Гостья из прошлого

Элайджа постучал в деревянную дверь, прислушиваясь к происходящему в маленьком доме. Его острых слух уловил шум легких шагов хрупкой ведьмы, тихое шуршание шелка ее одеяния. Через мгновение дверь перед ним распахнулась, и вампир застыл, любуясь девушкой, стоящей на пороге. Тонкое платье из черного шелка мягко облегало ее изящную фигуру, низкий вырез подчеркивал мягкие округлости высокой груди, а доходящий до колен узкий подол обтягивал точеные бедра, едва заметно обрисовывая кружевные резинки ее чулок. — Все хорошо? — свела брови ведьма, глядя на побледневшего мужчину. — Даже слишком, — выдохнул он, стараясь выровнять сбившееся дыхание, — ты слишком красива, Алин. Девушка смущенно зарделась, опуская раскосые глаза. Пару секунд они оба молчали, прежде чем тишину нарушил хриплый голос Элайджи. — Ты готова? Алин подняла на него взгляд и едва заметно кивнула, переступая через порог. Вампир сдвинулся на шаг, позволяя ей пройти, и его взгляд заскользил по узкой спине, рассыпавшимися по ней локонам смоляных волос, пока не остановился на точеных бедрах, каждое движение которых заставляло его сердце биться сильнее. — Пойдем или поедем? — повернулась ведьма, останавливаясь у машины вампира, уже третью неделю стоящую подле ее дома. — Как ты хочешь? — Я не против прогуляться, если мы не опаздываем, — нерешительно проговорила девушка. — А твои чудесные туфельки выдержат эту прогулку? — улыбнулся Элайджа, скользя глазами по длинным ножкам. — Совсем забыла, — свела брови Алин, — вот поэтому я и не люблю эти дурацкие платья. — Я бы не возражал, если бы ты сняла его, — вырвалось у вампира, и он тут же поднял вверх руки в примирительном жесте, — прости, милая. Очень красивое платье. Как и, уверен, твое белье. — Не знала, что у вампиров рентгеновское зрение, — прищурилась ведьма. — А я не знал, что ты носишь чулки. — Элайджа, это уже слишком! — разозлилась девушка, буравя горящими зелеными глазами его улыбающееся лицо, — ты специально дразнишь меня? — А ты? — шагнул к ней вампир, не отрывая от ведьмы почерневших глаз, — думаешь, что не дразнишь меня, когда одеваешься так, что хоть законом запрещай? Когда подчеркиваешь свою красоту, будто мало того, что я и так помню каждый изгиб, каждую маленькую родинку на твоем прекрасном теле? Когда я слышу, как шуршит кружево твоих чулок, когда ты делаешь каждый чертов шаг? Ты не дразнишь меня, Алин? Элайджа движется вперед, подходя к ней почти вплотную, чувствуя, как у девушки от его слов сбилось дыхание. И все же она не отступила назад, даже тогда, когда его пальцы нежно коснулись ее лица. — Я знаю, что дал тебе слово, Алин, — глухо выговорил вампир, глядя в широко распахнутые зеленые глаза, — но ты не представляешь, каких сил мне стоит его держать. И я не знаю, насколько меня еще хватит. Если ты уверена, что никогда не сможешь простить меня, то… мне лучше уехать в Новый Орлеан. Потому что рано или поздно я сорвусь. Ты уверена, моя маленькая ведьма? — Нет, — едва слышно откликнулась девушка, — я сейчас ни в чем не уверена. Но я… мне жаль, что все так. — Просто пообещай мне, что не будешь тянуть со своим решением, любовь моя, — мягко проговорил Элайджа, обводя кончиками пальцев контур пухлых губ. — Обещаю, — прикрыла глаза Алин. — Тогда мы можем ехать, — улыбнулся вампир, наблюдая за ее реакцией на его прикосновения, — мне еще весь вечер отгонять от тебя назойливых поклонников. — Подожди, — остановила его ведьма, слегка хмурясь, — я хотела кое-что спросить. — Что же, милая? — вскинул бровь Майклсон. — Кто кроме нас с тобой знает о …ребенке? Кэролайн, Давина, Кол… Клаус, я так понимаю, Хэйли… И? — Боюсь, что Хоуп, — виновато улыбнулся Элайджа, — она подслушала наш разговор с Никлаусом. — О, боги, — простонала Алин, — она же теперь от меня не отстанет. Уверена, что первое, что мы услышим, когда увидим ее, это вопрос о том, сколько раз мы сегодня целовались… Боюсь даже подумать, что она может запросить в качестве подарка… — Хоуп, конечно, любит своего дядю, но не настолько, — сдерживая смех, откликнулся вампир, — и мы сказали ей, что это секрет. Ну, может нам и придется для вида поцеловаться разочек…или два… — Элайджа! — Ладно, разочек. — Майклсон! — Это только ради Хоуп. — Ваша семейка меня точно доконает! — взвилась ведьма, щуря недовольные глаза, — и как только Кэр и Хэйли терпят вас! Хоуп с каждым годом все несноснее! Обещай мне, что мы такого не допустим! — Конечно, моя зеленоглазая кошечка, — закивал ей мужчина, с удовольствием наблюдая, как нежные щечки возлюбленной заливаются алым румянцем, — все, как ты скажешь. — Ладно, — обреченно покачала головой ведьма, — давай уже поедем. Чем скорее закончится этот чертов денек, тем лучше. С этими словами Алин села в машину, сводя вместе обтянутые узким платьем бедра, от которых Элайджа никак не мог отвести своих темных горящих глаз. — Смотри на дорогу, — недовольно бросила ведьма, замечая направление взгляда вампира. Майклсон лишь хмыкнул, отворачиваясь от девушки, и все же Алин время от времени чувствовала его быстрые обжигающие взгляды, касающиеся поочередно ее пухлых губ, вздымающейся груди или точеных бедер. Очень скоро они оказались у дома Клауса, где в саду уже развернулся праздник в честь дня рождения всеобщей любимицы. Элайджа помог Алин выбраться из машины, и они вместе поспешили к измазанной шоколадом Хоуп, глаза которой радостно вспыхнули, стоило ей их увидеть. — Дядя Эл! Алин! — С днем рождения, Хоуп! — улыбнулась ведьма, обнимая подбежавшую к ним девочку, которая по-птичьи склонила голову, щуря свои хитрые серые глазки. — Я знаю ваш с дядей Элом секрет, Алин. — И ты обещала хранить его, дорогая, — вмешался Элайджа, видя, как заливается румянцем лицо его возлюбленной. — Вы ведь теперь будете вместе? — свела бровки маленькая колдунья, нетерпеливо глядя на Алин, — дяде Элу было больно, когда ты не хотела с ним целоваться! Я хотела сварить любовное зелье, но... — Как мило с твоей стороны, — закатила глаза ведьма, бросая быстрый взгляд на стоящего рядом вампира, — и что же? — Дядя Элайджа отказался, — насупилась Хоуп, — но он сделал даже лучше! И теперь вы должны пожениться. — Ты мне обещал, — Алин повернулась к вампиру, обреченно качая головой, — помнишь? Мы не допустим подобного… — Конечно, любовь моя, — улыбнулся Эладйжа, глядя на хмурую возлюбленную, но его лицо тут же помрачнело, когда он увидел приближающегося к ним Деймона Сальваторе, держащего за руку своего крестника. — Привет, зеленоглазка, — лениво протянул он, изучая Алин ледяными синими глазами, — Элайджа! — Привет, Деймон, — кивнула ведьма, — привет, Тим! — Здравствуйте, — смущаясь, проговорил мальчик, — с днем рождения, Хоуп! — Спасибо, — важно отозвалась маленькая ведьма, — хочешь торт? — Да! — воскликнул Тим, и поднял глаза на Деймона, — можно? — Конечно, — легко согласился вампир. С радостной улыбкой Хоуп ухватила мальчика за руку, и потянула в другой конец сада, к огромному столу, заставленному сладостями. Воцарившаяся после их ухода тишина была такой плотной, что ее, казалось, можно было резать ножом. Элайджа сверлил черноволосого вампира холодным взглядом, и Алин почувствовала, как ее талию обвивает сильная рука, притягивая к мужскому телу. Она подняла взгляд на хмурого Элайджу, и помимо воли улыбнулась, глядя на то, как он щурит глаза, изучая невозмутимого Деймона. — Не хочешь пригласить меня на танец? — тихо проговорила она, привлекая внимание обнимающего ее древнего вампира. — Если он не хочет, я к твоим услугам, зеленоглазка! — ухмыльнулся Деймон. — Обойдешься, Сальваторе, — процедил Майклсон и повернулся к улыбающейся ведьме, — мне ведь придется обнять тебя, любовь моя, — прошептал он так тихо, что Алин едва смогла разобрать его слова. — Думаю, да — кивнула она, продолжая улыбаться, — смысл танца именно в этом. — И кто из нас кого дразнит? — вскинул бровь вампир. Алин улыбнулась, прикусывая губу, и Элайджа, теснее прижал ее к себе, не сводя чернеющих глаз с прекрасного лица возлюбленной. — О, боже, — закатил глаза Деймон, — похоже, здесь мне ничего не светит. Береги зеленоглазку, Майклсон, но не забывай, что я всегда начеку! И с этими словами он исчез в толпе гостей.