — Ну давайте пойдём и трахнем тех, что здесь есть. — Тех, которые погрузкой занимаются, что ли? — Элси вся перекосилась. — Совсем уже? — Точно, у этих даже членов нет вообще-то, я проверяла, — сказала Лавлин. — Нет, в космической лаборатории, в том дальнем здании, — сказала Тигана, понизив голос. — Там есть очень интересные образцы, и у них всё на месте. — Тебе откуда знать, Тиг? — удивилась Элси. — Я же там была на дополнительной практике в конце месяца, забыли? Давайте сейчас туда пойдём и развлечёмся. — Ничего себе, — Арди поставила на стол опустевший бокальчик. — Ты не забыла, что я ваша староста? — Тебе тоже дадим, — Лавлин обняла её и поцеловала. — А как, по-твоему, мы туда попадём? — Элси, наконец, отложила курительную палочку и погасила её. — Там же люди работают! — Да нет, там ночью никто не остаётся, — пожала плечами Тигана. — Охрана автоматическая. Если кто-то будет, скажу, что мы материалы для завтрашних занятий забыли, и пожалуйста-пожалуйста, а то нас накажут! Там всё время меняются и сотрудники, и охранники, они не узнают. Камеры снаружи они не будут смотреть, а камеры внутри я отключу своей карточкой, у меня осталась их карта доступа. — Но это же вообще-то другое здание, — сказала Арди. — Через туннель близко. Там идти минут двадцать. Поезд от наших корпусов, то есть от общежития сотрудников, к космической лаборатории, идёт четыре минуты, но его пустят только в семь тридцать утра. У нас ещё больше восьми часов, — пояснила Тигана. — Пробежимся по туннелю, и всё. Переодеваться не будем. — Я, пожалуй, надену кольца… — сказала Арди. — Да, я тоже, — отозвалась Элси, открывая коробку. В здании действительно никого не оказалось. В лабораториях горел мерзкий, белый искусственный свет. Они зашли в помещение, где держали тех, кто был им нужен. Здесь было два десятка маленьких кабинок. Все они были заперты, и ключа от них у Тиганы не было. Одна, побольше, была в конце зала, там горел тусклый свет. Они заглянули туда, и увидели существо, которое лежало на постели, полуприкрытое жёлтой лабораторной тканью. — Какой же красивый, слов нет, — сказала Элси. — Да, точно, — выдохнула Лавлин. — Просто обалдеть. Я не представляю, сколько такое вообще может стоить. — А почему он здесь отдельно? — недоверчиво поинтересовалась Арди. — Модификация какая-то, — пожала плечами Тигана. — Смотри, у него как раз над ухом виден свежий разрез от штыря импланта. — Он на нас не бросится? — испуганно спросила Лавлин. — Биосинтезированные существа вообще не могут ни на кого броситься, — сказала Элси. — Они не так устроены. А если бы этот был неисправен совсем, его бы связали или ликвидировали. Да тут дверь вообще открыта, по сути, — Элси поднесла к двери студенческий билет, и услышала щелчок, — открывается просто по общему внутриинститутскому пропуску. *** Ему вставили дополнительный имплант и сделали несколько уколов, когда он начал биться и кричать. Оказавшись в этом отделении лаборатории, где пленников готовили к будущей жизни дорогих игрушек, и осознав, для чего будут использовать его тело, эльф обезумел от отчаяния. Он пытался вырывался, кусался, пытаясь убежать, хотя понимал, что это бесполезно — он не только беспомощен и окружён людьми, считавшими его за животное (они все уже поняли это: он говорил об этом с друзьями, когда их ещё не лишили дара речи) — но и находится бесконечно далеко от дома, в чужом и враждебном мире. Они обсуждали возможность «усыпить» его (он догадался, что это значит — «уничтожить»), он слышал это через автопереводчик, который встроили ему в голову. Но всё-таки они решили этого не делать — он был слишком красивым. Ему оставили роскошные, ниже колен, золотые волосы, упрятав их в мешочек из сетчатого пластика. Сейчас он лежал в постели, измученный, одурманенный, понимая, что завтра они снова возьмутся за него. Но это происходило уже сейчас. Он поднял голову: на пороге были четыре девушки. На них были серо-зелёные форменные платья — совсем не похожие на белые и жёлтые одежды сотрудников лаборатории. Может быть, они пришли, чтобы «усыпить» его? Он уже думал, что так было бы лучше. Он был ещё совсем молод, лишь недавно покинул родительский дом, чтобы служить своему королю, отчаянно скучал по родителям, сестре, брату, тёте (у них была большая семья), но теперь придётся примириться с тем, что жизнь закончилась, только начавшись… Тигана сбросила с него одеяло. — Ну я же говорила, что всё на месте, — пожала плечами она. — Смотрите сами. — Ну, если оно не только для виду, — сказала Лавлин, — то неплохо, даже более чем. Но почему он тут только один? — А тебе надо сколько? — буркнула Арди. — Ты что, хочешь, как та богатая дура, которая на все подаренные деньги купила себе на восемнадцатый день рождения таких восемнадцать штук? Ей потом пришлось ту же сумму потратить на лечение. — Ну хоть бы по одному на каждую из нас, — заявила Лавлин. — Или по два. А этот вообще может что-нибудь? — Их тут обучают, насколько я поняла, — сказала не очень уверенно Тигана. — Ну вроде как они не подошли для космических проектов и их будут продавать в частные руки. Вроде того. Она содрала с его волос сетку. — Осторожно! — воскликнула Арди. — А если имплант какой-нибудь вырвешь? — Это просто для волос, — ответила Тигана. — Какие во-олосы… — Лавлин с размаху села на постель рядом с ним, вытянула его волосы перед собой, растянула, как полотенце, погладила. Поцеловала его, погладила по щеке. — И что он умеет? — спросила Арди. — Да, что ты умеешь? — Лавлин провела рукой по его груди. — Мне кажется, они не разговаривают, — сказала Тигана. — По крайней мере, я не слышала. А насчёт секса — их тут должны были к нему готовить. Хотя с этим, может быть, только начали… — Мы его научим, — сказала Лавлин, расстёгивая пуговицы на своём платье. — Он хоть приказы понимает? Он понимал их приказы, но выполнял их медленно, неловко: наверно, импланты работали ещё плохо. Элси потом так противно было вспоминать, как они все издевались над ним, как… Она думала — как же могло случиться, что у людей стремление получить физическое наслаждение уступило стремлению показать свою власть над беззащитным существом, поглумиться над ним. Элси чувствовала, как ей овладевает и опьянение, и то, что обычно происходило в результате употребления «расслабляющих» сигарет. Плохая, тяжёлая для неё стадия опьянения. — Не надо уж так, — сказала Элси. — Кончай, ему уже больно. — Да ладно тебе, — Тигана сунула их жертве в рот дымящуюся жёлто-зелёным курительную палочку и рассмеялась. — Смотри, какой придурок! Ну да ты что, Элси, это же просто чучело. Мокрица в человеческом облике. Он же не человек. Всё равно это было неправильно. — Им не больно, — фыркнула Лавлин. — Просто предохранительные сигналы получают. Зато теперь у него стоит. — Она, хихикая, опустилась на пол, попыталась застегнуть платье. — Арди, что ты так на меня смотришь, всё равно у меня там ничего не видно, я это ни снять, ни надеть вообще не могу. Эти наши ф-форменные колготки с в-военного времени, чтоб их… Элси, — капризно обратилась она к подруге, — Элси, ну давай, зря я, что ли, старалась, это же у тебя трусики сн-нимаются… Элси забралась на постель. Да, трусики действительно снизу расстёгивались, и она всё время принимала противозачаточные средства. Так, на всякий случай, — парней здесь у неё не было. Она забралась на него сверху, выдернула у него из губ палочку, из которой теперь шёл тёмно-зелёный дым. У него глаза покраснели — то ли от дыма, то ли… Элси отвернулась. Глупо, но ей продолжало казаться, что ему плохо. Ну ладно, пусть он не человек, даже не животное — игрушка, говорящий кусок желе, — но, может, дым на него плохо действует, может, импланты отказывают, может, он совсем к этому не готов… — Н-не могу, — сказала она, — он на меня так смотрит… — Не смотри, — Тигана выключила свет. На самой Элси и на Арди были модные перстни — большие, светящиеся, синие и фиолетовые; Арди перебирала его золотые волосы, и они переливались лучами небывалых цветов. В темноте, конечно, было намного лучше. В темноте было даже очень хорошо, когда она сжимала его бёдра, когда её сознание отключилось, и перед глазами стали мелькать повсюду новые разноцветные искры. Элси упала ему на грудь, поглаживая его по голове, дёрнула за ушко. Так хорошо ей никогда-никогда не было. Вот бы остаться с ним здесь… — Ну вот, теперь жди, когда он опять зарядится, я тоже хотела, — сказала Лавлин. — Ты всё это так затянула, Тигана… — Да, действительно, — сказала Арди. — Девочки, сейчас практически полтора часа только осталось до подъёма! Нам надо ещё вернуться в общежитие и переодеться, в этом нельзя идти на сбор! Элси, у тебя там есть второе платье? — Да, — пробормотала она, — у меня даже три. Всегда есть запасное… Арди, которая была в наиболее адекватном состоянии из них всех, быстро прибрала в палате, поправила постель, выбросила лишнее в уничтожитель мусора. — Элси, протри его там, — сказала Арди брезгливо, открывая упаковку с гигиеническим полотенцем. — И здесь тоже. — Может, лучше помыть? — спросила Тигана. — Нет времени, будем надеяться, они не заметят. Если захотят, всё равно найдут по ДНК, — вздохнула Арди, — уж слишком мы тут наследили, это не уберёшь… Элси даже ухитрилась заснуть на пять минут, переодевшись и сменив бельё перед самой побудкой. В туннеле к ней более-менее вернулся разум. Ей всё-таки было не по себе от всего этого. В комнате она тайком от Лавлин залезла к ней в шкафчик и взяла другие противозачаточные таблетки, те, которые надо было принимать сразу после секса. Лавлин ни на что не обращала внимания: её всю трясло, и она выглядела перепуганной. *** Опасения Элси оправдались, хотя и не совсем так, как она ожидала. На утреннем сборе руководитель практики, старший офицер биомедицинской службы в академгородке, обратился к их группе, попросив их выйти вперёд. Элси изо всех сил сжала кулаки, пытаясь сохранять спокойствие. Конечно, они обо всём узнали! Наверно, и камеры там, в космической лаборатории, не были отключены… — Ваших занятий сегодня не будет, — сказал руководитель практики. — И вы знаете, почему. Ваш преподаватель химии в больнице. Элси покачнулась от облегчения — всего лишь заболел преподаватель! Но, посмотрев на подруг, она снова похолодела. Красные, злые и сухие глаза Лавлин — и тонкие губки Тиганы, словно готовые раскрыться в злорадном смехе. Что происходит? — Он поправится через неделю, — продолжал офицер. — Но его ассистентке Сэриан придётся провести в госпитале в лучшем случае два месяца. Вы знаете, почему. Она очень сильно пострадала. Она очень сильно пострадала, Арди, — сказал он, обращаясь к старосте, — потому что ваша группа поменяла этикетки на полках с растворами. Я не знаю, кто это сделал, но на этикетках следы ДНК всех девушек из вашей группы. И вы не могли открыть шкаф без твоего ключа, Арди. — Я не хотела повредить Сэриан! — воскликнула Лавлин. — Я не хотела! Я же оранжевую поменяла с зелёной, а не красную! Не может быть! — Мы вас переведём на другую базу. Всех. И вам всем придётся отработать в учебном подразделении ещё год в виде штрафа. Конечно, вы можете разорвать контракт и выйти из подразделения, но в таком случае вы не получите диплома, и всё ваше обучение окажется напрасным, — объяснил руководитель практики. — И, к сожалению, в данном случае вы, Арди, как староста группы, понесёте ещё и уголовную ответственность. — Я не хотела, — повторила Лавлин. — Мы не хотели. Элси вообще ничего не знала, и другие тоже. Я же Сэриан не хотела повредить. Я же её… Элси взглянула на них. Она уже полгода жила с ними в одной квартире, но только сейчас ей всё стало понятно. Замкнутая Арди, которая без памяти любит Лавлин. Лавлин, которая пользуется тем, что Арди готова для неё на всё. Лавлин, которой на самом деле нравится не улыбчивый молодой преподаватель химии, а его маленькая бледная рыжеволосая лаборантка. И Тигана, которая неспособна никого любить. Которая получает удовольствие, только подбивая людей на отвратительные поступки. Ей не нужна работа, не нужен диплом; она хочет просто манипулировать подругами, и это так удобно в закрытом общежитии, в тесно связанной группе… Элси не хотела продолжать дружить с ними на новом месте, но пришлось — практически пришлось. Сотрудники и другие ученики, здесь, на болотистом южном побережье, всё-таки косо смотрели на них, новые отношения завязывались с трудом. Она, как и раньше, ходила с Тиганой, Лавлин и другими девочками из их старой группы в кафе, ездила на прогулки. Элси старалась уже не напиваться и практически бросила курить, но однажды это всё-таки случилось. Лавлин принесла курительные палочки, сиреневые, тот самый «Аромат льда», с которых они все начали курить их: сейчас выпустили новое издание. — Поедем в ресторан, — предложила Лавлин. — Сейчас уже девять вечера, — возразила одна из девочек. — Линия не работает. — Ну можно… — задумалась Лавлин. — Можно, наверно… наверно, можно… — Нет, я не буду — опять пешком по туннелю, как тогда? — раздражённо сказала Элси. Она в первый раз вспомнила про их визит в лабораторию. Другие одногруппницы недоуменно посмотрели на неё — они ничего не знали. — Наверно, можно взять планер, — закончила за неё Тигана. — Ты же умеешь водить? На что можно было надеяться — на чудо? — когда пьяная Лавлин взялась за рычаги управления. Чуда не произошло. Вернее, оно произошло. Элси привыкла, что с такими людьми, как Тигана, ничего не происходит. Они всегда выходят сухими из воды, топя других. А тут впервые за много лет выломилось абсолютно надёжное окно в пассажирской кабине, и Тигана, когда аппарат тряхнуло, вылетела в никуда за пятнадцать секунд до аварийной посадки, в которой Лавлин всё-таки ухитрилась не разбить планер окончательно. Элси пострадала сильнее всех. Она не могла поверить в случившееся, когда её клали на носилки. Лавлин истерически рыдала: ей перевязывали сломанную руку. Потом Элси узнала, что несмотря на перелом, подруга успела уже почти при соприкосновении с землёй правильно нажать кнопки системы аварийного торможения и посадки — иначе они все погибли бы. Элси сдала последний экзамен уже в больнице. На самом деле в новом гарнизоне она потратила большую часть сил на учёбу, и уже на момент катастрофы все необходимые тесты, кроме одного, были пройдены. Лавлин, как она потом узнала, не стала получать диплом. *** Элси осталась совершенно одна. Её родители улетели в экспедицию на другую планету на несколько лет. В письме она сильно смягчила всю историю, и они решили, что она всего лишь сломала ногу. Родители были далеко, а их группа распалась; всем, наверно, хотелось поскорее забыть о том, что произошло — и друг об друге. Визиты психолога помогли ей: она страдала не только от физической травмы, но и от одиночества. Они стали говорить об её отношениях с подругами во время всех семи лет учёбы: всплывало много тяжёлого и неприятного, и самым тяжёлым для Элси было воспоминание об этом случае. — Хорошо, — сказала психолог, — я узнаю. Может быть, это существо можно привезти к вам сюда. Может быть, вы сможете приехать туда, где оно находится, когда вам станет лучше. К большому её удивлению, на запрос ей перезвонили из космической лаборатории, куда в ту ночь проникла Элси и её подруги и попросили, если есть возможность, подъехать туда для личной беседы. Психолог была настолько заинтригована, что решила потратить на это выходные. *** — То есть моя пациентка не зря так переживает? — ошарашенно спросила психолог. — Он действительно разумное существо?! — Да, — ответила Майта. — К сожалению, наша экспедиция захватила в том мире несколько сотен разумных существ. По документам они были оформлены, как биологические образцы. Сейчас ещё рано об этом говорить, но, как я понимаю, они просто решили нажиться на этом, учитывая, что эти создания очень похожи на людей и генетически совместимы с ними. Здесь их обрабатывали, вживляли импланты, обеспечивающие послушание и понимание приказов и продавали, как биосинтезированных существ. — Не может быть, — сказала психолог. — Почему я об этом ничего не слышала? Это же… жуткий скандал. И насколько я знаю, порабощение разумных существ — одно из немногих преступлений, которые до сих пор караются высшей мерой наказания… — Видите ли, — ответила Майта, — правительство решило не обнародовать эту историю пока не закончится судебный процесс над виновными, чтобы мнение общественности не влияло на решение суда. Сейчас эти разумные существа, которые по вине работников экспедиции оказались фактически в рабстве, постепенно изымаются у «владельцев».И самим пострадавшим (мы называем их «эльфами») так, без излишнего внимания со стороны, будет легче адаптироваться к ситуации и принять решение, что они будут делать дальше. Если я правильно понимаю, тот, которого вы разыскиваете — один из самых сложных наших случаев, и, скорее всего — именно по вине этих девушек. — Это должно было быть ужасно для него, когда над ним так издевались, и… — Дело не только в этом, к сожалению, — вздохнула Майта. — Они отличаются от людей. Это моногамные существа, причём, как мы поняли, это не только социальный запрет, но и отчасти биологический. Нарушение правила возможно в единичных случаях — если супруг внезапно и преждевременно погибает, но и в этом случае смена партнёра зачастую вызывает беспокойство и у самой пары, и у окружающих. А нашего пострадавшего — скорее всего, уже после этого происшествия с вашей пациенткой — пытались с помощью биосинтезированных существ приучить к сексуальному обслуживанию, а именно к обслуживанию женщин, и это привело к полному разрушению психики, сделав его полностью непригодным для дальнейшего использования. Сейчас этого, скорее всего, уже не выяснишь, но я думаю, что Тигана Керс, девушка, которая их на это подбила, действительно была знакома с кем-то из работников лаборатории, и, скорее всего, он позволил ей и её приятельницам прийти сюда, уже зная, что их пленник предназначен именно для этого. Другие, те, кого передавали мужчинам, пострадали не так сильно: преступники (я их иначе не назову, хотя приговора пока не было), поняли, что эти существа по своей природе не могут развлекать женщин, и больше не повторяли таких опытов. Ему очень повезло, что его не умертвили: кого-то из сотрудников лаборатории заинтересовал этот феномен. Боюсь, я буду просить смягчить ему наказание… — С ним реально поговорить? — обеспокоенно спросила психолог, лечившая Элси. — Да, сейчас он более-менее реагирует на речь, спасибо большое его друзьям: вообще по характеру они доброжелательные существа, готовые на многое ради близких. Он пытается говорить на нашем языке, но у него не очень получается. Я очень надеюсь, что для него встреча с вашей Элси тоже будет полезна, — сказала Майта, — но согласится ли он? *** В этом полушарии, на дальнем севере, была осень. Часть лаборатории отвели под реабилитационную клинику, и он сидел у открытого окна, откуда тянуло холодом, глядя на опадающие алые листья. Элси описала врачу, каким красивым был эльф, но увидев его, она просто не поверила своим глазам. Он оглянулся. К нему опять пришла Майта: с ней была незнакомая женщина. — Послушайте, — сказала Майта. — У меня к вам не очень приятный разговор, к сожалению. Я включу автопереводчик или пригласить кого-нибудь? Как вам будет удобнее? — Как лучше вам, — ответил он. — Лучше без свидетелей, — сказала Майта. — Если вы не поймёте, я включу автопереводчик, хорошо?.. Я заранее прошу простить меня за грубость и откровенность, но я думаю, что так будет лучше для вас. Я хочу вам сказать, что сейчас мне известно, что случилось с вами, когда вы попали в ту часть лаборатории. Мне рассказали, что над вами надругались девушки, которые служили на базе. Это так? Речь идёт о вас? — Да, — тихо ответил он. — И что теперь, когда вы знаете? — Дело в том, что одна из них хочет попросить у вас прощения, — сказала Майта. — Хочет сказать вам, что она сожалеет о случившемся. Эльф отвернулся и долго смотрел в окно. Психолог хотела уже встать и выйти, но Майта удержала её: она считала, что надо подождать. — Почему? — спросил эльф, наконец. — Ей сказали, что я разумен? Что я понимал… — Он прервался, то ли не в силах говорить дальше, то ли не зная нужных слов. — Нет, она пока не знает об этом, — ответила Майта. — Она просто считает, что поступила плохо, и чувствует себя виноватой перед вами, даже считая, что вы — биосинтезированное существо. — Она очень хочет попросить прощения, — добавила психолог. Он взглянул на психолога, словно хотел спросить «а вы кто», но промолчал. Потом снова отвернулся. Небо просветлело; золотистые волосы эльфа на мгновение поймали солнечный свет. — Это… кто это из них? — спросил он очень тихо. — Это та, которая непосредственно вступала с вами в отношения, — ответила врач Элси. — А, — ответил эльф. — Я понимаю. Почему… почему сейчас?.. Это значит… Он прервался, махнул рукой — конечно, ему трудно было, почти не зная этого мира, предполагать, что это может значить. — Она серьёзно больна, — объяснила психолог. — Она сейчас много думает о своей жизни и переживает из-за своих поступков. — Что с ней? — спросил он. — Элси — её так зовут — попала в катастрофу. Разбилась на планере. Она будет жить, но ей нужно очень длительное лечение, и сейчас ей плохо. — Хорошо, — сказал эльф. — Можно, раз так. Только не рассказывайте ей обо мне ничего. Он стоял на пороге: волосы были заплетены в длинную косу и перевязаны шарфом.