Загадка чёрной розы. Возрождение

      В тени старых дубов, вдали от замка, спряталась одинокая могилка с ржавым покосившимся крестом. Сюда привёл Таню этот странный и молчаливый ребёнок. Он словно замкнулся в себе, взгляд пустой, руки сжаты в кулаки. Тане вдруг показалось, что она почувствовала чей-то взгляд… Это было неожиданно. Ещё секунду назад пейзаж был наполнен прощальным солнечным теплом, но вот, миг прошёл, перед ней возник образ. Миниатюрная девочка шести лет, голубые глаза, словно небо в знойный летний день. Русые волосы пушистым облаком обволакивают бледное лицо.       Ветер зашумел в кронах голых деревьев. Небо потемнело, белый шар солнца заволокли свинцовые тучи. Природа словно взбунтовалась против присутствия умерших на землях живых. Но ребёнок всё шёл и шёл вперёд, приближаясь к ней. Только сейчас Таня заметила кровь на светлых одеждах малышки. К своему удивлению, Татьяна не боялась. Всё будто шло своим чередом. А вот девочка нервничала. Она нерешительно протянула руку Тане, взглянув в глаза. Таня уверенно схватила маленькую ледяную ручку. В нос ударил до тошноты сладковатый запах гниения. Ветер взвыл, небо грохнуло, завыло что-то в отдалении. Последнее, что слышала Таня — рёв Бейбарсова: «Что происходит?! Где ты?» А дальше тишина…       Таня оказалась в воспоминаниях девочки. Сейчас она стояла в красивом голубеньком платье. Девочка, улыбаясь, весело щебетала о чём-то с каким-то лохматым мальчишкой. Тане не дали прислушаться, о чём же говорят дети. Её швырнуло в другой отрывок. Та же девочка, улыбаясь, обнимала красивую кудрявую женщину и сурового мужчину со смешными усами. — Мама и папа, — произнёс детский голос в голове у Тани. Снова смена картины.       Краснолицый мужчина в военной форме наотмашь бьёт ту красивую женщину из предыдущего кадра. По её щеке скользит слеза. В противоположном углу — мужчина с неестественно вывернутой головой. Глаза наполнены кровью, видно, лопнули сосудики. В нём Таня с трудом узнаёт отца призрачной девочки. Её невероятно сильно тошнит. С трудом сглатывая ком в горле, Таня смахивает потёкшие слёзы. Сказать то, что увиденное её шокировало — не сказать ничего! Но дальше — хуже. Мужчина идёт к сжавшейся девочке в голубом платье, на ходу расстёгивая ширинку. Девочка прижимается к мёртвой матери. — Не надо, умоляю, не показывай, — с горечью просит Таня. Сдерживать рвоту становится всё труднее. Картина сменяется. Окровавленный до неузнаваемости труп в голубых лохмотьях сбрасывают в яму поверх уже находившихся там тел. А неподалёку, сжав кулачки, стоит прозрачная фигурка.       Вынырнув из омута воспоминаний, Таня оглянулась на мальчишку, всё так же стоявшего с напряжённым лицом. — Он знает? — спросила она у малышки. — Да. — Это ты попросила его не разговаривать? — Нет, его решение. — Хочешь, я тебя отпущу из этого места? На небе лучше, чем здесь, среди этой грязи.       Призрак улыбнулась и покачала головой. — Спасибо, но не надо. Не могу оставить его одного, а я к этому месту давно уже не привязана. — Как хочешь… Только поговори с ним. Не дело ему так жить. Он же не ест практически и не спит, загубит себя раньше срока! Пусть перестанет молчать, легче жить будет ему! — Спасибо… За то, что позволила поделиться! И извини…