Учитель

      Почти восемь вечера. Тарьяй устало прикрывает дверь к себе в спальню, прислоняется к ней спиной и устало потирает глаза. Сейчас он мечтал только об одном. Ему хотелось поскорее завалиться в кровать и уснуть. Желательно часов на пятнадцать. И именно это он и собирался сейчас сделать. Завтра у него выходной. Поэтому можно побаловать свое тело большой порцией хорошего сна. Но сначала надо выпить обезболивающее. Потому что голова трещала нещадно.       Снова открыв дверь и коря себя за то, что не подумал о больной голове ранее, и теперь из-за этого приходится совершать еще больше движений, Тарьяй проходит в кухню и перерывает половину ящиков. Пока в итоге не находит нужные таблетки на столе. Браво, Тарьяй, внимательность просто на уровне.       Этот день вымотал его. А вечер и подавно забрал добрую часть энергии. Тарьяй не был готов к тому, что Хенрик Холм вот так вот просто появится на пороге его кабинета. И что он, сам Тарьяй, так остро отреагирует на это. 

***

        -Привет.       Одно слова, и у Тарьяй мгновенно пересыхает в горле и потеют ладони. Ему хочется думать, что это не Хенрик все еще ТАК влияет на него. Хочется списать все на то, что в кабинете невыносимо душно, но практически все окна открыты, и, знаете, на самом деле здесь даже довольно прохладно. Поэтому Тарьяй все же сдается и признается себе, что то, что сейчас с ним происходит - вина чертового Хенрика Холма, который сейчас как раз стоит напротив в нескольких шагах и ждет хоть какого-то ответа. Молчание как-то непозволительно долго затянулось.       -Эм...Привет, -кое-как совладав с собой Тарьяй все же отвечает, но мысленно все же чертыхается. Не надо показывать этому...Хенрику, что он пиздец как волнуется. Но тот, похоже все же заметил, потому что на его лице появилась эта, знаете, та самая гадкая ухмылочка, которая как бы говорит “я все знаю, можешь даже не пытаться скрывать что-то от меня”.       Черт, он все еще читает Тарьяй, как открытую книгу, когда тот никогда не мог понять, что у Хенрика на уме. Он всегда был секретом, который трудно было разгадать.       -Папа!-неловкое молчание прервал Томми, и Тарьяй был благодарен ему, -Это мой учитель. Мистер Му. Ты знаешь, он такой крутой. Ты просто обязан с ним познакомиться, -ребенок с таким воодушевлением все это говорил, что Тарьяй невольно начал улыбаться. Это было безумно приятно.       Томми серьезно чертовски обожал Тарьяй. В коротких разговорах со своим отцом по телефону мальчик не раз упоминал своего супер крутого учителя. И Хенрик, воодушевившись рассказами сына, хотел лично познакомиться с педагогом. А когда он узнал, что это Тарьяй, он, мягко говоря...охерел. И вот прямо сейчас стоять прямо перед ним было, как бы это сказать, чертовски неловко. Но Холм пытался это скрыть, прикрываясь своей ухмылочкой.       -Да, Томми. Думаю, нам с твоим учителем нужно будет обсудить пару вопросов, - Хенрик явно намекал на что-то, что не связано с учебой его сына. И Тарьяй старался не допускать этого.       -У Томми все прекрасно с успеваемостью. Думаю, если у него возникнут проблемы, я непременно сообщу вам об этом. Кроме этого нам нечего обсуждать, мистер Холм.       Так, Тарьяй, хватит волноваться. Ничего страшного не произошло. ЧЕРТ. Ну почему руки так потеют. Кажется, нужно срочно валить отсюда.       -Что ж, думаю, вам уже пора. Томми, пожалуйста, ничего не забудь.       Пока ребенок собирал свои вещи, Тарьяй копался в столе и делал вид, что ищет что-то важное. Ничего он не искал. Просто ему было слишком НЕЛОВКО. И он уже хотел поскорее уйти домой и лечь спать. Голова предательски болела, руки тряслись. Гребанный внезапный Холм.       А когда семья Холмов уходила, Томми обнял Тарьяй на прощание. И учителя затопила нежность к этому ребенку. А, подняв взгляд на Хенрика, ему показалось, что в его глазах он увидел то, чего не видел много лет.