Охота на мужика 2. Спасение Мартина

      Приободрившись, высокий некромант-альтмер гордо вышагивал вперёд. Его слегка заносило на поворотах, но это ничуть не мешало ему сохранять надменный вид. Лишь после третьей встречи с фонарём он опустил пришибленный нос, а после того, как запутался в собственном балахоне и навернулся – сделал лицо попроще. Справа от него послушно семенила девушка в балахоне мага, старясь не отставать и каждый раз бросаясь ему на помощь. Споткнувшись о камень, Лютик упал и растянулся на дороге, на этот раз не подавая признаков жизни и даже не пытаясь подняться лишь своими силами. Разумеется, сердобольная племянница архимага вновь поспешила на выручку, протягивая руку помощи. Вы когда-нибудь видели, как маленькая мышь пыталась утащить со стола огромную булочку, надрывно хватаясь за неё лапками, хе-хе? Порывшись в походной сумке, двоюродная сестра мага Гедеона нашла зачарованное кольцо на силу, полезное зелье и всё-таки смогла поставить Люцифера на ноги. - Нам нужна передышка, - протёр глаза эльф. Беатрикс смахнула пот со лба и кивнула. Дойдя до кладбища, он остановился, упал на скамейку, успев подоткнуть под себя подол облачения, и поднял указательный палец. Девушка села рядом, смотря ему в рот. - Беатрикс, - произнёс имя девушки некромант. -Да?       Мессер и Секунда пленительно светили в небе. Под звёздами на улице было лишь четверо: стражник, девица, эльф и его острое желание поболтать. Пятого ожившего мертвеца, закапывающегося обратно, можно было не считать, он и так по взгляду своего призывателя понял, что лишний и вовремя не успел прийти на помощь. Потом и стражник вместе с факелом ушёл, оставляя парочку. Некромант глубоко и тяжко вздохнул. - Я бессмертен. По-настоящему. И это проклятие, - приложил он правую ладонь ко лбу. - Иметь такую сестру, как твоя подружка, будучи бессмертным – жестокое проклятие! Говорят, что после смерти всех грешников ждёт кара богов, а у меня вся жизнь как кошмар. Не води с ней дружбу, вот тебе мой совет! - Вы сын Маннимарко. Это ваша судьба… - совсем смутилась девчушка, не зная, что ответить. - И зачем ты мне ещё про него напомнила? – простонал Лютик, сползая по спинке лавки вниз.       Бедная Бетти! Зачем она сразу сказала, что интересуется запрещённой некромантией и приехала сюда на учёбу магическому искусству? Теперь ей не отделаться от внимания Люцифера Маннимарковича. Если учёные магического мира ещё не вводили её в такой шок, то один сын Маннимарко задал такую встряску бедной Беатрикс Габриэль, что она до сих пор не могла найти себе места. А некромант был рад стараться научить всему. По-настоящему полезные алхимические знания очень часто тесно переплетались с жутковатой чёрной магией. Люцифер, показывая новое, использовал и яды, от которых нет спасения, и опыты с чёрными камнями душ. Травы для супов сушились рядышком с травами для зелий… У Мартина Септима же было светло и приятно, он благодарил её за каждую помощь, рассказывал интересные истории о Девяти, в особенности – о Акатоше. Никаких чёрных камней и отравы. А Лютик… Однажды нашёл какую-то черепушку, помыл в ручье, разрубил её и сварил в получившейся миске зелье. Ещё уговаривал попробовать крысятину, мол, если правильно приготовить, то проявится сильное обнаружение жизни, а после «тепловой обработки» мясо безвредно. - Пофом прифыкнеф, - вспомнила она слова жующей предводительницы компании, девушки чуть старше её, которая, кажется, вообще ничего не принимала близко к сердцу и даже дралась с Лютиком за последний сладкий рулет, а нелюдимому ассасину Лашансу то и дело посылала воздушные поцелуйчики, на которые он важно кивал. Несколько раз Беатрикс видела, как она прямо во время боя съедала перед изумлённым врагом за раз пару кочанов капусты, штук пять картофелин и закусывала огромным окороком. Враг будто замирал от изумления, пока за жалкие три секунды невеста Люсьена съедала весь этот провиант. Объяснить такой феномен не смог даже виды видавший Гедеон. - И ты тоже бессмертна, - вывел Беатрикс голос эльфа из задумчивости. - Что?! - Каждый из нас бессмертен. Знаешь, что такое время? – взял он в руку песочные часы и вложил их в ладонь девушки. - Время – это понятие условное. Прошлое раз – и прошло. Мгновение. Вот ты моргнула, и это уже в прошедшем времени, это уже БЫЛО. А выслушаешь ли ты меня до конца – это ещё БУДЕТ. Настоящее всё время переходит в прошлое, а будущее никогда не наступит. Есть лишь нерпекращающ… неприк… непрекращающееся «настоящее», - выговорил он слово заплетающимся языком. - А как это связано с бессмертием, господин Корвус Люцифер? – прониклась идеей девушка. Нет, чтобы отмахнуться, как его сестра: «напился, так молчи, от твоих слов скоро мозги вытекут! Читай свои книжки тем телам, которые мы для бальзамирования у отца оставили, надоело мозг через нос выковыривать!», а братец парировал: «у тебя могут только сопли потечь – мозги ещё в прошлой эпохе засохли, видать, тараканы зашуршали, пусть Король набьёт твою голову соломой, чучело!» - Очень просто. Пока ты живёшь, для тебя есть лишь настоящее, оно течёт, словно песок в часах. Вечное настоящее. А когда наступит смертный час, ты просто закроешь глаза. Для тебя всё закончится. Абсолютно всё. И дальше – тьма. Для продолжающих жить людей ты будешь мертва, а для самой себя всё закончится раз и навсегда. Если не приглянешься какому-нибудь некроманту, - Лютик произнёс это бесцветным голосом, будто последняя фраза ничего не значила. - Да, - обхватила она саму себя руками, будто дрожа от холода. - Не бойся, - положил эльф ладонь на её плечо. – Я умирал много раз и уже привык. А тебе ещё нужно учиться этому, это очень сложное искусство. Хочешь, преподам тебе пару уроков?       Беатрикс поняла, что надо сваливать, пока не поздно. Её увлечение некромантией резко потеряло былой запал, едва она увидела всю глубину помыслов настоящего мастера этого тайного и тёмного искусства. Она-то думала, что некромантия – это только страшные посохи с черепушками, загадочные книги, побрякушки из склепов да таинственные балахоны, а тут выяснилось, что есть какой-то путь Смерти, какая-то философская подоплёка… Вместо ответа она попыталась улыбнуться. Эльф даже под мухой понял по её улыбке, что сказал лишнее и сменил тему: - Смотри, - обернулся назад некромант. – Предлагаю тебе руку и сердце, держи. Увидев немой вопрос в глазах родственницы архимага, он сунул ей истлевшую руку и высохшее сердце рассыпавшегося на куски умертвия. Оно не успело доползти до земли и рассыпалось на куски у лавки. - Ценный ингредиент. Человеческое сердце дорого стоит, мощная вещь для алхимии. - Благодарю вас, господин Люцифер, - поблагодарила некроманта Беатрикс, беря в руки мерзкий ингредиент и заворачивая его в тряпицу дрожащими пальцами. - От вас странно пахнет… Альтмер принюхался к своей одежде и отмахнулся: - Я некромант, чем от меня должно пахнуть? Цветуёчками с джерольских лужочков как от Гедеона? – усмехнулся эльф. – Выветрится через пару дней. - К вашей одежде что-то прилипло, - пальчиком указала девушка на подол его балахона. - Кишки умертвия. Засохнут – сами отвалятся… Ну не виноват я, что свеженький призвался! Пока Лютик расплывался по скамейке, считая звёзды в небе, девчушка закрыла сумку, собралась с духом, вдохнула-выдохнула и спросила: - А вы меня научите призывать мёртвых и варить сложные яды? Она спросила так потому, что хоть и было страшно, но не наступил ещё не тот возраст, когда приходит понимание того, что следует заранее обдумывать свои слова и рассчитывать последствия.       Альтмер повернул голову в её сторону со странным выражением лица, будто до него начала откровенно домогаться сестра… или отец увидел, что он учит пути смерти родственницу архимага, главного врага в Сиродиле. - Конечно! Таких помощниц как ты ещё свет не видывал! – проморгался Лютик, мгновенно трезвея. - У меня было множество разных служанок-людей в Ордене, которые исполняли мои прихоти, - от этих слов Беатрикс покраснела, и Лютик тотчас сделал важную мину, поняв, что неправильно выразился, - в смысле, максимум оставить лишнюю порцию еды. Эльфийки, правда, меня недолюбливали, но ты особенная. Ты общаешься со мной не потому, что тебе от меня что-то надо, как им – мои уроки алхимии и некромантии, продвижение в иерархии, ты это делаешь от души. А она у тебя хорошая, я вижу это. И, конечно, я просто в восторге от того, что ты называешь меня «господином»,- придвинулся ближе к Беатрикс чёрный маг. – Я научу тебя тому, чему не учил ещё ни одного человека в Ордене! – торжественно заверил он. – Это тайное знание, которым поделился со мной сам Король Мёртвых! - Чему? - Как пить и не пьянеть! – воскликнул женский голос из кустов. Лютик вскочил, ища нахалку, но я (это была я, да-да), уже убежала. - Я… Я вас боюсь, но мне интересно изучать новое вместе с вами. Но больше я вас боюсь, - честно ответила дочка Раминуса, отползая вбок. – Вы слишком много живёте и слишком многое изучили, я не понимаю, почему вы так цените мою помощь, когда вам всегда могут помочь коллеги из Ордена. - У живых житьё другое, я отстал от современности на несколько столетий, - вновь пододвинулся ближе Лютик. Глубоко вдохнув, Беатрикс Габриэль с самым важным видом, таким, с каким она в последний раз зачитывала результаты своего исследования перед магом-учителем, сказала: - Вы слишком долго живёте. Даже такие личности, как великий Люсьен, как талантливый Гедеон, на вашем пути встретятся сотни, если не тысячи. - Ерунда! – возразил эльф, резко хватая девицу за руку. - Все люди разные! Как и души! А чтобы и душа и плоть совпали – у-у, такое очень редко бывает! - Похожих много! – окаменела девица, но продолжила сопротивляться. Некромант вцепился в её ладонь как клещ и отпускать явно не собирался. - Нет, каждый человек уникален! – сжал он пальцы сильнее. - Сама догадаешься, как я об этом узнал или подсказать?! Что я буду делать без такой помощницы, как ты? Умирать она собралась! – пальцы девушки хрустнули. - А кто будет помогать мне писать книги? Винсент? - А-А-А! – уже не выдержала девушка и наконец-то эльф её отпустил. Косясь на «учителя», она стала залечивать пальцы. - Я ради тебя составлю новое заклятие призыва нежити, ты будешь очень сильной слугой! Бессмертной! Твои кости оценят все! Ой, я что, тебе сделал больно? Хм, а вот будешь личем – больно не будет. - Вы… немножечко эгоистичны и пугающие, - пропищала Беатрикс. - Люцифер, если не хочешь прятаться по пещерам, как твой отец после встречи с Галерионом, то заканчивай приставать к моей Беатрикс, - сквозь кусты продрался Гедеон Травен, неся над собой яркую звезду заклятия, освещавшую всё вокруг ярким светом. – Он что, тебя обидел? - Нет, Гедеон Агенор Магнус, - пропищала Бетти. А в глазах читалось: «СПАСАЙ!» - Бывает, посмотришь на человека и уже знаешь, куда его послать. Но судя по его виду, он уже там был, - наигранно-весело поприветствовал Гедеона Лютик. - И не собирался, - фыркнул он, прикрывая чувствительные к свету глаза, - ещё свежи в памяти старые воспоминания. Я ищу ученика. Тебя не возьму, не пытайся меня убедить в своей пригодности. Я ищу достойного и смелого. На вас уже насмотрелся с Розой, тьфу! – сплюнул он в сторону и перекинул ногу на ногу, блеснув гладкой кожей длинных сапог. – Дерево ты сжёг, из дома выгнали, осталось лишь сына убить, хе-хе-хе! - И выполню план твоего отца, - забарабанил пальцами по посоху волшебник. Хорохорящийся эльф откинулся назад со стоном: - Уделал. Уделал, признаю! Правда, мой отец не дерево, а храмы сжёг, но будем считать, что уделал, - улыбка некроманта протухла. - Беатрикс – домой, - скомандовал Гедеон. – Ты за день истратила всю магическую энергию на целительство, тебе нужен отдых и сон, а не болтовня с этим извращённым разумом. Никакого служения в виде лича, я запрещаю. В семье меня за глаза хватает. - И за глаза, и за жо… - начал говорить Лютик, но девушка его вежливо перебила: - Я сейчас отдыхаю, мне интересно слушать Люцифера, - приподнялась с лавки Беатрикс, но в её огромных испуганных глазах ясно читалось: «СЛАВА БОГАМ, ТЫ ПРИШЁЛ». - Загрузит тебя так, что ум за разум зайдёт. Домой. - Часы… - обернулась девушка. - Оставь себе на память, я себе новые в алхимической лавке куплю, за пару септимов, - благосклонно ответил эльф. Помахав рукой, Беатрикс ушла к особняку. - Купить внимание девушки – два септима, поставить на скользкую дорожку – бесценно. - Фи. Хоть ты поговори со мной, не читай нотации! – похлопал по скамейке некромант. Гедеон сел. - Красиво? – спросил у него Лютик. Маг поднял лицо и вгляделся в чернеющую синь небес с россыпью звёзд. - Красиво. - Всё в порядке? Гедеон пожал плечами, ощупал ноги. - В полном. - Вот и поговорили, - потянулся эльф, зевнув. Сын архимага кивнул: - Содержательная беседа. - К Беатрикс не приставай, я нутром чую, как ты с ней что-то плохое хочешь сделать, - бесстрашно взглянул в глаза некроманту маг, придвинувшись вплотную. - Ага, так и планирую зарезать на алтаре и вынуть душу, смакую в голове подробности и нож ритуальный точу, - отмахнулся тот, с сопением чуть ли не толкнув лбом Гедеона. - Меня не проведёшь! – процедил маг, придвигаясь ещё ближе. - О да, сыночек архимага! Конечно, ты же у нас самый молодой и одарённый волшебник во всём Сиродиле и всё ты знаешь! Ничего ты не знаешь, Гедеон Травен! И даже не пытайся понять, до таких глубин знаний ты ещё не дорос! - Скорее, не опустился. Глубины тёмных знаний? – боднул носом в нос Лютика Гедеон. – Днище знаний! Пригоревшее днище старого котелка, в котором ты варишь свой суп! Некромант оскалился. Ещё мгновение – и будет драка! - О, прошу к нам, - выпрямился и улыбнулся Лютик своей сестре, отвернувшись от мага. – Я старый некромант и не знаю слов любви, но когда я увидел вас, прекрасная Роза, я почувствовал себя утомлённым путником, который на склоне жизненного пути узрел на озарённом солнцем поле нежную… - Хи-хи, хорошо же ты на грудь принял, раз так меня любишь, - рассмеялась Роза так, будто вблизи кавалерия проскакала. - Нежную ядовитую колючку, - закончил фразу эльф. – Это всё «неудачное» ароматное зелье от Гедеошки вкусно цветами пахнет. - Иду я по кладбищу, закапываю наших скелетиков. Вижу голубой огонёк, решила зайти, - бесцеремонно уселась объёмная эльфийка между мужчинами, потеснив их к краям скамейки. – Не против, что я прервала ваши обжимания? В общем-то, я не против… - Роза! – скривился Люцифер. – Сколько раз тебе повторять, что того жреца Девяти я по ошибке принял за девушку! - Да-да-да, - рассмеялась чертовка, хлопая брата по коленке. Сын архимага, вдохнув пары вылитого полфлакона духов любимой на себя, запьянел, как Лютик. - Роза, скажи мне, а что такое любовь? – взял он её за руку. - Не любовь ли самое высшее чувство, самая высшая способность разумного существа? Мартин мне говорил, что именно светлые чувства, такие как любовь, сострадание, забота и самопожертвование укрепляют душу человека. Мартин ещё говорил о долге перед Родиной, о том, что следует довольствоваться малым… - Херня всё, - скорчил такую рожу Лютик, будто у него резко зуб разболелся, а затем важно поднял палец вверх, став похожим на Маннимарко, и нравоучительным голосом сказал: – Душу человека надёжно укрепляют только чужие души принесённых в жертву людей на некромантийском алтаре. Каждый восьмой день. Ночью, когда сияет Луна Некромантов. В кустах своими белыми труселями. Этис атис аниматис… Как там это заклинание… Ахалай-махалай… Этис атис… аматис! - Так, Гедеон, домой, «мне это всё не нравится». Сейчас будет говорить про ляськи и хватать меня за масяськи. Тебя передразниваю, - поднялась Присцилла, хватая жениха за рукав. – Научит пакостям, а я тебя таким люблю. Белым и пушистым. Маг попрощался и, покачиваясь, скрылся в ночи. Завтра он спросит за какие такие «масяськи» хватал Лютик свою сестру, если не забудет… - Всё ещё расстраиваешься из-за «дара» Меридии? Забей, - попыталась приободрить некроманта сестра. - Что «забить»? Гвоздь в крышку своего гроба? Папаня нас в один положит, для экономии места. Я хоть и буду мёртв, но этого не переживу и помру ещё раз. – Как смешно. Я же вижу, как ты страдаешь по старым временам, когда вы с отцом вместе резали на алтаре бандитов и прочих ублюдков. - Время то уже прошло. Сейчас… думаю о непостоянстве мира и несовершенстве бытия. Я сижу на этой лавке, сижу, кто на ней около меня не сидел, все ушли. - Давай до утра просидим, а что изменится? - А ничего. Нет выхода. Это замкнутый круг. Это змея, укусившая себя за хвост. О, прошу к нам!       К сидящим на лавочке беловолосым альтмерам вышла девушка в элегантном синем бархатном платье. На вышитом орнаментом поясе болтался легендарный клинок Мерунеса Дагона, а из маленькой сумочки торчал свиток призыва дреморы. У девицы было ошарашенное и виноватое выражение лица, такое, будто она не в платье вышла, а голая. Как же странно себя описывать, а как странно я выглядела со стороны, у-у… Даже не дали сапог приличных, я в случае чего в тонких тапочках далеко не убегу. - Переоделась! – схватился за место, где должно быть сердце, Лютик. – Волосы уложены в причёску! - Ну да, а то даэдрик да даэдрик, пора менять внешний вид. Заставили, - шепнула она друзьям. - …И змея, вознамерившись укусить себя за хвост, клацнула челюстями в воздухе. Мимо! – заорала Роза, маша руками. - Сколько шума, - покачала головой девушка, стесняясь своего платья и уложенных в замысловатую причёску волос. – Давайте пойдём спать, и не будем привлекать внимание. - Роза своими панталонами уже привлекла днём так, что до пришествия …Акатоша, скажем, все будут помнить, - захихикал некромант. - Второе пришествие Акатоша, ну надо же, на что способна твоя больная фантазия! – пихнула его локтём в бочину Роза. - Сплюнь. А вдруг?! – сказала девица. - Вдруг бывает только… - открыл рот Люцифер, но передумал: - давно забытое заклятие, пришедшее на ум. Тем временем на соседней улице       В маленьком и скромном доме было тихо, потому что все события разворачивались в спальне на втором этаже. Невеста Мари проходила… «обряд инициации», как выразился бы Лашанс. Теперь уже законные супруги, сняв с себя всё лишнее, залезли в кровать, чтобы насладиться обществом друг друга и наслаждаться до самого утра. В доме, где были потушены все свечи, было очень темно и влюблённые ориентировались наощупь. Когда они устали и закончили свои игры, то откинулись на подушки, чтобы перевести дух. Сквозь сомкнутые веки Зигфрид увидел силуэт, приближающийся к нему, и раскрыл глаза. Напротив их ложа любви стоял высокий имперец в чёрном балахоне и с чёрными глазами. В левой руке он держал свечу, а правую руку положил на ножны. К ужасу солдата, его невеста узнала жутковатого незваного гостя и, ничуть не смущаясь своей тонкой белой ночнушки, села на край кровати, перекинув ногу на ногу, прощебетав: - Рада тебя видеть, уважаемый Люсьен. Работа не волк, в лес не убежит, да? Бывший Уведомитель молча положил возле неё какой-то свёрток, затем он задул свечу и будто растворился во мраке. Невеста развернула подарок и увидела облачение Чёрной Руки. Её повысили! - Это самый лучший день в моей жизни, теперь точно, - обрадовалась Мари. - Как он пробрался в дом?! Кто это был?! Как он посмел, да он увидел нас… - рассердился Зигфрид, вскакивая с кровати. - Выбрось из головы! Таким, как он, можно не только подарки невестам в спальню относить, но и… Давай праздновать! Скоро у нас будет намного больше денег, мы купим роскошный дом, я уже присмотрела тот, о котором мечтала. Там соседка – тварь, но я её как-нибудь убью, - весело размечталась вслух Мари. – У меня будет свой душитель, будет выполнять за меня всю грязную работу! Может, ну эту службу, пойдёшь к нам? - Правы были люди! Ты из Тёмного Братства! Все вы – из Тёмного Братства! – схватился за голову солдат. - Конечно, откуда, думаешь, у меня нашлось две с лишним тысячи септимов на этот домик? Твоей получки никогда бы не хватило даже на это. Лишнее даже на халтурку скоплено. Помнишь одного странного старикашку? - Вот кто его убил! Помилуй Девять! - Когда переедем в Имперский Город, на Талос-Плаза, когда Люсьен сделает меня главой нового убежища, ты забудешь свою работу как страшный сон! И перестанешь переживать за склочных тёток и странных старикашек. - Но это же граждане, которых я обязан защищать!.. Был обязан… Зигфрид задумался, вспоминая недавние события. Вот он патрулирует Анвил, разнимает бесконечные драки пьяных матросов, разгоняет распутных девиц, потом отчитывается о своих действиях, слушает приказы начальства… И вот его невеста в крайне соблазнительном чёрном облегающем наряде убивает законопослушных граждан, отчитывается перед тем имперцем, получает от него деньги, чтобы на эти деньги купить пищу для него, Зигфрида, и с любовью отнести ингредиенты страшному белокожему эльфу с синими глазами, который готовит из неё еду… Снова патрулирует Анвил, натыкается на копающуюся в свежей могиле седую альтмерку, вынимает меч, чтобы оштрафовать её… И сразу же убегает, увидев, как следом за ней выпрыгивает оживлённая нежить. Затем останавливается, собирается с духом, чтобы всё-таки наказать некромантку, нетвёрдым шагом с мечом наперевес возвращается и видит, как альтмерка целуется с живым трупом, страстно обжимая его и даже ласково шепча: «Гедеоша». А потом снова доклады начальнику стражи, объяснительные перед местным примасом Храма Дибеллы… А спустя какое-то время эта седоволосая эльфийка вновь приезжает в Анвил… И ехидненько так подмигивает, облизывая пальцы с кремом на пиршестве… Выбор очевиден!

***

      Вернувшись в особняк, мы разбрелись по углам, чтобы отдохнуть и набраться сил. Даже неугомонный Лютик вырубился, еле дойдя до ближайшей кровати. Не сняв с себя балахон и сапоги, он плашмя упал на постель, подняв в воздух тучу пыли и шерсти. Брат-каджит, видимо, где-то неподалёку околачивался и жил в этом доме. Меня пробрало на чих, но счастливый любитель котиков лишь посапывал во сне. Быть может, он во сне считал прыгающие через забор овечьи скелеты? Или считал живых жриц Девяти? Никто не знает, что творится в его седой голове. Проходя мимо него, я заметила приоткрытый правый глаз Люцифера - он лишь делал вид что спал, а сам следил.       А Роза... она лишь раззадорилась, и ей захотелось поискать ещё приключений на свою, возможно, самую красивую часть тела. - Буду на жениха гадать, - объяснила она свою беготню по столовой. Все уже клевали носом, кроме Винсента – он возился с вещами, шурша в углу. Всегда бдящий Люсьен сел за стол, подперев подбородок руками и слипающимися глазами, продолжал следить за обстановкой. Её возлюбленный Гедеон лишь покачал головой, добрёл до кровати, на которой уже сопел некромант, пододвинул его вбок и, не обращая внимания на мои смешки и намёки на таверну Голубая Устрица, уснул. Была ещё одна кровать, на которой уже отсыпался после праздника и драки Гогрон, но орк так раскатисто храпел, что Гедеон не решился его будить. Да и вряд ли он проснётся даже от криков над его ухом. - Ему завтра на дело, - прошелестел Люсьен, перехватив мой взгляд.       Фигуристая альтмерка вместе со стулом легко пододвинула вбок Лашанса, соорудила на столе конструкцию из двух зеркал, направленных друг на друга и подожгла свечку. От дуновения дымка сын архимага во сне пробормотал: - Школа Разрушения весьма опасна... используя магию призыва огня... следите, чтобы ничего не сгорело... - Если сейчас ему сказать, что у него зелье убежало, то он подскочит, - хихикнула Роза. - Кого ты там хочешь увидеть? – зевнула я. – Себя с Гедеоном в храме и семеро по лавкам детишек? - Ага, - облизнулась она. – Ну, суженый-ряженый, спящий в обнимку с моим братом, явись!       Несколько секунд мы с ней радостно, как две дуры, пялились в зеркальный коридор, но никто не показался. - Суженый, ау?! – требовательно постучала кулаком по столу Розочка. Лютик, услышав шум, отпихнул от себя сына архимага, с трудом высвобождаясь из его объятий и, растолкав нас, уселся между мной и Розой с самой гадкой, но сонной усмешкой. Благородный сын архимага, Гедеон Агенор Магнус Травен с глухим звуком упал на пол, подложил под голову какую-то книгу и продолжил сопеть. На книгах ему спалось слаще, чем на каких-то альтмерах и подушках. - И вы надеетесь, что народное гадание простых крестьян без капли магии сработает? – высокомерно съехидничал Лютик. - А вдруг… - Вдруг бывает только пу… - начал говорить он и тут же осёкся, заметив что-то в зеркале. Прямо на нас из потустороннего коридора шла высокая фигура в ало-красном наряде. - Так, спокойно, - схватился за меня некромант. - Я спокойна. Но у меня щас всё обратно полезет, - тоже схватилась я за Лютика. Лютик заткнул мне рот ладонью. - Всё под контролем, - уложила зеркала на столешницу Присцилла и задула свечку. Мы с Лютиком выдохнули, но не тут-то было! Кто-то холодным, стальным голосом позвал нас из потустороннего мира. Этот властный голос будто ворочал наши кишки в животах, брал за самое живое. - Я пришёл на ваш зов, ничтожные! - Ы-Ы-Ы-Я-Я-У-У-Ы-Ы! – заорала я, подскакивая. Наверху кто-то упал с кровати, значит, разбудили Беатрикс. Гедеон тоже проснулся, приоткрыл глаза и хотел встать, но когда увидел в зеркале Маннимарко, то снова лёг. - Папа? – пролепетала Роза, ставя зеркало обратно в вертикальное положение. На чистой поверхности отобразилось гневное лицо самого Короля Червей Маннимарко, крайне рассерженное. - Да ну нахер, - стукнул по стеклу Лютик, припечатывая его обратно к столешнице. Предусмотрительный Люсьен осторожно обошёл нас и сел на углу стола, вне досягаемости обзора зеркала. На всякий случай. - Ты как со мной разговариваешь, ничтожество?! – засияло зеркало и поднялось вверх, зависая в воздухе. Маннимарко в нём уже отражался по пояс. - Я разочарован! Вы водите дружбу с презренными магами, - приблизился он ближе так, что злобное лицо еле умещалось в зеркале и стали видны все морщинки. - А ты должна была остановить их, но продолжаешь нарушать данные мне обещания! – указал на меня Король. Надо было хоть что-то сказать, но я язык проглотила. Пришлось умоляюще смотреть на друга-некроманта, чтобы он как следует хлопнул меня. - Нам не сто лет, папочка, мы сами за себя в ответе, - фыркнула Розочка, но тут из зеркала высунулась рука и прижала свой кулак к носу дочери. - Милая Роза! Если ты не прекратишь водить дружбу с сыном архимага, то я тебе клянусь – в следующем месяце от Университета не останется камня на камне! Я не разрешал тебе! Не разрешал! - Мы не виноваты, оно само! Эта Меридия прокляла меня, теперь я не могу отделаться от мерзкой светлой магии, слова которой будто засели в моей голове! – запричитал Лютик. – Прошу, сними с меня это проклятие Света, прокляни на вечную Тьму! Меня не берёт ни одна порча, я уже пытался! - Не беда, голову могу отрезать, - мгновенно среагировал любящий отец. – И заменить на баранью. Никто не заметит подмены. Проклятие Света, говоришь? Что, бутерброд теперь всегда маслом вверх падает? Не используй эту магию и со временем чары рассеются, а слова забудятся. То, что я в тебя столетиями вдалбливал - уже куда-то исчезло. Корвус Люцифер, когда ты в последний раз создавал великие чёрные камни душ? - А пирожки так передавать можно? – вставила я свои пять септимов в высокопарный разговор. На меня осуждающе посмотрели уже все Копатичи, вгоняя в краску. - З-з-здра… - неловко помахала я рукой Маннимарко, заикаясь. - После того, как вы завершите все свои дела на поверхности, сто лет вы будете жить под землёй в пещерах Эхо, изучая наше искусство. Только так, быть может, вы поймёте и избавитесь от проклятия Меридии. - И я?! – вытращилась я на зеркало. - Нет, не ты. Вот эти, - указал пальцем Маннимарко на своих детишек. – Если есть желание, можешь присоединиться. - Но папа!.. Сто лет домашнего ареста без права вылазки на поверхность! – возмущалась Роза. - А мне даже нравится, - расслабился и принял судьбу Лютик. – Соберу все свои пожитки и отосплюсь. Надоели эти Принцессы. Принцесс много, а я один. Себя беречь надо. Не для них отец розу выращивал, - рассмеялся Люцифер сам от себя. - Какие ещё Принцессы? – прищурился глава семейства. - Я освободил древнего айлейдского принца, уничтожил колдуна, убил кучу аврорианцев, насмехаюсь над Меридией как могу. Обещаю, что скоро вы будете мною гордиться, мой Король. - Сильно в этом сомневаюсь, - скрестил руки Король Мёртвых. В зеркале появился и мой папаша. Вид у него был очень усталый, блёклым вымученным голосом он сказал мне: - Поторопись, грядёт беда, везде открываются врата в иной мир, я еле добрался до Маннимарко. Сиродил долго не продержится! - Всех принесу в жертву! – клятвенно заверил Лютик, вскакивая с лавки и принимая воинственную позу. - Мне нужны живые слуги, кладбищ пока достаточно, - поднял ладонь Король Червей. – Мы будем ждать вестей. Зеркало потускнело и покрылось трещинами, отражая наши раздробленные расколами лица. Гедеон тихонечко смеялся. - Плохая примета, - расстроилась я. - Очень плохая, - поддакнул Лютик. - Всё, никаких больше зеркал, - вцепилась в меня когтями Роза. - Да каких там зеркал! Я даже воды в чашке буду бояться! Чёртов анахорет Килиан, зачем было показывать такое заклятие папаше?! – взъелся на меня Лютик. - Это было неизбежно, - подошёл к нам Лашанс и рукой в перчатке смахнул осколки со стола на кусок пергамента. – Скоро весь Сиродил развалится на куски, как это зеркало. А начал он разваливаться с Братства, хотя мы с Винсентом прилагаем все усилия, чтобы оправиться от предательства. - Братство тут, Братство там, Сиродил тут, Сиродил там! Роза! Придётся нам всё же и сотворить что-нибудь достойное отца, - встал и замахал руками Лютик. - Так, муха, не жужжи, - припечатала его хлопком по плечу сестра, усаживая на место. – Нас простят, только если мы Гедеона сдадим, Университет разрушим или что-нибудь в таком духе сделаем. Но Гедеошу я не сдам, как и ты не сдашь своего Меридия, пасущегося в Университете. - Можете сидеть дальше, обсуждая дела семейные, тогда придёт Мерунес и всю работу сделает за вас, - встряла я. – Ничего, что я тут рядом сижу, а? - Да, а чего ты тут рядом сидишь? Ты же нашла, что искала, - тонко намекнул Люсьен о Свитке. - А-а, точно, - спохватилась я. – Совсем про всё забыла с этими свадьбами и даэдрами. И вашими разборками. - Что случилось? – спустилась сонная Беатрикс по лестнице. – Кричали, визжали, теперь шумите. - Ничего особенного, неудачный опыт со стеклом, - успокоил её Гедеон. – Не надо, я сам выброшу осколки, - схватив бумажку, он вышел за порог. Следом за ним юркнул Лютик. Роза, коварно хихикая, поманила нас всех, и мы прильнули к окну, которое выходило во дворик. - Я слежу за тобой, тёмное отродье, - почувствовал приближение врага Гедеон, держа осколки. - Ты не сможешь остановить меня и помешать мне. Давай раз и навсегда закончим наш конфликт и ты преклонишься передо мной, признав мою магию более сильной, - Лютик замер, будто готовясь к прыжку. - Роза – моя и только моя. Я найду, как избавиться от проклятия, стану человеком и увезу её подальше от тебя. Хоть в Скайрим. - Неужели ты всё ещё не понял, человечишка, что ты ей интересен лишь потому, что проклят? - Неправда! – выдохнула Роза, но мы её быстренько заткнули. - Нет. Это неправда, - задрал нос Травен-младший. - … И потому, что ты сын самого архимага. Я слишком хорошо знаю свою сестру. - А я хорошо знаю тебя! Ты уже пытался втереться в доверие к кое-кому, слава Богам, у неё Лашанс появился, который сам кого хочешь закопает. Но если ты продолжишь приставать к Беатрикс… - Ставлю пятьсот септимов на Гедеона, - подошёл сзади ко мне Люсьен. – За уважение. - Я не приставал к ней, я обучаю её тому, что ты никогда постичь не сможешь, - отрезал эльф. – Она очень способная ученица, я научу её Пути Смерти. - Ещё хуже! Какой путь смерти? Ей недавно исполнилось восемнадцать! Она ещё ребёнок! Ей нужно жить и радоваться! К махине Эйдолону иди! - Ты тоже ребёнок по сравнению со мной. По вашим меркам она уже вправе сама распоряжаться собственной жизнью. Эйдолон будет рад составить нам компанию, о нас ещё услышат. Рыцарь Девяти, благородный некромант и его помощница-целительница, первая в Сиродиле, кто познает искусство излечения и проклятия. - Пустите меня, дайте посмотреть! – попыталась протиснуться Беатрикс у меня под локтём, но я её отпихнула и вновь уставилась в окно. - Никаких даэдра! Никаких Эйдолонов! – от Гедеона начали сыпаться искры. – Отошлю письмо Раминусу! - Я не отступлю! Раминусом меня пугаешь, жалкое отродье? Да кто ты такой? Мой отец умертвил самого Галериона, ты понимаешь, ГАЛЕРИОНА! Станешь у меня на пути – будешь остаток вечности клацать челюстями, как его череп на посохе Червей! - Череп Галериона? – упала в обморок Беатрикс. Люсьен её успел подхватить, а я сотворила простенькое заклинание, чтобы привести в чувство. Зря Лютик с козырей начал запугивать. - Иди дальше ковыряйся в трупах и мешай травы, но мою родственницу не трожь, этому не бывать! Я не Галерион, но дать отпор смогу! – Гедеон подбросил осколки в воздух и магией направил их в эльфа. Альтмер успел закрыться от них мечом и начал выкрикивать слова проклятия. Гедеон пригнулся от тёмного сгустка зла и кинул в живот эльфу огненный шар. - Не заставляй меня убивать тебя! – заорал некромант, вынимая меч. - Я владею магией лучше тебя, я глава Чейдинхольского отделения Гильдии Магов и самый молодой маг со степенью «волшебник»! А ты – зазнавшийся некромант! - Я уже умирал, поэтому я твёрдо знаю, чего хочу. Я познал непереходящие и неизменные истины. Это вы, живые, до сих пор не можете понять, что вам нужно и кто вы есть! Тебе следует знать своё место, чтобы ты не лез в дела сильнейших! – хрустнул пальцами Лютик, убирая меч.       Замахнувшись кулаками, двое мужчин набросились друг на друга и стали кататься на дороге в грязи. Я смотрела на это широко закрытыми глазами – влезать в драку было чревато. - Если они так друг другу нравятся, то пусть ещё пообнимаются, - фыркнула Присцилла.       Гедеон смачно получил в нос кулаком от некроманта, разозлился, схватил его за длинные волосы и тоже «угостил» ударами. Отплёвываясь кровью, они выбежали на площадь, страшно крича и бросаясь проклятиями, но до смертоубийства не дошло: показался на горизонте разозлённый после свадебки дворник. Узнав в нём того самого дворника-норда, который давненько ещё в Имперском городе разогнал свору рассветовцев словом, дуэлянты вернулись в дом.       Лютик со сломанными ушами развалился на стуле, а Гедеон со сломанным носом подсел ко мне на лавочку. Нецензурно ругаясь, мне пришлось вспоминать заклинания Школы Восстановления, чтобы поправить здоровье петухов. - Буря в стакане, - насупилась Роза, засучив рукава. - Не надо, я задолбалась лечить, - остановила я посуровевшую некромантку. - Беатрикс. Скажи моему братцу «пока» и возвращайся в Имперский город, пока не поздно. Но тогда ты потеряешь возможность прикасаться к черепу Галериона, - рассмеялась чертовка. – Шутит он, не настоящий череп. Настоящий то есть, но не Галериона, конечно, - попыталась обелить семейку альтмерка, но самодовольство Лютика продолжало всё портить: - Нет Галериона! - Он шутит, деточка, не обращай внимания. Решай быстрее, будешь ли ты дальше помогать дураку, не то сладкая парочка город разнесёт на куски так, что Анвил больше не погудит. - Сначала я помогу вам и Мартину, - совсем смутилась девушка под нашими взглядами. - Разумное решение, - кивнул Люсьен. – Бросать братьев и сестёр нельзя, если взял контракт, но нужно идти до конца. - Бери Мартина, если будут давать, - нарочно «прошептала» Роза так, что все услышали. - Ну и даэдра с вами, Аркей вас побери! – разозлился некромант. - Лютик, расслабься, над тобой посмеиваются, не видишь, что все боятся того, что в Сиродиле творится? Это нервный смех. Проблема разрешится сама собой, один ты точно не будешь, за тебя Маннимарко контракт на служение Братству подписал. - Напомнила, спасибо! - Да, у тебя же есть контракт! – оживился Люсьен. – Ты ещё не забыл о нём? Завтра на рассвете отправляемся в путь! Винсент останется здесь. На то у него есть свои причины. - Люсьен, а как там Мари? – откуда-то из темноты спросил Вальтиери. - Откуда он может знать, он что, свечку держал? – расхохоталась Роза. На свет вышел пожилой вампир, держа в руках свёрнутый коврик. - Кхм, - кашлянул Хранитель Братства в кулак с многозначительным видом. - Что? Я угадала? - Нет, не совсем. Я лишь принёс ей благую весть о повышении и выдал новое снаряжение. - Жених-то обрадовался, да? – продолжала смеяться седоволосая красотка. - По пути мне нужно будет наведать старую знакомую, - сменил тему Лютик, заметив странное шевеление моих бровей. - Это кого ещё? - Меридию. Раз ты, сестрица, не выполняешь план отца, то его выполню я! - Хо-хо, удачи! Я не пойду с тобой, пусть Гедеон контролирует ситуацию. - Да, Ганнибалыч, - кивнула я магу, - у меня не будет лишнего дня на крюк, вся надежда на тебя. Сын архимага прищурился, прихватил толстую книжку с пола и пошёл спать наверх. До рассвета оставались жалкие часы. - Ковёр купил? Небось у каджитов? Долго торговался? – засыпала вопросами Присцилла вампира. Винсент, не моргнув глазом от шквала вопросов, размеренно произнёс: - Не покупал, а нашёл в этом самом доме. Ковёр лежал при входе в бывший склеп некроманта Лоргрена. Пришлось слегка очистить его, чтобы увидеть подобающую некроманту надпись, хе-хе. На ковре были вышиты следующие слова в виде косточек: ПОСТОРОННИМ В. - Что значит – «посторонним в»? Посторонним вход? - начала гадать я. - Посторонним Винсент, - предложила Роза. - При чём здесь Винсент? Нескладно. - Правдоподобно, - закивал Люсьен. – Вальтиери любит этот особняк и прогуливаться ночью по городу, так что всем посторонним – Винсент. - А-а, полный Винсент! - дошло до меня. - Ты словно Тёмный дар самой Матери ночи,- потёр ладони вампир, слегка обнажив в улыбке клыки. - От девушек столько проблем. Лучше Беатрикс вернуться домой. - От меня вообще проблем нет. Сплошная польза! – запротестовала я, намекая на былые заслуги. - А ты и не девушка, ты голос Матери Ночи, который направляет Братство. Выдержав паузу, чтобы понаблюдать, как на меня накатит приступ зазнайства, вампир усмехнулся: - Иногда, чрезвычайно редко, после дождичка в тирдас. - Зря ты так, Винсент! Обижусь я на вас, уйду в лес… - запела я свою любимую песню. - …Как уйдёшь, так и вернёшься, совесть ты ещё не потеряла. Потеряешь – не беда, Люсьен кого хочешь из-под земли достанет, а с помощью сына Маннимарко так точно. - Пусть отыщет мне помощника, нового Защитника Сиродила, я разрываюсь от дел! - Каких дел? Съесть кусок оленины или картофель с луком?- поддел Лютик. - Сейчас тебе по ушам надаю, как Гедеон, и не исцелю! Ещё немного посудачив, в шутку поругавшись, все разошлись кто куда. - Будь хоть где-то добр и полезен, свари зелья бодрости, - зевнула я так, что челюсть свело. Некромант с каменным лицом и пошёл на кухню и начал раскопки в кладовке, ища нужные травы. - Как может умереть тот, кто выращивает … - начал говорить сам себе Лютик, звеня банками. - Шалфей в своем саду, - крикнула я ему. Он от удивления аж высунулся из кухни. - Этому меня Гедеон научил. У вас больше общего, чем вы хотите замечать. На одних книжках спите? Увернувшись от кинутой в меня деревянной ложки, я пошла спать. День будет насыщенный…